Жан-Батист Мольер как великий реформатор комедии

    В 1664 г. Он создаёт свою великую комедию «Тартюф или обманщик», пьеса должна была быть показана во время грандиозного придворного праздника «Увеселения очарованного острова», который состоялся в мае 1664 г. в Версале. Однако пьеса расстроила праздник и которая по истине стала чуть ли не последней каплей терпения у высшего общества и оскорбила церковь. Мольер высмеивает церковников, показывает оборотную сторону церкви. Тартюф – главный герои комедии «лже-святой», который втирается в доверие к семье и заставляет отца семейства совершать безрассудные поступки, что приводит к плачевным последствиям. Вся семья за исключением хозяина дома и его матери пытается открыть им глаза на происходящее и вернуть мир в дом. В итоге Тартюф разоблачён и наказан. Ни одна комедия Мольера не принесла ему столько страданий, но и такого непреходящего успеха. 5 лет драматург вел борьбу за ее постановку, исправлял текст, смягчая критическую направленность комедии. «Тартюф» в итоге стал притчей о том, что истовая набожность лишает человека здравого ума. Тартюф - это образ кристально чистый, выведенный из исторической среды. Мольер стремится создать чистое отвлеченное сценическое пространство и время. Это стремление к абстракции, характерное для классицистов, и это стремление сказывается еще сильнее в характерах. Мольер, типизируя образ, не может не придать герою и индивидуальных черт. Индивидуальная особенность Тартюфа заключается в том, что он носитель лицемерия. Он нагл, упрям. Это как человек. А как тип – воплощает то, что Мольер хочет в нем выразить, - сгущенное лицемерие. Одним из способов обрисовки такого образа является окружение героя. Он возникает из этого окружения. Тартюф же вообще обрисовывается окружающими. Оргон им восхищен. О нем рассказывает Дорина. Это окружение Тартюфа искусственно. Рукой Мольера с дороги главного героя убраны все препятствия. Обратная сторона беспредельной наглости и лицемерия Тартюфа – беспредельная доверчивость Оргона, его преданность Тартюфу. Второй способ достижения абстракции Мольером – гипербола. Он штрихами вводит эту гиперболу. Надо, чтобы гиперболизированная черта была правдивой, реальной, закреплялась в жестах, интонации, фразеологии, поведении, действительно характерных для человека, одержимого данной страстью. Тартюф абсолютен в своем мнимом благочестии: декольте Дорины прикрывает платком. Классицистический принцип характеристики Мольер доводит до последней степени законченности, превосходя в этом смысле самых ортодоксальных классицистов. Вообще принципы классицизма очень важны для него. Например, для него важно его тяготение к симметрии, к уравновешенности всех частей. У Мольера всегда действуют два героя, которые друг друга дополняют по методу контраста. В «Тартюфе» это наглый Тартюф и доверчивый Оргон. Но Мольер не только изобличает лицемерие, он ставит вопрос: почему Оргон позволил себя обмануть? Оргон уверовал в набожность и святость Тартюфа и видит в нем своего духовного наставника. Оргон поверит скорее ему, чем собственным глазам. Причина этого – косность сознания Оргона, воспитанного в подчинении авторитетам. Эта косность не дает ему возможности критически осмыслить явления жизни и оценить окружающих его людей. Лицемерие, по определению Мольера, основной порок Франции его времени. Лицемеры типа Тартюфа безнаказанно господствуют в стране. И хотя идеальный король в конце пьесы поступает справедливо (что объяснялось верой Мольера в справедливого и разумного монарха), общественная ситуация, обрисованная Мольером, представляется угрожающей. Негодование церковников после постановки комедии было неописуемо. Организуется целый «заговор святош» против Мольера, в который входило множество лиц с высокими титулами и даже друзья и родственники короля, возглавляет же его сама королева-мать Анна Австрийская. Мольера обвиняли в оскорблении религии и церкви, требуя за это кары. Представления пьесы прекратили. Началась длительная борьба Мольера за "Тартюфа". Он пишет на имя короля прошение, в котором заявляет: "Тартюфам удалось ловко втереться в доверие Вашего величества, и оригиналы добились запрещения копии". Но заявление не помогло, Мольер переделал пьесу.  Король не снял запрета с пьесы.  Но, к счастью, и не прислушался к советам церкви: «Сжечь не только книгу, но и ее автора, демона, безбожника и распутника, написавшего дьявольскую, полную мерзости пьесу, в которой он насмехается над церковью и религией, над священными функциями» («Величайший король мира», памфлет доктора Сорбонны Пьера Рулле, 1664).  Парижский архиепископ запретил исполнять и смотреть "еретическую" комедию под угрозой отлучения от церкви. Тем временем пьесу ставят в частных домах и театрах, распространяют рукопись. В 1666 году умирает королева-мать Анна-Австрийская, а в 1668 наступает время «церковного мира», только в эти годы было дано разрешение на постановку пьесы, и в 1669 г. состоялась премьера, которая прошла с огромным успехом.

