Понятие любви

По Фрейду же религиозная  любовь - это перенесение полового влечения в духовную деятельность. Он считал, что верующий погружается  в мир религиозных фантазий, чтобы  там найти заменяющее удовольствие. В следствии чего называет религию  то “сублимированным продуктом сексуальных влечений”, то “коллективной иллюзией, возникшей вследствие подавления первичных природных влечений.”

В христианстве любовь к  богу не оставалась постоянной, она  менялась в своей форме и в  своей интенсивности. Достигнув  высшего напряжения в средние  века, она стала постепенно утрачивать свою возвышенность и непосредственность.

К “пятому кругу” любви  относится любовь к природе и  в частности космическая любовь, которая, направленная на мир в целом, говорит о единстве человека и  мира и об их взаимовлиянии. С точки  зрения П.Т. де Шардена, “всеобъемлющая, космическая любовь не только психологически возможна, она единственно полный и конечный способ, которым мы можем  любить.” Космическое чувство  единства со Вселенной проявляется  перед лицом красоты, при созерцании природы, в музыке. Чувство всеобщей любви, по мнению многих философов, - это  стремление к единению, свойственное как живой, так и неживой природе.

На рубеже средних веков  и Нового времени идею космической  любви развивал Николай Кузанский  и Марсилио Фичино, которые сравнивали это чувство с крепчайшим обручем, который скрепляет мироздание в  одно сооружение, а всех людей - в  единое братство. Несколько позднее  о любви, как о всепроникающем космическом чувстве, говорили Д.Бруно, Я.Беме и другие. Однако затем эта  тенденция сошла на нет. Существенную роль в этом сыграло переосмысление мировых сил, начатое ньютоновской механикой.

Шестой “круг” включает в себя любовь к истине, к добру, к прекрасному, любовь к справедливости. Внутреннее единство всех этих видов  любви очевидно: в каждом из них  существенную роль играет социальная составляющая, вследствие чего эти  чувства оказываются менее личностными  и во многом являются выражением групповых  чувств, объединяя людей в коллективе. В отличии, например, от эротической  любви, которая объединяет двоих, отсоединяя их от общества.

Так, понятие справедливости - одно из центральных в морали, праве, экономике, политике, идеологии. И нет, пожалуй, такой области человеческих отношений, где не вставал бы вопрос об их справедливости и несправедливости. Еще Сократ высказал убеждение, что  нельзя ставить ничего выше справедливости - ни детей, ни жизнь. Но уже Аристотель замечал, что все люди высоко ценят  справедливость, но каждый воспринимает ее по-своему.

Высокую оценку стремлению к справедливости дает Ф.Ницше: “Поистине  никто не имеет больших прав на наше уважение, чем тот, кто хочет  и может быть справедливым. Ибо  в справедливости совмещаются и  скрываются высшие и редчайшие добродетели, как в море, принимающем и поглощающем  в своей неизведанной глубине  впадающие в него со всех сторон реки.” 

Любовь к справедливости представляет собой сложное, комплексное  чувство, где переплетаются любовь к себе и к близким, любовь к  человеку и к родине, любовь к  добру и к истине. Тем не менее, в любви к справедливости есть независимое содержание, которое  не позволяет свести все значение к ее составляющим.

Седьмой “круг любви” - это  любовь к творчеству, к славе, к  своей деятельности, к свободе, к  богатству. Любовь к деньгам имеет  определенную социальную предпосылку: неуверенность в будущем, желание  обезопасить себя перед испытаниями  судьбы. “Деньги и власть, - пишет  Гессе, - изобретены недоверием. Кто  не доверяет жизненной силе в себе самом, у кого нет этой силы, тот  восполняет ее таким знаменателем, как деньги.” Но далеко не каждый человек найдет в себе сил положиться только на свой талант, о котором  говорит Гессе. И желание минимальной  стабильности в жизни вполне понятно  и объяснимо.

Восьмой “круг” - это любовь к игре, к общению, к коллекционированию, к путешествиям.

