Философия Буддизма

Таким образом, Будда придерживается теории, согласно которой всё воспринимаемое существует в зависимости от чего-то еще, которое, в свою очередь, не может погибнуть бесследно, безрезультатно. Будда придавал этой теории столь большое значение, что называл её Дхаммой. «Дхамма сравнивается с лестницей, с верхушки которой можно увидеть весь мир глазами Будды. Неумение встать на эту точку зрения, указывает Будда, — вот причина всех наших трудностей. Вера в учение о карме, как это можно увидеть, является только одним из аспектов теории зависимого происхождения вещей. Это учение, как и теория кармы, рассматривает данное бытие индивида как следствие его прошлого, а его будущее явится следствием его нынешнего существования. Это было достаточно хорошо растолковано в связи с объяснением происхождения страданий в свете теории зависимого происхождения. Под законом кармы Будда понимает особое проявление более общего закона причинности.

Подводя итог своему учению, Будда сказал однажды; «И ранее и  даже теперь я настаиваю на этом — страдание и прекращение  страдания».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2.

Религиозные школы  Буддизма – хинаяна и махаяна.

 

Буддизм как религия делится, как  известно, на две большие школы: хинаяна  и махаяна.

Хинаяна — более ранняя форма буддизма и является примером религии без бога. Место бога занимает в ней всеобщий нравственный закон кармы или дхармы, согласно которому в мире все происходит таким образом, что ни один результат действия не проходит бесследно каждая личность получает такой ум, тело и место в жизни, которые она заслужила своими прошлыми деяниями. Жизнь и учение Будды являются идеалом человека, а также показывают каждой скованной личности возможность достижения освобождения. Вполне доверяя своим способностям в деле достижения освобождения, веря в нравственный закон, гарантирующий сохранение каждой частицы пройденного пути совершенствования, хинаянист следует по указанному Буддой великому пути и надеется получить освобождение в этой или какой-нибудь другой, будущей жизни. Его цель — архатство или нирвана — состояние, угашающее все страдания.

Следовательно, хинаяна  есть религия помощи самому себе. Хинаянисты твердо держатся слов Будды: «Будь светильником самому себе». Каждый может и должен сам для себя достигнуть высокой цели. Но это — трудный путь, он не зависит ни от божественного милосердия, ни от посторонней помощи, а лишь от избранного Буддой идеала и морального закона вселенной и предназначен только для сильных, которых очень мало в этом мире.

Когда с течением времени  количество верующих в буддизм увеличилось, в их числе оказались не только немногие избранные, способные следовать этому трудному идеалу, но также масса полуубежденных людей, обращенных лишь номинально, массы, не понимавшие Пути и не имевшие необходимой моральной силы следовать по нему. Получив поддержку таких царственных покровителей, как Ашока, буддизм вырос количественно, но потерял свои первоначальные качества. Массы, принявшие буддизм отнюдь не на моральной основе, выхолостили его, приспособив к своему собственному уровню. Они привнесли в буддизм свои привычки, верования и традиции, которые вскоре становились частью принятой ими новой религии. Новые учители вынуждены были сделать следующий выбор: либо, сохраняя в неприкосновенности идеал буддизма, пойти на сокращение числа его последователей, либо снизить идеал и тем самым сохранить за собой всех новообращенных. Только немногие, наиболее стойкие, предпочли первое. Большинство же не могло сопротивляться искушению второго. Таким образом, эти учители воздвигли то, что самодовольно называлось ими Большой колесницей — махаяной, противопоставив её ортодоксальной религии основателей буддизма, которой они дали название Малой колесницы — хинаяны. Если критерием правильности веры считать количество обращенных, то махаяна правильно получила название «Большой», потому что она намеревалась стать всеобщей религией, храм которой был бы открыт для людей всех вкусов и всех культур.

Махаянистский дух приспособленчества имеет своим исходным пунктом  жизнь и учение самого Будды, целиком  посвятившего себя делу спасения всего живого. Махаянизм подчеркивает именно эту сторону жизни и учения основателя буддизма. Махаянисты указывают, что вся жизнь Будды после его просветления является примером служения делу спасения всех страдающих, примером того, что просветления надо искать не только для своего собственного спасения, но и для того, чтобы своим моральным руководством помогать всем нуждающимся. В действительности махаянизм стал рассматривать стремления к собственному освобождению как низший идеал, которому присущ элемент эгоизма, как бы неуловимы ни были его оттенки. Идеал спасения всех чувствующих существ стал рассматриваться как важнейший пункт учения Будды. Именно в этом идеале махаянисты видели величие своей религии; отсутствие же такового у хинаянистов рассматривали как недостаток. Новые элементы, впитанные и развитые махаянизмом в своих различных ответвлениях, были многочисленны и часто находились в противоречии друг с другом. Укажем лишь некоторые из наиболее важных:

1) Идеал бодхисаттвы. Как мы уже указали, даже желание собственного спасения рассматривается махаянистами как эгоизм. Конечной целью духовных исканий каждого верующего махаянизм провозглашает не личное освобождение, а «освобождение всех чувствующих существ». Каждый набожный махаянист должен дать обет в том, что он будет стараться достичь состояния просветления, бодхисаттвы («Состояния мудрого существования»), не удаляться от мира, но работать среди масс страдающих созданий, руководствуясь совершенной мудростью и любовью, для уничтожения их страданий и достижения спасения их душ. Духовный идеал махаяны получил поэтому название бодхисаттвы. Достигший этого идеала – просветления - и работающий для спасения других созданий называется бодхисаттвой. Любовь и мудрость составляют сущность его жизни. Беря на себя ответственность за поступки других, бодхисаттва своими добрыми делами освобождает от страданий людей и сам страдает от последствий их поступков.

Идеал бодхисаттвы выдвинут махаянистской философией, отрицавшей реальность всех индивидов, взятых в отдельности, как особый феномен, и считавшей, что все они реально содержатся в единой трансцендентной реальности, частичным или иллюзорным проявлением которой они являются. Эта философия отрицает индивидуальное я и утверждает всеобщее, абсолютное «я» как реальное «я» человека. Стремление к освобождению всех, а не только маленького индивидуального «я» было поэтому логическим следствием этой философии единства всех существ.

Более того, положение  о том, что трансцендентная реальность не есть нечто, находящееся вне мира явлений, а внутри его, проложило дорогу вере в необходимость достижения совершенства, или нирваны, в этом мире, а не за его пределами. Аскетизм хинаяны, таким образом, уступает место любви к ближнему — просвещенному интересу к мирским делам.

2) Будда как бог. Выдвигая перед своими избранными последователями идеал бодхисаттвы, махаяна дает всей остальной массе верующих религию обещания и надежды. Когда обыкновенный человек изнемогает в борьбе с житейскими невзгодами, то, несмотря на присущее ему стремление самостоятельно преодолеть несчастья, его слабый дух взывает к какому-то неисчерпаемому источнику милосердия и помощи. Он обращается к богу. Религия помощи самому себе, какой она была в форме раннего буддизма, для человека мало утешительна. Этим несчастным массам людей махаяна подает надежду, что бдительное око Будды видит всех страждущих.

Будда отождествляется  с трансцендентной реальностью, признаваемой философией махаянизма. Исторический Будда, или Гаутама, превратился, по принятой в Индии традиции, в воплощение первичной реальности, или Будду. В дальнейшем развитии новых верований появились легенды о предыдущих перевоплощениях Будды, это так называемые джатаки, или рассказы о различных рождениях Будды.

В философии махаяны первичная реальность сама по себе считается недоступной никакому описанию, но проявляющейся в этом мире как Дхармакая, или вседержитель вселенной. В образе Дхармакайи первичная реальность, или Будда, заботится о спасении всех существ, перевоплощается в различных духовных руководителей и помогает всему живому избавиться от страданий. Так, Будда в образе Дхармакайи выступает ради всяких практических целей вместо бога, к которому слабое сердце может взывать о помощи, любви и милосердии. В этом образе Будда называется также Амитабха Будда. Отождествив таким образом Будду с богом, махаянисты удовлетворили религиозные запросы тех, кто принял буддизм.

3) Восстановление «Я». Одним из устрашающих рядового человека положений раннего буддизма было отрицание личности. Если нет личности («я»), для кого же тогда трудиться? Философия махаяны учит, что маленькое отдельное «я» —ложь. Но это видимое я имеет за собой реальность единого трансцендентного «я» (Махатман), которое является воплощением «Я» всего живого.

Хинаяна распространилась на юге (южный буддизм), а махаяна – на севере (северный буддизм).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Школы буддийской философии.

 

Будда избегал метафизических вопросов. Однако, как в махаяне, так и в хинаяне сложились  свои философские школы. Это мадхьямики и йогачары в махаяне, саутрантики и вайбхашики в хинаяне. Эти школы в разной степени нишилистичны. Их цель – доказать, что окружающий нас мир в сущности ничто.

