Текстология поэмы А.Ахматовой «Реквием»

Тихо  льется тихий Дон,

Желтый  месяц входит в дом.

 Входит в шапке набекрень –

Видит желтый месяц тень.

 

 

 

 

 Противоречие  между основной функцией, назначением  любой колыбельной (убаюкать, успокоить)  и ее истинным содержанием  (зловещим, трагическим, страшным) прекрасно  иллюстрирует и "песенка" «Реквиема». Напевная интонация, введение традиционных для этого жанра устойчивых фольклорных образов месяца и реки, неспешное повествование, соответствующее тихому течению тихого Дона - все это призвано, оттенив трагическое, резко и неожиданно заострить его, усилив многократно.

Совмещение  различных жанровых приемов и  тональностей в рамках одного произведения - черта, весьма характерная для Ахматовой. На эту особенность ее стилистики указывал еще Б.Эйхенбаум, отмечая, что часто Ахматова соединяла  несоединимые, на первый взгляд, жанры, например плач и частушку.

Стоит обратить внимание и на семантику тишины у Ахматовой. В ряду поэтических значений слова тишина Т.В.Цивьян называет следующее: «Тишина - смерть, оцепенение, траурный фон, на котором слышнее происходящее». В контексте творчества Ахматовой тишина, безмолвие воспринимается почти как непременный атрибут смерти. Не случайно слова "смерть" и "тишина" у Ахматовой могут, оказавшись рядом, сопрягаться в одном контексте: «Твоя мечта - исчезновенье, / Где смерть лишь жертва тишине» ("Полночные стихи"). Тишина, этот непременный спутник колыбельной, ассоциируется в «Реквиеме» еще и с оцепенением свободы в обреченном обществе, с застоем политической жизни страны. Таким образом Ахматова также закрепляет в поэме связь тишины со смертью, вводит произведение в семантическое поле смерти.

В свете  сказанного становится очевидной не только зависимость жанровой природы  произведения от "фольклорных" установок  автора - "вечных образов" народнопоэтического  творчества, но и та роль, которую  призваны играть в поэме фольклорные  жанры причитания и колыбельной. Обусловливая друг друга, плач и колыбельная - в том жанрово-стилевом облике, в каком они предстают у  Ахматовой, - направлены в поэме, в  первую очередь, на воссоздание пространства социального зла - пространства смерти. Характер переосмысления Ахматовой  жанрового канона, актуализация памяти жанра способствует осознанию идеи смерти в качестве центральной идеи «Реквиема».

Непосредственно жанр «Реквиема» Ахматова рассматривала то как цикл, то как поэму. И.Я. Лосиевский убежден, что: «Это произведение обрело черты лиро-эпической жанровой формы-поэмы». Но «Реквием» отнюдь не сочетает традиционно повествовательные и лирические отрезки текста. Думается, в общем прав Е.Г. Эткинд: «Каждое из составляющих «Реквием» стихотворений – лирическое, но в их единстве они составляют эпическую поэму, где лирическое выражается через эпическое.  <…> Это новый ,синтетический вид художественной целостности, ставший возможным только в XX веке. Во многом благодаря прежним творческим находкам Ахматовой. По родовому принципу это произведение в основном лирическое, по проблематике и  господствующему тону – в основном эпическое. Отраженные в нем события, происходившие с огромным количеством людей, с народом, - предмет эпоса, даже его первичного жанра – поэмы-эпопеи, но освещённые трагически и проникнутые завораживающим ахматовским лиризмом.»

 

 

4. Исторический аспект поэмы «Реквием».

 

«Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных…» А.А. Ахматова

«Реквием» - одно из наиболее автобиографических произведений Ахматовой.

Уже в эпиграфе поэтесса сообщает читателю: «В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина, которая, конечно, никогда не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом):

 
     - А это вы можете описать?  
     И я сказала:  
     - Могу.  
     Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом.»

 

22 октября  1935 года студент исторического  факультета ЛГУ Лев Николаевич  Гумилев - сын Анны Ахматовой  - был арестован и брошен в  тюрьму как "участник антисоветской  террористической группы". Ахматовой  удалось вырвать сына из тюрьмы  довольно быстро, для чего ей  пришлось обратиться с письмом  к самому Сталину. В ноябре  Лев Гумилев был освобожден  из-под стражи.

