Учения Аристотеля о душе

                 Ощущение есть только там, где  есть душа, и тоже самое следует  сказать о росте и увядании. Физически растет и увядает  только то, что питается, а питание  происходит только в существе, причастном жизни. Некоторые полагают, будто единственная причина питания и роста заключена в самом огне. Ведь из всех тел и элементов один лишь огонь есть ничто питающееся и растущее. Поэтому может показаться, что именно огнем производятся все эти явления в растениях и животных. Но огонь здесь утверждает Аристотель, только одна из причин, но никак не единственная: в собственном смысле причина их есть душа.

             Ощущение не только необходимое  условие жизни животных. Ощущение - и источник знания. Все мыслимое, утверждает Аристотель, дается в ощущаемых формах, притом и отвлеченное, и то, которое относится к состояниям и изменениям ощущаемого. Поэтому существо, не имеющее никаких ощущений, ничего не может не понять, не познать. 

             Со своей категоричностью высказывает Аристотель мысль о независимости предмета от ощущения, восприятия. Соответствующие места в трактате «О душе» принадлежат к наиболее ярким обнаружениям материалистической тенденции Аристотеля.

             Утверждая объективность и независимость  ощущаемого от ощущения, Аристотель отрицает пассивный характер его существования. Воспринимаемый предмет как бы движется навстречу нашему восприятию.

              Ощущение, согласно взгляду Аристотеля, может возникнуть только при  существовании различия между свойством ощущаемого предмета и воспринимающего этот предмет органа. Так, если и предмет, и орган одинаково теплы, то восприятие не может состояться.

             В основном психологическом трактате  Аристотеля есть места, в которых  он – с удивительной ясностью и четкостью – говорит о зависимости души психических состояний и процессов от телесных, от тела. В этих местах Аристотель рассуждает как материалист.

            Если какие – либо из деятельностей или состояний души, говорит Аристотель, принадлежат ей одной, то ее можно представить, как отдельное существо. Если же нет ничего ей одной принадлежащего, то она неотделима от тела и должна мыслится точно так же, как, например, прямая линия. Прямая линия может находиться в различных положениях, например, касаться медного шара только в одной точке, но это прикосновение производится не прямой самой по себе, не как отдельно существующей, а телом, в котором она всегда находится и от которого она неотделима. Подобным же образом и все состояния души: гнев, кротость, страх, сострадание, отвага, а также радость, любовь и ненависть – находятся в связи с телом, потому что с появлением их в душе и тело подвергается изменению. Бывает даже, что при большом и очевидном несчастье иногда не испытывают никакого сильного волнения или страха в душе, иногда же маловажные и незначительные события вызывают волнение, именно в тех случаях, когда находится в сильном возбуждении тело. Зависимость этих волнений от тела, продолжает Аристотель, особенно очевидно в тех случаях, когда без всякой причины, способной возбудить страх, некоторые обнаруживают все признаки страха. А если это так, заключает Аристотель, то ясно, что состояние души имеют свой источник в материи. Поэтому состояния, подобные гневу, определяются как движение такого – то тела или части тела, производимое тем – то и с такой – то целью. Ввиду этого поясняет Аристотель, изучение, как всей души, так и этих ее состояний есть дело физика, исследователя природы.

1.1.Структура человеческой  души по Аристотелю.

            Аристотель отвергает и материалистические учения о Душе (душа как разновидность материи) и идеалистические (душа – бестелесная сущность).

            По Аристотелю, душа связана с одной стороны с материей, с другой–с Богом, т.о., психология занимает средние положение между физикой и теологией.

            «Рассмотрение души в некоторых случаях составляет предмет физики, именно ,когда дело идет относительно, той части души, которая не бывает без материи». Однако, только душа связана с материей, поэтому физика исследует душу как движущее начало, сущность, начало движения, которой в ней самой.

            Само понятие «душа» Аристотель рассматривает с точки зрения своего учения о категориях: все вещи есть сочетание материи (вещества) и формы (вечной сущности вещи), которые первоначально представляли собой не связанные друг с другом возможности, в единстве же составляют действительность. И живое существо тоже «составляет сущность», состоящую из материи (тело) и формы (душа). В трактате «О душе» Аристотель определяет это понятие так: «Душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же (как форма) есть энтелехия. Душа есть суть бытия и форма такого же естественного тела, которая в самом себе имеет начало движения и покоя».

1.2. Душа и тело. Виды души.

            Аристотелем впервые в истории человеческой жизни была выдвинута идея о неразделимости души и живого тела. «Сказать, что душа гневается, равносильно тому, так если бы кто сказал, что душа занимается тканьем или постройкой дома». Душа по Аристотелю, неотделима от тела, она представляет собой нечто принадлежащее ему, а поэтому пребывает в соответствующем ей теле (а не в разных). Как энтелехия тела, душа смертна вместе с ним.

