"Северная дипломатия" Республики Корея с 2003 года по настоящее время

В качестве ключевой стратегии политики были выбраны 3 основных направления: 1) на краткосрочную перспективу — решить ядерную проблему КНДР; 2) на среднесрочную перспективу — установить прочный мир на Корейском полуострове; 3) на долгосрочную перспективу — сделать новую Корею экономическим центром Северо-Восточной Азии.

В ходе реализации этого курса, между Югом и Севером были соединены железные дороги, предполагавшие их выход на Транссиб, проложены автомобильные шоссе. Кульминацией «политики мира и процветания» стало подписание межправительственных соглашений о дальнейших экономических связях и создании в Жёлтом море зоны мира и сотрудничества.

В начале октября 2007 г. в Пхеньяне прошёл второй межкорейский саммит на высшем уровне, по итогам которой Ким Ченир и президент РК Но Мухён подписали «Декларацию во имя развития отношений между Югом и Севером, мира и процветания», развивающую идеи и принципы Совместной декларации 2000 г15. В частности, в декларации было отмечено стремление двух стран решать вопрос объединения самостоятельно и согласно духу «усилиями самого корейского народа»; не вмешиваться во внутренние дела друг друга и решать вопросы межкорейских отношений в духе примирения, сотрудничества и воссоединения; пересмотреть свои соответствующие правовые и организационные системы с целью развития межкорейских отношений в направлении воссоединения нации. Кроме того, было отмечено стремление РК И КНДР расширять и развивать проекты межкорейского экономического сотрудничества на постоянной основе для сбалансированного развития и общего процветания на Корейском полуострове. Отдельно стоит отметить солидарную позицию двух стран о необходимости урегулирования Корейской ядерной проблемы на основе достигнутых договорённостей (Совместного заявления от 19 сентября 2005 г.).

Второй межкорейский саммит на высшем уровне стал ещё одним пиком в развитии отношений между двумя государствами. Его целью было придание нового стимула политическому урегулированию и закрепление достигнутой планки в двухсторонних экономических отношениях. Если первое всегда отличалось нестабильностью и хрустальной хрупкостью, то межкорейское экономическое сотрудничество развивалось достаточно устойчиво16.

В 2007 г. премьер-министры Южной Кореи и КНДР подписали сразу три соглашения о мерах укрепления доверия и экономическом сотрудничестве. Договорённости двух сторон включали в себя целую программу развития контактов и взаимодействия, включая создание в районе Жёлтого моря специальной зоны мира и сотрудничества. Премьер-министр Южной Кореи Хан Доксу и председатель кабинета министров КНДР Ким Ениль договорились, в частности, с 11 декабря начать грузовые железнодорожные перевозки через демилитаризованную зону в создаваемую Южной Кореей индустриальную зону близ северокорейского города Кэсон. В этом технопарке совместно должны были трудиться около 20 тыс. рабочих и специалистов двух корейских государств (реальная цифра – 6 тыс. рабочих17). Аналогичную индустриальную зону главы правительств Юга и Севера договорились также создать в районе северокорейского порта Хэджу на побережье Жёлтого моря. КНДР и Южная Корея договорились также сотрудничать в разработке природных ресурсов, сельском хозяйстве, здравоохранении, развитии культуры и искусства, налаживании контактов по линии обществ Красного креста. Премьеры двух корейских государств условились встречаться два раза в год и содействовать проведению межпарламентских контактов между Югом и Севером.

Стимул, приданный двусторонним отношениям вторым межкорейским саммитом, оказался краток и неустойчив. Связанно это оказалось не столько с объективными предпосылками, сколько со сменой президента и его команды в Южной Корее, произошедшей в конце февраля 2008 г.

3.2 MB Doctrine Ли Мёнбака

После прихода к власти в феврале 2008 г. консерваторов во главе с нынешним президентом Ли Мёнбаком произошла резкая смена политики РК по отношению к КНДР. «Политика мира и процветания» была свёрнута. По мнению администрации нового президента, компромисс с КНДР по вопросам объединения, основанный преимущественно на условиях Пхеньяна, означает, что южане будут тратить огромные деньги на северян, не имея при этом реальной возможности изменить ситуацию на Севере. Новый президент пошёл на резкое ужесточение политики в отношении КНДР, при укреплении стратегических отношений с США18. По факту, Ли Мёнбак отказался от политики по умиротворению северного соседа, которую проводили его предшественники. В основу нового курса РК положена позиция о необходимости полного урегулирования северокорейской ядерной программы, и только после этого возможно дальнейшее развитие межкорейских отношений. Политический диалог между Сеулом и Пхеньяном был заморожен.