10 марта 1938 года Лев Гумилев, вступившийся в университете за честь своего погибшего отца, был вторично арестован. Семнадцать месяцев Анна Андреевна жила ожиданием решения участи единственного родного человека, стояла с передачами в длинных очередях у тюрьмы «Кресты», что на берегу Невы. Сыну Ахматовой вынесли приговор: десять лет исправительно-трудовых лагерей ( в 1939 году срок сократили до пяти лет, так как обвинители Гумилева были сами обвинены). «Каменным словом» назвала это решение мать (VII. "Приговор").

Было бы неверным сводить содержание поэмы «Реквием» исключительно к семейной трагедии. «Реквием» - это воплощение народной трагедии, это крик боли "стомильонного народа", выпавшему жить в страшное время.

 

...когда улыбался  
Только мертвый, спокойствию рад.  
И ненужным привеском болтался  
Возле тюрем своих Ленинград.  
И когда, обезумев от муки,  
Шли уже осужденных полки,  
И короткую песню разлуки  
Паровозные пели гудки,  
Звезды смерти стояли над нами,  
И безвинная корчилась Русь  
Под кровавыми сапогами  
И под шинами черных марусь.  

Первые  наброски «Реквиема» относятся к 1934 году. Сначала Ахматова планировала создать лирический цикл, который через некоторое время был переименован в поэму. Наиболее плодотворно она работала над поэмой в 1938-1940 годах, и вернулась к ней позже, в 1960-е годы. 

Из дневника Ахматовой: «В начале января я почти  неожиданно для себя написала «Решку», а в Ташкенте (в два приема) – «Эпилог», ставший третьей частью поэмы и сделала несколько  существенных вставок в обе первые части. …8 апреля 1943г. Ташкент» .

В 1960-х  годах «Реквием» был широко распространен среди читателей в "самиздатовских" списках. Ахматова сжигала написанные стихи, они десятилетиями хранились в памяти автора и ближайших друзей. Отвечая на вопрос, как же ей удалось сохранить запись этих стихов, Ахматова сказала: « А я их не записывала. Я пронесла их через два инфаркта в памяти.» «Реквием» наизусть знали 11 человек.

 А.  Шилов вспоминает, что еще в  1940 году в сборнике «Из шести  книг» и в журнале «Звезда» (№ 3-4) было напечатано стихотворение  «Приговор» о неизбывном горе  матери, узнавшей о безжалостной  расправе над единственным сыном:

 

 

И упало  каменное слово

На мою, еще живую грудь.

Ничего, ведь я была готова,

Справлюсь с этим как-нибудь.

У меня сегодня  много дела:

Надо  память до конца убить,

Надо, чтоб душа окаменела,

Надо  снова научиться жить.

А не то…  Горячий шелест лета,

Словно  праздник за моим окном.

Я давно  предчувствовала этот

Светлый день и опустелый дом.

 

Чтобы замаскировать  подлинный смысл этих пронзительных  строк о своем материнском  горе и о всенародной беде, Ахматова в книжном варианте сняла название стихотворения, а в журнальной публикации поставила заведомо неверную дату его  создания (1934). И стихотворение, которое  являлось, «как мы узнали много позже», – пишет Шилов, кульминацией тюремного  цикла «Реквием», было воспринято цензурой, критикой, да и почти всеми читателями как рассказ о некой любовной драме (настоящая дата – 1937 год –  была восстановлена Ахматовой лишь в более поздних стихотворных сборниках).

 В 1963 году впервые «Реквием» вышел в Мюнхене отдельной книжкой с пометкой о том, что он издается без ведома и согласия автора. В очерке известного прозаика Б. К. Зайцева, напечатанном в газете «Русская мысль», рассказывается о реакции русского зарубежья на «Реквием»: «На днях получил из Мюнхена книжечку стихотворений, 23 страницы, называется «Реквием»... Эти стихи Ахматовой - поэма, естественно. (Все стихотворения связаны друг с другом. Впечатление одной цельной вещи.) Дошло это сюда из России, печатается "без ведома и согласия автора" - заявлено на 4-й странице, перед портретом. Издано "Товариществом Зарубежных Писателей" (списки же "рукотворные" ходят, наверное, как и Пастернака писания, по России как угодно)»...

