Пауло Коэльо-Победитель остается один

Да, у него тоже есть мечты. Я - единственный, повторяет он себе. Я счастлив, потому что мне нечего больше ждать от жизни: ему уже сорок, хоть он и выглядит гораздо моложе. Да, он пытался сделать карьеру модельера, но не нашел пристойной работы, рассорился с теми, кто мог бы оказать содействие, вот и получилось так, что больше ничего от жизни ждать не приходится, хотя он образован, обладает прекрасным вкусом и железной самодисциплиной. Он уже больше не верит, что кто-то взглянет, как он одет, и скажет: «Фантастика! Нам с вами надо поговорить!» Были у него одно-два предложения работать моделью, но - сто лет назад, и он отверг их, потому что не вписывались в его «жизненный план», отверг и не жалеет об этом.

Он сам шьет себе одежду из тканей, что остаются в ательеhautecouture.Здесь, в Каннах он работает еще с двумя людьми, сумевшими вскарабкаться на вершину -они, вероятно, неподалеку от девушки, которая сейчас сидит напротив. Девушке этой выпала редкостная удача, а он, сколь бы ни был уверен в том, что жизнь несправедлива, не должен давать волю зависти или упиваться горечью разочарований - надо выкладываться полностью, иначе больше не пригласят в ассистенты режиссера.

Разумеется, он счастлив, как всякий, кому ничего не надо, кто ничего не желает. Взглянув на часы, он говорит:

- Ну, пойдем. Сейчас - самое время. Как-нибудь в другой раз поговорим.

Расплачивается, просит копию счета - потом, когда дни роскоши и гламура минуют, ему предстоит отчитаться за каждый потраченный цент. За соседними сто-

ликами кое-кто делает то же самое. Надо поторапливаться, говорит он, чтобы не смешиваться с толпой, которая сейчас нахлынет. По вестибюлю отеля они доходят до коридора; спутник Габриэлы протягивает два билета, бережно хранимые в кармане: как бы то ни было, важная персона никогда не станет морочить себе голову такими мелочами - на то есть ассистент.

Да, он - ассистент. А она - важная персона и уже проявляет признаки того, что сознает это. Очень, очень скоро она поймет, куда попала: этот мир высосет из нее всю энергию, заполнит голову мечтами, сыграет на тщеславии, а потом, когда она будет готова на все, - отшвырнет в сторону как использованную вещь. Так было с ним, и так будет со всеми.

Спускаются по лестнице в маленький холл перед «коридором»; люди движутся медленно, потому что сразу за поворотом стоят фотографы, и значит, есть шанс появиться на страницах какого-нибудь журнала, пусть хоть издаваемого в никому не ведомой стране.

- Я пойду впереди, предупрежу знакомых репортеров. Не спеши - это не красный ковер кинофестиваля. Окликнет кто-нибудь - обернись и улыбнись. В этом случае все остальные тоже начнут снимать тебя, решив, что если тебя знают по имени, ты - важная персона. Больше двух минут не позируй, помни - это всего лишь преддверие вечеринки, хоть и кажется чем-то совсем иным. Хочешь стать звездой - привыкай вести себя сообразно обстоятельствам.

- А почему я одна?

- Похоже, произошла какая-то накладка. Он давно бы уж должен быть здесь - профессионал как-никак. Где-то застрял…

«Он» - это Звезда. Анярогин мог бы сказать, что вероятнее всего подцепил какую-нибудь полоумную поклонницу и провозился с ней в номере дольше, чем нужно. Но эти слова были бы как нож острый для его подопечной, которая сейчас, должно быть, уже успела вы мечтать себе красивую романтическую историю любви, уповать на которую нет ни малейших оснований.

