Философия политики

В  западной культуре в альтернативе “общество – человек” приоритет принадлежит человеку, в восточной – обществу и государству. В современном понимании гражданское общество это “общество с развитыми экономическими, культурными, правовыми и политическими отношениями между его членами, независимое от государства, но взаимодействующее с ним, общество граждан высокого социального, экономического, политического, культурного и морального статуса, создающих совместно с государством развитые правовые отношения”.

 Таким образом, философию  политики интересуют причинно-следственные  отношения политики и власти, их социальный смысл, воплощение политики в материальных и идеальных формах, проблема государства и гражданского общества, политического сознания, его соотношения с моралью, религией, искусством и т.д.

Первый из них - вопрос В.А. Лекторского о том, в чем специфика политической философии в сравнении с политической наукой. У нас они почти не различимы, по крайней мере, на уровне того, что считается "теоретической частью" политического знания.

Большой ошибкой видеть в политической философии некую особую ветвь или особое приложение "общей философии" к специфическому предмету политики (типа таких приложений, как "философия физики" или "философия хозяйства"). Приложение "общей философии" к политике порождает "философию политики", а не политическую философию. Особенность первой в том, что она уже обладает знанием "сущностей" (наследуемым из "общей философии") и занимается лишь отслеживанием их проявления в политической жизни. В этом смысле она, во-первых, не эвристична, а во-вторых, проходит мимо того главного, что составляет особенность политической жизни, пока она остается таковой и не сводится к сумме лоббистских и манипулятивных технологий, а именно - творения условий совместной жизни людей. Такое творение всегда отправляется от данностей и предпосылок, но никогда не детерминируется ими, и лишь благодаря этому оно - творение и свобода, как полис у Аристотеля, вбирающий в себя исторически предшествующие ему формы совместной жизни (семью и т.д.), но не сводимый к ним и сам становящийся их целью, "истиной" и основанием. Если мы не можем больше верить в телеологию универсума (типа аристотелевской) или в гегелевское саморазвитие Абсолютной Идеи, лишь моментом которого выступает собственно политическая жизнь, то создание оснований общежития людей предстанет контекстуальным, ситуативным, историческим актом, не выводимым из "общих законов" мироздания или даже "плана истории". Именно поэтому логику и смысл такого акта нельзя открыть, прилагая к политике уже известные истины "общей философии". Их может обнаружить лишь политическая философия как содержательно и методологически самостоятельный вид знания (сколь бы активно она не использовала приемы и категории мышления, отработанные "общей философией"), всегда сфокусированный на историческом особенном, рождающемся через свободу, которую невозможно редуцировать к лежащей вне практики человека необходимости и закономерности. Для политической философии (в отличие от философии политики) "общая философия" - не "царица наук", а "собеседница", хотя и умудренная собственным опытом. Политическая философия, таким образом, отличается от философии политики тем, что первая не есть "прикладное знание", она скорее - саморефлексия политики как политической и исторической практики через ее свободу. В этом смысле политическая философия рефлектирует саму возможность и условия политики, не отделимой от свободы и творчества (мы можем сказать, что политика существует далеко не всегда и не во всех обществах).

Рефлективность политической философии отличает ее и от политической науки. Последняя "позитивна" (в гегелевском смысле) по определению. Ее компетенция - описание того, как функционируют механизмы и процедуры принятия решений и разрешения конфликтов, определенных в общих чертах заложенными основаниями. Такое позитивное описание политических технологий, разумеется, имеет право на существование. Более того, оно необходимо политической философии как тот материал, в отношении которого она осуществляет свою критическую рефлексию. Без сопротивления этого материала политическая философия может быть лишь никчемным "романтическим фантазерством". Но и политическая наука без сопряжения с политической философией утрачивает характер знания о человеческих делах. поскольку последние определяются вопросом "зачем?", т.е. вопросом о смыслах, не в меньшей мере, чем вопросом "как?", т.е. вопросом о технологиях. Объемное, осмысленное и практически значимое знание о мире политического возникает, таким образом, только в "дуге напряжения" между политической наукой и политической философией, коли дифференциация современного знания, в свою очередь отражающая дифференциацию сфер и модальностей современной жизни, делает невозможным то их симбиотическое существование в цельной этико-политической рефлексии, какую являют не только "Политика" Аристотеля или политико-правовые разделы "Суммы теологии" Аквината, но и позднейшие гоббсовский "Левиафан" или гегелевская "Философия права". Проблематичность нынешнего существования политической философии, с чего я начал мое выступление, в свете этого обусловливается той фрагментацией политического знания, которая ликвидирует эту "дугу напряжения" и создает видимость самодостаточности позитивного научного знания, поддерживаемую его рыночной востребованностью.