      Чем же были вызваны все  запреты и скандалы, связанные  с пьесой «Тартюф или обманщик»? Дело в том, что Мольера очень привлекала тема лицемерия царившего в те годы во Франции, а особенно лицемерия церкви. Пьесу он писал, основываясь на наблюдениях за религиозным тайным обществом «общество святых даров», которому покровительствовала Анна-Австрийская, в которое входили и аристократы и буржуа, дворяне, князья церкви. Общество действовало против безбожия и вольнодумства, при этом было чем-то вроде «тайной полиции». Имея доступ к частным домам, члены общества шпионили, собирали улики вольнодумства и передавали мнимых преступников властям. Причём мнимые преступники часто оказывались неугодными правительству людьми. Члены общества выступали против увеселений и театра в частности. Имея доступ ко двору Мольер наблюдал деятельность этого общества и это подсказало ему идею для написания пьесы «Тартюф или обманщик». Комедия «Тартюф» имела большое социальное значение. В ней Мольер изображал не частные семейные отношения, а вреднейший общественный порок — лицемерие. В «Предисловии» к «Тартюфу», важном теоретическом документе, Мольер объясняет смысл своей пьесы. Он утверждает общественное назначение комедии, заявляет, что «задача комедии — бичевать пороки, и исключений тут быть не должно. Порок лицемерия с государственной точки зрения является одним из самых опасных по своим последствиям. Театр же обладает возможностью противодействовать пороку». Именно лицемерие, по определению Мольера, основной государственный порок Франции его времени, и стало объектом его сатиры. В вызывающей смех и страх комедии Мольер изобразил глубокую картину того, что происходило во Франции.  По сути эта комедия являлась своеобразным откровением, открытым заявлением о том, что происходит в стране, призывом обратить на это внимание, не закрывать глаза на деяния политиков и церкви.

    В разгар борьбы за «Тартюфа» Мольер пишет «Дон-Жуана». В этой комедии он значительно отступает от трёх единств:  времени, места и действия. Кроме того образы героев прорисованы со всех сторон, в разных ситуациях поступают по-разному, что уже идёт против правил классицизма. Мольер поднимает проблему морали и сословности, он прямо показывает – господин имеет право унижать, угнетать простых людей, причём безнаказанно. Но так ли справедливо его право? Мольер считает, что это глупый пережиток прошлого.  «Дон-Жуан» был написан чрезвычайно быстро, чтобы поправить дела театра после запрещения «Тартюфа». Мольер обратился к необычайно популярной теме, впервые разработанной в Испании, — о человеке, не знающем никаких преград в своем стремлении к удовольствиям. Впервые о Доне Жуане написал Тирсо де Молина. Позднее эта тема привлекала внимание драматургов Италии и Франции, которые разрабатывали ее как легенду о нераскаявшемся грешнике, лишенную национальных и бытовых особенностей. Мольер совершенно оригинально обработал эту известную тему, отказавшись от религиозно-нравственной трактовки образа главного героя. Его Дон Жуан — обычный светский человек, а события, с ним происходящие, обусловлены и свойствами его натуры, и бытовыми традициями, и социальными отношениями. Дон-Жуан Мольера, которого с самого начала пьесы его слуга Сганарель определяет как «величайшего из всех злодеев, каких когда-либо носила земля, чудовище, собаку, дьявола, турка, еретика» — это молодой смельчак, повеса, который не видит никаких преград для проявления своей порочной личности: он живет по принципу «все позволено». Создавая своего Дон Жуана, Мольер обличал не распутство вообще, а безнравственность, присущую французскому аристократу XVII в.; Мольер хорошо знал эту породу людей и потому обрисовал своего героя очень достоверно. Создавая «Дон Жуана», Мольер следовал не только старинному испанскому сюжету, но и приемам построения испанской комедии с ее чередованием трагических и комических сцен, отказом от единства времени и места, нарушением единства языкового стиля (речь персонажей здесь индивидуализирована более, чем в какой-либо другой пьесе Мольера). Более сложной оказывается и структура характера главного героя. И все же, несмотря на эти частичные отступления от строгих канонов поэтики классицизма, «Дон Жуан» остается комедией в стиле классицизма, главное назначение которой — борьба с человеческими пороками, постановка нравственных и социальных проблем, изображение обобщенных, типизированных характеров. Вместе с тем Мольер в этой комедии снова направляет свои удары против религиозного ханжества.

