Трансакционные издержки в российской экономике

2. Издержки ведения переговоров. Рынок требует отвлечения значительных средств на проведение переговоров об условиях обмена, на заключение и оформление контрактов. Чем больше участников сделки и чем сложнее ее предмет, тем выше эти издержки. Потери из-за неудачно заключенных, плохо оформленных и ненадежно защищенных соглашений, являются мощным источником этих издержек.

3. Издержки измерения. Любой продукт или услуга - это комплекс характеристик. При обмене неизбежно учитываются лишь некоторые из них, причем точность их оценки бывает чрезвычайно приблизительной. Иногда интересующие качества товара вообще неизмеримы и для их оценки приходится пользоваться интуицией. Целью их экономии обусловлены такие формы деловой практики, как гарантийный ремонт, фирменные ярлыки.

4. Издержки спецификации и защиты  прав собственности. В эту категорию входят расходы на содержание судов, арбитража, государственных органов, затраты времени и ресурсов, необходимых для восстановления нарушенных прав, а также потери от плохой их спецификации и ненадежной защиты.

5. Издержки оппортунистического  поведения. Термин "оппортунистическое поведение" был введен О.Уильямсоном. Так называется недобросовестное поведение, нарушающее условия сделки или нацеленное на получение односторонних выгод в ущерб партнеру. Под эту рубрику попадают различные случаи лжи, обмана, бездельничанья на работе, манкирования взятыми на себя обязательствами.

Различают две основных формы оппортунизма, первая из которых характерна для отношений внутри организаций, а вторая для рыночных сделок:

Отлынивание (shirking) представляет собой работу с меньшей отдачей и ответственностью, чем следует по условиям договора. Когда отсутствует возможность эффективного контроля над агентом, он может начать действовать исходя из собственных интересов, не обязательно совпадающих с интересами нанявшей его фирмы. Проблема становится особенно острой, когда люди работают сообща ("командой") и личный вклад каждого определить очень трудно.

Вымогательство (holding-up) наблюдается в тех случаях, когда кем-либо из агентов произведены инвестиции в специфические активы. Тогда у его партнеров появляется возможность претендовать на часть дохода от этих активов, угрожая в противном случае разрывом отношений (с этой целью они могут начать настаивать на пересмотре цены получаемого продукта, повышении его качества, увеличении объема поставок и т. д.). Угроза "вымогательства" подрывает стимулы к инвестированию в специфические активы.

Бальсевич А.А. приводит причины, которые влияют на стимулы к оппортунистическому поведению при выполнении задания определенного типа[5]:

Одним из факторов, оказывающих такое влияние, является время, которое требуется на выполнение задания. Причем однозначной и четкой зависимости между типом задания и его продолжительностью не существует. Выполнение как типового, так и сложного задания может потребовать значительных временных затрат.

Количество исполнителей, которым поручается задание, также влияет на стимулы каждого из них к оппортунистическому поведению. Чем более сложным является задание, тем чаще его выполнение поручается группе исполнителей. Командное выполнение заданий сопряжено с тремя типами проблем: координационные( кто что делает, в какой последовательности, кто за что отвечает), кооперационные (командное исполнение задания делает более актуальной проблему отлынивания) и распределительные( распределение поощрений внутри команды).

6. Издержки "политизации". Этим общим термином можно обозначить издержки, сопровождающие принятие решений внутри организаций. Если участники наделены равными правами, то решения принимаются на коллективной основе, путем голосования. Если они располагаются на разных ступенях иерархической лестницы, то вышестоящие в одностороннем порядке принимают решения, которые обязательны к выполнению для нижестоящих.

1.3.Масштабы  деятельности трансакционного сектора.

Трансакционный сектор представляет собой совокупность предприятий, осуществляющих трансакции и обеспечивающих поддержание и функционирование системы хозяйственных взаимосвязей, позволяющих экономическим субъектам осуществлять отчуждение и присвоение прав собственности и прав свободы, принятых в обществе. Развитие трансакционного сектора становится предпосылкой и условием эффективного функционирования и развития рыночной экономики.

«Впервые трансакционный сектор как феномен экономической действительности выделили при анализе институциональной среды Д.Норт и Дж. Уоллис. В состав трансакционного сектора исследователи включили все отрасли, обслуживающие процесс перераспределения ресурсов и продукции, то есть имеющие трансакционное значение: оптовую и розничную торговлю, связь, финансовые и банковские услуги, страхование и т.д. Выполняемая ими роль посредника, «промежуточного звена»,  обеспечивающего бесперебойное функционирование экономических субъектов, позволила исследователям сделать вывод о том, что трансакционный сектор является важной составляющей общей структуры рыночной экономики»[6].

