Свадебный обряд

2. Х(ы)-ле - бом -

со - ле - ю, счасть - ем - до

 

 

		к ! h			15 ^ H	Is—
§ J	t=d	^ !-«—J	-! •	J	fl  1— •

3. Бла-го - ело - ви ты мя - не, мой  ба - тюш - ка.

■ 3 1

4. Хле - бом -

со - ле - ю, счасть - ем -

до - ле - ю.

 

Отличительной чертой южнорусской  и белорусской свадебной обрядности является также детальная иерархия свадебных чинов. Здесь, помимо традиционных для восточнославянской свадьбы персонажей, мы встретим и подру- жей, дядьку, святелку, каравайщицу, раннюю сваху, старшую сваху и массу 
других действующих лиц, функции которых в обряде строго распределены и разграничены.

Наконец, в южнорусском варианте свадебного обряда присутствует линия инициации не только невесты, как это представлено во всех традициях, но и жениха.

Выражается это в ритуальных действиях с его волосами: аналогично процедуре с причесыванием косы невесты и укладкой волос в  новую прическу — прическу молодухи, жениху делают чуб, кудолят — причесывают голову смазанным маслом гребнем, расчесывавшим до того девичью косу. И то, и другое действие выполняет ранняя сваха.

Музыкальный код южнорусской свадьбы  имеет определенные отличия от западнорусского  варианта. Здесь также присутствует политекстовость напевов. Стих, как  и в западнорусском материале, —преимущественно силлабического склада. Однако меняется набор преобладающих в напевах стиховых формул. Ведущими становятся формулы 6+6, 5+5, 4+4+6 (прим. 99), а стих 5+3, напротив, становится крайне редким явлением.

Для ритмики южнорусских песен  крайне характерным является дробление основного ритмического рисунка при помощи огласовки всех звонких согласных (пе-ре-пе-л(ы)-ка). Подобный прием связан с жанровым контекстом свадебной традиции, основой которого на Юге выступают хороводы и плясовые песни. От этих жанров в свадебные напевы переходят и ритмические формы, и характерная строфика так называемых алилёшных песен с рефреном, занимающим целый стих:

102. Блг. обл., Шбл. р-н, Купино

Сне-го-вы - е ту-чи/ на-до-шли, я-сна-ю сол - ныш-ку / за-кры-ли, да. /

 

 

		\	■ч		д -К  —р=	—к—	1 г-». ч
	ф*	г i р	W1	г	н г "

Ой лё, ой ля, /ой лё - ли, / а - ли-ляй лё - ли, / ой лё-ли. /

 

Стиховую организацию  южнорусских свадебных песен  отличает тирадная строфика: строфа предстает  смысловым абзацем, количество строк  в котором не закреплено и может  варьироваться:

103. Хрк. обл., Блкл. р-н, Завгороднее (60, № 16)

¹

Те-бе, друж-ко, не друж-ко - ва - ти, / те - бе, друж-ко, не друж-ко - ва - ти, /

у-

V

V"

и

с—

fF

-V-

\—

Г\ 1

ц

N

Ц

н

Н

Ч

N

Ц

h

i

Ц

ч

п

i

те - бе сви-ней па-сти, / с длин-но - ю ло - ма - ко - ю, / счёр-но-ю со - ба-ко... (ю)/

 

Меняется и тип фактурной  организации: на смену монодийному складу песен западнорусского ареала приходят развитые формы многоголосия: различные формы двухголосия (с верхним или нижним бурдоном, «бурдонной рамой»), функциональное трехголосие.

Звуковысотная организация представлена как напевами узкообъемного склада, так и широкого диапазона. Южнорусские свадебные песни часто имеют ангемитонное строение (прим. 99, 102). Природа такой целотоновой ангемито- ники специфична и связана с особыми принципами заполнения звукового пространства (см. с. 71).

