Философия Нового времени. Общая характеристика

Вопрос №1

Философия Нового времени. Общая характеристика.

Философия Нового времени исторической предпосылкой своего формирования имеет утверждение буржуазного способа производства в Западной Европе, научную революцию XVI-XVII ст., становления экспериментального природоведения.

Главное свое задание философия Нового времени видит в разработке и обосновании методов научного познания. На этой основе формируются в философии два противоположных направлений: рационализм и эмпиризм.

«Эти различные направления влияния естественной науки, в связи с воздействиями частично гуманизма и возрожденной им античной философии, частично теологии и всегда находящейся с нею в единении системы церковной философии обусловливают то, что новая философия с самого начала в большей степени, чем философия древних и средних веков, распадается на многообразные направления, в которых впоследствии действуют разнообразные влияния, господствующие над духовной жизнью нового времени»1.

Рационализм, от латинского - «умный» - философское направление, которое признает ум основой познания. Рационализм противостоит как иррационализму, так и эмпиризму. Как целостная гносеологическая концепция рационализм сложился в Новое время под воздействием успехов математики и природоведения. В отличие от средневековой схоластики и религиозного догматизма, рационалисты XVII—XVIII веков (Р.Декарт, Б.Спиноза, Н.Мальбранш, Г.В.Лейбниц) опирались на идею естественного порядка - бесконечной причинной цепи, которая пронизывает весь мир.

Рационализм Нового времени принял за эталон получение достоверного знания определенные принципы организации последнего, подчиненные суровым правилам логического вывода и однозначности результатов.

Рационализм требует познаваемости двойственной человеческой природы. Соединение духа и тела вовсе не чудесное, а естественное деяние Бога; оно осуществляется Его волей не случайно, а необходимо следует из Его существа. Поэтому должно отождествить Бога с природой вещей и признать одну и единственную субстанцию, соединяющую мышление и протяженность, как свои атрибуты. Так возникает монизм Спинозы, или учение о всеединстве, отрицающее картезианскую противоположность субстанций «дух и тело», но утверждающее и сохраняющее противоположность атрибутов «мышление и протяженность». Из существа Бога исходит от века совокупность и порядок всех вещей, один и тот же порядок, постоянный и неизменный, как сам Бог; этот миропорядок тождествен с причинной связью, при которой все проистекает из действующих причин и ничего не происходит через посредство самоопределения и целей: мы видим детерминистическую по своему основному взгляду, механическую систему познания, вполне и явно противоположную всякому телеологическому взгляду на вещи. Она воспроизводит рациональное изображение мира не только математическим способом мышления, а формальным подражанием математическому методу,

«more geometrico»2.

Ориентация же на опытное природоведение как эталон получения достоверного знания породила эмпиризм (Ф.Бекон, Т.Гоббс, Дж.Локк — материалисты; Д.Юм, Дж.Беркли — идеалисты).

Доказывая безусловную достоверность научных принципов и положений природоведения и математики, рационалисты пытались выяснить, как знание приобретает объективного, всеобщего и необходимого характера. Такое знание, по их мнению, достигается благодаря уму, который выступает как его источником, так и критерием истинности. По мнению рационалистов, ум играет определяющую роль, как в познании, так и в деятельности людей. Абсолютизация роль ума и недооценка чувственного познания привела рационалистов к идеалистичным выводам, отливу мышления от объекта познания, признания врожденной идеи (Декарт), свойств мышления, независимых ощущений (Лейбниц).

У Декарта положение cogito sum имеет не столько значение наблюдения, сколько значение первой, основной, рациональной истины. Очевидность его не есть очевидность умозаключения, а - очевидность непосредственной интуитивной достоверности. Аналитический метод, как у Галилея, ищет простых, само собой разумеющихся, элементов, из которых должно быть объяснено все остальное; но тогда как Галилей открывает наглядную основную форму движения, которая должна объяснить все материальные явления, метафизика разыскивает элементарные истины сознания. В этом состоит рационализм Декарта.

«Этот рационализм высказывается в том, что преимуществом самосознания признается полная ясность и отчетливость и что Декарт принципом синтетического метода выставляет положение, что истинно все то, что столь же ясно и определенно, сколь и самосознание, т. е. все то, что представляется духовному взору столь же ясным и столь же непосредственным, как и его собственное существование»3.