В современной России, где под влиянием глобализации происходит структурная перестройка экономики в направлении становления нового технологического уклада, базирующегося на современных информационных технологиях, анализ динамики и размеров трансакционного сектора становится предпосылкой и условием разработки эффективной экономической политики. Особое значение такой анализ приобретает для регионов, отличающихся разнообразием и неравномерностью экономического развития. Рассмотрим анализ на примере Южного округа:

«Уровень развития трансакционного сектора (отраслей, производящих услуги) экономики Южного макро-региона может быть охарактеризован показателем его доли в отраслевой структуре валового регионального продукта (ВРП) ЮФО в сравнении с аналогичными показателями по другим федеральным округам России. Так, доля трансакционного сектора в структуре ВРП Южного округа в 2004 г. (50,4%) превышала общероссийский показатель(49,0%), а по ее величине округ находился на третьем месте среди федеральных округов России» [7].

Аналогично можно охарактеризовать развитие трансакционного сектора во всех субъектах ЮФО (см. табл. 1).

Поскольку, как видно из таблицы 1, серьезных изменений в ранжировании регионов ЮФО по этому показателю в период 2002-2004 гг. не произошло, представляется возможным прокомментировать представленные данные, исходя из ситуации в 2004 году.

В восьми из двенадцати субъектах ЮФО доля трансакционного сектора в отраслевой структуре ВРП превышала аналогичный показатель по Югу России в целом.

Комаров М.П. предложил следующую классификацию субъектов ЮФО по этому показателю[8].Он делит их на три группы:

- регионы  с довольно высокой долей трансакционного  сектора в структуре регионального  хозяйства (превышающей показатель по Югу России): Республика Ингушетия и Республика Адыгея (55,9 % и 55,8% соответственно);

- регионы  со средней долей трансакционного  сектора (но превышающей показатель  по ЮФО): Ростовская область, Ставропольский  край, Республика Дагестан, Краснодарский  край, Республика Северная Осетия  – Алания ( от 52, 9 % до 51,2 % соответственно);

-регионы  с долей трансакционного сектора  меньшей, чем показатель по округу: Карачаево-Черкесская Республика, Астраханская и Волгоградская области, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Калмыкия (от 49,8% до 38,6% соответственно).

«Высокий удельный вес трансакционного сектора в одних регионах Юга России и более низкий – в других объясняется спецификой их хозяйственных комплексов, прежде всего их специализацией. В регионах, относящихся к первой группе, слабо развит трансформационный сектор (промышленность и сельское хозяйство), поэтому так высока доля трансакционного. Например, менее выраженная (по сравнению с первой группой регионов) доля трансакционного сектора в экономике Ростовской и Волгоградской областей, а также Краснодарского края объясняется тем, что они относятся к промышленно развитым регионам; в Ставропольском крае - тем, что он традиционно характеризуется как аграрный регион в силу природно-климатических особенностей и географического положения. В то же время превышение среднего значения рассматриваемого показателя по округу его значениями объясняется развитостью в Краснодарском крае  санаторно-курортной и рекреационной деятельности; в Ростовской области – торговли и коммерческой деятельности по реализации товаров и услуг.

Следует отметить, что характеристику состояния трансакционного сектора Южного макро-региона только лишь на основе анализа его доли в ВРП, очевидно, можно рассматривать лишь как поверхностный срез такого анализа. Для получения комплексного представления необходимо выявить качественные характеристики его развития.

Это можно сделать , в том числе, путем анализа развитости отдельных отраслей сферы инфраструктуры, исходя из их значимости для развития основного производства. В этом контексте целесообразно выделить следующие наиболее важные особенности инфраструктуры: обеспечение бесперебойного функционирования взаимосвязей субъектов и объектов социально-экономической системы; упорядочивание взаимодействия всех элементов системы; осуществление интеграционного взаимодействия между отраслями , регионами и государствами»[9]. По мнению Ю.Осипова, экономическая инфраструктура является «капиллярной системой», обеспечивающей создание общих условий производства, непосредственно, технологически связывающая производство продукта и его производительное потребление.[10]

