В 1805 г. в журнале
«Северный Вестник», бывшем по
существу неофициальным органом
«Общества», была помещена (анонимно)
одна глава из «Путешествия»
Радищева.
В 1790–1800-х годах
радищевское течение в русской
литературе не иссякло. Радищев
нашел учеников, пусть не поднявшихся
до его открытой революционности,
но все же донесших его традицию
до преддверий декабризма. Роль
радищевской проповеди в формировании
политических идей декабристов
бесспорна.
^ Поэзия А.Н. Радищева.
В ранний период
своей литературной деятельности
Радищев писал любовную лирику,
испытав влияние народной песенной
традиции и книжной лирики
Сумарокова. Как отмечал сам поэт,
его ранние стихи отличались
большой чувствительностью и
несли в себе черты автобиографизма.
Впоследствии Радищев критически
воспринимал свою любовную лирику.
В поэзии Радищева
очень ощутимо новаторство. Для
Радищева-поэта характерна склонность
к художественному эксперименту,
особенно в области ритмики,
а также глубокое влечение
к народной культуре (в частности
к фольклору). Желая расширить
ритмические возможности русской
поэзии, он предлагает обратиться
к стихам с трехсложными стопами,
в частности к гекзаметру. Радищев
предлагал также отказаться от
рифмы и обратиться к белому
стиху
Ода «Вольность» (1781-1783
По своему стилю ода «Вольность»
— прямая наследница похвальных
од Ломоносова. Она написана четырехстопным
ямбом, десятистишными строфами
с той же рифмовкой. Но ее
содержание разительно отличается
от од Ломоносова. Она посвящена
не выдающемуся историческому
событию, не прославлению полководца
или царя. Она посвящена социальному
понятию вольности, то есть
политической общественной свободе.
Была создана по
случаю завоевания Америкой независимости
и открыто прославляла народное
восстание против самовластия.
Раньше одописцы называли себя
рабами самодержцев, а Радищев
с гордостью называет себя
рабом вольности. Излагается концепция,
близкая к просветительской, об
общественном договоре между
государем и обществом. В конце
оды Радищев бросает прямой
призыв к революции, направленной
против самодержца, нарушившего
договор с народом. В его
оде народ свергает монарха,
судит его и казнит
Он доказывает, что
«человек во всем от рождения
свободен». Начиная с апофеоза
вольности, которая осознаётся
как «бесценный дар человека»,
«источник всех велики дел», поэт
рассуждает над тем, что этому
мешает. Он разоблачает опасный
для народа союз царской власти
и церкви, выступая против монархии
как таковой. Народ будет отомщён,
он сам себя освободит. Ода
заканчивается описанием «избраннейшего
дня», когда победит революция.
Пафос оды – вера в победу
народной революции, хотя Радищев
понимает, что «не приспе ещё
година».
Не довольствуясь умозрительными
доказательствами неизбежности
революции, Радищев стремится
опереться на опыт истории.
Он напоминает об Английской
революции 1649 г., о казни английского
короля. Отношение к Кромвелю
противоречиво. Радищев прославляет
его за то, что он «Карла
на суде казнил» и вместе
с тем сурово порицает за
узурпацию власти. Идеалом поэта
служит Американская революция
и ее вождь Вашингтон.
Человечество, по словам
Радищева, проходит в своем развитии
циклический путь. Свобода переходит
в тиранию, тирания — в свободу.
Отрывки из оды «Вольность»
встречаются в «Путешествии».
Рассказчик, от лица которого
ведётся повествование, встречает
некоего «новомодного стихотворца»,
который ему эту оду отчасти
читает, отчасти пересказывает.
«Осьмнадцатое столетие»,
оконченное в 1801 году, подводит
итоги деятельности просветителей
и в какой-то степени итоги
Великой французской революции.
Ода «Вольность» создавалась
в период подъема революционного
движения в Америке и во
Франции. Она исполнена твердой
веры в торжество освободительных
идей. Стихотворение «Осьмнадцатое
столетие» написано через шесть
лет после окончания Французской
революции, не оправдавшей надежд
просветителей, после узурпации
власти Наполеоном, после тяжелых
испытаний, выпавших на долю
поэта. Патетические интонации
оды «Вольность» сменяются скорбными
размышлениями. Оглядываясь на
истекшее столетие, Радищев стремится
осмыслить в целом эту бурную,
сложную, противоречивую эпоху.
За столетие многое
достигнуто, утверждает автор, но
тяжкой ценой. Основная идея
стихотворения сконцентрирована
в афористическом стихе: «Нет,
ты не будешь забвенно, столетье
безумно и мудро!». Столетие
«омочено в крови». И всё же
диалектика автора не пессимистична.
Это гимн науке, гимн достижениям
творческой мысли 18в. перечисляются
различные достижении её учёных
(«Даже летучи пары ты заключило
в ярем; / Молнью небесну сманило
во узы железны на землю
/ И на воздушных крылах смертных
на небо взнесло» − намёк
на изобретение воздушного шара).
