Проблема счастья в романе И.А. Гончарова "Обломов"

Позднее Гончаров, человек мнительный и, по его собственному определению, «нервозный», упрямо удалялся от литературного мира. «Кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей» составили его житейский идеал: «Это впоследствии называли во мне обломовщиной».               

      «Я был счастлив успехом «Обломова», - так говорил писатель о своем следующем романе [15, с. 69]. В литературных кругах с нетерпением ждали выхода в свет романа «Обломов». Заполучить роман для печатания стремились редакторы нескольких журналов. Замысел романа сложился у Гончарова еще в 1847. Два года спустя была напечатана глава «Сон Обломова» — «увертюра всего романа». Но читателю пришлось еще в течение десяти лет ждать появления полного текста «Обломова» (1859), сразу завоевавшего огромный успех: «Обломов и обломовщина... облетели всю Россию и сделались словами, навсегда укоренившимися в нашей речи» (А. В. Дружинин) [7, с. 159].

Образ самого Обломова тщательно вырисовывается, и когда перед читателем открываются и становятся ясными образ жизни, особенности внутреннего мира героя, автор вводит в ткань произведения «Сон Обломова», в котором показывает причины появления такого мировоззрения у Обломова, социальную обусловленность его психологии, его представления о счастье. [24, с. 74].

Роман спровоцировал бурные споры, свидетельствуя о глубине замысла. Статья Н.А. Добролюбова «Что такое обломовщина» (1859) представляла собой беспощадный суд над главным героем, «совершенно инертным» и «апатичным» барином, символом косности крепостнической России [6, с. 54]. Эстетическая критика, напротив, видела в герое «самостоятельную и чистую», «нежную и любящую натуру», далекую от модных веяний и сохранившую верность главным ценностям бытия. К концу 19 века полемика о романе продолжалась, причем последняя трактовка постепенно возобладала: ленивый мечтатель Обломов по контрасту с сухим рационалистом Штольцем стал восприниматься как воплощение «артистического идеала» самого романиста, тонкий психологический рисунок свидетельствовал о душевной глубине героя, читателю открылся мягкий юмор и скрытый лиризм Гончарова [26, с. 46]. В начале 20 века И. Ф. Анненский по праву назвал «Обломова» «совершеннейшим созданием» писателя. В романе открывается вся глубина внутреннего мира главного героя, Обломов по-своему счастлив, и счастье его заключается в его мечтах [34, с. 38].

"Обрыв" задумывался, писался и вылеживался 20 лет.  В романе счастье занимает центральное место. Как произведение, исследующее «все образы страсти», «Обрыв» — явление в своем роде уникальное. Впрочем, писателю пришлось выдержать большое количество упреков именно по этому поводу. Революционно-демократический критик Н. Шелгунов в статье «Талантливая бесталанность» выступил в защиту «идейного» искусства, считая, что Гончаров обратил внимание вовсе не на те явления, которые достойны описания. По его мнению, Гончаров «тратит свои силы на десятилетнее измышление клубничных сцен и поет нам, голодным людям, про обманутую любовь и поиски счастья, точно это для нас вопрос первой важности» Однако для Гончарова любовь и счастье неотделимы и  являются «вопросами первой важности», не просто как чувства, возникающие на мгновение, но как вселенская сила, способная преобразовать мир. В письме к П. А. Валуеву писатель отстаивает свой взгляд на изображение любви в искусстве: «Правду сказать, я не понимаю тенденции «новых людей» лишить роман и вообще всякое художественное произведение чувства любви и заменить его другими чувствами и страстями, когда и в самой жизни это чувство занимает так много места, что служит то мотивом, то содержанием, то целью почти всякого стремления, всякой деятельности, всякого самолюбия, честолюбия и т. д.»

Напряженный конфликтный фон, не свойственный обычно Гончарову-романисту, диктовался острой постановкой проблемы свободы в любви: борьба главной героини со страстью, столкновение нравственных императивов с силой любовного влечения, поиски счастья дали Гончарову, богатый материал для глубокого психологического анализа. [20, с. 36].

