Особенности федерализма в России

Принцип законности означает, что государственное управление является подзаконным, т. е. все действия, совершаемые органами управления в  процессе исполнительно-распорядительной деятельности, должны основываться на законодательных актах. Подзаконность государственного управления имеет важное значение потому, что в целом ряде случаев органы управления наделяются полномочиями самостоятельной разработки и принятия общеобязательных правил поведения.

Взаимоотношения органов управления с гражданами и общественными организациями  могут осуществляться строго в пределах их полномочий. Ни один государственный  орган, осуществляющий управленческую деятельность, не может сам изменять, расширять или сужать свою компетенцию.

Отраслевой  принцип управления обеспечивает такую  организацию управления, при которой  за органом государственного управления закрепляются однородные, органически связанные по характеру производственной деятельности объекты управления. Например, предприятия коммунального хозяйства, учреждения культуры, здравоохранения, образования.

Отраслевая  организация госуправления позволяет  укомплектовать аппарат органов  управления специалистами, знающими теоретические  и практические аспекты функционирования конкретной отрасли хозяйства и  способными принимать оптимальное решения в управлении данной отраслью. В результате отраслевой организации госуправления повышается эффективность функционирования отраслей.

Функциональный  принцип как составная часть  функционально-отраслевого принципа формирует требование, в соответствии с которым на орган управления возлагаются полномочия по выполнению определенной функции государственного управления.

Например, экономические  органы государственного управления выполняют  функцию прогнозирования и планирования (программирования) социально-экономического развития соответствующей территории, а также функцию контроля за выполнением планов; статистические органы – функцию учета результатов работы хозяйства и т. п.

Принцип двойного подчинения в государственном управлении означает подчинение конкретного органа функциональной или отраслевой компетенции  органу управления общей компетенции (правительству, администрации) и соответствующему вышестоящему органу управления по вопросам его компетенции.

Принцип двойного подчинения, с одной стороны, направлен  на осуществление единой государственной  политики в отраслевом и межотраслевом  управлении, вырабатываемой федеральными органами управления. При этом органы общей компетенции субъектов федерации и местного самоуправления осуществляют линейное управление соответствующими органами отраслевой и межотраслевой компетенции, а федеральные органы реализуют функциональное управление этими органами.

С другой стороны, федеральные территориальные органы, финансируемые из федерального бюджета (управления имуществом, финансовые управления, управления внутренних дел и др.), находятся в подчинении соответствующего органа общей компетенции субъекта федерации, муниципального образования, входят в его организационную структуру, что обеспечивает согласование проводимой федеральной политики с интересами субъектов федерации и муниципальных образований. В этом случае федеральные органы государственного управления устанавливают их задачи, т. е. осуществляют линейное управление. Органы управления общей компетенции субъектов федерации и местного самоуправления определяют способы достижения этих целей и задач применительно к местным условиям, т. е. выполняют функциональное управление федеральными территориальными органами.

Линейный  принцип предусматривает реализацию линейных управленческих отношений, сущность которых заключается в осуществлении связи «руководство – исполнение» между субъектом и объектом управления. Этот принцип предполагает прямое административное подчинение объекта субъекту управления по всем вопросам деятельности объекта. На основе линейного принципа формируется линейная организационная структура органов государственного управления.

Функциональный  принцип как составная часть линейно-функционального принципа предполагает осуществление функциональных управленческих отношений, заключающихся в реализации связи между субъектом и объектом управления – на основе специализации управленческих работ. Эти работы, в свою очередь, выполняются на основе указаний квалифицированных специалистов, выступающих в роли функциональных руководителей.

На основе сочетания линейного и функционального  принципов формируются линейно-функциональные организационные структуры органов  государственного управления.