1.4Трансакционные издержки как экономические потери общества

Откуда берется экономическое «трение»? Другими словами, что делает трансакции дорогими? На этот вопрос нельзя ответить односложно. Тем не менее, ключом к пониманию трансакционных издержек является затратность информации. Любая информация, которая требуется субъектам в процессе производства, обмена и потребления, достается ценой определенных усилий. В том случае, когда мы выступаем в роли потребителя, нас интересует наличие и степень проявления ценных свойств, заключенных в данном благе, а также информация о ценах на данном рынке и на рынках товаров-субститутов. Издержки поиска соответствующей информации будут измеряться, в основном, потраченным временем. Наиболее ценная информация для производителя, к примеру, включает в себя данные о вкусах потребителей, современных технологиях, поведении конкурентов. Получение этой информации связано, главным образом, с оплатой труда сотрудников фирмы, а также вознаграждением посредников, оплатой услуг маркетологов и т.д. 

К тому же наши аналитические возможности не безграничны. Субъект экономики «ограниченно рационален»: он не может мгновенно проанализировать все данные и принять оптимальное решение в своих интересах.  Даже если исчерпывающая информация для нас кем-то специально подобрана и в нужный момент предоставлена, ее необходимо «переварить» (Неоклассическая теория данные проблемы не затрагивает в принципе, в ней не предполагается, что кто-то может уклоняться от выполнения обязательств либо заниматься мошенничеством, а в реальной жизни, напротив, это одна из основных проблем). Неудивительно поэтому, что взаимодействие субъектов экономики в реальных условиях не проходит столь гладко и без издержек. И теория, и сама экономическая практика говорят о том, что часть своих ресурсов и времени субъектам приходится тратить на поиск нужной информации и ее анализ, переговоры и убеждение партнера, разъяснение своей позиции и достижение компромисса, безопасность и улаживание конфликтов. 

Существование трансакционных затрат предопределяется, таким образом, группой субъективных факторов. Объективные факторы многократно усиливают данный эффект за счет: 

• постоянного увеличения числа трансакций (в результате развития специализации и разделения труда); 

• общей неопределенности, характерной для экономики (сложно что-либо планировать в условиях динамично меняющейся под воздействием множества факторов среды (Человеческий мозг способен оценить взаимовлияние 6–8 факторов на непродолжительном интервале времени)); 

• затрат политического рынка , которые накладывают дополнительный груз на экономическую систему .

Наличие «трения» определяется не каждым фактором в отдельности, а присутствием всего комплекса условий. К примеру, возможный оппортунизм партнеров не имел бы никакого значения для абсолютно рационального субъекта в условиях симметричной информации. В этой ситуации все возможные «ходы» мгновенно просчитываются, и будет просто бессмысленно пытаться вводить друг друга в заблуждение. С другой стороны, субъекты, которым вообще не свойственно обманывать, могли бы относительно легко взаимодействовать даже в условиях информационной асимметрии и высокой неопределенности: им достаточно обещать друг другу совершить определенные действия в случае изменения условий. Одним словом, трансакционные затраты – это явление, присущее только реальному экономическому «миру» [11]. 

Несмотря на то, что трение не существует в «неоклассических» моделях, трансакционные издержки иногда вводятся в такие модели в качестве дополнительного компонента общих расходов (ТС).  Данный подход соответствует упрощенному пониманию «трения», т.е. ограничивается учетом лишь части «рыночных» трансакционных затрат, в число которых входят поиск контрагента, подготовка и заключение контракта (издержки информации), переговоры и принятие решений, контроль и принуждение. Рассмотрим данный пример с помощью производственной функции. 

Производственная функция:

График на этом рисунке отображает производственные функции: «валовую» (Y=F(Z)) и «чистую» (Y=F*(Z))  с учетом рыночных трансакционных издержек. На оси абсцисс - инвестированный ресурс (Z), а на оси ординат – «выход» продукта (Y). Валовая функция отражает предполагаемую ситуацию, когда все ресурсы используются только в «производственных» целях. Второй график учитывает то обстоятельство, что фирма потратит часть средств на поиск партнера, соблюдение формальностей (заключение контракта), контроль и принуждение. Для простоты мы также предположим, что расходы на все эти мероприятия будут измеряться готовой продукцией (часть товара как бы «отдается» на сторону за «трансакционные услуги»). Как новый параметр повлияет на объем выпуска и поведение фирмы?  График показывает, что если принять во внимание феномен «трансакционных издержек», то «чистая производственная функция» располагается ниже «валовой». Это означает, что «реальный объем производства» в условиях положительных трансакционных затрат всегда меньше, чем в идеализированной модели без «трения» (сравните значения функций в точке А : OD < OB).