Предмет и значение философии

Безусловно, софистика не появилась спонтанно, deus ex machina; в связи с этим необходимо отметить, что интерес к "разуму" характерен вообще для духа философии того времени: наблюдается тенденция некоторого отхода от натурфилософии и обращения к человеку на основе древнего принципа "Познай самого себя". Таким образом, становится очевидным, что корни софистики кроются большей частью именно в общественной обстановке того времени. Однако, кроме связи истоков софистики с общественно-политическим развитием страны, нельзя не сказать о, несомненно, возникавших в процессе эволюции философских учений зачатках некоторых её составляющих. Например, уже Гегель видел в Анаксагоре предшественника софистов, поскольку этот "древний" философ, в отличие от своих предшественников, выдвигал в качестве первовещества "разум", ставший впоследствие символом эпохи просвещения. Однако, не смотря на приведённое обстоятельство, Анаксагор остаётся материалистом, поскольку "разум" в его понимании материален.

В противоположность "древним" философам, деятельность которых была отрешена от жизненной практики (например, Анаксагор отказался от большого наследства ради научных исследований3), софисты вели активную политическую деятельность. Греческие города часто поручали даровитым и разносторонне образованным софистам вести свои иностранные дела. Так, Гиппий и Продик приобрели себе славу искусных дипломатов, а Горгий был главой посольства и славился яркими речами, обращёнными к народному собранию. Софисты имели большой успех у широких слоёв населения – у них было множество поклонников, всегда готовых слушать их речи с неослабляемым интересом. Например, Платон в своём диалоге "Протагор"4 говорит о том, что прибытие Протагора в Афины произвело настоящую сенсацию: к нему толпами стекались знатные люди, которых он "завораживал" своими речами.

В связи со всем вышесказанным  можно отметить, что софистика  чрезвычайно близка риторике. И софистика, и риторика возникают в Греции в период расцвета демократии, когда  спорные вопросы из области физической борьбы переносятся на арену красноречия. Однако здесь возникает парадокс: хотя софистика была порождена демократией, она в то же время подрывала  один из фундаментальных принципов  последней – принцип равенства. Таким образом, софистика оказалась  трудно совместимой с демократией  и, соответственно, с желаниями "демоса" – народа, что, возможно, стало одной  из определяющих причин того, что она  не смогла устойчиво закрепиться  в существовавшем в то время обществе.

Риторика была главным  предметом преподавания софистов и  имела в основном практическое применение, ориентируясь на судебное делопроизводство. В то время начинают составляться руководства по красноречию, как  судебному, так и политическому  и художественному. В связи с  этим следует отметить, что философские  знания выступали здесь не как  самоцель, а как средство обоснования. Подводя итог вышесказанному, можно  сделать вывод, что софистов теоретически более интересовали способы доказательства и убеждения, логика спора, чем содержание учений.

Историю софистики принято  делить на два периода, первый из которых  связан с деятельностью "старших  софистов", а второй – "младших". К "старшим софистам" относятся  Протагор из Абдер, Горгий из Леонтин, Гиппий из Элеи, Продик с Кеоса, а также Антифонт. "Младшие софисты" – это Критий, Калликл, Фразимах, ученики Горгия Алкидам, Ликофрон и Пол. Софисты не представляли собой единой группы ни по социально-политической ориентации (например, Протагор тяготел к рабовладельческой демократии, а Критий был врагом демократии), ни по отношению к предшествующей древнегреческой философии (Протагор опирался на идеи Гераклита, Горгий и Антифонт – на идеи элейской школы), ни по их собственным философским идеям. Между самими софистами, а также между ними и их противниками шли горячие споры, и в качестве предметов этих споров чаще всего выступали две проблемы: с одной стороны, "природа" и "искусство" в человеческом обществе, с другой, – человек и познание.

Что касается первой проблемы, то софистов чрезвычайно интересовал  вопрос, что в обществе является естественным, то есть существующим "по природе", а что имеет искусственное  происхождение. Универсальное противопоставление природы искусству развёртывается у софистов, прежде всего, в отношении  трёх основных вопросов: возникновения  общества и государства, законодательства, религии.

Происхождение государства, согласно софистам, почти полностью  искусственно. Платон так описывает  софистическую концепцию: "В государственном  управлении ... разве лишь незначи-тельная часть принадлежит природе, большая же – искусству"5. Непосредственно касающимся общества является и вопрос языка, который имеет очень важное значение, поскольку, как отмечалось выше, искуство красноречия было неизменным атрибутом софистики. Софисты расценивали происхождение языка как чисто искусственное явление, и в качестве свидетельств этого они приводили синонимию (обозначение одной вещи разными словами) и омонимию (обозначение разных вещей одним словом).