Картезианская школа, это школа Декарта, явилась источником окказионализма, главными представителями которого были Гейлинкс и Мальбранш; но завершением этого развития явились великие философские системы, созданные Спинозой и Лейбницем.

Учение Лейбница о монадах наложило свою печать и на его теорию познания.

«Если тело и душа, природа и духовная монада, бог и материя столь резко отличаются друг от друга, то и процесс познания монад-душ, с одной стороны, и материи - с другой, не может быть один и тот же.

Человек выделяется из животного мира тем, что обладает разумом, способным к активной познавательной деятельности, учит Лейбниц. Познание необходимых и вечных истин, - пишет философ, - отличает нас от простых животных и доставляет нам обладание разумом и науками, возвышая нас до познания нас самих и бога. И вот это называется в нас разумной душой или духом»4.

Эмпиризм от греческого — опыт — направление в теории познания, согласно которому содержание знания может быть поданным или как описание опыта, или возведенным к нему. В противовес рационализму эмпирики возводят рациональную познавательную деятельность к разнообразной комбинации чувственного материала, который дается в опыте. Рациональное познание, якобы ничего не добавляет к содержанию чувственного познания. На мнение Ф.Бекона, Гоббса, Локка, Кондильяка, чувственный опыт, отображает объективно существующая вещь.

Бэкон явился основателем новейшей философии, когда он свел все человеческое познание к опыту, установил его метод и описал, как мог, объем его прозрений и открытий, круг его действий и задач; в деле эмпиризма он был больше указателем, нежели систематиком, он указал опыту путь к изобретению, но оставил неисследованным вопрос, каким образом осуществляется самый опыт и из каких элементов он состоит. Гоббс систематизировал эмпиризм и дал ему натуралистическое обоснование, которого требовал, но не вывел Бэкон.

 «Здесь для нас важно обратить внимание на то положение, которое занял эмпиризм по отношению к метафизике уже при первом своем появлении. Бэкон приравнял все познание к нашему естественному, правильно руководимому наблюдением и экспериментами опыту, не знающему иных объектов объяснения, кроме естественных вещей»5.

 Эмпиризм натолкнулся на  не разрешимую трудность, в частности на проблему выделения исходных компонентов опыту и реконструкции на этой основе всех видов и формы знания. Эта трудность заставила эмпириков выходить за пределы чувственных данных и рассматривать их рядом с определенной характеристикой сознания, логической операцией (индуктивным обобщением), обращаться к аппарату логики и математики для описания чувственных данных как средств построения теоретического знания. Эмпирикам так и не удались обосновать индукцию на чисто эмпирической основе. К эмпирикам принадлежали и некоторые идеалисты нового времени, в частности Дж.Беркли Д.Юм.

Джон Локк дал общим принципам картезианского мировоззрения популярную форму эмпирико-психологического трактата. Тогда как метафизическая тенденция этого миросозерцания нашла себе только одного идеалистического последователя в лице Беркли, антропологическо-генетическая точка зрения быстро и победоносно применяется ко всем проблемам философии. При этом решающее значение приобретает противоположность между сенсуалистической ассоциационистской психологией и нативистскими теориями различного происхождения.

«Она сохраняет господствующую роль в последующем движении нравственной философии и в находящейся в связи с ней разработке деизма и естественной религии; наиболее рельефное выражение эта противоположность нашла себе в теории познания, в которой последовательнейший и глубочайший из английских мыслителей, Давид Юм, преобразовал эмпиризм в позитивизм, вызвав этим оппозицию шотландской школы»6.

Юм своей последовательностью показал, что эмпиризм, развитый логически до конца, ведет к результатам, которые немногие люди могут заставить себя принять, и отвергает во всей области науки различие между разумной верой и вероятностью. Локк предвидел эту опасность7.

 Бессодержательность аргументов  Локка пытался показать Беркли, указывая на произвольность различения  познания через ощущение и  интуитивного познания и на  невозможность установить путем  доказательства какой-нибудь объективный  факт на основании случайного  и, во всяком случае, непостоянного  согласия различных чувственных  впечатлений8.