Сущность  принципа сочетания единоначалия и  коллегиальности в государственном  управлении заключается в том, что в государственном управлении осуществляется и единоначальное, и коллегиальное управление. Выбор каждого из них определяется характером объекта управления. Так, в управлении отраслью хозяйства применяется принцип единоначалия управления, в соответствии с которым управление на федеральном или республиканском уровне осуществляет министр, на краевом, областном, городском и районном – начальник управления или отдела. Такой подход определяется тем обстоятельством, что, с одной стороны, для управления однородными объектами, составляющими отрасль хозяйства, представляется возможным подобрать на должность руководителя кандидатуру с высокими профессиональными знаниями и организаторскими способностями. С другой стороны, это позволяет возложить на руководителя всю ответственность за результаты деятельности отрасли.

При осуществлении  межотраслевого (функционального) управления требуется применение принципа коллегиальности управления, означающего принятие управленческих решений большинством голосов членов органа управления. К коллегиальным органам управления относятся правительство и комитеты.

Межотраслевое управление, с одной стороны, требует  наличия у руководителя различных  профессиональных знаний, овладеть которыми одному человеку практически невозможно. С другой стороны, если министр примет ошибочное решение, то ущерб будет нанесен одной отрасли хозяйства; ошибочное решение при межотраслевом управлении нанесет ущерб всем отраслям хозяйства или большинству из них. А коллегиальность принятия межотраслевых управленческих решений значительно снижает риск ошибки.

Сущность  принципа сочетания единоначалия и  коллегиальности заключается также  и в том, что при реализации единоначального управления принципиальные вопросы деятельности органа государственного управления обсуждаются специально создаваемыми совещательными органами – коллегиями. Коллегии принимают решения большинством членов в форме постановлений, и эти решения проводятся в жизнь правовыми актами руководителя органа управления.

Такие коллегии, например, создаются в федеральных  министерствах: в их состав входят министр, его заместители по должности, а  также другие руководящие работники  системы министерства. Члены коллегии, кроме лиц, входящих в ее состав по должности, утверждаются Правительством РФ. В случае разногласий между коллегией и ее председателем последний проводит в жизнь свое решение соответствующим правовым актом. Вместе с тем председатель коллегии докладывает о разногласиях в зависимости от формы подчинения – президенту или правительству. Члены коллегии имеют право сообщить этим лицам свое особое мнение по принятому решению.

Такой подход к роли коллегии как совещательного органа придает ее членам определенный правовой статус, положительно влияющий на эффективность принимаемых решений.

Сущностью программно-целевого принципа государственного управления является осуществление управления социально-экономическим развитием  объекта управления на основе целевых про-грамм. Целевые программы предоставляют собой увязанный по ресурсам, исполнителям и срокам осуществления комплекс научно-исследовательских, производственных, социально-экономических, организационных и других мероприятий, обеспечивающих быстрое достижение четко сформулированных целей.

Существенной  особенностью программно-целевого управления является наличие разработчиков и исполнителей программы, полностью отвечающих за ее реализацию, строгое разграничение прав и ответственности между заказчиком, разработчиком и исполнителем программы, определение периода работы по программе и необходимых ресурсов для ее выполнения.

Для управления целевой программой на основе программно-целевого принципа управления формируется матричная  структура органа государственного управления.

Принцип плановости государственного управления предусматривает необходимость разработки прогнозов, программ и планов социально-экономического развития соответствующего территориального образования, а также планов работы органа управления.

Сущность  принципа делегирования полномочий заключается в предоставлении руководителем  органа управления своим непосредственным подчиненным (заместителям, нижестоящим руководителям) части своих прав и обязанностей для самостоятельного решения ими четко определенных вопросов, ответственность за которые остается за руководителем органа управления.

При делегировании полномочий осуществляется децентрализация управления, которая  способствует своевременному принятию решений, а также создает условия  руководителю органа управления для  сосредоточения на решении перспективных  и первостепенных задач. Работники, которым руководитель органа управления делегировал часть своих прав и обязанностей, несут ответственность за их выполнение перед ним.