Законы с точки зрения софистов тоже явление полностью  искусственное, и поэтому их положения  далеки от истины. Однако здесь мы видим  некоторое несовпадение взглядов софистов относительно того, что представляют собой законы. Протагор считал, что  мнение города, выраженное в законе, есть истина. Антифонт, живший уже во время кризиса демократии, видел критерий истины в "природе" и "естественных" интересах человека; по его мнению "человек будет извлекать для себя больше всего пользы, если в присутствии свидетелей он станет соблюдать законы, высоко их чтя, оставаясь же без свидетелей, будет следовать законам природы"6. Гиппий провозгласил, что все люди "по природе" – "родственники", "сограждане", а закон, "властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе"7. По мнению Калликла, законы устанавливаются слабыми, которых большинство и которые, стараясь запугать более сильных, утверждают, что быть выше остальных постыдно и несправедливо. Фразимах считал, что во всех государствах справедливостью считается то, что пригодно существующей власти. Стоит отметить, что подобная диалектика общественной жизни послужила основанием для релятивистских идей софистов, то есть провозглашения относительности всякого знания.

Что касается религии, то происхождение  богов определялось софистами как  искусственное, поскольку, как говорил  Протагор, мы ничего не можем знать  о богах.

Второй глобальной проблемой, занимавшей умы софистов, была проблема "человек и познание", в процессе решения которой они приходят к релятивизму, то есть признанию  того, что всё в мире относительно. Протагор первый заявил, что "о всяком предмете можно сказать двояко и  противоположным образом", и он же выдвинул знаменитый тезис: "Человек  есть мера всех вещей, существующих что  они существуют, не существующих что  они не существуют", на основании которого был сформулирован критерий: "Мнение человека есть мера истины". Протагор, однако, переводит данную проблему в практическую сферу: все ощущения и основанные на них мнения истинны, только "одно лучше другого, но ничуть не истеннее". В итоге мысль Протагора об относительности человеческих понятий сводится к тезису: "всё истинно".

Горгий придерживается внешне противоположной, но в сущности той же позиции: "всё ложно". В своём рассуждении "о природе" он выдвигает три тезиса: 1). Ничего не существует. 2). Если даже нечто и существует, то оно непостижимо. 3). Если оно и постижимо, то невыразимо и необъяснимо для других. Подобный нигилизм, как и протагоров релятивизм, является логическим выводом из субъективистского в своей основе подхода к внутренней противоречивости понятий.

Хотя многие критики часто  определяют деятельность софистов словами "блеск формы и нищета содержания", следует обратить внимание на то, что  риторический аспект софистики, к которому чаще всего и относятся подобные характеристики, вовсе не является пустыми рассуждениями. Софистов часто  упрекают в том, что они равнодушны к жизненным проблемам граждан  и что их учения носят несколько  отвлечённый характер. Однако подобная "отвлечённость" необходима для  глобальных обобщений, для более  искусного и логически верного  решения практических задач. Якобы  пустые, "беспредметные" рассуждения  софистов, приложенные к какой-либо реальной проблеме, обретает вполне понятный смысл и становятся как бы двигателем этой проблемы, то есть софистика в  сочетании с действительностью  уже представляет собой некий  живой организм. Софистика словно оформляет практику, определённым образом  дополняет её. Подводя итог вышесказанному, можно привести слова исследователя  Б.Чернышева, который говорит, что деятельность софистов "заключалась в том, что они оформили практику и возвели её в теорию, в логос"8.

Значение деятельности софистов велико не только для жизни Древней  Греции, но и для мировой науки. Платон в одном из своих сочинений  писал, что ни Гомер, "первейший  из поэтов и первый из трагиков", ни другие поэты и художники Древней  Греции "не могут сравняться по своему воспитательному влиянию с софистами". Учение софистов занимает весьма важное место в мировой истории философии, а их философское наследие представляет и сегодня огромный интерес не только с точки зрения рассмотрения их выводов как определённого  этапа в истории философии, но и в плане блестящего примера  логического, аналитического мышления.

