Советская дипломатия и Карибский кризис 1962 г

Этот страх перед войной завершил продвижение Кастро к новой роли лидера социалистической революции. Из благодарности к СССР Кастро окончательно выбрал для своей страны советскую  модель социализма. «Москва – это  в конечном итоге наш мозг и  главный Руководитель, и к ее голосу надо прислушаться», – провозгласил Кастро, отбросив свою обычную сдержанность в изъявлении чувств к Советскому Союзу. Это было беспрецедентное  заявление, к которому вначале некоторые  отнеслись скептически.

В Советском Союзе речь Кастро была воспринята как доказательство изменения  его личной философии, которая с 1959 года была загадкой, как для Москвы, так и для Вашингтона. Фидель Кастро, который ранее был для Кремля «вещью в себе», превратился в  образец для подражания. Еще с  января 1961 года Хрущев связывал свое лидерство  в коммунистическом мире и престиж  Советского Союза с успехами Кубы и Кастро. Любая попытка США  подорвать режим Кастро рассматривалась  как серьезный вызов личному  авторитету Хрущева.

Но Хрущев мало знал о Кеннеди. До выборов Кремль получал информацию по внешнеполитическим вопросам от КГБ  и МИД, мало отличающуюся от той, что  публиковалась в американской прессе. После выдвижения Кеннеди кандидатом на пост президента от демократической  партии советское посольство описывало  Кеннеди как «типичного прагматика», но не могло точно определить, какой  внешнеполитический курс он будет проводить.

Во время переговоров по вопросу  о разрешении ситуации в Кубе Дж. Кеннеди лишь улыбался в ответ  на угрозы Хрущева о применения ядерного оружия для защиты Кубы. И у него были на то основания. При всей ядерной  мощи СССР, США превосходили его  в несколько раз. Например, техническая  готовность межконтинентальных ракет (МКР) США к старту из различных  степеней боевой готовности в два  раза превосходила аналогичные советские  показатели. С 1961 г. одна треть стратегических бомбардировщиков В-52 осуществляла дежурство в воздухе. Другая треть находилась в 15-минутной готовности к вылету. Кроме того, не стоит забывать о военных базах НАТО, расположенных в непосредственной близости от СССР (Турция, Норвегия, ФРГ). Ракеты даже средней дальности могли спокойно атаковать Европейскую часть Советского Союза. Поэтому угрозы СССР в такой обстановке звучали довольно слабо, т. к. со стороны США незамедлительно последовал бы ответный удар уже по территории Советского Союза.

Развязав Карибский кризис, Хрущев теперь не мог уйти со сцены, просто умыв руки. На его плечах лежала ответственность  за маленькое островное государство  в Западном полушарии. Да и безопасность собственного государства в тот  период времени постоянно находилась под угрозой. Был ли у него другой выбор? Могли ли Советы решить эту  ситуацию дипломатическим путем? Скорее всего, нет, т. к. в руках США было больше козырей, а на карту был поставлен престиж СССР и победа в гонке вооружений, кроме того, решение о поставках ядерных ракет было принято самим Хрущевым. Такой шаг он шутливо объяснял тем, что империалистам «надо запустить ежа в штаны». Что ж на столь стратегически важное решение, с точки зрения мировой безопасности был наложен отпечаток личности главного секретаря СССР.

Однако этот шаг советского руководства  мог принести немалые дивиденды:

– развернутая на острове группировка  ракет Р-12 (дальность-2000 км) и Р-14 (дальность – 4500 км) позволяла наносить ракетно-ядерные удары практически на всю глубину территории США;

– развертыванием на Кубе ракетной дивизии  достигался военно-стратегический паритет  с США по числу пусковых установок;

Таким образом, при таком раскладе сил действия СССР на тот период времени были действительно вынужденными. США, ведя агрессивную политику против Кубы, не только не добились положительных  результатов, но и показали всему  миру, что собственные национальные интересы для них важнее, чем общепризнанные нормы международного права, защитником которого они всегда себя позиционировали.

Нашему правительству необходимо было привести в состояние баланса  военный потенциал, пусть не путем  увеличения числа ракет, но стратегически  важным их размещением. Советское руководство  стало рассматривать Кубу как  потенциальный плацдарм для «симметричного ответа» на угрозу со стороны американских ракет в Турции.

На данном этапе интересы самой  Кубы уже не рассматривались, т. к. та полностью зависела от поддержки СССР. И говорить, что Хрущева безопасность Кубинского народа беспокоила больше, чем международный престиж СССР и победа в гонке вооружений было бы не разумно. Однако политический перевес в этот период был все-таки на стороне СССР, т. к. они достигли больше в плане налаживания дипломатических контактов с Кубой.

III период (осень 1962 г.)