К чему проявлять лишнюю жестокость или избыток дружеских чувств? Ни к чему. Надо исполнить свои обязанности, и тогда можно будет убраться отсюда. Кроме того, не исключено, что эта девица может не справиться с бурей нахлынувших чувств, и какие уж тогда фотографии…

Он становится в очередь перед Габриэлой, велит ей держаться поближе, но не вплотную - на расстоянии нескольких шагов. Когда попадут в коридор, он попробует вызвать к ней интерес фотографов.

Выждав несколько секунд, Габриэла цепляет на лицо самую обворожительную из арсенала своих улыбок, перехватывает сумочку так, как следует ее носить, выпрямляется и уверенно шагает вперед, готовая ко вспышкам блицев. За поворотом открывается слабо освещенное помещение: с одной стороны - белая стена с логотипами спонсоров, с другой - небольшая галерея, откуда нацелены на нее несколько объективов.

Она продолжает идти, но старается при этом, чтобы каждый ее шаг был осознан и не повторился разочаровывающий опыт, когда проход по красному ковру Дворца конгрессов завершился раньше, чем она успела прочувствовать, какое событие происходит в ее жизни. Эти минуты надо прожить так, словно происходит замедленная съемка фильма, посвященного ей. И вот начинается щелканье и вспышки фотокамер.

- Жасмин! - слышит она чей-то возглас. Какая еще Жасмин? Ее зовут Габриэла!

Она застывает на миг, не успев согнать с лица заледенелую улыбку. Нет, теперь она больше не Габриэла. А как? Жасмин!

Внезапно она слышит треск затворов, но понимает, что все объективы наведены на ту, что идет следом за ней.

- Жасмин! Посмотри сюда! Вправо! Фотографы, кажется, разом сошли с ума.

Она уже достигла конца «коридора», причем никто не удосужился выкрикнуть ее имя, никому не нужное и не интересное. Андрогин поджидает ее.

- Не огорчайся, - сказал он, впервые проявив какое-то подобие человеческой теплоты. - Увидишь сама - то же самое произойдет сегодня вечером и с другими. То же, если не хуже, потому что их-то имена выкрикивали - и совсем недавно, а сейчас они проходят с улыбкой, ожидая съемки, но никто, ни один репортер не сжалился, не щелкнул.

Надо выказать хладнокровие. Надо взять себя в руки. Это еще не конец света, и демоны налетят еще не сию минуту.

- Да я и не огорчаюсь. У меня ведь сегодня всего лишь дебют… А кто такая эта Жасмин?

- Еще одна дебютантка. Днем объявили, что она подписала умопомрачительный контракт с Хамидом Хусейном. Да нет же, нет - не на участие в съемках, не бойся.

Да она и не боится. Она хочет всего лишь, чтобы под ногами разверзлась земля и поглотила ее.

8:12 РМ

Онаулыбается.

И делает вид, что не знает, с какой стати столько людей выкрикивают ее имя.

Ипроходит, как будто под ногами не помост, а красная ковровая дорожка.

Внимание! Люди уже входят в зал, секунды, отведенные на съемку, уже истекли, надо идти дальше.

Но журналисты не перестают окликать ее. Ей неловко, что идущей следом паре приходится ждать, когда все они вдоволь ее наснимают, а этого не будет никогда -можно найти еще более выигрышный ракурс, сделать идеальный снимок (словно бывает такой!), поймать взгляд, устремленный прямо в объектив твоей камеры.

Она взмахивает рукой на прощанье.Иудаляется.

В конце коридора журналисты обступают ее плотным кольцом. Все хотят знать подробности грандиозного контракта с одним из самых видных модельеров мира. Ей хочется сказать: «Это неправда», - но она произносит:

- Мы обсуждаем условия.

Журналисты не унимаются. Наезжает телекамера, и девушка с микрофоном в руке спрашивает, довольна ли она новостями. Да, ей кажется, что показ прошел удачно и что следующие работы модельера - она выговаривает ее имя с некоторым нажимом - будут показаны на парижской Неделе высокой моды.

Репортерша, кажется, и не знает, чью коллекцию демонстрировали днем. Сыплются прежние вопросы, только теперь их записывает видеокамера.