10. Заслуга Платона в том, что он в отличие от своих предшественников обратил особое внимание на недостатки чувственного восприятия .По Платону, восприятие представляет нам вещи не такими, какими они есть “на самом деле”, а такими, какими они кажутся нам . Платон показывает различие между самим предметом и нашим чувственным представлением о нем. Но, выявив недостаточность чувственного восприятия, Платон пошел не по пути установления диалектической связи ощущений (чувств) и теоретического мышления (разума), а по пути их противопоставления, утверждая, что чувства не могут быть источником истинного знания, но лишь побудителем, способствующим тому, что разум обращается к познанию истины. При этом впервые (и это тоже заслуга Платона) было подчеркнуто не только несовпадение знания о мире с самим миром, но и несовпадение понятия о предмете с самим предметом: ведь одно понятие может обозначать многие предметы, но ни один из них не выражает полностью сути этого понятия. Следовательно, делает вывод Платон, основание понятия не в предмете, а в чем-то другом, что не является ни предметом, ни понятием. И этим “другим”, согласно Платону, является идея. Идея - это первопричина всего сущего. Идеи вечны, неподвижны и неизменны. Признав идею первопричиной всего сущего, Платон тем самым определил и основную задачу философии, и предмет науки как познание мира идей, которое возможно лишь посредством диалектического процесса мышления как процесса образования и разделения понятий, и выявление их совместимости (или несовместимости) с предметным миром. Таким образом, Платон признает два метода познания: чувственный (неподлинный) и понятийно-мысленный (подлинный). Но поскольку всякое познание всегда направлено ни какой-либо объект, то он должен присутствовать и здесь. У Платона этот объект распадается на два: мир изменчивых и конечных во времени предметов и мир вечных неизменных идеальных сущностей - идей. Происходит как бы удвоение мира.Платон выходит из положения, предположив, что:1) предметный мир есть мир теней, отражение подлинного, идеального;2) душа человека вечна и бессмертна.До вселения в человека она пребывает в мире идей, где и познает мир истин. Вселившись же в человека, она привносит в него все наличное знание. Таким образом, процесс познания по Платону есть процесс припоминания, когда мы посредством анализа понятий заставляем душу человека припоминать имеющиеся в ней знания: “раз душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, и в Аиде, то нет ничего такого, чтобы она не познала. Поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить все, что ей было известно.» В момент акта познания у человека возникает воспоминание об идее. Но, поскольку идея не может полностью присутствовать в предмете, то между идеей и ее чувственным образом устанавливается не отношение сходства, а отношение подражания: чувственный образ подражает идее (прообразу), являясь как бы копией ее (т.е. прообраза), но копией неполной и несовершенной. Онтология, космология и теория познания в учении Платона носят подчиненный вспомогательный характер. Они выступают в качестве методологической и мировоззренческой базы для обоснования главной части этого учения — нравственно-этической. Платон считает, что условием нравственных поступков является истинное знание. Этим истинным знанием обладает душа. По учению Платона, душа состоит из трех частей:1) разумной; 2) волевой; 3) чувственной. Разумная часть — основа добродетели мужества, преодоления чувственности — это добродетель умеренности, благополучия. Гармоническое сочетание всех этих трех частей души, под руководством разума, дает начало добродетели справедливости. Платоновская этика ориентирована на самосовершенствование личности, на создание совершенного общества — государства. Платон общественное, государственное начало ставит над индивидуальным, личным. Поэтому этика Платона органически сочетается с концепцией государства. В соответствии с тремя частями души, Платон делит людей на три типа: носители добродетели мудрости — философы должны стоять во главе государства, управлять им. Мужество — добродетель стражей, задача которых защита государства от внешних и внутренних врагов. Добродетелью третьего сословия должно быть благоразумие, т. е. добросовестное выполнение своих производственных функций. Справедливость не относится Платоном к какомуто одному из сословий, а характеризуется им как некая общегосударственная добродетель.Помимо этих четырех добродстелеи Платон особо подчеркивает значение благочестия — религиозности, почитания божеств. Идеальное государство

Платона должно всемерно покровительствовать  религии, воспитывать в гражданах  благочестие, бороться против неверия  и безбожия. Укреплению идеального государства, по Платону,должна служить строгая система воспитания и образования.Платон предложил систему образования и твоспитания, которая обеспечивает достаточную профессиональную и физическую подготовку всех сословий.Каждому сословию соответствует свой уровень образования. Например, совокупность гимнастики, музыки и математики — это обязательный круг образования, достаточный для стражей. Наиболее способные могли, кроме того, обучиться диалектике. Но после овладения диалектикой они переходят в другую профессиона льную группу—философов-правителей.