Кризис и разрядка

Как и когда было принято решение  о посылке советских ракет  на Кубу? Есть сведения, что вопрос о  поставке советских ракет на Кубу был инициирован Че Геварой во время визита в СССР в ноябре 1960 г. С марта-апреля 1962 г. вопрос о размещение ракет на Кубе стал обсуждаться в руководстве СССР. На принятие решения о размещении ракет на Кубе повлияло получение известия о наличии в США планов нанесения превентивного ракетного удара по СССР. Сообщение о наличии такого плана поступило в Москву 9–12 марта 1962 г. Но на это сообщение можно было не обратить внимания, т. к. нередко создаются планы, место которых на полке. Но в июне 1962 г. министр юстиций США Р. Кеннеди пригласил к себе навстречу полковника ГРУ Г.Н. Большакова, работавшего в советском посольстве атташе по культурным связям. Он являлся неофициальным каналом связи между Кремлем и Белым домом. На этой встрече Р. Кеннеди сказал: «Недавно Пентагон предложил президенту план превентивного удара на СССР. Но президент сказал, что мы на это не пойдем». В Москве эти слова сочли за подтверждение полученной информации о том, что подобный план существует и может быть американцами реализован.

Когда конкретно приняли решение  о размещении ракет на Кубе, до сих  пор сказать трудно. 21 мая вопрос о ракетах был поставлен Хрущевым на заседании Президиума ЦК КПСС. 24 мая было принято решение послать  правительственную делегацию на Кубу. А в июле 1962 г. начали поставлять на Кубу ракеты, послали войска и оружие. Вопрос же о посылке тактического ядерного оружия на Кубы был принят Президиумом ЦК КПСС 7 сентября 1962 г. Этот шаг был предпринят в связи с угрозой вторжения американцев на остров, т. к. со стороны Д. Кеннеди прозвучала угроза нападения на Кубу, если подтвердиться информация, что там есть советские ракеты.

Необходимо отметить, что, поставляя  Кубе ракеты и бомбардировщики, СССР не нарушал норм международного права, так как Куба являлась суверенным государством, и характер оказываемой  ей военной помощи определялся лишь компетенцией СССР и Кубы. Создавая военные базы на территории Турции, Японии, Норвегии, Ирана, Италии или  ФРГ и размещая в непосредственной близости от советских границ ракеты и бомбардировщики с ядерным  оружием, Соединенные Штаты не спрашивали разрешения СССР.

Американская разведка так ничего и не знала об этом до полета разведывательного  самолета У-2 14 октября 1962 г. Однако еще в конце августа 1962 г. директор ЦРУ представил президенту записку, в которой говорилось, что на Кубу перевозятся советские ракеты. Но тот проигнорировал его сообщение, не поверив ему и посчитав, что оно плохо повлияет на предстоящие выборы в конгресс.

4 сентября 1962 г. президент в специальном заявлении выдвинул жесткие условия в отношении того, что, по мнению правительства США, могло и чего не могло предпринимать правительство Кубы для укрепления своей обороноспособности. В этом заявлении, нарушавшем всякие нормы международного права, содержались угрозы в адрес Кубы в случае невыполнения ею американских требований.

Американская военщина предложила Кеннеди осуществить воздушный  налет на Кубу с целью уничтожения  оборонных объектов, складов и  аэродромов. Раздавались требования покончить с Кубой путем вторжения  с моря американского десанта. Некоторые  из «ястребов» считали необходимым  провести серию массированных налетов  силами в 500 самолетов

Советский Союз 11 сентября 1962 г., призвал правительство США «проявить благоразумие, не терять самообладания и трезво оценить, к чему могут привести его действия, если оно развяжет войну», В советском заявлении намечался реальный путь к нормализации обстановки в районе Карибского моря.

Президент Кеннеди 13 сентября 1962 г. в своем заявлении оставил без ответа предложения Советского Союза о путях нормализации американо-кубинских отношений. Наряду с этим он объявил, что правительство Фиделя Кастро «находится в опасности», перечислив акции, предпринятые против Кубы Организацией американских государств (ОАГ) под большим давлением США.

Обстановка в районе Карибского моря становилась все более напряженной. Над Кубой, грубо попирая нормы  международного права, то и дело появлялись американские самолеты-разведчики «У-2». Полеты этих самолётов лишний раз  доказывали, что ЦРУ и Пентагон накапливают информацию для возможной  наступательной акции против кубинского народа. Президент Кеннеди не только знал об этих полетах, но и непосредственно их санкционировал.