Не расслабляйся, говори лишь то, что тебе интересно, а не то, что пытаются вытянуть из тебя во что бы то ни стало. Притворись, что подробности тебе не известны, и говори о том, с каким успехом прошел показ коллекции, посвященной Анн Саленс, гениальному модельеру, несправедливо забытому всего лишь оттого, что ей не выпало счастья родиться во Франции. Какой-то юноша с потугами на остроумие спрашивает, как ей нравится праздник, а она в тон ему отвечает: «Дайте же оглядеться!» Бывшая модель, а ныне ведущая на одном из кабельных телеканалов, осведомляется, как она себя чувствует теперь, став «лицом» коллекции XX? Более информированный профессионал уточняет - правда ли, что в соответствии с подписанным контрактом она отныне будет получать в год нечто превышающее шестизначную сумму.

- В пресс-релизе должны были указать - «семизначная цифра». «Превышающее шестизначную сумму» звучит нелепо, вы не находите? А еще лучше было бы просто написать: «вознаграждение составит более миллиона евро» вместо того, чтобы заставлять зрителей загибать пальцы. А? Как вам кажется? Ну, или в крайнем случае сказать: «сумму с шестью нулями» - как вам кажется?

Ей никак не кажется.

- Мы изучаем контракт, - повторяет Жасмин. - Ате-перь, пожалуйста, дайте мне вдохнуть свежего воздуха. Чуть позже я постараюсь ответить на все ваши вопросы.

Вранье. Чуть позже она возьмет такси и вернется в отель.

Кто-то спрашивает, почему она не в туалете от «Хамид Хусейн».

- Я всегда работала с этой модельсршей.

И называет ее имя. Кое-кто записывает. Другие попросту пропускают мимо ушей, ибо пришли сюда за новостями, достойными печати, а не затем, чтобы получить информацию.

Ее выручает ритм, в котором всегда проходят такие празднества - в коридоре фотографы выкрикивают уже другое имя. Как оркестранты, повинующиеся жесту невидимого дирижера, окружившие ее журналисты оборачиваются и видят появление новой знаменитости. Жасмин, воспользовавшись этой паузой, решает уйти в зимний сад, превращенный в гостиную, где слоняются с места на место, пьют и курят приглашенные.

Вскоре ей, должно быть, тоже удастся выпить, закурить, взглянуть на небо, развернуться и удалиться.

Тем временем двое - молодая женщина и странное существо, похожее на андроида из фантастического фильма - не сводят с нее глаз, следя за каждым ее шагом. Да, они, видно, тоже не очень понимают, зачем пришли сюда, можно подойти и завести разговор. Она представляется. Андроид достает из кармана телефон и, скорчив гримасу, просит извинения - он должен ненадолго отойти.

Девушка остается и смотрит на Жасмин с таким видом, словно хочет сказать: «Ты испортила мне вечер».

Она раскаивается, что приняла приглашение. Его принесли ей двое мужчин, когда они с подругой собирались отправиться на скромный прием, устроенный

ВСЛ 1 note 5. А впрочем, все не так уж плохо - если фотографии напечатают, платье будет замечено и кто-нибудь может заинтересоваться именем его создательницы.

Двое принесших приглашение, производили впечатление людей хорошо воспитанных. Вежливо сообщили, что у дверей ее ждет автомобиль, и добавили, что уверены - у столь опытной модели сборы не займут больше четверти часа.

Потом один, достав из сумки ноутбук и портативный принтер, сказал, что они прибыли составить великий каннский контракт. Остались мелочи - они сообщат и запишут в соответствующие графы условия, а ее агент (они знали, что женщина, сидевшая рядом, - не только ее модельер, но и агент) подпишет.

Они обещают оказать модельеру всяческое содействие в создании следующей коллекции. Да, разумеется, с сохранением имени на этикетке. Да, конечно, с использованием возможностей их собственной пиар-службы. Более того - хотел бы вообще выкупить у нее бренд, а также инвестировать сумму, достаточную для того, чтобы о ней широко оповестила итальянская, французская и британская пресса.