Отношения между эмпиризмом и рационализмом нельзя понимать упрощенно. Ведь некоторые рационалисты признавали необходимость опытных источников познания, а некоторые эмпирики не отрицали роль ума.

Эмпиризм провозглашает, что основное содержание научное познание получает из чувственного опыта, в знаниях нет ничего, чего бы раньше не было в чувственном опыте субъекта. Ум не привносит никакого нового знания, а лишь систематизирует данные чувственного опыта, а рационализм отмечает, что основное содержание научного знания достигается через деятельность ума, рассудка и интеллектуальной интуиции, а чувственное познание лишь подталкивает ум к деятельности. Идеалом знания, как эмпиризм, так и рационализм, в соответствии с духом эпохи считали математику, а основной характерной чертой истинного знания признавали целостность, необходимость, существенность.

Для формирования науки Нового времени, характерная ориентация на познание действительности, которая опиралась на ощущение. Одновременно перед философами и учеными возникает вопроса о сущности и характере самого познания, что приводит к повышению значения гносеологической ориентации Новой философии.

Если ориентация на чувственное и практическое познание провоцируется развитием эмпирической науки, то попытка выяснить взаимосвязь и взаимодействия, закономерно ведет к увеличению рационального рассмотрения, которое ближе к Евклидовой геометрии, чем к аристотелево-схоластической концепции. Поэтому с развитием чувственного эмпирического познания мира развивается и точное, рациональное, математическое мышление. Как эмпирическое, так и рациональное познание ведет к развитию науки, как целого, формируют ее характер и проектируются на сборочные основные направления философского мышления Нового времени.

Основные усилия мыслителей были направлены на защиту веротерпимости, свободы совести, освобождения философии, от влияния теологии. В этой борьбе использовались и приобретения предыдущей философской мысли, в частности учение Демокрита и Епикура, «теория двух истины» но и другие.

Изучая философию Нового времени, нужно учесть, что на ее содержание влияли как специфика общественной жизни и наука этой эпохи, так и философская традиция, поскольку, будучи вызванной, к жизни объективными факторами. Философия приобретает относительную самостоятельность и развивается по своими внутренними законами.

Трудно переоценить влияние на передовую тогдашнюю философию науки, в частности, опытно экспериментальных исследований природы и математического осмысления их результатов. Особенное влияние на философию осуществляла механика, которая была на то время образцом экспериментально математической науки, которая стремилась полностью объяснить движение тел, включая и небесные тела.

«Кроме революционизирующего влияния на понимание космоса, у новой астрономии было еще два больших достоинства: первое - это признание того, что все то, во что верили с древних времен, могло быть ложным; второе - что проверкой научной истины является терпеливый сбор фактов вместе со смелой догадкой относительно законов, объединяющих факты».9

В новое время философия по традиции отождествлялась с метафизикой в аристотелевском её понимании, то есть признавалась «первой философией», умозрительной наукой о самых общих принципах бытия и знания. Метафизика Нового времени начала дополняться естественнонаучным содержанием. Благодаря этому она достигла значительных успехов сфере математики, физики, другой специальной науки.

 У передовых мыслителей рассматриваемой  эпохи метафизика выражала гармоничное  единство умозрительно рационального  мышления и экспериментальной  практики, а также и ту инициативу, которая, как правило, принадлежала  тогда именно умозрительно теоретическому  компоненту, а не опытному элементу, научно философского знания. И  к аналогичной гипотезе вынужденные  были обращаться и те мыслители, которых абсолютизировал дедуктивный  для рационализма метод познания, отрывали мышление от чувственного  опыта, вещественного мира, существующего  способа производства, государственного  строя, политической идеологии, права  и судопроизводства, религии, искусства, морали.

Если естественная религия XVIII века искала поддержки, которую ей не могла дать естественно-научная метафизика, в морали, то это было возможно благодаря тому, что в промежутке времени эта ветвь философского исследования тоже достигла полной независимости от положительной религии. Действительно, освобождение философии, начавшееся вместе с распространением религиозно-индифферентной метафизики XVII века, совершилось сравнительно быстро и беспрепятственно, но при этом тенденция новой эпохи сказалась, между прочим, и в том, что центр тяжести философских исследований был перенесен в область психологии10.