§ 14. ПОХОРОННЫЙ ОБРЯД

Так же, как родинный и свадебный, похоронный ритуал относится к «переходным» обрядам, выполняющимся по схеме «отчуждение — смерть — возрождение». В процессе ритуала все выполняемые действия над покойным можно условно развести по двум направлениям. Часть из них обеспечивает, по народным представлениям, безболезненный переход человека из этого мира в другой, именуемый тем светом. Другая часть ритуальных действий направлена на ограждение мира живых от мира мертвых, формирование определенной защиты от сил того света при помощи развитой системы оберегов.

Образы и представления о том свете, как правило, являются непременным элементом поэтики жанров, обслуживающих погребально-поминальную обрядность (плачи, причитания и духовные стихи). В мифологическом традиционном сознании тот свет характеризуется весьма четкими параметрами и по своему устройству во многом аналогичен реальному миру.

Образ того света имеет вполне традиционное изображение в виде обширного пространства, подобного миру живых, открытого «на все четыре сторонушки». Соединяет оба мира понятие пути — это может быть дорога, река, для переправы через которую в гроб умершему кладут деньги, чтобы тот мог заплатить или выкупить себе место в том мире. Иногда конфигурация пути на тот свет может быть и другой: по Земле — до Реки — дальше круто поднимается вверх к Престолу Всевышняго, что отражает преломление в народном мифологическом сознании образов и символов христианства.

Свету реального мира противопоставляется темнота того света. С этим представлением связан обычай закрывать медяками глаза покойного, поскольку взгляд его считался опасным для живых (ср. с «открытием» серебром глаз младенцу). Сам момент наступления смерти в плачах и причитаниях нередко описывается через аналогию отделения души от тела и прощания с белым светом:

а) Уж скажи-ка мне, пожалуйста, б) Пришла скорая смертушка

Как у  братца у родимого, К моему мужу законному!

У его  как расставалася Брала поскорешенько

Душа-то с белым телом, Его свет со ясных очей... А ясны очи со белым светом? 

ф=

s

v-

и

\—

s—

tF

-у-

rs 1

N

N

Н

ч

н

>4

ь

h

h

1

=4

Ч

н

и

W

те - бе сви-ней па-сти, / с длин-но - ю ло - ма - ко - ю, / счёр-но-ю со - ба-ко... (ю)/

 

Меняется и тип фактурной  организации: на смену монодийному складу песен западнорусского ареала приходят развитые формы многоголосия: различные формы двухголосия (с верхним или нижним бурдоном, «бурдонной рамой»), функциональное трехголосие.

Звуковысотная организация представлена как напевами узкообъемного склада, так и широкого диапазона. Южнорусские свадебные песни часто имеют ангемитонное строение (прим. 99, 102). Природа такой целотоновой ангемито- ники специфична и связана с особыми принципами заполнения звукового пространства (см. с. 71).

§ 14. ПОХОРОННЫЙ ОБРЯД

Так же, как родинный и свадебный, похоронный ритуал относится к «переходным» обрядам, выполняющимся по схеме «отчуждение — смерть — возрождение». В процессе ритуала все выполняемые действия над покойным можно условно развести по двум направлениям. Часть из них обеспечивает, по народным представлениям, безболезненный переход человека из этого мира в другой, именуемый тем светом. Другая часть ритуальных действий направлена на ограждение мира живых от мира мертвых, формирование определенной защиты от сил того света при помощи развитой системы оберегов.

Образы и представления о том свете, как правило, являются непременным элементом поэтики жанров, обслуживающих погребально-поминальную обрядность (плачи, причитания и духовные стихи). В мифологическом традиционном сознании тот свет характеризуется весьма четкими параметрами и по своему устройству во многом аналогичен реальному миру.

Образ того света имеет вполне традиционное изображение в виде обширного пространства, подобного миру живых, открытого «на все четыре сторонушки». Соединяет оба мира понятие пути — это может быть дорога, река, для переправы через которую в гроб умершему кладут деньги, чтобы тот мог заплатить или выкупить себе место в том мире. Иногда конфигурация пути на тот свет может быть и другой: по Земле — до Реки — дальше круто поднимается вверх к Престолу Всевышняго, что отражает преломление в народном мифологическом сознании образов и символов христианства.