     В эти годы Мольер  пытается вернуть утраченную  благосклонность короля, пишет ещё несколько комедий, в каждой из которых он поднимает вопросы, которые, напротив, только возмущают и злят высшее общество. Его слова всегда попадают в самую точку, он не закрывает глаза на проблемы общества и смело высмеивает их. Даже в последние годы, несмотря на тяжелую болезнь и личные проблемы, смех его звучит по-прежнему, и он по-прежнему высмеивает тёмные и неприглядные стороны буржуа  и французских аристократов. Критика Мольером современного жизненного уклада была широкой и многосторонней. Не ограничиваясь обличением дворянства и аристократии, драматург создает комедии, в которых преобладает антибуржуазная сатира. В эпоху абсолютизма общество было разделено на «двор» и «город». На протяжении всего XVII в. мы наблюдаем в «городе» постоянное тяготение ко «двору»: покупая должности, земельные владения (что поощрялось королем, так как пополняло вечно пустующую казну), заискивая, усваивая дворянские манеры, язык и нравы, буржуа старались приблизиться к тем, от кого их отделяло мещанское происхождение. Дворянство, переживавшее экономический и моральный упадок, сохраняло, однако, свое привилегированное положение. Его авторитет, сложившийся на протяжении веков, спесивость и пусть часто внешняя культура подчиняли себе буржуазию, которая во Франции еще не достигла зрелости и не выработала классового самосознания. Наблюдая взаимоотношения этих двух классов, Мольер хотел показать власть дворянства над умами буржуа, в основе чего лежало превосходство дворянской культуры и низкий уровень развития буржуазии; в то же время он хотел освободить буржуа от этой власти, отрезвить их. Изображая людей третьего сословия, буржуа, Мольер делит их на три группы: те, кому были свойственны патриархальность, косность, консерватизм; люди нового склада, обладающие чувством собственного достоинства и, наконец, те, кто подражает дворянству, оказывающему губительное воздействие на их психику. К числу этих последних относится и главный герой «Мещанина во дворянстве» господин Журден.

     Последним произведением Мольера, постоянно напоминающим нам о его трагической личной судьбе, стала комедия «Мнимый больной» (1673г.), в которой смертельно больной Мольер играл главную роль. Как и более ранние комедии («Любовь-целительница», 1665; «Лекарь поневоле», 1666), «Мнимый больной» — это насмешка над современными врачами, их шарлатанством, полным невежеством, а также над их жертвой — Арганом. Медицина в те времена основывалась не на опытном изучении природы, а на схоластических умозрениях, опирающихся на авторитеты, которым переставали верить. Но, с другой стороны, и Арган, маньяк, которому угодно видеть себя больным, — это эгоист, самодур. Ему противостоит эгоизм его второй жены, Белины, женщины лицемерной и корыстной. В этой комедии характеров и нравов изображен страх перед смертью, полностью парализовавший Аргана. Слепо верящий невеждам-врачам, Арган легко поддастся обману — он глупый, обманутый муж; но он же — крутой, гневный, несправедливый человек, жестокий отец. Мольер показал здесь, как и в других комедиях, отклонение от общепринятых норм поведения, которое разрушает личность. 

      За 5 лет (1664-1669) Мольер сумел создать  произведения, которые по праву  считаются гениальными и признаются  классикой литературы. Замечено, что крупные драматические произведения чаще всего создаются в периоды наибольшего подъема общественной жизни. Сама действительность, значительность ее социального содержания подготавливает художнику грандиозный материал, обнаруживает в своих обостренных конфликтах источники напряженных и драматических столкновений, обнажает через новые повороты истории свою истинную сущность и реальным ходом вещей способствует отрезвлению от старых иллюзий... Время — главный учитель художника, а Мольер был назван «созерцателем» не только потому, что умел подглядывать за особенностями поведения людей,— его пылкому проницательному разуму открыта была вся картина общественной жизни современной Франции. Но, несмотря на жесточайшие репрессии, ширилось и оппозиционное движение. В Париже — в аристократических салонах, в ночных клубах — велись вольнолюбивые беседы, из рук в руки переходили острые политические памфлеты. Но движение это не выходило за пределы узкого круга королевского двора, его семьи и высшей аристократии. Поэтому самым большим событием и скандалом середины  XVII века стала история с запретом «Тартюфа» и последующая 5 летняя борьба за право ставить эту пьесу. Драматург не только не боится открыто заявлять в лицо обществу о его пороках, но и борется за свои права.

