Автор работы: Пользователь скрыл имя, 15 Июня 2012 в 16:30, реферат
По Н.С. Розову, а также по мнению многих исследователей, народы России, Украины, Белоруссии и некоторых других стран относятся к восточнославянской (православной) или евразийской цивилизации, будучи как бы «родной сестрой» западно-христианской цивилизации, у которых одна «мать»: греко-римская цивилизация. В основе европейской цивилизации — католицизм, в основе евразийской — православие, воспринятое от Византии. Восточно-христианская цивилизация устойчиво выделялась в XIX в. и в ХХ в.
Объективно вопрос стоит так. Объединяющаяся и объединенная Европа однозначно не считает православные восточнославянские народы своими и похоже, что и в обозримом будущем считать не будет. Для «тигров» Азии (прежде всего Юго-Восточной Азии) и народов исламского мира мы тоже далеко не свои.
В этой ситуации восточнославянским народам остается два пути: или они консолидируются, объединяются и создают свой собственный центр развития и силы, или они превращаются в «этнографический материал», почву и удобрение для развития других цивилизационных центров развития. Вот и получается, что только в союзе друг с другом и некоторыми другими странами Евразии восточнославянские народы могут сохранить себя, найти свою нишу и место в мире. Поэтому, заботясь об исторической судьбе Беларуси, нельзя не думать о перспективах развития восточнославянской цивилизации в целом.
Беларусь, Украина – тоже Европа, но по географическим, религиозным, ментально-духовным характеристикам они наиболее далеки от Западной Европы. Здесь в целом, конечно, обнаруживается такая тенденция: чем ближе к Западу, тем больше Европы; чем ближе к Востоку, тем меньше Европы. Россия уже и вовсе не Европа, но и не Азия. Она попросту самостоятельная евразийская держава, особая цивилизация, государство-континент. Нравится это кому или нет, но Беларусь и Украина принадлежат не к западноевропейской протестантско-католической цивилизации, а имеют прямое отношение, от самых корней, из глубин к восточно-православной славяно-русской цивилизации.
Западную Европу в силу ее уникально благоприятных природно-климатических условий населяло к тому историческому моменту, когда англичане, французы и немцы стали создавать свои национальные государства, великое множество исторических этносов: кельтских, иллирийских, балтских, славянских и т.д. Где они сейчас на территориях этих государств? Ведь их было не меньше (если не больше), чем на территории России. Они все полностью уничтожены или ассимилированы. На территории Англии несколько раз почти полностью уничтожалось коренное население и заменялось другим. Процесс уничтожения «нетитульных» народов и народностей в Западной Европе был таков, что они либо вообще исчезли, либо превратились к настоящему времени в своего рода этнические реликты (шотландцы, валлийцы, бретонцы, гасконцы, лужичане и т.п.). Сегодня только два древних народа в Западной Европе – ирландцы (в
британском Ольстере) и баски (в Испании и Франции) пока еще сохранили свою идентичность. Однако многолетние кровавые войны этих народов за элементарную национальную автономию так и не могут до сих пор увенчаться успехом [9, c. 71].
А теперь посмотрим на судьбу народов в составе России, в «тюрьме народов». Как ни странно, все они выжили, развили свою культуру и чуть ли не по всей горизонтали России пытаются ныне создать свою государственность, которой у многих из них вообще никогда не было. Не будем спорить: Россия, наверное, была «тюрьмой народов». Но «кладбищем народов», подобно Англии, Франции, Германии, Испании, она никогда не была. Историческая правда заключается в том, что нерусские народы, соединившие свою судьбу в пределах российской государственности, имели вполне реальные возможности для своего развития, а русский народ в массе своей не выступал по отношению к ним в качестве угнетателя и никогда не ставил перед собой цели их уничтожения. Но почему так произошло? Едва ли это стало возможным в силу какой-либо изначально присущей русскому этносу доброты к иноплеменникам. Скорее всего, это может быть объяснено историческими условиями жизни русского народа, его географией и климатом. Широта пространств, их малонаселенность превращали в совершенно неразумное занятие полное искоренение и денационализацию ассимилируемых Россией территорий. Напротив, для выживания в суровых российских условиях необходимой была кооперация усилий, сотрудничество. На Западе же было тесно. Там борьба за овладение нишами выживания шла не на жизнь, а на смерть. Все это и формировало архетипические качества и менталитет народов: у русских – открытость, всечеловечность, уникально терпимое и доброжелательное отношение к другим народам, а у западноевропейцев – агресивно-экспансионистское, высокомерное и враждебное.