Свету реального мира противопоставляется темнота того света. С этим представлением связан обычай закрывать медяками глаза покойного, поскольку взгляд его считался опасным для живых (ср. с «открытием» серебром глаз младенцу). Сам момент наступления смерти в плачах и причитаниях нередко описывается через аналогию отделения души от тела и прощания с белым светом:

а) Уж скажи-ка мне, пожалуйста, б) Пришла скорая смертушка

Как у братца у  родимого, К моему мужу законному!

У его как расставалася Брала поскорешенько

Душа-то с белым телом, Его свет со ясных очей... А ясны очи со белым светом? 

-у-

\—

V-

Ф

■к—

V-

fp

и

-у-

-\—

■S 1

И

N

hi

Ь

N

Н

h

и

t?

и

h

»

те - бе сви-ней па-сти, / с длин-но - ю ло - ма - ко - ю, / счёр-но-ю со - ба-ко... (ю)/

 

Меняется и тип фактурной  организации: на смену монодийному  складу песен западнорусского ареала приходят развитые формы многоголосия: различные формы двухголосия (с верхним или нижним бурдоном, «бурдонной рамой»), функциональное трехголосие.

Звуковысотная организация представлена как напевами узкообъемного склада, так и широкого диапазона. Южнорусские свадебные песни часто имеют ангемитонное строение (прим. 99, 102). Природа такой целотоновой ангемито- ники специфична и связана с особыми принципами заполнения звукового пространства (см. с. 71).

§ 14. ПОХОРОННЫЙ ОБРЯД

Так же, как родинный и свадебный, похоронный ритуал относится к «переходным» обрядам, выполняющимся по схеме «отчуждение — смерть — возрождение». В процессе ритуала все выполняемые действия над покойным можно условно развести по двум направлениям. Часть из них обеспечивает, по народным представлениям, безболезненный переход человека из этого мира в другой, именуемый тем светом. Другая часть ритуальных действий направлена на ограждение мира живых от мира мертвых, формирование определенной защиты от сил того света при помощи развитой системы оберегов.

Образы и представления о том свете, как правило, являются непременным элементом поэтики жанров, обслуживающих погребально-поминальную обрядность (плачи, причитания и духовные стихи). В мифологическом традиционном сознании тот свет характеризуется весьма четкими параметрами и по своему устройству во многом аналогичен реальному миру.

Образ того света имеет вполне традиционное изображение в виде обширного пространства, подобного миру живых, открытого «на все четыре сторонушки». Соединяет оба мира понятие пути — это может быть дорога, река, для переправы через которую в гроб умершему кладут деньги, чтобы тот мог заплатить или выкупить себе место в том мире. Иногда конфигурация пути на тот свет может быть и другой: по Земле — до Реки — дальше круто поднимается вверх к Престолу Всевышняго, что отражает преломление в народном мифологическом сознании образов и символов христианства.

Свету реального мира противопоставляется темнота того света. С этим представлением связан обычай закрывать медяками глаза покойного, поскольку взгляд его считался опасным для живых (ср. с «открытием» серебром глаз младенцу). Сам момент наступления смерти в плачах и причитаниях нередко описывается через аналогию отделения души от тела и прощания с белым светом:

а) Уж скажи-ка мне, пожалуйста, б) Пришла скорая смертушка

Как у  братца у родимого, К моему мужу законному!

У его  как расставалася Брала поскорешенько

Душа-то с белым телом, Его свет со ясных очей... А ясны очи со белым светом?

¹ Этот танец, как говорят «на большой лён», представляет собой рудимент продуцирующей магии — поступь молодухи (в отличие от невесты) считается не только не опасной, но в буквальном смысле плодотворной и способствующей урожаю.