                                                   Глава 2. 
              2.1 Окончание творческого и жизненного пути Мольера.  
      
     Сценическая карьера драматурга завершилась трагически. В феврале 1673 года был поставлен "Мнимый больной", причем Мольер исполнял главную роль. Глубокая вера в изначальную благость природы и отвращение к "лицемерию", получившему в его творчестве самую широкую и разнообразную трактовку, стали причиной укоренившейся в нем ненависти к медицине, которую он превратил в постоянную мишень для нападок. Врачи представлялись ему "лицемерными" шарлатанами, нарушающими естественный ход вещей. Сам Мольер уже несколько лет был тяжело болен - по-видимому, туберкулезом. На четвертом представлении у него сделались судороги, и его отнесли домой, где он умер в ночь с 17 на 18 февраля. Призванный к умирающему исповедник явился уже после смерти Мольера. Приходской священник запретил хоронить его на освященной земле, и только благодаря прямому обращению вдовы к королю было позволено совершить погребальный обряд ночью, "во избежание общественного скандала". К сожалению, смерть знаменитого драматурга, не принесла освобождение от проблем. Будучи комедиантом, церковники не дали разрешения на его погребение. Только вмешательство самого короля несколько исправило положение: "Приняв во внимание обстоятельства, обнаруженные в следствии, произведенного Согласно нашему приказанию, мы позволяет священнику церкви святого Евстафием похоронит по церковному обряду тело покойного Мольера, с тем, однако условием, чтобы это погребение было совершено без всякой торжественности, не более как двумя священниками, и не Днем, и чтобы за упокой души его не было совершенно торжественное богослужение ни в вышеуказанной церкви и ни в какой другой".

21 февраля около девяти  часов вечера должны были выносить  тело Мольера. Толпа, собравшаяся под окнами дома, вела себя довольно возбужденно, что заставило Арманду(супругу Мольера) бросать пришедшим, деньги, чтобы успокоить их. Мольера принесли на кладбище Святого Жозефа и похоронили в том месте, где свое пристанище нашли самоубийцы и некрещеные дети. А в церкви священник отметил лаконично, что 21 февраля 1673 года, во вторник, был похоронен на кладбище Святого Жозефа обойщик и королевский камердинер Жан-Батист Мольер. На его могилу жена положила каменную плиту и велела привезти на кладбище сто вязанок хвороста, чтобы бездомные могли согреваться холодными ночами. В первую же суровую зиму на этой плите разожгли  огромный костер. От подобных действий плита вскоре треснула. Время не пощадило ее, и когда через 119 лет, в период Великой революции, тело драматурга пытались перенести в мавзолей, никто не мог с точностью указать место его захоронения. Хотя чьи-то остатки вырыли и перенесли в мавзолей, никто не берется утверждать, что это останки Мольера. Такой оказалась прихоть истории и его величества Времени.                                            

     Споры о  том, кому больше «принадлежит»  Мольер – литературе или театру  ведутся до сих пор, но если  подумать, то единство литературного и актерского таланта — удивительная черта гения Мольера. Величайший драматург Франции начал свое вхождение в театр как актер и оставался актером всю свою жизнь. Это обстоятельство имеет огромное значение, и дело не только в том, что пребывание на сцене способствует лучшему знанию законов театра. Главное в том, что, находясь тридцать лет на подмостках, Мольер собственной сценической практикой продолжал непрерывную французскую театральную традицию, развивая и согласовывая ее с требованиями жанра высокой комедии. Не только на самой сцене театра Мольера, но во всем внутреннем строе его комедий была сохранена стихия вольной площадной игры, открытая форма лицедейства, яркие краски масок, динамика внешнего построения действия — при том, что на подмостки были возведены современные типы и были показаны нравы и быт живой действительности.  
Чрезвычайно важно было и то, что Мольер, оставаясь актером всю жизнь, был в непрестанном общении с сотнями тысяч зрителей. И если он сам воздействовал на их взгляды и вкусы, то народная аудитория своими аплодисментами, смехом, одобрением или порицанием формировала его вкус и направляла мировоззрение. Неотделимость драматургии и театра была для Мольера неотделимостью творчества от его общественной функции. Драматург, будучи актером, сам доводил свои замыслы до конца, непосредственно сам делал свои пьесы подлинным достоянием народа. Поэтому с такой определенностью и было им сказано: «Комедии пишутся для того, чтоб их играли».