Но есть два предварительных условия. Первое: вопрос должен быть решен незамедлительно - с тем. чтобы новость успела попасть в утренние газеты.

Второе - расторгнуть контракте Жасмин Тайгер, которая отныне будет работать исктючительно с Хамидом Хусейном. Недостатка в моделях на рынке нет, так что бельгийка очень скоро сумеет подыскать ей замену. Кроме того, она в качестве се агента получит большие деньги…

- Расторгнуть контракт с Жасмин я готова, - без раздумья отозвалась она. - Насчет всего остального мы поговорим позже.

Как же это она согласилась так скоро? Женщина, ответственная за все, что случилось в жизни Жасмин, теперь легко и даже как будто с удовольствием расстается с ней… Женщина, которую она любила больше всего на свете, нанесла ей удар в спину.

Первый достает из кармана свой смартфон.

- Мы прямо сейчас отправим ваше заявление для прессы. Оно уже готово: «Я очень взволнована возможностью…»

- Да погодите вы! Ничего я не взволнована. Я вообще не понимаю, о чем вы говорите.

Но ее подруга начинает править текст, заменяя «взволнована» на «рада», «возможность» - на «предложение». Придирчиво вчитывается в каждую фразу, каждое слово. Требует, чтобы был упомянут чудовищно высокий гонорар. Двое не соглашаются, уверяя, что это приведет к взвинчиванию цен на рынке. В таком случае, следует ответ, будем считать, что мы не договорились. Двое, извинившись, выходят, доставая мобильники, и вскоре возвращаются. Предлагают не называть конкретную сумму, а указать расплывчато и неопределенно: «превышающее шестизначное число». Потом пожимают руки обеим, бормочут несколько комплиментов модельеру и модели, прячут ноутбук и принтер в сумки, просят наговорить в телефон формулу официального согласия в доказательство того, что переговоры по поводу Жасмин прошли успешно и предложения приняты. Выходят так же стремительно, как появились, на ходу куда-то звоня, и просят не задерживаться дольше пятнадцати минут - сегодняшняя вечеринка уже оговорена в только что заключенном контракте.

- Приготовься.

- Какое право ты имеешь распоряжаться моей жизнью?! Ты ведь знаешь - я не согласна, но не могу даже высказать собственное мнение. С другими работать мне неинтересно!

Модельер выбирает из кучи расшвырянных по всей комнате платьев самое красивое - белое, отделанное кружевами в виде бабочек. На минутку задумывается, какие туфли и сумка к нему подойдут, но быстро делает выбор - время не ждет.

- Они забыли потребовать от тебя, чтобы ты появилась на вечере в туалете от XX. И у нас есть возможность показать кое-что из моей коллекции.

Жасмин не верит своим ушам;

-Так это все только ради этого?

-Только и исключительно.

Они стоят лицом к лицу, и смотрят, не отводя глаз.

- Врешь ты все. -Вру.

Они обнимаются.

- С того уикенда на пляже, когда мы сделали первые снимки, я знала: этот день наступит. И вот он пришел - пусть чуть позже, чем я предполагала - но тебе уже исполнилось девятнадцать лет, ты стала взрослой и можешь принять вызов. Приходили ко мне и другие люди, делали предложения насчет тебя. Я неизменно отвечала отказом, а сама думала: это оттого, что боюсь тебя потерять, или оттого, что ты еще не готова? И сегодня, увидев в зале Хамида Хусейна, поняла, что он пришел не только чтобы отдать дань уважения Анн Салене: он задумал что-то еще, и теперь я знаю, что именно. Мне передали, что он очень бы хотел поговорить с нами… Я немного растерялась, но сообщила, в каком отеле мы остановились. И когда эти двое явились к нам, нисколько не удивилась.