И философия политики, и политическая наука работают с истинами, знают их или стремятся к ним (хотя это истины разного рода, скажем, онтологические и научно-позитивные). Политическая философия работает не с истинами, а - в ницшеанском смысле - "перспективами", т.е. с разными духовно-практическими отношениями разных агентов политики к "политическим предметам" (тем же основам общежития в первую очередь). Это утверждение подразумевает два следующих момента. Во-первых, "исходной реальностью" для политической философии является конфликт, а не консенсус. Конечно, это нельзя понимать так, что конфликтующие стороны ничем не связаны. Бесконечные споры Сократа с собеседниками о смысле и содержании справедливости подразумевают то, что при всех различиях мнений справедливость признавалась важной - и для индивидуальной жизни, и для жизни полиса - настолько, что на прояснение ее значения стоило тратить массу времени и сил. Признание важности справедливости есть тот необходимый консенсус, который позволяет развертываться спорам, решавшим по существу вопрос о судьбе античной демократии. (Ясно, что в современных обществах такой консенсус и такая основа споров невозможны. Эти функции у справедливости перенимает "императив экономического роста", который может оправдать и очевидные нарушения справедливости как средства своей реализации.) Тем не менее динамика политики, коли споры происходят, определяется именно ими, а не тем консенсусом, который делает их возможными. В этом смысле для политической философии конфликт "первичен". Более того, он включается в само определение политики, причем речь идет о конфликте, так или иначе выходящем на основы общежития и не могущем быть разрешенным неполитическими методами, как-то: апелляцией к истинам, наставлениями, просвещением или социальной инженерией. Конечно, есть конфликты, разрешаемые именно такими методами. Но это и показывает то, что данные конфликты - лишь волнения на поверхности того, в глубине чего царит покой. Этот покой (консенсус) и нужно выявлять в качестве истины таких конфликтов, устраняющей их как "недоразумения". Но это уже не дело политической философии как раз потому, что конфликты такого рода - не политические. Во-вторых, в обществах, в которых конфликта "перспектив" нет или он ослаблен настолько, что разговоры о "конце идеологии" становятся чем-то большим, чем грубой пропагандой власть и богатство имущих, политической философии нечего делать, кроме как вспоминать то прошлое, в котором она была общественно значима и действенна. Так мы вновь приходим к объяснению нынешней проблематичности ее существования.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

 

Две с половиной тысячи лет насчитывает философия политики, однако до начала ХХ века её статус не был определен. Роль философии политики играли философия государства, философия права, моральная философия. В политической философии сложилось две традиции. Одна ведет свою историю от Аристотеля, другая – от Н. Макиавелли. Первая задается вопросом, какой политический режим является аутентичным – соответствующим природе человека, служит его благу. Другая делает акцент на проблемах эффективности политических систем и режимов.   

Таким образом, философию политики интересуют причинно-следственные отношения политики и власти, их социальный смысл,  воплощение политики в материальных и идеальных формах, проблема государства и гражданского общества, политического сознания, его соотношения с моралью, религией, искусством и т. д.

Можно отметить, что сейчас проблема самоопределения является для философии политики очень важной. Связано это как с тем, что она призвана решать весьма серьезные проблемы развития общества, так и с тем, что эти проблемы ныне чрезвычайно сложны. В нашем мире рациональности, где, с одной стороны, проходят объективные процессы дифференциации наук (разделения одной науки на несколько новых), а с другой – не менее объективно происходит образование интегральных наук, действительно, очень трудно выделить предмет политической философии и, несомненно, эта проблема – самоопределение политической философии – еще долго будет актуальной.  

 Из всего сказанного  можно сделать вывод, что основное  направление политической философии - это, конечно же, онтология мира  политической реальности: природа  государства и власти вообще. Я поняла, что исследование феномена власти очень многое может нам приоткрыть и в природе самого человека. 

 

 

       Подводя итог характеристике политики, представляющей на первый взгляд лишь один из аспектов социальной жизни, парадоксальным образом сходятся нити культуры, общественных интересов, структурирующих социальную жизнь в целом, и событийный ряд истории. Подобную напряженность политической сферы социальной жизни можно объяснить определяющим влиянием феномена власти на все стороны человеческого бытия. Очевидно, власть является одним из конституирующих состояний человеческого существования.            

 Вспомним краткое  определение природы политики: захват, удержание и использование власти. Но, это - "техника". Цель же - замещение

экзистенциальной, а то и просто творческой несостоятельности. В этом смысле, выбор между человеком, обладающим властью, и человеком, идущим во власть,- это выбор, как правило, между некоей значимостью и пустотой. Причем, действия идущего к власти наименее моральны, хотя бы потому, что власть добровольно не отдают - чтобы взять власть, человеку не приходится стесняться в выборе средств. Впрочем, этот путь уже давно предопределен девизом иезуитского ордена - как известно, цель оправдывает средства.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы.

 

1. "Критический рационализм" Философия и политика (анализ концепций и тенденций).Екатеринбург.,1989 г  Алексеев П.В. Социальная философия: Учебное пособие. - М.: ООО "ТК Велби", 2003 - 256 с.
2. Поздняков Э.А. Философия политики. 2-е изд., испр. и доп. Т.1.2. М., 1994.
3. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.:  Изд-во Проспект, 2003.  
4. Лосев А. Ф. Критика платонизма у. Аристотеля. М., 1929. 1  Панарин А.С. Философия политики. М.,1994.
5. Гобозов И. А. Философия политики. М., 2002. С. 132. 4  
6. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993. С. 75. 
7. Алексеева Т.А. Современные политические теории. – М.: Изд-во РОССПЭН, 2001.
8. Шахай А., Якубовски М. Философия политики. – Х.: Издательство Гуманитарный Центр, 2011.