Наиболее нигилистична школа мадхьямиков. Мадхьямики отрицают существование как духовной, так  и материальной субстанции. Всё есть в сущности пустота. Только кажется, что существует этот мир как телесный, так и духовный. На самом деле существует только пустота, за которой скрывается высшая реальность, достижимая лишь в состоянии нирваны, но о ней ничего нельзя сказать. Она немыслима. Нельзя сказать ни то, что она существует, ни то, что она не существует. Она ничем не обусловлена. Зависимое происхождение относится лишь к миру явлений. Опыт в состоянии нирваны не может быть описан.

Сами мадхьямики не считали себя полными нигилистами, ведь они признают существование высшей реальности, которую нельзя описать. Поэтому они и называли её пустотой. Но это лишь отрицательная сторона внешней реальности. Что касается феноменов, то отрицается как их абсолютная реальность, так и их абсолютная нереальность, ибо они обусловлены другими.

Основателем школы мадхьямиков  был Нагарджуна, который жил во II в. Нагарджуна происходил из семьи брахмана, но стал буддистом. Нагарджуна учил, что истинная реальность не может быть описана по формуле «это есть» и «это не есть». Высшая реальность за пределами видимости. Истинная реальность неописуема. Не может быть теории реальности. Реальность не в системе категорий человеческого мышления. Истинная реальность постигается лишь мистическим сознанием. С точки зрения мистического сознания в материальном мире всё есть ничто и природа – иллюзия. Но и абсолют с точки зрения обыденного сознания есть ничто, потому что он лишён развития и проявления, множественности и разнообразия.

Постижение истинной реальности мистическим сознанием означает освобождение от материального мира, а потому называется нирвана, или спасение.

Более умеренные нигилисты  – йогачары. Буквально йогачары – те, кто практикует йогу. У йогачар-буддистов  йога – медитация или трасн, постепенное освобождение от оков материального, т.е. от вовлечённости в обманчивость материального мира. Чтобы лучше почувствовать иллюзорность этого мира, йогачары созерцали трупы.

Йогачары думали, что  только духовное реально. Без реальности ума все рассуждения мадхьямиков были бы ложными, мнимыми, кажущимися. Разум реален. И только он реален. Ум – поток идей. Материальный мир вне сознания не существует. Существуют лишь представления, но нет соответствующих им объектов. Нельзя доказать существование объектов вне ума. Синий цвет и представление синего цвета неразделимы. Показания органов чувств – подобная сновидениям галлюцинация. Йогачары характеризуют абсолют не негативно, как мадхьямики, а позитивно.

Йогачары подвергли  критике скептические и нигилистические тенденции мадхьямиков. Они признавали реальное существование духа, ума. Если что и имеет значение, то это психическое бытие личности, абсолютное сознание – виджняна. Духовная субстания существует. Это абсолютное сознание, это сознание индивидуального, а не универсального. Все вещи – состояния ума. Нельзя доказать, что вещи существуют вне нашего сознания. Не существует ничего не существует. Всё нереально, но факт осознания нереальности всего – реален. В этой сокровищнице сознания хранятся все впечатления. Они выявляются при нужных обстоятельствах.

Ещё менее нигилистичны саутрантики: согласно их учению реальны  и сознания, и телесный мир. Но объекты  и сознание совпадают. Внешние объекты  не воспринимаются, а познаются посредством  умозаключения.

Ещё менее нигилистичны вайбхашики. По их учению реальны и ум, и вещи. Вещи существуют вне сознания. Они воспринимаются нами непосредственно, а не с помощью вывода, как учили саутрантики.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

 

Очень часто, знакомясь  с некоторыми буддийскими текстами или сочинениями поздних буддийских мыслителей, западные ученые приходят к выводу, что перед ними философские или логические сочинения, имеющие вполне самоценный теоретический характер и непосредственно не связанные с буддийской религиозной практикой. Надо сказать, что эти тексты действительно производят такое впечатление. Вместе с тем, если взглянуть на них с точки зрения принципов буддийской традиции, провозглашенных, по преданию, самим Буддой, то их роль, равно как и роль философии в буддизме вообще, будет выглядеть несколько иначе. Согласно этим принципам, философия, как и йогическая практика, не должна становиться самоцелью, объектом самоценного теоретического интереса. В противном случае, по словам Будды, философия превращается в «пустой разговор, не ведущий ни к миру, ни к просветлению, ни к нирване». Именно в этом смысле следует понимать подчеркиваемую многими учеными антиметафизическую направленность буддийской философии - открыто выраженное неодобрительное отношение Будды и буддистов к рассуждениям о конечности и бесконечности мира, участи души после смерти и другим вопросам, которые в буддийской традиции были объединены категорией авьяката ("неопределенные").