Любовь в философии Эриха Фромма

 

       

 

В разные времена разные народы избирали один из возможныхпутей достижения этой цели, который составляют все виды оргиастическихсостояний. Дело в том, что в трансовом состоянии экзальтации внешний мирперестаёт существовать, а, следовательно, исчезает и чувство отделённости отэтого мира. В неоргиастической культуре индивид выбирает в качестве формдостижения своей цели алкоголизм и наркомания.

 

        Фроммуказывает, что все формы  оргиастических состояний характеризуются  тремячертами:

 

1. Все эти  формыочень сильны и даже бурны.

 

2. Онизахватывают  всего человека целиком.

 

3. Они, какправило, преходящи и периодичны.

 

Автор описывает также и прямо противоположныйоргиастическим состояниям путь достижения всё той же цели, а именно, единство,которое основывается на приспособлении к определённой группе, её обычаям,верованиям и практике. Этот путь наиболее часто избирался людьми в качестверешения в прошлом, очень часто его можно обнаружить и в настоящее время.Подобное достижение единства осуществляется, как правило, за счёт утраты самогосебя, своей индивидуальности. Цель человека на данном пути – слиться со стадом.Достигнутое путём приспособления не бывает ни сильным, ни бурным. «Оноосуществляется тихо, диктуется шаблонами и именно по этой причине частооказывается недостаточным для усмирения тревоги одиночества».[14] Среди достоинств стадногоконформизма Фромм отмечает его стабильный характер.

 

       

 

        Третийпуть достижения единства  автор видит в творческой деятельности. Независимо отвида творческой работы творческий человек делает попытку объединить себя сосвоим материалом, который в данном случае презентирует внешний мир. «… Во всехвидах творческой деятельности творец и его предмет становятся чем-то единым, впроцессе творения человек объединяет себя с миром».[15] Однако Фромм оговаривает,что данное утверждение справедливо только для созидательного труда, в то времякак в современном рабочем процессе от этого объединяющего свойства трудаосталось чрезвычайно мало. Только в том случае, когда человек сам планирует,производит и видит результат своего творчества, он приходит к единству с миром.

 

        Однако,всё это лишь частичные  ответы на проблему существования. Полный ответ Фроммвидит только  в межличностном слиянии, в единении  с другим человеком, в любви.

 

        ПоФромму, наиболее мощным стремлением  человека является желание межличностногослияния. Именно это желание является  той силой, «которая заставляет  держатьсявместе членов человеческого  рода, клана, семьи, общества».[16]

 

       

 

        Рассматриваялюбовь как зрелый  ответ на проблему существования, Фромм пишет и незрелые формылюбви, которые он объединяет под  названием симбиотических союзов.

 

        Авторвыделяет две формы симбиотических  единств:

 

- пассивнаяформа,

 

- активнаяформа.

 

Пассивной формой симбиотического единства являетсяподчинение, пользуясь клиническим термином – мазохизм. Невыносимое чувствоизоляции мазохист пытается преодолеть, превращая себя в неотъемлемую частьдругого человека, который полностью руководит им и защищает его.

 

В качестве активной формы симбиотического единства Фроммрассматривает господство или садизм. Тот факт, что садист делает другогочеловека неотъемлемой частью самого себя, может быть также объяснён егостремлением избежать одиночества и чувства замкнутости в себе. Вбирая в себятого человека, который ему подчиняется, садист как бы набирается силы. Однако,садист также зависим от подчинённого ему человека, как тот зависим от него, тоесть ни один, ни другой не могли бы существовать друг без друга.

 

       

 

«В противоположность симбиотическим единствам зрелая любовь– это единение при условии сохранения собственной целостности, собственнойиндивидуальности. Любовь – это активная сила в человеке, сила, которая рушитстены, отделяющие человека от его близких; которая объединяет его с другими;любовь помогает ему преодолеть чувство изоляции и одиночества; при этомпозволяет ему оставаться самим собой, сохранять свою целостность. В любви имеетместо парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом двумя».[17]

 

        Напротяжении всего анализа феномена  любви Эрих Фромм подчёркивает  её активныйхарактер. Активный характер  любви в наиболее общем виде  можнопроиллюстрировать, используя утверждение о том, что любить, значит, преждевсего, давать, а не брать. Автор указывает на очень широкое распространениеневерного мнения о том, что давать – это означает отказ от чего-то. Давать,согласно этому мнению, — стать лишённым чего-то, жертвовать. Но совершеннодругой характер, другое значение имеет давание для продуктивного характера.«Давание – это высшее проявление силы. В каждом акте давания я осуществляю своюсилу, своё богатство, свою власть».[18]