             Все живые тела – орудие души, существующие ради нее. При этом Аристотель разделяет несколько видов души. Поскольку душа–сущность жизни, то она присуща всем живым существам. Где есть жизнь – есть и душа. А «нечто живет и тогда, когда у него наличествует хотя бы один из следующих признаков: ум, ощущение, движение в смысле питания, упадка и роста». Таким образом, и растения наделены жизнью и одушевлены.

              Растительная душа – первая и самая общая ступень, ее функции –воспроизведение и питание. Однако, растения не способны ощущать, их взаимодействие с окружающей средой строго материально.

              Способность воспринимать формы ощущаемого без его материи появляется у второго типа души – души животной.

Человеческая душа обладает кроме функций растительной и животной, разумом.

               Это учение о «лестнице душ» впервые внесло в теорию психического принцип развития–высшие способности возникают из низших и на их основе; в человеке же представлены предшествующие уровни развития жизни и психики. Функции души становятся, уровнями её развития Человека же Аристотель считает совершеннейшим из материальных тел. Естественно, каждый человек при его превращении из младенца в зрелое существо проходит все те предыдущие ступени, которые преодолел за всю историю органический мир.

Таким образом, Аристотель открыл новую эпоху в понимании души как предмет психологического знания. Не физические тела и не бестелесные идеи стали для него источником этого знания, но организм где телесное и духовное образуют нераздельную целостность.

2. Разумная часть души человека

Такие функции души как  ум, мышление, рассуждение, способность к умозрению, по мнению Аристотеля, составляют исключительно род души человека и «только эти способности могут существовать отдельно, как вечное–отдельно от преходящего». Аристотель замечает, правда, что еще не ясно, могут ли они быть независимы от тела, но не находит оснований считать ум и соединенным с телом, поскольку иначе он имел бы определенный орган и обладал какими-то качествами (например, мог бы быть теплым или холодным). Аристотель отрицает существование телесного органа для мышления. Оно, по его мнению, автономно и, в отличии от души бессмертно. То есть разумная часть души не умирает вместе с телом, а существует вечно. Бог, по Аристотелю, – наивысшая из форм, «мысль мыслей», – есть чистый разум.

              Разумную души Аристотель делит на две части, каждая из которых имеет свою интеллектуальную добродетель и по-своему относиться к этическим добродетелям.

              Рассудочная часть разумной души имеет дело с человеком, его жизнью и деятельностью. Это практический разум, практическая истина, относящаяся к людским делам, т е. к частному, поэтому она тесно связана с опытом. Применять общие знания к частному приходиться именно этой части души, как и осуществлять выбор. Её добродетель–практичность. Аристотель определяет ее как «разумно приобретенное свойство души, осуществляющее людское благо». Практичен, по его мнению, тот, кто способен оценивать обстоятельства и рассчитывать средства для достижения целей и действия, ведущие к благополучию. Для практичности необходимы такие добродетели, как опыт (потому молодые люди не могут быть практичными) и умеренность, поскольку, по Аристотелю, практический ум утрачивается при избытке наслаждения или страдания. С практичностью Аристотель связывает добрый совет, рассудительность, проницательность и изобретательность. Рассудительность он считает не лучшей стороной практичности, поскольку, в отличие от последней, которая приказывает, рассудительность только критикует. Изобретательность же, состоящая в добывании подходящих средств для некой цели, похвальна, но только если похвальна сама цель, в противном случае она опасна. Поэтому изобретательность должна служить практичности, так же как практичность служит добродетели. Правда, Аристотель подчеркивает, что практичность лишь низший вид человеческой деятельности, поскольку «лишена покоя, стремиться всегда к известной цели и желательна не ради ее самой», она присуща низшей части разумной души.

                 Выше практичности – мудрость как добродетель разумной части разумной души. Эта часть души, в отличие от предыдущей, созерцает неизменные принципы бытия, где нет выбора, а существует лишь знание или незнание. В теоретическом мышлении благо и зло выступают как истина и заблуждение. Деятельность же разумной части разумной души Аристотель видит в науке, поскольку ее предмет–общее, то есть вечное. К практической деятельности эта часть души не способна: там требуется практическое мышление и стремления, присущие аффективной части души, но разумная часть души способна руководить практической (нравственно-политической) деятельностью.

              Мудрость, «знание и понимание наиболее важного в природе», является, по мнению Аристотеля, той добродетелью, которая в сочетании с деятельностью приносит высшее блаженство. Такой деятельностью философ видит созерцание. «Деятельность Божества, будучи самой блаженной, есть созерцательная деятельность, а следовательно, и из людских деятельностей наиболее блаженна та, которая родственнее всего божественной».

