Система прав человека, установленная Европейской конвенцией 1950 года

Жалоба Тумилович была признана неприемлемой на том основании, что она была подана уже после того, как истек 6-месячный срок с момента последнего решения.

Данное решение является принципиальным для РФ, так как  в результате рассмотрения этого  дела Суд признал надзорный порядок пересмотра судебных решений неэффективным в контексте Европейской Конвенции, что не было неожиданностью, подобная позиция закреплена по сходным процедурам в прецедентах Суда и по другим странам. Например, в отношении Бельгии, где только Генеральный прокурор мог внести уголовное дело на рассмотрение Кассационного Суда и Дании, где для обжалования решения Апелляционного Суда в Верховный Суд Дании осуждённый должен был получить «поддержку» Министра юстиции. Суд признал названные процедуры исключительными, соответственно они не могут быть рассматриваться в качестве эффективного средства правовой защиты в смысле ст. 26 Конвенции. [30, стр. 16]

Это означает, что внутренние средства правовой защиты для России являются исчерпанными и достаточными для обращения в Европейский суд, после того, как заявитель использовал порядок кассационного обжалования, включая, апелляционное производство, если оно предусмотрено. Причиной столь жесткой позиции Суда по отношению к надзорному порядку послужило то, что пересмотр дел в порядке надзора зависит от усмотрения определённых должностных лиц и не может быть возбужден только на основании волеизъявления заявителя.

Ранее ошибочно считалось, что для обращения в Европейский  Суд может быть необходимо:

А) Решения Конституционного Суда РФ в случае акцентирования внимания, на несоответствии примененного в деле ФЗ Конвенции, так как правило, он в этом случае противоречит и Конституции.

Б) Решение  Президиума Верховного Суда РФ или  отказ на внесение протеста в порядке  надзора от лиц на это уполномоченных:

Председателя  Верховного Суда РФ или лицо, его  заменяющего;

Генерального  прокурора РФ или лицо, его заменяющего.

Последнее является наиболее проблематичным, так как сложилась  практика на всех уровнях судебной системы РФ в отказе на вынесение протеста в порядке надзора от лиц, которые не имеют право на сам протест в порядке надзора (рядовые судьи следующих инстанций, всевозможные заместитель и помощники вплоть до секретарей).

Есть несколько  путей добиться ответа надлежащего  лица:

1. Проходить поэтапно инстанции параллельно по каналам суда и прокуратуры.
2. Попытаться обращаться лично на приемах должностных лиц.
3. Крайний вариант обжаловать в порядке гражданского судопроизводства (гл. 21-4 ГПК РСФСР, ФЗ «Об обжаловании действий должностных лиц нарушающих права и свободы граждан», ст. 33 Конституции РФ) не ответа или ответа не того лица (хотя сопротивление в этом случае российской судебной системы надо ожидать ещё более сильное).

Вместе с тем с  принятием новых Арбитражного процессуального  и Гражданского процессуального кодексов внесены серьёзные новеллы в надзорный порядок обжалования судебных решений, вступивших в законную силу, которые, возможно, в будущем изменят отношения Суда к этому институту.

Как рассмотрено в  главе 2 с точки зрения практики и  права Европейского суда наиболее противоречащими Конвенции являются некоторые правовые нормы и особенности практики РФ в области уголовного судопроизводства. В связи с этим пять из рассмотренных жалоб касаются российского судопроизводства, а именно таких его аспектов, как длительность содержания под стражей, неэффективность процедур обжалования, плохие условия содержания под стражей, затягивания процедур судебного рассмотрения уголовных дел. В данной связи  обращает на себя внимание дела: Шулмин против РФ, Каралевицуч против Литвы и РФ, Панченко против РФ, Каляхин против РФ, Калашников РФ и Лабзов против РФ.

В настоящее время  однозначно неприемлемой признано обращение - Каралевицуч против Литвы и РФ, так как нарушения , которые вменялись  РФ, были совершены осенью 1996 г., т.е. до момента, когда РФ подчинилась юрисдикции Европейского суда.

Решения по жалобам Шулмин , Панченко, Каляхин и Лабзов являются «частичными», это означает, что  Палата Европейского суда рассмотрела  вопросы приемлемости данных жалоб, но не смогла вынести окончательное решение об определении приемлемости. Основной причиной отложения дел для повторного рассмотрения на приемлемости, очевидно, является не представление представителем РФ ответов, которые устроили бы Суд.

По делам Калашникова  вынесено окончательное решение, которое я подробно рассмотрю в следующей главе. По вопросу приемлемости данная жалоба интересна, тем что заявитель обратился в Европейский суд, минуя стадию кассационного обжалования, т.е не выполнил формального требования об исчерпании всех внутригосударственных средств защиты.