И наконец, последний “круг”, который, в принципе, уже и не является “кругом любви” - это влечение к  пище и к сквернословию. Это скорее пристрастия, которые нельзя поставить  в один ряд с любовью к человеку или богу, но они напоминают отдаленные модусы любви.

В этой схеме, где наиболее полно представлена вся гамма  разнообразных форм любви, просматривается  четкая закономерность: чем дальше мы продвигаемся от центра, тем ниже интенсивность любви и больше роль социальных влияний. Так, например, эротическая любовь и любовь к  детям способны заполнить всю  эмоциональную жизнь человека; любовь к творчеству и к славе чаще всего составляет только часть жизни; пристрастие к игре и коллекционированию - это всего лишь один аспект существования  человека.

Теперь, ознакомившись со всем разнообразным спектром форм любви, остановим внимание на одном из главных  видов человеческих отношений: любви  между мужчиной и женщиной; и рассмотрим как менялась философская оценка этого чувства от античности через  средневековье, и как философские  концепции этих эпох повлияли на становление  понимания любви в Новом времени.

2. Становление понимания любви от античности через средневековье к эпохе Возрождения.

1. Зарождение эротической любви в античном мире.

Достаточно часто можно  встретиться с утверждением, что  в Древнем мире любви не было, и этот феномен возник только средние  века, поскольку любовь - это интимное, личностное переживание, до которого сознание людей в ту эпоху еще не доросло. Однако это гипотеза не может служить  основанием для полного отрицания  любви между мужчиной и женщиной в период Античности.

В древнем обществе, когда  представления о личности (ее ценности, самостоятельности, независимости) находились в зачаточном состоянии и индивид  был растворен в коллективе как  в едином целом, где его действия и побуждения были подчинены интересам  коллектива, соответственно понималась и любовь. Мифология как мировоззрение  древних рассматривает любовь не столько как факт личной жизни, сколько  как универсальный космический  процесс, в котором человек участвует, но не играет решающей роли. В этом плане  очень остро вставал вопрос о  том, как единое по своему происхождению  человечество поляризуется и выражается в двух полах - в мужском и женском. Во многих древних памятниках подчеркивается единая, несмотря на физиологические  отличия, сущность человечества.

Так, в диалоге Платона  “Пир” Аристофан излагает миф  о первобытных людях, в котором  говорит о том, что “прежде  всего, люди были трех полов, а не двух, как ныне, ибо существовал еще  третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих.” 

Тема бисексуализма и  смены полов затрагивается и  в Ветхом завете в главе о происхождении  человека: “И создал Господь Бог  из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку.” (Быт., 2:7,21-24). Таким образом, сам Адам изначально сотворен как “мужчина и женщина”, и только потом Ева была извлечена  из его тела, частью которого она  была до этого.

Из идеи о единстве всех людей происходит и оправдание широко распространенной в античном мире однополой  любви. В уже упомянутом диалоге  Платона “Пир” Аристофан рассказывает, что сначала все люди были двойными: имели по четыре ноги, по два лица...Но потом боги разделили их, и теперь каждая часть стремится восстановиться со своей половинкой. “Женщины...представляющие из себя половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины. Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому.” А отсюда возникает однополая и разнополая любовь.

Но такая форма отношений  не считалась конечной и в высшей степени идеальной. Древними было замечено, что, несмотря на единство Вселенной  и человека, каждая вещь свое место  и предназначение, в результате чего мир состоит из полярных противоречий, самые устойчивые из которых - мужественность и женственность. А объединение  двух человек противоположного пола рассматривалось античными философами как некий космический брак между  мужским и женским началом, которые  пронизывают мир. Так, во многих древних  религиях луну, землю и воду воспринимали как символ женственности, а солнце, огонь и тепло - как символ мужественности. Мужское начало, как правило (за исключением  тантризма) выражает активность, волю, форму; женское - пассивность, послушание, материю.