«...Западная цивилизация имеет своей целью ни больше ни меньше, как включение всего человечества в единое общество и контроль над всем, что есть на земле, в воздухе и в воде и к чему можно приложить для пользы дела современную западную технологию. То, что Запад совершает сейчас с исламом, он одновременно делает и со всеми существующими ныне цивилизациями – православно-христианским миром, индуистским и дальневосточным – включая и уцелевшие примитивные общества, которые находятся в безвыходном положении даже в собственной цитадели – тропической Африке. Таким образом, современное столкновение ислама и Запада не только глубже и интенсивнее, нежели любое из прежних, оно также представляет собой весьма характерный эпизод в стремлении Запада вестернизировать весь мир...» [10, c. 116]. Так писал А.Тойнби еще в 1947 году. Как все сказанное им звучит и сегодня актуально и современно!
Говоря об историческом самоопределении восточнославянских (как, впрочем, и всех других) народов, надо иметь в виду одно чрезвычайно важное обстоятельство: в наше время более-менее надежную историческую перспективу для своего выживания и дальнейшего устойчивого развития имеют только те страны, территории которых богаты минеральными и энергетическими ресурсами, или те, которые овладели или смогут овладеть высокими технологиями. Вообще-то факторов, определяющих историческую судьбу народов, множество, но сегодня на первый план выдвинулись именно энергетически-сырьевой и технологический факторы.
Важно иметь в виду и следующее обстоятельство. США, население которых составляет от мирового чуть больше 4 %, потребляет сырьевых и энергетических ресурсов, задействованных сегодня в мире, в пределах 40 %. Промышленность, вся инфраструктура, транспорт и т.д., которые обслуживают интересы этих четырех процентов, уже в течение 30 лет съедают весь кислород, образуемый наземным фотосинтезом растений на территории США. Если бы возможно было бы каким-то образом отделить штаты от российской Сибири и джунглей Латинской Америки, жизнь у них прекратилась бы. А вот другая статистика: в России население от мирового составляет около 3 %, а на ее территории сосредоточена 1/3 мировых энергетических и сырьевых ресурсов.
На сегодняшний день это обстоятельство стало важным в выборе ориентаций и принимаемых решений в мировой политике. Здесь сконцентрированы ее основные пружины и хранятся ее ключи.
А сейчас, исходя из всего сказанного, попробуем провести своего рода мыслительный эксперимент, включающий в себя осмысление двух сценариев относительно перспектив развития восточнославянских народов.
Сценарий 1. Предположим, Украина полностью отрывается от России, разрывает с нею все исторические, экономические, научно-технологические, военные да и просто человеческие связи и отношения, отгораживается. А теперь поставим вопрос: нужна ли Украина Западной Европе и США? Нужна. Но нужна только в деструктивных целях, для того предами другой цивилизации, стремящейся завладеть нами и господствовать над нами. Итак, при реализации данного сценария будет достигнута цель раздробления восточнославянского мира, превращения его в колониальную или полуколониальную периферию других центров развития и силы. Именно над реализацией этой цели сейчас и трудятся весьма напряженно все те, кто хочет поживиться, сохранить свои высокие стандарты потребления за счет восточнославянских народов. И как это ни трагично, на примере Украины, да в некоторой степени и России, видно, что мы и сами помогаем мировым гегемонам в осуществлении
этой цели. Нас разделяют, и мы сами разделяемся.
Сценарий 2. Беларусь, Россия, Украина создают свой самодостаточный региональный центр развития и силы. В орбиту их влияния, не исключено, будут вовлечены еще какие-то страны и народы. В этом случае Россия сможет сохранить территориальную целостность, и, соответственно, богатства своих недр. И тут надо понять самое главное: недра Западной и Восточной Сибири, в случае тесного союза восточнославянских народов, станут их общим стратегическим ресурсом. В их освоении, в создании всех необходимых инфраструктур наряду с
русскими принимали активное участие и белорусы, и украинцы. Это наше общее достояние. Это наш общий потенциал для дальнейшего стабильного развития без ресурсного голода.
В случае реализации этого сценария перед восточнославянскими странами открываются перспективы длительного и устойчивого развития. Тогда восточнославянскому миру, обладающему богатыми ресурсами, никто не сможет диктовать свои условия. Мы сами тогда сможем определять свой путь, свою стратегию, свою идеологию, т.е. свой перспективный «социальный проект».