3. Влияние Аристотеля на дальнейшее развитие представлений о душе и психике.

                Учение Аристотеля о душе и закономерностях познавательных и аффективно-волевых процессов вплоть до 17 века являлось основой для тех, кто изучал проблемы души, и было ассимилировано последующими научными исследованиями психики.

                 Многие достижении современной психологии (понятия, методология) уходят корнями в аристотелевские представления о душе и психике.

                 По Аристотелю идейное богатство мира скрыто в чувственно воспринимаемых земных вещах и раскрывается в прямом, опирающемся на опыт, общении с ними. По своему предмету психология (в физической ее части) совпадает с биологией (хотя в отличие от нее изучает не материальные, а целевые, движущие причины живого). Таким образом, здесь возможно наблюдение, описание и анализ конкретных жизненных проявлений и у животных и у человека, что составляет опытный объективный метод изучения. Однако вместе с тем Аристотель замечает, что добиться чего-то достоверного в изучении души (особенно нематериальной ее части) очень сложно, на многие вопросы ответить почти невозможно. Исследовать природу можно путем наблюдения и опытов, которые приводят к обобщению знания. Поэтому психологическое учение Аристотеля строится на обобщении биологических фактов. Петровский пишет, что это обобщение привело к преобразованию главных объяснительных принципов психологии: организации, развития и причинности.

               Также и учение о «лестнице душ» впервые внесло в теорию психического принцип развития – высшие способности возникают из низших и на их основе; в человеке же представлены предшествующие уровни развития жизни и психики. Функции души становятся уровнями её развития.

              Следуя некоторым высказываниям Аристотеля, все перечисленное можно было бы назвать «деятельностью», но лучше – способом бытия. «Способ бытия» – вот имя категории, к которой относится душа вместе со зрением и раскалыванием. «Способ бытия» – вот русское словосочетание, которое передает смысл Аристотелевой «энтелехии». Ответ на вопрос, «какой категории душа?»: душа – способ бытия, – и именно Аристотель первым дал этот ответ.

Растительная душа.

                 Определить категориальную принадлежность еще не значит решить проблему души. Если душа – способ бытия, то должна же она чем-то отличаться от других способов бытия. Ведь не каждый же способ бытия живого тела можно назвать душой. Где - то «видовое отличие», что отличает душу от всех прочих способов бытия? Аристотель учил, что душа есть форма и энтелехия живого тела. Душа поэтому неотделима от тела и есть причина его жизненности. И так как жизнь – это питание и рост, то душа есть способность питания. Точнее, способностью питания является не душа вообще, а лишь одна из ее «частей» – растительная душа. Растительная душа есть у каждого живого существа, которое питается и растет. И так как растения тоже питаются и растут, то и они обладают душой.

Животная душа.

            Все живые существа обладают душой растительной, но животные – еще и животной. Животная душа – это способность ощущения, а ощущение – это восприятие формы вещи без материи. Подобно тому, как воск принимает отпечаток перстня без железа или золота. Ясно, что в данном случае речь идет о пространственной форме вещи, ибо форма как сущность ощущению недоступна. Вместе со способностью ощущения у животных появляется и способность желания. Ибо тот, кто способен ощущать, способен испытывать удовольствие от приятного, а значит, и желать, так как желание есть стремление к приятному. Следовательно, животная душа имеет, по меньшей мере, две части – способность ощущения и способность желания.

                Благодаря животной душе животные способны двигаться. Сама душа остается при этом неподвижной и движет телом так, как движет предмет желания. Животное воображает предмет желания и стремится к нему ради удовольствия.

Ум.

               В отличие от души ум не есть форма тела. Ум – это способность мышления, а такая способность не может быть связана с телом так, как связана с телом душа. Ибо ум способен мыслить и познавать все что угодно и значит ни с чем не смешан и не соединен.

                Ум есть «форма форм», или место, где находятся формы в возможности. Формы (сущности) уже содержатся в уме до всякого познания, и поэтому задача познания в том, чтобы они стали сущим в действительности. Это можно понять так, что в познании формы как бы проявляются в уме, подобно тому, как фотоизображения проявляются на фотобумаге. И это означает, что, по сути, Аристотель повторяет Платона: познание – припоминание идей, – но как бы переводит это учение на свой собственный философский язык. Однако если у Платона предсуществование идей в душе получает хоть какое-то объяснение (в учении о предсуществовании душ на небе), то у Аристотеля предсуществование форм в уме остается полной загадкой: откуда в душе формы?