 

 

 

 

 

 

 

4. Разграничение полномочий

 

Еще во время подготовки первых договоров и позже возникли вопросы, касающиеся порядка их разработки, оформления, содержания и юридической  силы. Частично они решены Указом Президента РФ от 12 марта 1996 г. № 370, который утвердил "Положение о порядке работы по разграничению предметов ведения  и полномочий между федеральными органами государственной власти и  органами государственной власти субъектов  РФ и о взаимной передаче осуществления  части своих полномочий федеральным  органам исполнительной власти и  органам исполнительной власти субъектов  РФ". Но Указ всех проблем не снял. Дело в том, что в конструкции  новой Федерации выявились серьезные  недостатки, а в развитии федеративных отношений стали проявляться  тревожные тенденции, самая опасная  из них - отсутствие надежных механизмов проведения в жизнь на всей территории России положений Конституции и  других федеральных законов. Поскольку  регионы фактически неравны, различны их требования к центру, что, в свою очередь, сказывается на содержании договоров о разграничении предметов  ведения.  
Конституция не определила место договорного процесса в формировании основ федерализма, не содержит норм о порядке введения в действие таких договоров. Сейчас правительство, заключая договор, устанавливает правила распределения или перераспределения бюджетных и налоговых средств, размер процентной ставки, что не предусмотрено федеральными законами. Тем самым оно вторгается в компетенцию законодательной власти. Поскольку основным предметом договора являются вопросы, касающиеся собственности, бюджета и налогов, законодательное регулирование которых находится в исключительной компетенции парламента, по мнению специалистов, нужен федеральный закон, определяющий статус договора о разграничении предметов ведения между Федерацией и ее субъектом и порядок делегирования полномочий, или следует отдельным законом утверждать договор с каждым конкретным субъектом.  
Кроме того, зафиксированное в Конституции равноправие субъектов Федерации можно толковать следующим образом: если один субъект тем или иным способом расширил свои права, то остальные "копируют" его автоматически. К счастью, это не практикуется. Но ценность Конституции, законов и норм права в том, что они действуют независимо от желания государственных и политических деятелей. Сложившаяся же практика дает основания безусловное действие правовых норм поставить в зависимость от влиятельности региональных лидеров.  
Автономные области (округа) используют форму закона и договора, чтобы урегулировать отношения с Федерацией и ее субъектами. Прямой выход на Москву автономий породил новую проблему - что делать с их пребыванием в краях и областях, с которыми экономика и социально-культурная сфера автономий неразрывно связаны? Победил здравый смысл: девять автономных округов из десяти остались в составе краев и областей (Чукотский автономный округ выведен из Магаданской области в июне 1992 г. после подписания Федеративного договора). Но это сделало противоречивым их статус: с одной стороны, они равноправны с соответствующим краем (областью), с другой - входят в него.  
Как должны строиться отношения в треугольнике "автономный округ - край (область) - федеральный центр"? Появились политики, которые стали добиваться обособления автономных округов от краев (областей). Они игнорируют тот факт, что цель образования национальных округов заключалась в том, чтобы помочь развитию малых народов. Их не останавливает и то, что такое обособление противоречит экономическим интересам и округа, и края. Впрочем, по мере общей стабилизации политической обстановки в стране все очевиднее становилась бесперспективность откровенно сепаратистских или дезинтеграционных проектов. Поэтому местные лидеры стали добиваться не полного отделения, а лишь обособления округов и расширения их полномочий в рамках области.  
Аналитики считают, что ни решения Конституционного Суда, ни заключенные договоры о разграничении предметов ведения и полномочий между властями Федерации, краев, областей и автономных округов не устранят конфликтов. Улучшить ситуацию поможет принятие федерального закона, который обеспечил бы сочетание провозглашенного Конституцией равноправия всех субъектов Федерации и необходимости учета особенностей и конкретных интересов каждого из них.  
В этом законе следовало бы установить, что договор не может наделять одного субъекта правами и льготами, которых не имеют другие. Подобные вопросы должны решаться принятием соответствующих общих законов, а также в ходе рассмотрения и утверждения бюджета Федеральным Собранием. Это не исключает наделения отдельных субъектов Федерации (скажем, Чечни) особым статусом при наличии чрезвычайных обстоятельств. Но подобный статус может быть предоставлен только на основании специального федерального закона или заключения договора с последующей его ратификацией.  
В законе о договорах между Федерацией и ее субъектами целесообразно, во-первых, указать случаи, когда договор после его заключения должен представляться вместе с сопровождающими соглашениями в Госдуму на ратификацию; во-вторых, установить общее правило о главенстве федерального закона над договором в случае их расхождений.  
Специалисты предлагают тщательно проанализировать подписанные договоры относительно:  
* регулирования ими более широкого круга вопросов, чем разграничение полномочий между федеральными и региональными органами власти - частичное установление статуса субъекта, расширение установленного Конституцией перечня предметов совместного ведения или прямое перераспределение предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектом, определение состава и размера доходов, поступающих в бюджет субъекта или местные бюджеты, порядок финансирования федеральных расходов на территории субъекта, определение юридической силы нормативных правовых актов;  
* разграничения полномочий органов по предметам не совместного ведения Федерации и ее субъектов, а исключительного ведения РФ - международные отношения, разграничение полномочий в сфере таможни, возложение на суды обязанности применять тот или иной нормативный правовой акт;  
* разграничения полномочий по предметам совместного ведения, которые уже урегулированы федеральными законами. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 
5. Война законов