Следует отметить, что новая администрация Ли Мёнбака, единственная в истории отношений США и РК, получила поздравления с победой на президентских выборах. Судя по настрою, заявлениям и первым предпринятым действиям Ли Мёнбак настроен проамерикански и очевидно, что ближайшее время США не придётся ломать голову как осуществлять контроль за межкорейским диалогом. Очевидно, что нынешняя южнокорейская администрация будет поддерживать все инициативы Белого дома19.

Уже осенью 2008 г. Сеул заявил о необходимости наращивания собственной военной мощи «чтобы исключить возможность возникновения новой войны на Корейском полуострове»20.

Однако поводом для воплощения в жизнь новой жёсткой стратегии, названной MB Doctrine (по инициалам президента Мён Бака) стал запуск КНДР ракетоносителя Ынха-2 5 апреля 2009 г. Северная Корея утверждала об исключительно мирной цели запуска – ракета должна была вывести на орбиту Земли северокорейский спутник «Кванменсон-2». В то же время, США и Япония утверждали о военной цели запуска – отработке пуска баллистической ракеты21 в обход резолюции СБ ООН 1718 от 31 октября 2006 г., запрещающей Пхеньяну проводить пуски баллистических ракет.

Действия КНДР привели к адаптации старых санкций со стороны СБ ООН. В ответ 14 апреля Пхеньян заявил о выходе из шестисторонних переговоров по ядерной проблематике22. И 25 мая того же года провёл второе ядерное испытание.

В ответ РК остановила гуманитарные поставки в КНДР: 500 тысяч тонн риса и 350 тысяч тонн удобрений (с учётом того, что удобрения дают прибавку к урожаю, в два раза превышающую их вес, помощь Юга оценивалась как эквивалент 1,2 млн тонн зерна, что равно одной четверти производимого в КНДР зерна и покрывало свыше половины его дефицита).

Обострение отношений между Кореями, связанное с вторыми ядерными испытаниями КНДР, привело в частности к тому, что в ходе визита Ли Мёнбака в США Белый дом впервые гарантировал в письменном виде защиту РК своим ядерным арсеналом, в случае необходимости23.

Отношения ещё более обострились после заявления представителей РК о возможности нанесения превентивных ударов по КНДР.

Вторая половина 2009 г. знаменовалась определённым спадом накала страстей. В августе впервые за 2,5 года состоялась встреча на уровне министров, свидетельствовавшая о стремлении сторон к восстановлению диалога. В сентябре была восстановлена военная прямая линия связи между Кореями. КНДР высказала пожелания об организации встречи между Ким Чениром и Ли Мёнбаком, разморозила совместные экономические проекты с РК. В то же время, в ноябре президент Южной Кореи заявил, что готов встретиться с главой КНДР «в любое время и в любом месте, если это поможет решить проблемы, существующие между двумя государствами».

В начале января 2010 г. КНДР высказала предложение прекратить «враждебные отношения» с США и нормализовать межкорейский диалог в интересах мира и стабильности в Азии, соглашаясь вернуться за стол переговоров в формате «шестёрки». Относительное снижение конфронтации на Корейском полуострове в то же время не отменило периодических военных стычек в пограничных районах и на море.

Кроме того, в том же январе Южная Корея внесла существенные изменения в свой план действий на случай чрезвычайной ситуации в КНДР. «Чрезвычайным планом» определено, что в случае резкого изменения обстановки в КНДР правительство Южной Кореи «создаст на Севере орган управления во главе с министром Республики Корея по делам объединения для введения режима чрезвычайного положения»24.

Мартовский инцидент этого года с южнокорейским корветом «Чхонан»25, в уничтожении которого Сеул официально обвинил Пхеньян, также привёл к существенному обострению отношений – 25 мая 2010 г. КНДР заморозила все связи с Южной Кореей и вышла из соглашения между Севером и Югом о взаимном отказе от агрессии, обвиняя РК в безрассудных провокациях26.

В июле прошли совместные учения РК и США, сопровождаемые традиционной воинственной риторикой и угрозами со стороны КНДР. Месяцем позже, Ли Мёнбак во время выступления на церемонии по случаю 65-летия освобождения страны от японского колониального ига заявил, что воссоединение Юга и Севера может пройти в три этапа: установление мира на Корейском полуострове на основе денуклеаризации, образование межкорейского экономического сообщества в интересах взаимных обменов и совместного процветания и создание общества национального единства27. КНДР в ответном сообщении высмеяла объединительные инициативы руководства РК.

В результате, в ноябре месяце Сеул признал провал примирительной политики «солнечного тепла» и «политики мира и процветания», констатируя, что предыдущие курсы не привели к позитивным изменениям в КНДР28.

Спустя несколько дней произошёл артиллерийский обстрел острова Ёнпхёндо Севером29 в ответ на крупномасштабные военные учения Юга.

