Либертарно-юридический тип правопонимания и философии права

 

Дело в том, что всякое новое философско-правовое учение - это (в меру своей познавательной новизны) - новая теория со своим  новым предметом и новым методом. Поэтому в таком новом познавательном контексте положения прежних  теорий (предметного и методологического  характера) имеют познавательное значение лишь в качестве соответствующим  образом творчески осмысленных, пре образованных, освоенных и  подчиненных (по логике прогресса познания) моментов новой теории (ее предмета и метода). Сохранение чего-то познавательно-ценного  из других (прошлых и современных) теорий - это не его повторение, а  его развитие и обновление в адекватных формах новой познавательной ситуации, в смысловом контексте новой  теории.

 

Либертарный (или либертарно-юридический, юридико-формологический) метод -это понятийно-правовой метод юридизации изучаемой действительности в качестве правовой действительности, метод производства и организации знания о праве как принципе формального равенства и внешних формах его проявления.

 

В методологическом плане  принцип формального равенства - это метод формально-логического  понимания права и соответствующей  юридической формализации предметной сферы правовой регуляции и действия права. Либертарный метод -это всеобщий способ правового моделирования познаваемой действительности по принципу формального равенства, способ познания действительности с позиций и в границах данного понятия права, способ правового (формально-равного) понимания, выражения, измерения, квалификации и оценки изучаемой действительности. Этому методу присущ правовой взгляд на мир, правовое виденье действительности. Таким способом познанная действительность предстает как правовая действительность, т.е. как система правовых свойств и связей познаваемой действительности. Эта правовая действительность воплощает и выражает искомую истину и выявленную сущность мира философско-правового познания. И если пифагорейцы с позиций математики утверждали, что сущность мира есть число, с позиций либертарной философии права можно сказать, что сущность мира - это формальное равенство. Каждый при этом имеет в виду тот мир, который он познает и знает: математик - мир чисел, юрист -мир права.

 

Аналогичным образом физики, химики, биологи ищут соответственно свою физическую, химическую или биологическую  формулу для познаваемого ими  физического, химического или биологического мира. Такова избирательная, предметно  спрофилированная природа человеческого  мышления и познания.

 

Формулой юридического мира является принцип формального равенства.

 

Эти различные формулы  разных миров (различные научные  образы, научные картины мира, создаваемые  разными науками) выражают по существу нечто общее - всеобщие законы изучаемого мира (объекта всех наук), т.е. правила  упорядоченности этого мира и  порядка в нем (математически-числового, правового, физического, химического, биологического и т.д.).

 

Познавательные возможности  либертарного метода заданы творческим (эвристическим) потенциалом самого либертарного понятия права и ограничены его смысловыми рамками, границами его теоретических значений, сферой предмета данной философско-правовой теории. Именно данное понятие права определяет юридико-познавательную профилированность, направленность (интенциональность) и границы соответствующего философско-правового познания.

 

Количественные изменения  философско-правового знания (его  умножение, уточнения и конкретизация, увеличение его объема и т.д.) происходят в целом с позиций и в  границах того или иного понятия  права, которое лежит в основе определенной концепции философии  права, ее метода и предмета.

 

Качественные изменения  философско-правового знания связаны  с переходом от прежнего понятия  права к новому понятию права, с формированием новой философско-правовой теории с соответствующим новым  методом и новым предметом.

 

Новое понятие права означает и соответствующий новый подход к изучению, пониманию и трактовке  как самих эмпирически данных объектов философии права, так и  уже накопленных теоретических  знаний о них. С позиций неологии (учения о новом) можно сказать, что история философии права - это история новых понятий права и формирующихся на их основе новых философско-правовых теорий. В теоретико-познавательном плане новое понятие права - это всегда (и непременно) более формализованное (более конкретное по своим формально-определенным свойствам и характеристикам), логически более последовательное и "чистое" постижение и выражение предметного смысла права. Благодаря этому такое новое понятие права (и соответствующая новая концепция философии права) удерживает и сохраняет научно значимые результаты предшествующей философско-правовой мысли и на новом, более высоком уровне познания развивает их дальше с более глубоких теоретических позиций и в более широком и адекватном смысловом поле и контексте.