 
Верховенство Конституции - предпосылка  стабильности федеративного устройства, залог соблюдения баланса полномочий между Федерацией и ее субъектами. В ней закреплены принципы и нормы  демократической организации государства, фундаментальные права и свободы  человека и гражданина, действующие  на территории всей страны. Поэтому  конституции и уставы субъектов  Федерации должны соответствовать  Конституции РФ не только по формальным основаниям, но также исходя из интересов  человека, народов и общества в  целом.  
Внесение в законодательство субъектов Федерации положений, которые отражают эгоистические региональные запросы, расходятся с Конституцией РФ и федеральными законами и нарушают принцип федерализма. Так происходит, когда республика присваивает себе конституционное право объявлять войну, предоставлять политическое убежище без уведомления федерального центра или гражданство без соблюдения общероссийской нормативно-правовой базы. Некоторые субъекты Федерации в одностороннем порядке закрепили свой особый конституционно-правовой статус, который создает предпосылки для их обособления (конституции Бурятии, Дагестана и Тывы, устав Иркутской области), объявили себя суверенным государством в составе Федерации (конституции Башкортостана, Татарстана, Тывы, Якутии, Ингушетии, Северной Осетии), установили порядок изменения границы субъекта Федерации с иностранными государствами (устав Псковской области).  
В конституции Татарстана закреплено право республики самостоятельно определять свой государственно-правовой статус как ассоциированного члена в составе Федерации. В конституциях Бурятии и Коми провозглашено, что этот статус устанавливается сначала республиканской конституцией, а затем - Конституцией РФ. Верховенство законодательства субъектов Федерации в отношении национальных богатств, их исключительная собственность на землю, недра, воды, леса, растительный и животный мир, находящиеся на их территории, установлены в конституциях Адыгеи, Дагестана, Ингушетии, Калмыкии, Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, уставе Тюменской области.  
Особого внимания требует организационно-правовое обеспечение региональной безопасности. В нарушение федерального законодательства на советы безопасности, функционирующие в девятнадцати субъектах Федерации, возложена охрана суверенитета, независимости и территориальной целостности субъекта (Ингушетия, Северная Осетия), вопросы обороны (Томская область, Северная Осетия, Ингушетия и Тыва), которые не являются предметом ведения субъекта.  
В Татарстане, Марий Эл, Хакасии, Карелии, Башкортостане, Дагестане, Ингушетии и Кабардино-Балкарии созданы министерства и ведомства по вопросам безопасности. Если бы решаемые ими задачи ограничивались защитой прав и свобод человека и гражданина, обеспечением общественной и экологической безопасности, правопорядка и борьбой с катастрофами, стихийными бедствиями, эпидемиями, ликвидацией их последствий (т.е. сферой совместного ведения Федерации и ее субъектов), их создание было бы менее проблематичным. Но они имеют более широкие полномочия, вторгаются в сферу ведения Федерации, пытаясь контролировать подразделения федеральных силовых структур на местах, что противоречит Конституции РФ и закону "Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации".  
Конституции Адыгеи, Дагестана, Ингушетии и Калмыкии устанавливают гражданство, которое приобретается и прекращается в соответствии с законами субъекта Федерации независимо от российского гражданства. Во многих конституциях права и свободы человека и гражданина увязываются с гражданством данной республики, что противоречит Конституции РФ, в соответствии с которой они действуют на всей территории России, а регулирование прав и вопросы гражданства отнесены к исключительному ведению РФ.  