 

        Пытаясьнайти ответ на вопрос, что же один человек может дать другому, Эрих Фромм,пишет, что вопрос этот касается самой важной сферы давания, а именно,специфически человеческой сферы. Один человек даёт другому самого себя, то естьсамое драгоценное из того, что имеет, он даёт свою жизнь. Однако это необязательно должно означать, что он жертвует свою жизнь другому человеку. «Ондаёт ему то, что есть в нём живого, он даёт свою радость, свой интерес, своёпонимание, своё знание, свой юмор, свою печаль – все переживания и всепроявления того, что есть в нём живого».[19] Автор отмечает и то, что один акт даванияпорождает другой, так как давание вызывает в другом человека также стремлениестать дающим.

 

        Нопомимо элемента давания есть  ещё целый набор элементов, в  каждом из которыхстановится очевидным действенный характер любви и которые являются общими длявсех форм зрелой любви. Среди таких элементов Фромм особое внимание уделяеттаким как забота, ответственность, уважение и знание.

 

        Любовьпредполагает активную заинтересованность в жизни и развитии того, кого мылюбим. Забота и заинтересованность приводят нас к другому аспекту любви: кответственности. В настоящее время под ответственностью понимается, какправило, нечто налагаемое извне, какая-то навязанная обязанность. Однакоответственность в её истинном смысле это от начала и до конца добровольный акт.Фромм указывает на опасность вырождения ответственности в желание превосходстваи господства при отсутствии такого компонента зрелой любви как уважение. Подуважением ни к коем случае не следует понимать страх или благоговение. Уважениепредставляет собой нечто совершенно другое, а именно, «способность видетьчеловека таким, каков он есть, осознавать его уникальную индивидуальность.Уважение означает желание, чтобы другой рас и развивался таким, каков он есть».[20]

 

        ЭрихФромм указывает на очень  тесную взаимосвязь между всеми  компонентами любви. Содной стороны, невозможно уважать человека, не  зная его; и забота, иответственность  были бы слепы, если бы их  не направляло знание. С другойстороны, если бы в качестве мотива знания не выступала заинтересованность, онобыло бы пустым

 

        Однакоавтор отмечает, что знание  имеет ещё одно, более основательное, отношение кфеномену любви. «Фундаментальная  потребность в соединении с  другим человекомтаким образом, чтобы мочь освободиться из темницы собственной изоляции, тесносвязана с другим специфическим человеческим желанием, желанием познать «тайнучеловека»».[21]

 

        Среди путейпознания этой тайны  Фромм указывает один, который  он называет отчаянным путём.Это путь достижения полного господства над другим человеком. Такое полноегосподство сделает человека таким, каким мы хотим, оно заставит его чувствоватьименно то, что мы хотим. На этом пути человек превращается в вещь, всобственность. Высшую степень такой попытки познания можно обнаружить вкрайностях садизма, в желании и способности пытать человека, мучениямизаставить его выдать свою тайну. Отсюда автор делает вывод о глубинных причинахжестокости. По Фромму, жестокость сама по себе мотивируется желанием познатьтайну вещей и жизни.

 

        Любовь– это другой путь познания  тайны человека. Представляя собой  активноепроникновение в другого  человека, любовь удовлетворяет  наше желание познанияблагодаря  единению. «В акте любви, отдавания  себя, я открываю нас обоих, яоткрываю человека».[22]

 

2. Любовь  между родителями идетьми.

 

        Посколькумладенец в момент рождения  ещё не обладает способностью  осознавать себя и мир,как нечто, существующее вне его, он не  испытывает страха смерти. Но  по мерероста и развития ребёнка он становится способным воспринимать вещи как ониесть. Кроме того, он учится восприятию вещей как различных, как имеющих своёсобственное существование. Именно с этого времени ребёнок научается  даватьвещам имена.

 

Однако он учится обходиться не только с вещами, но и слюдьми. Все переживания ребёнка, которые в это время в большей степени связаныс матерью, кристаллизуются и объединяются в одном переживании: я любим, илюбим, потому что я – ребёнок своей матери. Я любим за то, что я есть, «или повозможности более точно: Я любим, потому что это я».[23] Подобное переживаниелюбимости матерью носит пассивный характер. Нет ничего, что ребёнок сделал,чтобы быть любимым. Единственное, что от него требуется, это быть – быть еёребёнком. Особенность материнской любви состоит в том, что её не нужнозаслуживать, добиваться, да её и нельзя добиться. Материнскую любовь нельзявызвать и контролировать.