Здесь Радищев является продолжателем
традиций научной поэзии, заложенных
Ломоносовым. В конце стихотворения
Радищев выражает надежду на
плоды, которые дала просветительская
деятельность Петра I, Екатерины
II, и на осуществление благих
обещаний молодого императора
Александра I.
Написано античным
гекзаметром, редким для 18 в.
Своеобразной разновидностью
политической лирики Радищева
является его автобиографическое
стихотворение, написанное в Сибири
по пути к месту заключения:
Ты хочешь знать:
кто я? что я? куда я еду?
Я тот же, что и
был, и буду весь мой век:
Не скот, не дерево,
не раб, но человек!
Дорогу проложить, где
не бывало следу,
Для борзых смельчаков
и в прозе и в стихах,
Чувствительным сердцам
и истине я в страх
В острог Илимский
еду.
Стихотворение свидетельствует
о том, что ссылка не сломила
дух поэта. Он по-прежнему уверен
в правоте своего дела и
смело защищает свое человеческое
достоинство («Не скот, не дерево,
не раб, но человек!»). В литературе
это маленькое произведение прокладывало
«след» тюремной, каторжной поэзии
декабристов, народовольцев, марксистов.
Поэмы Радищева связаны
с его интересом к народному
творчеству, к национальной и
европейской истории. Среди них
наиболее примечательна поэма
«Бова» (1799-1801). Содержание поэмы
почерпнуто из сказки о Бове
королевиче, очень популярной среди
народа. Незадолго до смерти Радищев
сжег почти завершенное произведение,
от которого сохранилась лишь
первая песня и обширный план.
Поэма «Песни, петые на состязаниях
в честь древним славянским
божествам» написана под влиянием
«Слова о полку Игореве», из
которого взят эпиграф к этому
произведению. В ней должны были
выступить на празднике, посвященном
Перуну, Велесу, Даждьбогу и другим
языческим богам, десять певцов.
В своих песнопениях им надлежало
прославить богов и доблестных
воинов. Радищев успел написать
лишь песню первого, новгородского
певца — Всегласа, посвященную
Перуну и борьбе новгородцев
с кельтскими племенами. «Песнь
историческая» — одно из последних
неоконченных произведений Радищева.
В ней дан широкий обзор
древнего мира — Востока, Греции,
Рима. Особенно подробно рассмотрены
события римской истории. Содержание
поэмы перекликается с ведущей
темой оды «Вольность»: борьба
вольности с деспотизмом. Много
места отведено описанию жестоких
и развратных римских императоров
— Тиберия, Калигулы, Нерона, Домициана,
при которых «одно слово, знак
иль мысли — Всё могло быть
преступленьем». Появление на троне
немногих «добродетельных» монархов
не меняло, по мнению Радищева,
общего положения, так как не
давало гарантии от повторения
деспотизма, поэтому наследником
великодушного правителя легко
становился коронованный злодей.
Лирических стихотворений
Радищев написал немного и
преимущественно в последние
годы жизни. В его лирике
господствуют сентиментальные настроения,
но поэт далёк от пассивности
и надежды на загробное счастье.
Его поэзия зовёт к действию,
она проникнута активным гуманизмом,
хотя обращена, в качестве поэзии
сентиментальной, к «чувствительным
сердцам».
Герой лирики Радищева
– общественная личность, его
тревожит судьба других людей,
всего человечества. Поэт воспевает
мужество и целеустремлённость
в басне-элегии «Журавли» (пре.
Э.-Х. Клейста). Раненный журавль
не мог лететь вместе с «бодрыми
братьями», которые смеялись над
его бедой. Но он отдохнул, набрался
сил и, «Мешкав много, летя
помаленьку, Землю узрел, возделенну
душою, Ясное небо и тихую
пристань. Тут всемогущий болезнь
излечил…Многи ж насмешники в
воду упали». В лирике поэта
много условностей. И журавль
ранен стрелой «ловчего».
Концепция Радищева
вытекает из стиховедческих взглядов
Ломоносова. Согласно ей лёгкость
звучания стиха должна соответствовать
лёгкой доступности мыслей и
чувств, выраженных в данном стихе.
И наоборот, трудночитаемый стих,
отличающийся отсутствием звукописи
и мелодичности, выражает сложные
мысли и понятия, противоречивые
переживания.
^ Идеи и образы «Путешествия
из Петербурга в Москву» А.Н.
Радищева.
София – Тосна –Чудово
− Спасская Полесть – Подберезье
– Новгород – Зайцево –
Крестцы – Яжелбицы – Валдай
– Едрово – Хотилово – Торжок
– Медное – Городня – Пешки
Основные темы:
- тема судьбы русского
крестьянства
- тема крепостного права
- тема самодержавия (оно
враг народа, «губитель» его счастья;
при её раскрытии используется
обличительный пафос)
- тема революции, восстания
против существующего строя
- воспитание молодого
поколения
Впервые в русской литературе
темой книги стала тема народа
и признание его главной движущей
силой истории.