Есть и другие примеры. Так, Омская область провозгласила, что порядок регулирования разногласий между органами власти Федерации и ее субъекта определяется только региональным законом. В уставе Смоленской области записано, что ее органы власти вправе определять статус судей и осуществлять надзор за деятельностью судов со стороны вышестоящих судов. Конституции Мордовии, Адыгеи, Дагестана, Ингушетии, Калмыкии, Северной Осетии и Кабардино-Балкарии содержат положения о назначении председателей судов, их заместителей, судей верховных судов и арбитражных судов республик, а также районных (городских) судов, что не соответствует Конституции РФ и закону "О судебной системе Российской Федерации".  
Омская, Тюменская, Свердловская и Архангельская области, Мордовия, Адыгея, Дагестан, Ингушетия, Калмыкия, Северная Осетия и Кабардино-Балкария стремятся отнести к своему ведению международные и внешнеэкономические отношения во всей их полноте. Некоторые субъекты Федерации активно прибегают к финансовым займам, в том числе у зарубежных государств и на мировых финансовых рынках, зачастую без соответствующего обеспечения, что подрывает кредитоспособность не только субъекта, но и России в целом.  
Поэтому специалисты предлагают дать официальное толкование пункта 5 статьи 76 Конституции, где речь идет о том, что в случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует первый. С формально-юридической точки зрения здесь, казалось бы, нет неясности. Субъекты Федерации имеют право на собственное правовое регулирование по всем вопросам, находящимся вне пределов ведения Федерации и совместного ведения РФ и ее субъектов, - а они строго очерчены и ограничены Конституцией.  
Но далеко не все организации имеют под рукой тексты федеральных и региональных законов, чтобы найти и сопоставить соответствующие нормы, поэтому зачастую руководствуются простой заповедью: лучше выполнить предписания пусть сомнительного закона, но принятого властями, которые находятся ближе. Пока закон субъекта Федерации, противоречащий федеральному, не отменен, его воспринимают как спорный, с которым фактически согласились, и еще неизвестно - отменят его или федеральный закон. Более того, некоторые положения, отступающие от федеральных законов, рассматриваются как образцы для заимствования. Такая практика расшатывает правовую систему.  
Сознавая серьезность проблемы, федеральные власти возложили юридическую экспертизу законодательных актов субъектов Федерации на Министерство юстиции. Правда, его заключения носят рекомендательный характер. Субъекты Федерации, ссылаясь на то, что данная функция Минюста неконституционна, нередко игнорируют его рекомендации или изначально не представляют ему свои акты.  
Кроме Минюста, выявляют нарушения и контролируют законодательство субъектов Федерации Генеральная прокуратура, Главное государственно-правовое управление, Главное контрольное управление Президента РФ и др. По мнению специалистов, их работа недостаточно согласованна и малоэффективна.  
Указом Президента РФ "Об основных положениях региональной политики в Российской Федерации" от 3 июня 1996 г. № 803 контроль за соответствием Конституции и федеральным законам законодательства субъектов Федерации возложен на общие суды и Конституционный Суд. Аналитики обращают внимание на то, что здесь не хватает существенного звена - специального оперативного органа, который выявлял бы допущенные субъектами Федерации нарушения и обращался в суд, добиваясь восстановления законности.  
