Общая характеристика западноевропейской философии 19 века

Неопозитивизм. В 1920-е гг. появляется третья разновидность позитивизма, получившая название неопозитивизм. В отличие от предшествующих стадий позитивизма он исходил не из естественных наук, а из математики и логики, сохранив, впрочем, эмпирический характер. Поэтому «третий» позитивизм называют также логическим позитивизмом или аналитической философией. Основной чертой «третьего» позитивизма было решение философских проблем с помощью исследования логического мышления и языка. Основой возникновения неопозитивизма явилось бурное развитие логики на рубеже 19 –20 вв. в трудах Бертрана Рассела (1872 – 1970) и других философов, логиков и математиков. Однако наиболее сильное воздействие на формирование неопозитивизма оказали идеи австрийского философа Людвига Витгенштейна (1889 – 1951), изложенные им в «Логико-философском трактате», изданном в 1921 году. В «Трактате» Витгенштейн стремится выявить границы выражения мыслей в логике языка, причем границы языка для него являлись одновременно и границами мира. Правильная логическая символика, по мысли Витгенштейна, сама должна показывать структуру языка и мира. Смысл может быть присущ только предложению, которое является образом (картиной, моделью) некоторой фактической ситуации. Несколько «положений дел» составляют «факт», и в этом смысле «мир есть лишь совокупность фактов». Концепция Витгенштейна получила название «логический атомизм». Весь корпус осмысленных высказывают информативные повествования о фактах и событиях в мире. Они охватывают всё содержание знания. Все остальные высказывания бессмысленны. Неопозитивисты, составившие в 1925 г. так наз. «Венский кружок» (Мориц Шлик, Рудольф Карнап и др.), подхватили идеи Витгенштейна, но истолковали их в духе эмпиризма. Атомарные факты они заменили чувственными переживаниями субъекта и их комбинацией. Вне чувственных ощущений, как утверждали они, нет никакой реальности или, даже если она есть, мы ничего о ней сказать не можем. Всякое знание относится только к чувственным впечатлениям, только чувственное мы можем знать с полной достоверностью. Основным критерием научности является возможная верификация, под которой неопозитивисты имели в виду проверку на истинность путём сведения теоретических утверждений к протокольным предложениям и сопоставления таких высказываний с чувственными ощущениями. Всё выходящее за рамки чувств, не верифицируемое должно быть изгнано из науки. Такими и оказываются положения философской и религиозной метафизики. Этические, эстетические и религиозные предложения, равно как и предложения метафизики, признаются бессмысленными псевдопредложениями, хотя и важными в личностном отношении попытками выразить нечто. Всё, что человек знает о действительности, он получает на основе чувственного контакта с миром, лежащего в основе науки. У философа нет и не может быть особых способов постижения действительности. Например, всё, что человек может знать об органической материи, изучает биология; о превращении веществ – химия. Таким образом, философия как метафизика, считают неопозитивисты не имеет права на существование в качестве науки. Высказывания философов о мире - это псевдовысказывания, хотя и построенные грамматически правильно, но не имеющие никакого смысла. Высказывания философов-метафизиков даже отличаются в худшую сторону от сказок для детей, поскольку «предложения сказок противоречат не логике, а только опыту; они осмысленны, если даже и ложны» (Р. Карнап). Учёный вовсе не будет спорить с метафизиком, а просто откажется тратить время на разговор с человеком, который ничего не высказывает. Философия, согласно неопозитивистам, никогда не имела своего предмета. Её история – это серия нелепых попыток разрешить надуманные псевдопроблемы. Метафизика может быть полезна лишь как выражение чувства жизни, эмоционально-волевого отношения к миру. Метафизик ничего не высказывает, а только выражает нечто как художник, поэт, но делает это негодными средствами. В этом отношении Р. Карнап сравнивает философов с музыкантами, не обладающими музыкальными способностями. Итак, философия как метафизика, нечто утверждающая о реальности, должна уйти в прошлое. У философии другие функции, она есть не система знаний о мире, а система действий по установлению или обнаружению смысла высказываний. Еще Л. Витгенштейн в «Логико-философском трактате» заявил, что 1. Вся философия есть критика языка. 2. Цель философии – логическое прояснение мыслей. 3. Философия – не теория, а деятельность[2]. Таким образом, философия должна прояснять и строго разграничивать мысли. Философия, освободившись от метафизики, и сблизившись с эмпирическими науками, может стать научной, так как её деятельность будет осуществляться средствами наук, прежде всего, математической логики. Однако радикально проведённый неопозитивистами эмпиризм породил массу проблем для анализа научной деятельности. Оказалось, что не поддаются верификации не только философские, метафизические утверждения, но и все научные термины и утверждения, относящиеся к идеализированным и чувственно не воспринимаемым объектам. Не могли быть верифицированы и законы (ведь для верификации было бы необходимо проверить бесконечное множество частных предложений). Получается, что и законы науки бессмысленны? Все эти затруднения вызвали кризис неопозитивизма.  