 

И. Бунин  писал: «Да, пришлось этой изящной даме из Бродячей Собаки испить чашу, быть может, горчайшую, чем всем нам, в эти воистину "Окаянные дни" <...> Я-то видел Ахматову "царскосельской веселой грешницей", и "насмешницей", но Судьба поднесла ей обет Распятия. Можно ль было предположить тогда, в этой Бродячей Собаке, что хрупкая эта и тоненькая женщина издаст такой вопль - женский, материнский, вопль не только о себе, но и обо всех страждущих - женах, матерях, невестах, вообще обо всех распинаемых? <...> Откуда взялась мужская сила стиха, простота его, гром слов будто и обычных, но гудящих колокольным похоронным звоном, разящих человеческое сердце и вызывающих восхищение художническое? Воистину "томов премногих тяжелей". Написано двадцать лет назад. Останется навсегда безмолвный приговор зверству». (Париж, 1964 г.)

В Советском  Союзе «Реквием» был опубликован лишь в 1987 году в журналах «Октябрь» № 3 и «Нева» № 6.

 

 
5. Внешнее построение и внутренний  мир «Реквиема».

« У каждого поэта своя трагедия,

иначе он не поэт.  Без трагедии нет

поэта - поэзия живет и дышит над

самой пропастью  трагического,

"бездны  мрачной на краю».

А. Ахматова

 

Без «Реквиема» нельзя осознать литературу современного мира и те процессы, которые происходили и происходят в обществе. Говоря об ахматовском «Реквиеме», А. Урбан высказывает мнение, что, "он жил и раньше" – теми фрагментами, которые печатались как отдельные стихотворения 30-х годов. Жил в переписанных от руки или перепечатанных на машинке листочках! Критик считает, что: «Публикация «Реквиема» навсегда покончила с легендой об Ахматовой "как о поэте исключительно камерном". Представительница «серебряного века» русской культуры, она отважно прокладывала свой путь через двадцатое столетие к нам, свидетелям его последних десятилетий. Путь трудный, трагический, на грани отчаяния». Но автор статьи обращает внимание на то, что даже в «горчайшем своем произведении - «Реквиеме» Анна Ахматова сохраняет веру в историческую справедливость».В «сущности никто не знает, в какую эпоху он живет. Так и не знал наш народ в начале десятых годов, что живет накануне первой европейской войны и Октябрьской революции,» - так писала Ахматова. Это глубокое замечание обнаруживало в авторе художника и  историка одновременно. В жизни и творчестве ее мы ощущаем неукротимый "бег времени" , находим не внешние исторические процессы переживаемой эпохи , а живые чувства , предвидения проницательного художника.

Биографический  смысл этого горя Анна Ахматова определяет так :«Муж в могиле, сын в тюрьме, помолитесь обо мне». Выражено это с прямотой и простотой. Но дело не только в личном страдании , хотя и его одного достаточно для трагедии . Оно, страдание, расширено в рамках : «И я молюсь не о себе одной , а обо всех , кто там стоял со мною.» Великая скорбь, но вместе с тем большое мужество и гордость за свой народ составляют основу стихов Ахматовой этого периода. Главным творческим и гражданским достижением Ахматовой в 30-е годы явился созданный ею «Реквием» , посвященный годам "большого террора" - страданиям репрессированного народа.

 

Нет, и  не под чуждым небосводом,

И не под  защитой чуждых крыл, -

Я была тогда  с моим народом,

Там, где  мой народ, к несчастью, был.