 

Для подавляющего большинства детей в возрасте от восьмидо десяти с половиной лет проблема состоит почти исключительно в том, чтобыбыть любимым – быть любимым просто за то, что они есть. Но постепенно вразвитии ребёнка всё большее влияние начинает оказывать новый фактор, а именно,ребёнок испытывает совершенно новое чувство, он осознаёт, что способен своейсобственной активностью возбудить любовь. Впервые он начинает задумываться отом, как бы что-нибудь дать матери или отцу. Именно в это время идея любвипретерпевает изменения и в первый раз в жизни желание ребёнка быть любимымпереходит в желание любить, то есть в сотворение любви. Ребёнок открывает длясебя, что давать ещё более приятно, более радостно, чем получать; любить дажеболее важно, чем быть любимым. Более того, ребёнок открывает возможностьвозбуждать любовь своей любовью.

 

«Детская любовь следует принципу: «Я люблю, потому что ялюбим». Зрелая любовь следует принципу: «Я любим, потому что я люблю». Незрелаялюбовь говорит: «Я люблю тебя, потому что я нуждаюсь в тебе». Зрелая любовьговорит: «Я нуждаюсь в тебе, потому что я люблю тебя»».[24]

 

Эрих Фромм отмечает также тесную связь между развитиемспособности любить и объектом любви. Первые месяцы и годы жизни ребёнка поправу считаются таким периодом, когда он наиболее сильно чувствуетпривязанность к матери. Затем подобная тесная связь с матерью несколькоутрачивает своё жизненное значение и вместо неё всё более и более значимойстановится связь с отцом. Для понимания этого поворота от матери к отцу мыдолжны обратить особое внимание на очень существенное различие междуматеринской и отцовской любовью.

 

        Посамой своей природе материнская любовь является безусловной. Такая безусловнаялюбовь способна восполнить одно из самых глубочайших томлений каждогочеловеческого существа. И будучи детьми, и будучи взрослыми, все мы томимся поматеринской любви.

 

       Связьс отцом совершенно другого плана. Отец является воплощением другого полюсачеловеческого существования: «мир мыслей, вещей,… закона и порядка, дисциплины,путешествий и приключений. Отец – это тот, кто учит ребёнка, как узнать дорогув мир».[25] Отцовская любовь – любовь обусловленная.Она следует следующему принципу: «Я люблю тебя, потому что ты удовлетворяешьмоим ожиданиям, потому что ты исполняешь свои обязанности, потому что ты похожна меня».[26] Таким образом, отцовская любовь должнабыть заслужена. У ребёнка есть возможность что-то сделать, чтобы добиться её,он может трудиться ради неё. Отцовская любовь находится в пределах его контроляв отличие от материнской. Однако, если ребёнок не сделал того, что от негождут, он может потерять отцовскую любовь.

 

       

 

        Вконечном счёте, в жизни зрелого  человека наступает такой момент, когда он самстановится и собственной  матерью и собственным отцом. Внешне он свободен как отматеринской, так и от отцовской фигуры, он строит их внутри себя. Более  того,несмотря на резкую противоположность материнского и отцовского сознания, зрелыйчеловек способен соединить их в своей любви. «В этом развитии отматерински-центрированной к отцовски-центрированной привязанности и ихокончательном синтезе состоит основа духовного здоровья и зрелости».[27]

 

3.  Объекты  любви.

 

Фромм пишет о том, что любовь не обязательно понимать какотношение только к одному, определённому человеку. Любовь, по Фромму, — «этоустановка; ориентация характера, которая задаёт отношения человека к мирувообще, а не только к одному «объекту» любви».[28] Если я действительно люблю какого-нибудьчеловека, то я люблю и всех людей, я люблю весь мир и люблю жизнь.

 

В зависимости от видов любимого объекта Эрих Фромм выделяетразличные типы любви.

 

3.1. Братская  любовь.

 

    Братская любовь, по мнению автора, является наиболеефундаментальным  видом любви, составляющим основу  всех других типов любви. Фроммпонимает  под братской любовью «ответственность, заботу, уважение, знаниекакого-либо  другого человеческого существа, желание продлить его жизнь».[29] Именно этот вид любвиимеется в виду в Библии, когда говорится: «Возлюби ближнего своего, как самогосебя». Братская любовь характеризуется полным отсутствием предпочтения, этолюбовь ко всем человеческим существам. В основе братской любви лежит чувство,что все мы – одно. Братская любовь является любовью между равными, хотя онаберёт своё начало в любви к беспомощному человеку, в любви к бедному и чужому.