 Этот инцидент вскрыл ряд проблем во внутриполитической нерешительности «Голубого Дворца» в вопросах межкорейского диалога. Отбросив хорошо наработанную модель взаимоотношений с Севером и отказавшись продолжить инициативы прежних администраций, нынешнее правительство Ли Менбака оказалось явно не готовым к тому, что произошло. На это указывают как промедление с ответом на акт агрессии, так и отставка министра обороны. Более того, прекращение гуманитарных поставок на Север и отказ от сотрудничества, в момент, когда там происходит подготовка к смене лидера, явно представляет собой непоследовательность в политике и, в какой-то степени, говорит о неготовности и, возможно, отсутствии конкретных планов нормализации  отношений с КНДР. Традиционно так же и «вмешательство» Белого Дома в межкорейские отношения.

Таким образом, с одной стороны видно явное желание США поддержать статус-кво на полуострове и их возросшее влияние на позицию и планы РК в вопросах нормализации ситуации на полуострове, сближения с КНДР и проблеме объединения.

3.3 Перспективы развития межкорейского диалога

В настоящий момент очевидна попытка КНДР не только вернуться в переговорный процесс, но сделать это с максимально удобной «жёсткой» переговорной позицией, в надежде на получение определённых дивидендов. Как за «замораживание» своей ядерной программы, так и за смягчение позиций в рамках межкорейского диалога.

Очевидно, что современная позиция РК, ставящая всё сотрудничество в зависимость от уступок КНДР по вопросу денуклеаризации полуострова, является неприятной для Северной Кореи, привыкшей за последние десять лет к политике «солнечного тепла» и «политике мира и процветания».

В то же время, очевиден и явный проамериканский курс нынешнего южнокорейского президента Ли Мёнбака, что безусловно, также вызывает раздражение у руководства КНДР.

В сложившейся ситуации можно сделать вывод, что перспектив продуктивного и эффективного развития у межкорейского диалога мало. Северная Корея вряд ли пойдёт на уступки в вопросах денуклеаризации, не имея никаких гарантий от США и имея за спиной враждебно настроенный Сеул. РК же, чётко следуя в фарватере внешнеполитической линии Белого дома, продолжит реализацию MB Doctrine даже в ущерб собственным экономическим интересам и более-менее понятным отношениям с Пхеньяном.

Под большим вопросом и проблема объединения Корей. Мирное объединение Южной и Северной Кореи воспринимается всеми без исключения корейцами как величайшее общенациональное чаяние. Весьма примечательно, что власти как Южной, так и Северной Кореи в общеполитических декларациях безоговорочно признают необходимость дипломатических усилий для скорейшего достижения общегосударственного единства. Однако, к сожалению, обе стороны всё ещё не могут договориться о том, как это сделать. Поскольку Север и Юг слишком долгое время находились во враждебном противостоянии друг другу, они не в состоянии быстро изменить свои позиции и вследствие этого им нелегко прийти к компромиссу и консенсусу. Объясняется это также тем, что стороны принадлежат к противоположным политико-идеологическим системам – коммунистической и капиталистической.

Заключение

Подводя итоги всего вышесказанного, можно выявить следующие решения поставленных в работе задач:

1. Республика Корея, как уже говорилось ранее, строит продуктивные отношения, главным образом, с США, а также с Россией, Китаем и Японией. Она концентрирует своё внимание на том, чтобы стать равным участником экономических процессов региона, что ей вполне по силам, а также усилить свой политический вес не только в СВА, но и на международной арене. Республика Корея активно участвует в обмене финансовых и человеческих ресурсов, всевозможных инвестициях. Вот почему она является геополитически центральным государством СВА, а значит, наиболее важной составляющей в будущем СВА, которая будет основной движущей силой в регионе, является преодоление раскола Кореи и борьба между основными игроками за будущую ориентацию воссоединившейся страны.

2. За прошедшие 10-15 лет, с момента начала налаживания диалога между Севером и Югом, безусловно, можно говорить о наличии серьёзного продвижения во взаимодействии между двумя государствами, если сравнивать их до и после окончания «холодной войны». Хотя пиковый период роста отношений приходится на отрывок с 2000 по 2008 гг., после прихода к власти Ли Менбака, межкорейский диалог претерпевает изменения в сторону позиции силы, нежели взаимопонимания и сотрудничества во благо корейской нации. На сегодняшний день США и КНР имеют наибольшее влияние на процессы, происходящие на полуострове, и скорее всего именно их противостояние и/или сотрудничество во многом отразятся на динамике развития межкорейского диалога. Главным представляется скорейшее решение по ядерному вопросу КНДР, ибо этот вопрос очень серьёзно подрывает безопасность не только полуострова, но и СВА, и соответственно АТР.