 

«Реквием» состоит из десяти стихотворений. Прозаического предисловия , названного Ахматовой «Вместо Предисловия», «Посвящения », «Вступления» и двухчастного «Эпилога». Включенное в «Реквием» «Распятие», также состоит из двух частей. Стихотворение «Так не зря мы вместе бедовали...», написанное позднее, тоже имеет отношение к «Реквиему» . Из него Анна Андреевна взяла слова : « Нет , и не под чуждым небосводом...» в качестве эпиграфа к «Реквиему» , поскольку они , по мнению поэтессы , задавали тон всей поэме, являясь ее музыкальным и смысловым ключом. В этом маленьком отрывке зримо вырисовывается эпоха - страшная, безысходная. Идее произведения соответствует лексика: Ахматову не узнали, а, как тогда чаще говорили, -" опознали", губы у женщины "голубые" от голода и нервного истощения. Так надо - иначе узнают, "опознают", "сочтут неблагонадежным" врагом. Ахматова, подбирая соответствующую лексику, пишет не только о себе , но обо всех сразу , говорит о "свойственном" всем "оцепенении".

Предисловие к поэме - второй ключ произведения. Он помогает нам понять, что поэма написана "по заказу". Женщина "с голубыми губами" просит ее об этом , как о последней надежде на некое торжество справедливости и правды. И Ахматова берет на себя этот заказ , этот тяжкий долг , берет нисколько не колеблясь. И это понятно: ведь она будет писать обо всех и о себе, надеясь на время, когда русский народ "вынесет все". «Реквием » создавался в разные годы. Например, «Посвящение »помечено мартом 1940 года. Речь идет о женщинах, разлученных с арестованными. Оно обращено непосредственно к тем, кого они оплакивают. Это близкие их, уходящие на каторгу или расстрел. Вот как Ахматова описывает глубину этого горя : « Перед этим горем гнутся горы , не течет великая река.» Чувствуют близкие все: "крепкие тюремные затворы", "каторжные норы" и смертельную тоску осужденных.

Слышим  лишь ключей постылый скрежет.

Да шаги тяжелые солдат...

 

И опять  подчеркивается общая беда, общее  горе:

 

По столице  одичалой шли...

И безвинная  корчилась Русь

 

Слова "корчилась Русь" и "одичалая столица" с предельной точностью передают страдания народа, несут большую идейную нагрузку. Во вступлении даны и конкретные образы. Вот один из обреченных, кого "черные маруси" увозят по ночам. Имеет в виду она и своего сына.

 

На губах  твоих холод иконки

Смертный  пот на челе.

 

Его уводили  на рассвете, а ведь рассвет - это начало дня, а тут рассвет - начало неизвестности и глубоких страданий. Страданий не только уходящего, но и тех, кто шел за ним "как на вынос". И даже фольклорное начало не сглаживает, а подчеркивает остроту переживаний невинно обреченных:

Тихо  льется Тихий Дон

Желтый  месяц входит в дом.

 

Месяц не ясный, как принято о нем говорить и писать, а желтый, "видит желтый месяц тень!". Эта сцена - плач по сыну, но придает она этой сцене широкий смысл. Есть и другой конкретный образ. Образ города. И даже конкретное место: «Под Крестами будет стоять» (название тюрьмы). Это город - привесок к гигантской тюрьме, раскинувшей свои свирепые корпуса над помертвевшей и неподвижной Невой.

Потрясают читателя описанные автором в поэме отдельные сцены. Автор придает им широкий обобщающий смысл, чтобы подчеркнуть главную мысль произведения - показать не единичный случай, а всенародное горе. Вот сцена ареста, где речь идет о многих сыновьях, отцах и братьях. Ахматова пишет и о детях в темной горнице, хотя у ее сына не было детей. Следовательно, прощаясь с сыном, она одновременно имеет в виду не только себя, но и тех, с которыми вскоре сведет ее тюремная очередь. В «Реквиеме», говоря о "стрелецких женах", воющих под кремлевскими башнями, она показывает кровавую дорогу, тянущуюся из тьмы времен в современность. Кровавая эта дорога к несчастью, никогда не прерывалась, а в годы репрессий при Сталине стала еще более широкой, образовав целые моря безвинной крови. По твердому убеждению Ахматовой, никакие цели не оправдывают кровь никогда, в том числе и во времена 1937 года. Ее убеждение покоится на христианской заповеди «не убий».