Данное дело показывает, что Европейский суд, прежде всего, рассматривает эффективность внутригосударственных  средств защиты с точки зрения условий конкретного дела.

Калашников в феврале 1995 г. Был обвинен в растрате, с июня 1995 г. Он содержался под стражей. Так Калашников находился в общей сложности в заключении почти 5 лет, в качестве обвиняемого 4 года 1 месяц и 12 дней, т.е. человека формально невиновного согласно конституционного принципа презумпции невиновности.

Всё это время Калашников провел в камере, размером 17 м², в которой содержалось в разное время от 11 до  24 человек. В камере находилось 8 кроватей, поэтому заключенные спали в три смены. В камере все время горел свет и работал телевизор. Туалет находился в 1 метре от обеденного стола. Некоторые из сокамерников Калашникова болели туберкулёзом и сифилисом. В камере было полно насекомых, все сокамерники Калашникова постоянно курили, в то время, как он сам являлся некурящим. Во время заключения Калашников потерял в весе 29 кг.

За время своего ареста Калашников направил более 200 жалоб  в разные инстанции, начиная от городского прокурора и заканчивая Государственной  Думой, а также в судебные инстанции  всех уровней. Жалобы Калашникова касались условий его содержания, законности ареста, длительности содержания под стражей, длительности судебного рассмотрения, пристрастности судей,  законности и обоснованности судебных решений, принимаемых в ходе производства по делу.

Обвинительный приговор по делу Калашникова был вынесен 03.08. 1999 г. Он вступил в силу 11 августа, так как заявитель полагал, что обращение в кассационном порядке не может изменить приговор суда. С учетом изложенного не удивительно, что с ним согласился и Европейский суд по правам человека.

Показательным является решение о приемлемости по делу Бурдова. После регистрации его жалобы в августе 2000 г., властями были выполнены решения внутригосударственных судов вынесенные в его отношении до рассмотрения вопроса о приемлемости жалобы. Тем не менее, даже после получения компенсации, заявитель счёл, что его права не были полностью восстановлены, так как ему был причинён моральный вред длительностью и ходом судебного рассмотрения, а также, по мнению заявителя, выплаченная компенсация явна недостаточна. Суд согласился с заявителем в том, что его жалобу необходимо рассмотреть по существу. Суд руководствовался положением, принятым им в деле Amur v. France: «Решение или меры, принятые в пользу заявителя в принципе не являются достаточными для лишения его статуса «жертвы» до тех пор, пока национальные органы не признают, внешне или по существу, что было нарушение Конвенции».

По данному делу вынесено окончательное решение , которое  я подробно рассмотрю ниже.

Интересным может быть решение по делу Рябчук против РФ, которое признано Европейским судом приемлемым.

А именно, в деле затрагивается  вопрос применения Закона « О восстановлении и защите сбережений граждан РФ», порядок выполнения решений суда в РФ, а так же институт надзорного обжалования решений вступивших в законную силу.

Хотя есть большая  вероятность, что чиновники РФ, попытаются использовать процедуру мирового соглашения, дабы не создавать опасный прецедент. [15, стр. 9]

Приведу основные моменты  дела:

«ФАКТЫ

Истец, Анна Ивановна Рябых – гражданка РФ. Она родилась в 1949 г. и проживает в Ниновке, Белгородской области, Россия.

A. Обстоятельства дела

Обстоятельства дела, как представлено сторонами, могут  быть изложены следующим образом:

Заявительница обратилась в суд против Отделения Новооскольского  Сберегательного банка РФ, Сберегательного банка Российской Федерации и Государства. Она утверждала, что ее персональные сбережения, которые она поместила в банк в 1991 г., существенно уменьшились после экономических реформ, и что Государство должным образом не исполнило обязательство повторно оценить ее вклад в Сберегательном банке, с учетом инфляции, несмотря на то, что это предусмотрено Федеральным законом «О восстановлении и защите сбережений граждан Российской Федерации», принятого 10 мая 1995 (в дальнейшем – «Закон»).

30 декабря 1997 г. Новооскольский  районный суд Белгородской области  вынес решение в пользу истца  и взыскал 129,544,106 рублей (RUR), подлежащих  оплате Государственным казначейством.  Суд отклонил главный довод  Государства, которое утверждало, что «Закон», не может быть реализован по практическим причинам. Суд признал вину Государства, и что, так как «Закон» признал гарантируемые банковские вклады как внутренний долг Государства, следует применить обычные гражданские правила о просроченном платеже.

28 февраля 1998 г., это  решение было отменено Белгородским  областным судом и возвращено  на новое рассмотрение.