Постпозитивизм. Позитивизмом называется совокупность философских и эпистемологических теорий, возникших во второй половине 20 в. и связанных с критикой неопозитивизма. Толчком к появлению постпозитивизма стали трудности, вытекавшие из неопозитивистских теорий. В отличие от неопозитивистов, подходящих ко всем проблемам с точки зрения логики, математики и анализа языка и пытавшихся изучать не реальный процесс развития науки, а некую идеальную схему, представители постпозитивизма направили своё внимание на процесс реального функционирования науки, поиска новых знаний. Поэтому они проявляли большой интерес к изучению истории науки. Представители постпозитивизма порвали с представлениями о том, что развитие науки осуществляется лишь по её внутренним закономерностям и не зависит от внешнего по отношению к ней социокультурного контекста (так считали все прежние позитивисты). Постпозитивисты пришли к выводу, что развитие и функционирование науки обусловливается целым рядом факторов, происходящих из культуры и социального устройства общества, в котором живёт и творит учёный. 

 Самым ранним представителем постпозитивизма, выступившим ещё в 1930-е годы стал австрийский логик, философ и науковед Карл Поппер (1902 – 1994), который сначала был близок к Венскому кружку. После захвата Австрии гитлеровской Германией Поппер эмигрировал в Великобританию. Основные работы Карла Поппера: «Логика и рост научного знания», «Открытое общество и его враги». Свои философские воззрения называл критическим рационализмом. В ходе своих исследований Поппер пытался вывести законы увеличения научных знаний. Вместо характерного для неопозитивизма принципа верифицируемости предложил принцип фальсифицируемости (возможного опровержения). Научными считаются только те положения, которые принципиально могут быть опровергнуты. Если что-либо не может быть опровергнуто никаким образом, оно находится за рамками науки. Нефальсифицируемыми (ненаучными) теориями Поппер считал теологию, марксизм, психоанализ и др. Учёный в ходе своей деятельности должен делать как можно более рискованные, маловероятные предположения и пытаться найти им опровержение. Карл Поппер выдвинул теорию «третьего мира». По его мнению, существуют три сферы реальности: 1. Объективное существование вещей в реальности, 2. Субъективный мир сознания, 3. Находящийся в сознании мир идей, объективный по своему содержанию. Именно в этом «третьем мире» и находятся выработанные человечеством научные и философские идеи, замыслы художественных произведений. Если в результате некоего катаклизма этот «третий мир» будет уничтожен, все достижения цивилизации окажутся потерянными и на их восстановление уйдёт длительное время.  

Ещё одним значимым представителем постпозитивизма считается американский философ и науковед Томас Кун (1922 – 1996). В своей основной работе «Структура научных революций». Кун порывает с представлением о развитии науки как кумулятивном (постепенном, непрерывном) процессе и вводит понятие «научная революция».Также Кун вводит понятие «парадигма», обозначающую определённую признанную образцовой по своему построению и содержанию научную теорию, которой стараются придерживаться учёные в течение определённого времени. К числу парадигм относятся геометрия Евклида, космология Птолемея, физика Ньютона, эволюционная теория Дарвина и пр. Период господства парадигмы Кун называет периодом нормальной науки. Учёные не сомневаются в её истинности и пытаются максимально выявить её возможности. Однако рано или поздно наступает разочарование в парадигме, порождаемое трудностями, которые она не может решить. Возникают альтернативные старой парадигме теории, одна из которых становится новой парадигмой. Смена старой парадигмы новой и называется научной революцией. Это своеобразный перерыв постепенности в развитии науки. Примерами научных революций Кун считал смену геоцентрической модели мироздания гелиоцентрической; замена ньютоновской физики физикой Эйнштейна и др.  