Жанр путешествия был
особенно популярен среди сентименталистов.
Писатели-сентименталисты стремились
изобразить свои впечатления
и чувства, вызванные сменой
картин внешнего мира.
Форма путешествия
позволила писателю концентрированно
рассказать о всевозможных сторонах
русской действительности, показать
жизнь разных слоёв общества,
не связывая себя условностями
строгой жанровой формы. Жанр путешествия
помог объединить в книге материал, созданный
в разные годы, различный в стилевом отношении.
«Путешествие» - обобщение
и типизация многочисленных поездок
автора по России, а также его
косвенного опыта в этой области.
В книге есть и
исторические экскурсы, и демографические
наблюдения, и политические теории,
и фольклорные записи автора.
Часть материала «подаётся» от
лица встречающихся по пути
людей (например, размышления о
цензуре и экскурс в историю
цензуры, мысли о особенностях
русского стихосложения, о значении
для России деятельности Ломоносова).
«Путешествие» состоит
из 26 глав (12 из которых освещают
положение крестьянства), очень разных
по объёму. Кроме «Выезда» и
«Слова о Ломоносове», все главы
носят названия почтовых станций.
Большинство глав состоит
из 2 частей: одна – яркий очерк
увиденного/услышанного, образная
зарисовка дорожного впечатления;
другая – размышления автора
по поводу виденного, написанные
в патетическом, возвышенном тоне.
Однако встречаются также главы
только очерковые или, наоборот,
представляющие собой только
социологический трактат.
«Новгород»: портреты купцов.
«Карп Дементьич – седая борода,
в восемь вершков нижней губы…кланяется
об руку…всех величает: благодетель
мой…Аксинья Парфентьевна, любезная
его супруга. В 60 лет бела как снег
и красна как маков цвет, губки
всегда сжимает кольцом…Алексей
Карпович, сосед мой застольный…на
пятнадцатом году матери дал оплеуху».
Радищев далёк от сурового обличения
плутней купцов – он лишь иронизирует
над хитрецами. Он сознаёт, что в
соществующей социальной несправедливости
виноват общественный строй. И персонаже
– жертвы этой системы.
«Любань». Начинается
так: «Зимою ли я ехал или
летом, для вас, думаю, равно.
Может быть, и зимой и летом»
(затем автор всё же пишет,
что дело было летом). То есть
для описываемой писателем ситуации
время года и погода не важны.
Изложение конкретных событий
переводится в условный и обобщённый
план. Чтобы отдохнуть от дорожной
тряски, путешественник останавливает
кибитку и заводит разговор
с пашущим в воскресенье крестьянином.
Предварительно он делает выводы
(«Пашущий крестьянин принадлежит,
конечно, помещику, который оброку
с него не берёт. Крестьянин
пашет с великим тщанием. Нива,
конечно, не господская»), свидетельствующие
о его глубоком знании жизни
и наблюдательности. Далее выясняется,
что крестьянин действительно
обрабатывает свою землю и
только в воскресенье, так как
в другие дни должен работать
на барщине. В ответ на лаконичный
рассказ пахаря о тягости крепостного
гнёта путешественник возражает:
«Друг мой, ты ошибаешься! Мучить
людей законы запрещают». «Мучить,
- отвечает крестьянин, - правда. Но
небось, барин, не захочешь в
мою кожу». В совершенно независимом
тоне пахаря и его иронично-презрительных
словах обнаруживается антагонизм
между сочувственно настроенным
помещиком-дворянином и крепостным.
Правильная книжная речь путешественника
противостоит выразительной и
свободной от диалектизмов речи
крестьянина. Граница между частями
главы очень заметна. От бытового
выразительного языка мы переходим в сферу
высокого, насыщенного славянизмами стиля:
«Разговор сего земледельца возбудил
во мне множество мыслей… Углублённый
в сих размышлениях, я нечаянно обратил
взор мой на моего слугу… Вдруг почувствовал
я быстрый мраз, протекающий кровь мою…».
Мысли путешественника переносятся на
Петрушку – его дворового человека, который,
однако, неплохо живёт в сравнении с дворовыми
других помещиков. Но тут путник вспоминает,
что и он не всегда справедливо с ним поступает:
«Вспомни тот день, как Петрушка пьян был
и не поспел тебя одеть. Вспомни о пощёчине.
О, если бы он тогда, хоть пьяный, опомнился
и тебе отвечал бы соразмерно твоему вопросу!».
В этом внутреннем монологе героя заметно
чувство классовой вины. Здесь также проявляется
стремление автора делать очень широкие
обобщения из частного факта.