Решением Новооскольского  районного суда Белгородской области  от 8 июня 1998 г. подтверждено решение  от 30 декабря 1997. Взыскано, однако, RUR 133,963.70.

Это решение не обжаловалось, и вступило в силу десятью днями  позже.

19 января 1999 г. возбуждено  исполнительное производство.

В не установленный день в 1999 г., после возбуждения процедуры  принудительного исполнения, Председатель Белгородского областного суда принес протест в порядке надзора на решение от 8 июня 1998 г.

Протест был рассмотрен 19 марта 1999 г. Президиумом Белгородского  областного суда... Рассмотрев протест, Президиум отменил полностью  решение от 8 июня 1998 и вынес новое  решение о полном отказе в иске. Истец не был информирован о принесении протеста и не приглашен на слушание его Президиумом.

17 июня 1999 исполнительное  производство закрыто.

4 января 2001 заместитель  председателя Верховного Суда  РФ в порядке надзора принес  протест на решение Президиума от 19 марта 1999 г.

22 января 2001 Гражданская  Коллегия Верховного Суда рассмотрела  протест и нашла, что Президиум  обоснованно отменил решение  от 8 июня 1998, но вместе с тем,  иск истца не мог быть отклонен  полностью, поскольку это лишит ее права на компенсацию вклада, размещенного в Сберегательном банке. Было также подтверждено, что право истца на информацию о том, что ее дело было рассмотрено Президиумом, не уважалось.

4 июня 2001 г., после нового  рассмотрения Новооскольский районный  суд постановил новое решение в пользу истца. Решением взыскано RUR 188,724 как компенсация за девальвацию и RUR 60,000 морального вреда. Суд заявил, что неисполнение Правительством его обязательства повторно оценить сбережения истца причинило ей моральное страдание.

Решение было отменено в кассационном порядке 14 августа 2001, и дело вернулось для  повторной проверки.

Необходимо отметить, что право принесения протеста является дискреционным, то есть должностное  лицо по собственному усмотрению решает, есть или нет основания к принесению протеста.

Не имеется никакого срока согласно законодательству для  жалобы в порядке надзора, и в  принципе, такая жалоба может быть подана в любое время после  того, как решение стало окончательным.

ЖАЛОБЫ

1. заявитель жалуется, ссылаясь на Статью 6 § 1 ЕКПЧ, что ее право на справедливое судебное разбирательство было нарушено, когда Президиум Белгородского областного суда аннулировал решение от 8 июня 1998 г., которое вступило в силу и находилось в процессе исполнения. Она прибавляет, что она не была информирована, что протест в порядке надзора был внесен, и ее не пригласили посетить слушание его в Президиуме. Она не знала о решении Президиума в течение пяти месяцев после того, как его вынесения.

2. заявитель далее  жалуется, ссылаясь на Статью 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ относительно инфляции, повлиявшей на ее сбережения и относительно неисполнения Государством обязанности компенсировать ее потери в этом отношении. Отмена решения в ее пользу также нарушила ту же норму ЕКПЧ.

ЗАКОН

Суд замечает, что жалоба в части, относящейся к Статье 6 § 1 основана на аннулировании более раннего решения в пользу истца. Проблема состоит в том, что - может ли такая процедура, в результате которой окончательное решение аннулировано, рассматриваться как совместимая со Статьей 6 и, в частности не был ли принцип законной уверенности, таким образом, нарушен (см. Brumarescu v. Румыния [GC], № 28342/95, § 62, 28 октября 1999).

Непонятно, тем не менее, каким образом тот факт, что  решение Президиума было впоследствии аннулировано при дальнейшем рассмотрении дела в порядке надзора, мог как заявляется, не нарушить законную уверенность в деле заявителя, и что на эту уверенность не воздействуют процедуры, принятые на национальном уровне.

Суд считает, с учетом заявлений сторон, что жалоба ставит серьезные вопросы факта и закона в отношении ЕКПЧ, и что их выяснение возможно только при рассмотрении дела. Суд заключает поэтому, что эта жалоба не является необоснованной в смысле Статьи 35 § 3 ЕКПЧ.

Жалоба истца по Статье 1 Протокола № 1 ЕКПЧ основана на том, что, аннулируя окончательное решение в пользу заявителя от 8 июня 1998 г. Белгородский областной Суд лишил ее имущества или, по крайней мере, нарушил ее право беспрепятственно пользоваться им (см. вышеупомянутое цитируемое решение Brumarescu, § 70, 73 и 77).»

Решение о приемлемости по делу показывает, что сам факт неоконченного внутреннего судебного  разбирательства (его возобновление  после надзорного обжалования решений  кассационных инстанций) не является препятствием к обращению в Европейский суд по правам человека, те более, когда судебный процесс явно имеет своей целью затянуть решение вопроса по существу.