Достаточно близкие к воззрениям Томаса Куна идеи высказывал венгерский науковед Имре Лакатос (1922 – 1974), который в 1959 г. эмигрировал в Великобританию, Историю науки Лакатос представлял как смену одних научно-исследовательских программ другими. Научно-исследовательскую программу он определял как совокупность теоретических и практических положений, которых придерживается определённый круг учёных. В состав научно-исследовательской программы, согласно Лакатосу, входит 1. Жёсткое ядро - основные положения, в которых нельзя сомневаться ни при каких обстоятельствах. 2. Защитный слой - положения открытые для критики и берущие удар на себя, сохраняя нетронутым жёсткое ядро. 3. Положительная и отрицательная эвристика - методы позволяющие совершать открытия и избегать ошибок. Отдельные недочёты и противоречия, замечаемые критиками научно-исследовательской программы, могут сторонниками программы в определённой мере игнорироваться в надежде на то, что в дальнейшем будет найден выход из них (примером этого является ситуация с «кошмаром Дженкинса», одним из самых серьёзных аргументов против эволюционной теории Дарвина.) Лакатос утверждал, что научно-исследовательские программы совершенствуются, если успешно предсказывают события в своей области знания. Кризис программы наступает, когда она не способна предсказывать, а занимается только объяснением уже свершившегося.  

Одним из оригинальнейших представителей постпозитивизма, наиболее резко порвавшим с традициями классического позитивизма был Пол Фейерабенд (1924 – 1994). Фейерабенд родился в Австрии, но большую часть жизни прожил в США. В основной работе «Против метода» Фейерабенд выдвинул теорию «эпистемологического анархизма». Основным девизом, которым должен, по его мнению, руководствоваться учёный следует считать релятивистский лозунг: «Всё дозволено». Фейерабенд отстаивал позицию неограниченного теоретического и методологического плюрализма. Более того, он считал, что наука не имеет никакого преимущества перед мифологией, религией, искусством. Учёный может черпать содержание и из этих сфер культуры. Фейерабенд замечает, что наука развивается в тесном контакте с другими областями культуры и социальной жизни. Согласно Фейерабенду, рост научного знания происходит в результате пролиферации, умножения числа различных теорий. Ни одна сформулированная теория, ни одно положение, сколь бы абсурдными они ни казались, не должны отбрасываться, так как из любой теории (или любого вненаучного положения) можно извлечь нечто ценное для развития науки. 

 [1] Возникновение эмпириокритицизма  и специфика решения им проблем  философии и научного метода  можно лучше уяснить, упомянув  о контексте, в котором происходило  развитие этого направления в  философии. На рубеже 19 – 20 вв. происходит  революция в физике. Между старой, механицистской картиной мира и последними открытиями в электродинамике обнаружились противоречия, которые должны были привести к радикальному пересмотру представлений о мире. Выходом из этих противоречий стала теория относительности А. Эйнштейна, разрушившая представления об абсолютном характере пространства и времени. Кроме того, началось интенсивное изучение микромира, удалось проникнуть в структуру атома, доказав, что атом не является неделимым и может быть разложен на элементарные частицы.  
[2] Вспомните о практической направленности постклассической философии.