В принципе в рамках современного глобализирующегося мира восточнославянские народы должны взаимодействовать и одновременно соблюдать определенную дистанцию как в отношении к протестантско-католическому Западу, так и к мусульманско-буддистскому Востоку, но и не идя при этом на полное отчуждение от них. Современная цивилизация потеряет свое силовое и духовное равновесие, гармонизирующее поле развития, если восточнославянские народы полностью будут ассимилированы Западом или всецело окажутся во власти Востока. Нам никогда не следует забывать, что восточнославянские народы, учитывая общность их исторических путей развития, культурно-цивилизационную близость, теснейшие научные и промышленно-технологические связи, являются естественными геополитическими союзниками высшей степени. Народы Беларуси, России и Украины, их духовные и политические элиты должны осознавать, что восточнославянская цивилизация, определившая возможность их существования в современных условиях и являющаяся гарантией их суверенного существования, в будущем сама по себе является непреходящей ценностью. Поэтому вполне можно допустить, что одним из центров развития и силы в формирующейся новой геоструктуре мира может стать и восточнославянский регион. Исходя из описанного выше вектора глобальных перемен, нельзя исключать того, что Россия в обозримом будущем как региональное государство-гегемон сможет вновь сгруппировать вокруг себя ряд государств и тем самым сформировать региональный самодостаточный центр силы (не будем забывать, что раньше она была одним из двух полюсов мира), стать его основой и ядром. Россия, несмотря на все свои утраты, обладает все еще большой притягательной силой для большого числа стран: бывших частей СССР, Индии, Ирана и т.д. Однако прежде всего она выступает центром притяжения для восточнославянских стран. Россия просто обязана стать лидером движения этих стран к своему новому, не зависимому от «глобального экономического монстра» историческому бытию. Косвенным, кстати заметим, свидетельством реальной возможности союза восточнославянских народов выступают нешуточные опасения известного своими крайне русофобскими взглядами американского идеолога З.Бжезинского, который вполне трезво отмечает, что если не удастся окончательно оторвать Украину от России и помешать наметившемуся союзу России и Беларуси, то восточнославянский регион сможет выйти из орбиты влияния нынешней империалистической по своему характеру глобализации и избежать ее разрушительных последствий. Это как раз больше всего его и пугает. Следует признать, однако, что в данный исторический момент на пути к созданию справедливого и равноправного союза восточнославянских народов все еще доминируют, к сожалению, различные трудности и препятствия. Даже необходимость союза Беларуси и России перманентно подвергается определенными политическими силами сомнению. И это происходит, кстати сказать, несмотря на то, что белорусы отличаются по языку, обычаям и традициям от русских намного меньше, чем баварцы от саксонцев или вестфальцев, живущих в единой Германии [11, c. 53]. Поэтому следует смотреть правде в глаза: достичь реального, полноценного союза восточнославянских стран будет чрезвычайно трудно. США и западноевропейские страны будут противодействовать такому повороту событий всеми доступными им средствами. Эти страны, по большому счету, интересует только одно –
не допустить формирования в лице восточнославянских государств (не исключено, и других каких-либо стран, примкнувших к их союзу) нового сильного геополитического конкурента, полностью независимого субъекта всемирно-исторической практики и сохранить возможность и
дальше держать их под своем контролем. Кроме того, отчаянно будет сопротивляться формированию восточнославянского центра развития и силы часть местных элит, ориентированных исключительно на западный вектор развития. Поэтому, для того чтобы выйти из-под контроля транснационального капитала и в разумных пределах дистанцироваться от него, лидерам восточнославянских стран потребуется необычайно сильная политическая воля и согласованность действий.
Но пока, к сожалению, нет понимания этих проблем политическими руководствами России и Украины. На Украине, по предписанию Запада, «цивилизованность» должна выражаться в отречении от своей тысячелетней русской истории, от созданного за эту тысячу лет духовного достояния, в предательстве русских интересов и т.д. От России же – в качестве проявления «цивилизованности» – Запад ожидает в первую очередь отказа ее от «имперских амбиций», а также трансформации ее духовной сущности, ослабления тех духовных основ, на которых веками держалась русская жизнь. И, надо сказать, на протяжении всего послесоветского периода
Россия очень старалась соответствовать предъявляемым требованиям, так что готова была жертвовать чем угодно, только бы признали ее «цивилизованность», только бы причислили ее к Европе ...» [12, c. 136].
Думается, однако, жесткие испытания, которые неизбежно выпадут на долю народов под гнетом «глобализации по-американски», так или иначе изменят характер правящей элиты или же приведут к изменению ее состава. Нам, помимо всего прочего, необходимо создавать восточнославянскую культуру, «значимую для других, культуру великодушную, развивающую свойственные ей нравственные идеалы, далекие от национального эгоизма, от корыстного «использования» других народов и экспликации их богатств. Способность русской культуры отдавать, а не брать, необходимо заново артикулировать» [13, c. 9].
Ибо невозможно долго вести страну путем, не соответствующим осознанной воле большинства народа. В конце концов, если в народе укрепится какой-либо основополагающий взгляд, то любые власти, даже российская, несмотря на всю ее теперешнюю отчужденность от народа, вынуждены будут его учитывать в своей политике.
В субъективном плане, по-видимому, нужен какой-то необычайный поворот событий в Москве и Киеве, чтобы после семидесятилетней изоляции от мира Россия и Украина со своими все еще в большей степени прозападно ориентированными политическими элитами смогли реализовать более-менее отчетливую антизападную мобилизацию, не побоялись окончательно испортить отношения с Западом, за возможность улучшения связей с которым они так много отдали, и приступили, наконец, к формированию способного противостоять хищному транснациональному капиталу регионального центра развития и силы на собственной культурно-цивилизационной основе. Но это, в силу объективных причин и обстоятельств, так или иначе, произойдет.