Наиболее простое решение - возложить эту обязанность на прокуратуру. Однако согласно Конституции Генеральный прокурор не наделен правом непосредственно обращаться в Конституционный Суд с запросом о конституционности законодательных актов. Пока это положение не исправлено, целесообразно, чтобы Министерство юстиции, которое обязано концентрировать у себя все законодательство субъектов Федерации, оперативно входило с соответствующими представлениями к Президенту РФ. Он как гарант Конституции направлял бы запросы в Конституционный Суд.  
Необходимо создать систему, которая позволяла бы уже на стадии подготовки нормативных актов определять их несоответствие Конституции или федеральному законодательству. Специалисты рекомендуют создать экспертный координационно-методический центр - скажем, Институт регионального законодательства при Президенте РФ или правительстве. Когда проект закона субъекта Федерации вступает в противоречие с Конституцией или федеральным законодательством, до его принятия должны вмешиваться федеральные органы на местах - полномочный представитель Президента РФ и руководитель местной прокуратуры. Необходимо обязать полномочного представителя, который имеет аппарат и следит за законодательной деятельностью в субъекте Федерации, регулярно информировать Администрацию Президента РФ о принимаемых законодательных актах.  
Если закон, противоречащий Конституции или федеральному законодательству, все же принят, то возможна согласительная процедура либо судебный спор. Чтобы ни один закон не остался без внимания, предлагается ввести обязательную их регистрацию в Едином государственном реестре опубликования.  
В связи с тем, что на федеральном уровне не определены основные принципы организации исполнительных органов субъектов Федерации, целесообразно принять дополнительные меры по укреплению исполнительной вертикали, определив ответственность глав исполнительной власти субъектов за неисполнение или ненадлежащее исполнение Конституции и федерального законодательства. На главах субъектов Федерации лежит ответственность перед избравшим их населением не только за выполнение предвыборных обещаний, но и за исполнение федеральных законов, указов Президента РФ, актов правительства, судебных решений.  
Выборный статус глав исполнительной власти субъектов Федерации не должен вести к ослаблению единой системы государственной власти. Правоведы полагают указать в законе "Об общих принципах организации государственной власти в субъектах Российской Федерации", что их полномочия могут прекращаться по инициативе федеральных органов, если суд установит, что они нарушили Конституцию или федеральное законодательство. Избранный глава субъекта должен стать элементом единой системы исполнительной власти РФ и функционально подчиняться Президенту РФ и правительству, которые в соответствии с Конституцией обеспечивают и контролируют согласованное функционирование и взаимодействие исполнительных органов государственной власти.  
Впрочем, нарушают Конституцию и федеральное законодательство не только главы субъектов Федерации, но и тысячи чиновников по всей стране. Чтобы повысить уровень их законопослушания, специалисты предлагают:  
* ввести в Уголовный кодекс статью, которая предусмотрит уголовную ответственность должностных лиц за систематическое или грубое нарушение Конституции и федеральных законов, а также административную и дисциплинарную ответственность в случаях, когда в таком нарушении отсутствует состав преступления;  
* не считать смягчающим обстоятельством ссылки на распоряжение начальства, которое спровоцировало чиновника на нарушение законодательства;  
* за неисполнение решений об отмене (приостановлении) нормативных актов, противоречащих Конституции или федеральному законодательству, либо о внесении изменений в такие акты предусмотреть меры вплоть до роспуска государственных органов как Федерации, так и ее субъектов.