 

 

--------------------------------------------------------------------------------

 

[1] См., в частности, мои  публикации: Различение и соотношение  права и закона как междисциплинарная  проблема // Вопросы философии права.  М., 1973; Право и закон. М., 1983; Право  - математика свободы. М., 1996; Философия  права. М., 1997; Юриспруденция. М., 1998; Общая теория права и государства.  М., 1999; Теория права и государства.  М., 2001.

 

[2] См. подробнее: Нерсесянц ВС. Право -математика свободы. М., 1996.

 

[3] См.: Бердяев Н.А. Философия  неравенства. М., 1990. С. 68,75, 128, 131.

 

[4] Козловский В В.. Уткин АИ., Федотова ВТ. Модернизация: от равенства к свободе. СПб.. 1995.

С.З.

 

[5] Свежий пример - позиция  проф. О.В. Мартышина, который,  исходя из распространенных представлений  о справедливости как неюридической,  моральной категории и апеллируя  к стоящей "над правом"некой "высшей справедливости морального порядка", рассматривает подобную моральную справедливость(вполне в духе юснатурализма с присущим ему смешением морали и права, фактического и формального,партикулярного и всеобщего) как "критерий оценки всех политических и государственно-правовыхявлений..." -- Мартышин О.В. Справедливость и право // Право и политика. 2000. N 12. С. 6, 15. В такой трактовке соотношение справедливости и права - это соотношение морали и права, причем из-за неформа- лизованности и неопределенности соответствующих понятий остается неясным, что же, собственно говоря, имеется в виду под моральной справедливостью и под правом, в чем их специфика и отличительные особенности, логика, смысл и результаты их взаимодействия и т.д. Здесь возможны любые субъективные и произвольные представления о справедливости, морали, праве и государстве, между тем как на пути кискомому правовому закону и правовой государственности подобный субъективизм и произвол должен быть преодолен (теоретически и практически).

 

[6] Гоббс Т. Левиафан. М., 1936. С. 214.

 

[7] Austin J. Lectures on Jurisprudence or the Philosophy of Positive Law. L., 1873. P. 89,98.

 

[8] Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Вып. I. M., 1910. С. 281.

 

[9] Чистое учение о праве  Ганса Кельзена. Вып. 1. М., 1987. С. 51-52.

 

[10] Катков В Л- Реформированная общим языковедением логика и юриспруденция. Одесса, 1913. С. 407.

 

[11] Там же. С. 391

 

[12] Чистое учение о праве  Ганса Кельзена. Вып. 2. М., 1988. С. 74.

 

[13] См.: Нерсесянц B.C. Философия права. М., 1997; Он же. Философия права. М., 2000.

 

[14] См.: Hugo G. Beitrage zur civilistischen Bucherkenntnis. Bd. I. Berlin, 1829. S. 372 (I Ausgabe - 1788); Aus tin J. Op. cit.; Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Вып. 4. Философия права. М, 1911; Einfuhrung in die Rechtsphilosophie. Hrsg. Von Prof. Weinberger O. in Zusammenarbeit mit Roller P., Strasser P., Prisching M. Graz, 1979.

 

[15] См. подробнее: Нерсесянц B.C. Философия права Гегеля. М., 1998. Глубокий анализ антипозити вистских аспектов гегелевской трактовки права и государства содержится в недавней публикации академика Т.И. Ойзермана, большого знатока гегелевской философии, внесшего существенный вклад в развитие отечественной философии и современного гегелеведения. - См.: Ойзерман Т.И. Амбивалент ность гегелевской концепции государства//Историко-философский ежегодник. 1998. М.,2000. С. 113-156.