Между ним и его героями чувствуется все время  самая  тесная  и живая связь. Адуева, Обломова, Райского он не из одних наблюдений сложил - он их пережил. Эти романы - акты  его самосознания  и самопроверки. В Адуеве самопроверка была еще недостаточно глубока; в Райском самопроверочные задачи автора оказались слишком сложны. Обломов - срединное  и  совершеннейшее  его создание. Скупой на признания, Гончаров все же роняет в своем «Лучше поздно»  следующие знаменательные слова (речь идет об отзыве Белинского  об  его «Обыкновенной истории»): «...что сказал бы он об  «Обломове»,  об  «Обрыве», куда уложилась и вся моя, так сказать, собственная и много  других  жизней?», - Гончаров писал только то, что вырастало, что созревало в  нем годами. Оттого у него так много героев и эти герои так единообразны [19, с. 28]. Обломов особенно имеет глубокую и тесную связь с Гончаровым в понимании счастья: они оба счастливы мечтами. Никто не станет спорить, что есть в романах писателя и  манекены, сочиненные люди. Он это и сам  первый  признавал:  и  граф  в  «Обыкновенной истории», и Беловодова, и Наташа в «Обрыве» сочинены, Тушин сочинен и Штольц придуман. Но ведь эти фигуры и не просятся в художественные перлы: на  лайке своих кукол Гончаров не рисует ни синих жилок, ни характерных морщинок. Цель  их присутствия в романах ясна до обнаженности: то  мысль  писатель  ищет  антитезы (Штольц, Аянов), то он вглядывается в  мерцающий  вдали  огонек,  стараясь разгадать его очертания (Тушин), то план романа требует известного замещения (граф) или требуется глубже выразить внутренний мир и характер героя [33, с. 49].

Выводы:

    Таким образом изучив жизненный и творческий путь И.А. Гончарова, мы пришли к следующим выводам:

     1. Представление о счастье И.А. Гончарова не  идиллическое, обыденное существование, а  жизнь, выходящая за грани обыденного, устоявшегося. Писатель представляет счастье, граничащее с бездной, неудачей, счастье «на грани». «Достигнув гармонии сердца и разума, страстей и рассудка, только тогда можно обрести счастье», - говорил великий романист.

    2. Все три романа представляют собой единое целое, в котором отобразилась понимание счастья писателя. В каждого из своих героев Гончаров вложил «много тепла, любви к людям» (из письма его к М. М. Стасюлевичу от 19 июня 1868 года). Правдивые, реалистические образы и превосходный язык объясняют, почему эти романы Гончарова высоко ценится нашей современностью. Строй его мыслей и чувств, личность художника выражены в них ярче и сильнее, чем в самых задушевных письмах. Образы и картины созданные Гончаровым, глубоко волнуют нас. Они пробуждают  человека, заставляют задуматься над жизнью и собственным счастьем.

ГЛАВА II. ФИЛОСФИЯ СЧАСТЬЯ В РОМАНЕ И.А. ГОНЧАРОВА «ОБЛОМОВ»

2.1 Обломов: сущность характера героя

         Счастье – это сложное понятие, а сложно оно тем, что у каждого существует свое понятие счастья. Для кого-то это семья, для кого-то – труд, а другой считает, что счастье заключается в богатстве.  Точно определить, что значит  счастье почти невозможно, но несмотря на это мы попытаемся определить: что значит счастье, для любимого героя И.А. Гончарова – Ильи Ильича Обломова.

        Роман И.А. Гончарова «Обломов» является произведением, описывающим жизнь человека со всех сторон. Илья Ильич Обломов — человек дворянской крови лет тридцати двух-трех, «среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица» [26, с 65]. Комната, в которой находился Илья Ильич, казалась прекрасно убранной человеку, смотревшему на нее в первый раз, но, если оглядеть ее с большим вниманием, то можно увидеть, в какой запущенности она находится. Да и сам Обломов не слишком утруждался вниманием к своему внешнему виду: на нем был халат, имевший особое значение для Ильи Ильича. Это была одежда, которую он считал лучшей для себя: халат «мягок, гибок; он, как послушный раб, покоряется самомалейшему движению тела» [22, с. 96]. Ключевая деталь в портрете Обломова — это халат, так как он символизирует образ жизни Ильи Ильича, в какой-то мере открывает нам его характер: ленивый, спокойный, задумчивый.