Наша разведка не была информирована  о том, что американцы знают о  ракетах. Раньше всех об этом узнало ГРУ. Его представитель заявил, что  замечено крупное передвижение вооруженных  сил США на юге страны. В связи  с этой информацией 22 октября было созвано заседание Президиума ЦК. Обсуждались меры, которые необходимо принять в случае интервенции  США. Участники заседания склонялись к мысли о необходимости послать  инструкции о применении тактического ядерного оружия. В заключение заседания  Малиновский предложил подождать, пока выступит Кеннеди. Тогда станет ясно, собираются ли американцы напасть  на Кубу.

В Белом доме шли почти непрерывные  дискуссии, что делать по двум проблемам: как остановить поставки оружия на Кубу и как удалить или уничтожить завезенные туда баллистические ракеты. Бурное обсуждение разделило президентский  штаб. Военные были за радикальное  силовое решение обеих проблем.

Джон Кеннеди и его брат Роберт выступали за полную морскую блокаду  Кубы. Военные лидеры настаивали, однако на массированной бомбардировке  всех пусковых установок, на которых  уже проводился монтаж ракет, доставленных ранее.

Хрущев немедленно узнал о выступлении  Кеннеди. Советская разведка докладывала  ему обо всех военных приготовлениях США. Хотя в Кремле, как и в Белом  Доме, шли непрерывные совещания  политиков и военных, советские  средства информации ничего, например, не сообщили 23 октября о выступлении  Кеннеди и о блокаде Кубы.

В Москве тоже шел анализ ситуации. Для реальной оценки обстановки, в  том числе возможности высадки  ВС США на Кубу, были задействованы  все каналы получения информации. Она шла от А. Добрынина о его встречах с Р. Кеннеди, от резидента КГБ Феклисова, от источников ГРУ. Г. Большаков в этот период с Р. Кеннеди лично не встречался, но был очень активен в контактах с представителями прессы, близкими лично к Дж.Ф. Кеннеди, его брату, к госдепартаменту, конгрессу. Он встречался с Барлеттом (другом Дж.Ф. Кеннеди), который показал ему фотоснимки двух ракетных баз на Кубе и просил сообщить ему или Р. Кеннеди немедленно любую информацию, опровергающую эти данные на сей раз Н.С. Хрущев отнесся к донесению разведки со всей серьезностью.

26 октября Кеннеди отдал приказ  о подготовке к вторжению на  Кубу. Вечером того же дня Кеннеди  получил от Хрущева новое письмо, составленное в иных выражениях, – оно не появилось в советских  газетах.

Хрущев писал: «Мы с вами не должны тянуть за концы каната, на котором  вы завязали узел войны, потому, что, чем  крепче мы оба будем тянуть, тем  сильнее стянется узел, и придет время, когда узел будет так туго стянут, что даже тот, кто завязал  его, не в силах будет развязать, и придется разрубить… Давайте не только перестанем тянуть за концы  каната, но примем меры к тому, чтобы  узел развязать. Мы к этому готовы.»

Если до этого он придерживался  арсенала традиционных военно-политических средств, то теперь понял, что только дипломатия, только равноправные переговоры и компромиссы могут стать  эффективными средствами разрешения кризиса.

С 23 по 28 октября обмен такими письмами проходил ежедневно. Со всеми этими  документами знакомили Фиделя Кастро, и он, таким образом, активно участвовал в переписке, высказывая свои суждения об аргументах Кеннеди и Хрущева, подсказывая нам пути преодоления возникавших на переговорах трудностей.

В обмен на вывод советских ракет  Дж. Кеннеди принимал на себя джентльменское обязательство не только не нападать на Кубу, но и удерживать своих союзников от этого шага. До сих пор считалось, что это мы приняли вопрос об американских ракетах в Турции, чтобы поднять цену сделки. Но обнаруженные документы показывают, что США сами выдвинули это предложение. 23 октября состоялась встреча между Р. Кеннеди и Большаковым. 27 октября Хрущев в обращении к президенту Кеннеди поставил вопрос о ракетах в Турции. 28 октября состоялось соглашение между США и СССР о ракетах в Турции. Оно было секретным и не подлежало огласке. В апреле 1963 г. американские ракеты были вывезены из Турции.

Уже в донесениях к Ф. Кастро Хрущев говорил, что у советского руководства не оставалось времени, чтобы согласовать свое решение с Гаваной: мир висел на волоске. Поэтому было принято решение о вывоз советских ракет без ведома Кубы.

Однако Ф. Кастро выдвинул свои требования для вывоза ракет с острова. Это  были знаменитые «Пять требований кубинского народа», выполнение которых должно было обеспечить мир и безопасность, а также соблюдение суверенных прав республики:

1. Прекращение экономической блокады  и всех мер экономического  давления, которые США проводят  против Кубы в разных частях  света;

2. Прекращение всех видов подрывной  деятельности, в том числе заброски  на остров шпионов и диверсантов  с оружием;

3. Прекращение пиратских полетов  над Кубой с военных баз  США;