3. Марбургская и Баденская школы неокантианства

Мыслители, разочарованные в претенциозности рационалистической и иррационалистической метафизики, обратились к Канту за авторитетной поддержкой в собственном исследовании, которое они стремились поставить в границы «строгой науки», опирающейся на эмпирический фундамент. Пионером этого направления бьш И. Гербарт, заложивший основы экспериментальной психологии, которая объединила плеяду исследователей, увидевших «ключ к разгадкам всех тайн науки, искусства, морали и воспитания»56 в психологии. В. Вундт, возглавив во второй половине XIX в. экспериментальное изучение человеческой психики, тем не менее посчитал методологию Гербарта недостаточной для понимания высших психических процессов — мышления, речи и т. п. — и сам попытался исследовать психику человека также в ее историко-культурной обусловленности. В его десятитомной «Психологии народов» содержится обширнейшее описание языка, мифологии, обычаев многих народов мира. Для характеристики целостности сознания каждого из них Вундт использует гегелевское понятие «народный дух» и рассматривает культуру как его выражение. Сохраняя, однако, принципиальную установку на описание без «метафизических пережитков» и не претендуя на установление каких-либо общих законов психической жизни, Вундт бьш далек от попыток собственно философского осмысления культурологических проблем: его «Психология народов» имеет право называться, скорее, «социологией обыденного сознания»57.

Неудовлетворенность последовательно «метафизической» и эмпирической методологией вызывала в философии стремление вернуться к методологии Канта, дав современную трактовку его системе, что обусловило и новое прочтение культурологии Канта, использующее и суммирующее возникшие в XIX в. подходы.

Баденская школа неокантианства, исходя из признания качественного различия природы и свободы, как и Дильтей, занялась прежде всего обоснованием различия в методах их исследования. С этой целью глава школа В. Виндельбанд (1848—1915) классифицирует суждения на два основных типа. С помощью первого типа — абстрактно-логических суждений — описывается природа, т. е. конструируется теоретическим разумом естественнонаучная картина феноменального мира. Второй тип суждений основан на чувстве удовольствия или неудовольствия и выражает отношение человека к миру (ничего к предметному содержанию суждений не прибавляя), оценку: поступок, с этой точки зрения, может быть хорош или дурен, теория истинна или ложна, местность прекрасна или безобразна. Вынесение оценок оказывается возможным, поскольку субъект является одновременно и носителем практического разума — единого идеального мира ценностей, обладающего характером долженствования. Сама возможность оценки есть проявление примата практического разума над теоретическим. Долженствование, или, что то же самое, «притязание на общезначимость», выделяет, согласно Виндельбанду, из всего многообразия оценок три их вида: логические, этические и эстетические. Только в них выражается не просто наше индивидуальное чувство удовольствия или неудовольствия от представляемого предмета, а норма оценки, или правильность появления чувства удовольствия или неудовольствия в суждении о ценности. Именно истина, добро и красота в единстве составляют ценностное ядро практического разума. Сфера же влияния этого мира ценностей на эмпирический мир и образует культуру.

К культуре, по Виндельбанду, относится мир природы, преобразованный человеком в соответствии с правилами оценки, устанавливаемыми философией. Культура в триединстве науки, морали и искусства воплощает ценности истины, добра и красоты, а «правильность оценки» их призвана гарантировать философия58.

Собственно философский анализ культуры в баденском неокантианстве впервые связывается с изучением ее ценностного содержания. Этот подход и сегодня не исчерпал свой творческий потенциал59. Структура культуры как продукта человеческой деятельности соответствует здесь, однако, структуре способностей субъекта, которая представляет собой «два круга различного диаметра, концентрически соподчиненных»: ядром является практический разум («Я сам» субъек та), кругом большего диаметра — теоретический разум, по границе обоих кругов расположена сфера эстетического чувства. Соответственно приоритет в культуре принадлежит морали, научное познание направляется, по выражению Виндельбанда, «волей к истине», искусство выполняет свое предназначение, только запечатлевая «проблеск трансцендентного», связуя эмпирический и ноуменальные миры. Строго говоря, с позиций баденской концепции ценностей действительной автономией наделяется только нравственный субъект, а гносеологический и эстетический субъекты утрачивают автономию, которую стремился обосновать Кант. В такой трактовке культуры изначально содержалась тенденция и к принижению роли науки, и к сведению функций искусства опять лишь к средству нравственного воспитания.