Нет в Обломове ни деспотичности, свойственной владельцам крепостных, ни скупости, ни каких-либо резко отрицательных качеств. Это добрый ленивец, склонный к мечтаниям и апатии. С малых лет он привыкал быть барином благодаря тому, что у него и подать и сделать было кому, отчего в последующей жизни он стал бездельником. Автор показал все пороки своего персонажа и даже где-то их преувеличил. Лень Обломова связана, в первую очередь, с неумением осмыслить поставленную перед ним задачу. Он бы, может быть, даже стал и работать, если бы нашел дело по себе, но для этого, конечно, ему надо было бы развиться в несколько других условиях, нежели в каких развивался он. Но привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других развило в нем нравственное рабство. Рабство это так переплетается с барством Обломова, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними границу. Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории. Рассудок Обломова так успел с детства сложиться, что даже самое отвлеченное рассуждение Обломова имело способность останавливаться на данном моменте и затем не выходить из этого состояния, несмотря ни на какие убеждения. Обломов, разумеется, не мог осмыслить своей жизни и потому тяготился и скучал от всего, что ему приходилось делать. Служил он — и не мог понять, зачем это бумаги пишутся; не понявши же, ничего лучше не нашел, как выйти в отставку и ничего не писать. Учился он — и не знал, к чему может послужить ему наука; не узнавши этого, он решил сложить книги в угол и равнодушно смотреть, как их покрывает пыль. Выезжал он в общество — и не умел себе объяснить, зачем люди в гости ходят; не объяснивши, он бросил все свои знакомства и стал по целым дням лежать у себя на диване. Все ему наскучило и опостылело, и он лежал на боку, с полным сознательным презрением к «муравьиной работе людей», убивающихся и суетящихся бог весть из-за чего [14, с. 21].

Уже на первой странице романа автор посчитал необходимым обратить внимание читателя на главную черту своего героя: «Душа так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, рук» [13,с. 15]. И действительно — это духовно богатая натура. Умен, хотя в нем «дороже всякого ума: честное, верное сердце!» [14, с. 24]. Многих героев романа Обломов осенил своим благородством. Пробудив к сознанию духовной красоты стольких людей, сам герой оказывается раздавленным русской обломовщиной. Собственно, «тихо и постепенно укладывался в гроб остального своего существования, сделанный собственными руками, как старцы пустынные, которые, отворотясь от жизни, копают себе могилу» [26, с. 58].

Жизнь Обломову представляется той сказкой, какую он слышал в детстве. Вопреки словам Штольца о том, что «мы живем для того, чтобы работать», Обломов думает совершенно иначе: он считает, что жизнь должна быть в радость, а для него счастьем была размеренная жизнь в деревне. Думал он и о супружеской жизни, где жена была частью той идеальной картины. Нельзя сказать, что у Ильи Ильича не было цели и он просто бездействующий мечтатель. Нет, у него были иные представления о смысле жизни, о счастье. Суждения совершенно противоположные мыслям окружающих его людей. Он просто другой человек, непохожий на остальных. Так, мы видим его мнение об обществе, куда с такой настойчивостью зовет Штольц: «Свет, общество!.. Чего там искать? интересов ума, сердца? Ты посмотри, где центр, около которого вращается все это; нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое. Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня...»[4, с. 153]. Отсюда видно, что Обломов осознает то, как живет он, как живет общество, и его это не устраивает, он не хочет жить так же, он не хочет смириться с этим. Так, значит, это не лень, это желание устроить свою жизнь лучше, как хочется ему, хотя его не понимают.

Есть в Илье Ильиче и барин. Эта лень, эта апатия, эта жизнь в размышлениях — все это результат постоянного труда других людей: крепостных крестьян. По словам самого Захара, Илья Ильич был лучшим барином, Захар и не представляет другого, Обломов для него кормилец. Так, значит, Илья Ильич не был угнетателем, он любил своих людей, и эта любовь в нем заложена с детства [5, с. 58].

Больше всего Илья Ильич боится перемен, боится, чтобы «жизнь его не тронула». Его загрызет тоска, он не будет счастлив, если завтра не будет похоже на сегодня, а сегодня - на завтра. В разговоре со Штольцем он признается, что ему и жить-то лень. В современном мире он действительно не находит дела по душе. Он барин, «у него есть Захар и еще триста Захаров», работающих на него. Он гордится тем, что ему не надо работать из нужды, не надо даже натягивать чулки по утрам. Поэтому сопротивляемость его окружающим несчастьям ничтожно мала [10, с. 74]. Обломов ничего не сумел сделать полезного ни для общества, ни для себя. Он вообще ничего не умеет делать, кроме разве того, что целыми днями лежать на диване. "Я ничего не умею делать, я барин", - без какого-либо сожаления или угрызения совести, даже с известной гордостью за себя, говорит он.

   Обломов не замечает, что он уже давно стал рабом апатии и лени. «...Гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, - говорит Добролюбов об Обломове, - развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу» [6, с. 148]

     Образ самого Обломова, его понимание счастья тщательно вырисовывается, когда перед читателем открываются и становятся ясными образ жизни, особенности внутреннего мира героя, автор вводит в ткань произведения «Сон Обломова», в котором показывает причины появления такого мировоззрения у Обломова, социальную обусловленность его психологии. Засыпая, Обломов спрашивает себя: «Почему я такой?» — и во сне получает ответ на свой вопрос. «Сон Обломова» — это экспозиция романа, находящаяся не в начале, а внутри произведения; используя такой художественный прием, показывая сначала характер героя, а затем истоки и условия его формирования, Гончаров показал основы и глубины души, сознания, психологии главного героя. Для  него  счастье  - это сама жизнь.  Он счастлив лишь тем, что у него есть, а есть у  него  его мечты: «Лицо Обломова вдруг облилось румянцем счастья: мечта была так  ярка, жива и  поэтична, что он мгновенно повернулся  лицом  к  подушке…  Лицо  его сияло трогательным чувством: он был счастлив» [4, с. 186].

      Однако не следует  причислять Обломова к людям, абсолютно безразличным к окружающему их миру. Он  просто  не смог приспособиться к нему, найти свое место в нем, отчасти из-за того,  что сменилась эпоха, а вместе с нею ушли  и  ценности,  в  которых  воспитывался Обломов. Это подтверждает любовь Обломова к Ольге. Он  нашел  близкого  себе человека, но окружающий их мир не позволил развиться его чувству:  «Счастье, Счастье! - едко проговорил  он  потом.  -  Как  ты  хрупко,  как  ненадежно! Покрывало, венок, любовь, любовь! А деньги где? а  жить  чем?  И  тебя  надо купить, любовь, чистое, законное благо» [4, с. 196].

      Характер Обломова раскрыт в романе со всеми присущими ему противоречиями. Обломов - отрицательный тип и, как указывал Добролюбов, «противен в своей ничтожности». Но в нем имеются и положительные человеческие черты. Природа нисколько не обидела Обломова способностью мыслить и чувствовать. «Обломов, - подчеркивал Добролюбов, - не тупая апатическая натура, без стремлений и чувств, а человек, тоже ищущий счастье в своей жизни, о чем-то думающий».  [5, с. 38].

Н.А. Добролюбов был первым, кто причислил Обломова к «лишним людям», ведя его родословную от Онегина, Печорина, Бельтова. Каждый из названных героев по-своему полно характеризовал определенное десятилетие русской жизни. Обломов – символ 1850-х, «послебельтовских» времен в русской литературе. В личности  Обломова, в его склонности к бездеятельному наблюдению пороков доставшейся ему эпохи мы отчетливо различаем принципиально новый тип, введенный Гончаровым в литературно-общественный обиход. Тип этот олицетворяет философское ничегонеделание, осознанное отчуждение от окружающей среды, которую отвергают душа и ум молодого провинциала, павшего из сонной Обломовки в столицу. «Жизнь: хороша жизнь! Чего там искать? Интересов ума, сердца? – объясняет Обломов свое мировоззрение другу детства Андрею Штольцу. – Ты посмотри, где центр, около которого вращается это все: нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое. Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня, эти члены совета и общества! Что водит их в жизни? Ведь они не лежат, а снуют каждый день, как мухи, взад и вперед, а что толку?.. Под этой всебъемлемостью кроется пустота, отсутствие симпатии ко всему! Нет, это не жизнь, искажение нормы, идеала жизни, который указала природа целью человеку» [4, с. 194]. Природа же, по Обломову, указала единственную цель: жизнь, как она от века протекала в Обломовке, где боялись новостей, традиции,  соблюдали  строго, книги и газеты не признавали вовсе.