Из этого понимания  Космоса происходило и распределение  ролей в браке, где женщина  являлась не объектом любви, а средством  деторождения. И даже в просвещенных Афинах женщина была исключена из общественной жизни и культуры. Мужчины  искали общества мужчин, и считалось, что любовь между представителями  мужского пола имеет высший духовный аспект, которого нет в любви между  мужчиной и женщиной.

В период античности выделяются некоторые аспекты любви, которые  впоследствии будут переняты философами других эпох. И прежде всего это  представление о любви как  о стремлении к утраченной целостности  человеческого существа, а также  достаточно четкое разграничение между  духовной любовью и половым инстинктом. Впервые к этой проблеме обратился  Платон, который трактовал любовь как божественную силу, помогающую человеку преодолеть свое несовершенство, как помощницу на пути к нравственности и вечной красоте. Это не физиологический  инстинкт, который легко удовлетворить  и монотонное повторение которого вызывает лишь раздражение.

В философии древнего мира чувствуются мифологические влияния  и явное доминирование натурфилософских идей, связанных с попытками познания Вселенной. Человек воспринимается только как часть Космоса, а потому любовь между мужчиной и женщиной не воспринимается как глубокое интимное чувство, переживание, свойственное индивиду, ибо личности не существует - она  растворена во Вселенной. А в связи  с этим и сама любовь рассматривалась  как космическое слияние двух противоположных полисов мира, которое  необходимо для достижения гармонии. По законам Вселенной происходило  и разграничение внутренних ролей, где мужское начало всегда являлось активным, а женское - пассивным.

2.2. Понятие любви в средние века.

В эпоху средневековья  в обществе происходит коренное изменение  взглядов на основные жизненные понятия, ценности, устои, что связанно с широким  распространением Христианства как  мировой религии. Зародившись еще  во 2-ой половине 1 в. н.э. в провинциях Римской империи, становится ее господствующей религией, отвечая интересам всех слоев населения.

Христианство, быстро осознав  себя носителем принципиально новой  этики, нового понимания человека и  его места в мире, сделало огромный вклад в историю человеческой культуры, и прежде всего - это идеал  всеобъемлющей любви как основы всей человеческой жизни. Любовь в Новом  завете понимается очень широко и  почти все ее аспекты связаны  с божественным авторитетом. Широко проповедуется и любовь к ближнему, к каждому человеку, которая является необходимой ступенью любви к Богу. “Кто говорит: “Я люблю Бога”, а брата своего ненавидит, тот лжец...Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас” (1 Ин 4, 20, 12).

В свете этой божественной любви и любви ко всему человечеству особый отпечаток накладывается  и на интимные чувства. Любовь между  двумя людьми воспринималась как  некое эгоистичное и греховное  проявление. Так, Августин, крупнейший представитель и завершитель  латинской патристики, выделял два  вида любви: одна земная, нечистая, плотская, увлекающая ко всему переходящему, а в результате - в глубины ада; другая любовь - святая, которая поднимает  нас к высотам, к небесам. Земная любовь тяжелая, она не позволяет  человеку наслаждаться истинной красотой жизни. Надо очиститься от нее через  две заповеди: любви к Богу и  любви к ближнему, которые составляют основу жизни и главный стимул к познанию мира. “Если ты любуешься  телами, то восхвали за них Бога-Творца и перенесись любовией своей к  самому Художнику. Если тебя восхищают  души, то люби их в Боге, ибо все  постоянство их в Боге,”- писал  Августин порицая низменность земной любви.

И именно в этом контексте  византийским отцам церкви, которые  придерживались раннехристианских  взглядов на любовь, было достаточно сложно объяснить многие эротические мотивы, содержащиеся в канонизированных (принятых христианством в качестве закона) книгах Ветхого завета, которые совершенно не соответствовали проповедуемым  идеям воздержания и порицания  чувственных наслаждений, особенно в любовной лирике “Песни песней Соломона”. Но они нашли достойные (хотя может  и не всегда убедительные) объяснения ветхозаветной эротике через  символическое понимание. Особое мастерство в одухотворении чувственной  любви проявил Григорий Нисский.

По убеждению византийского  мыслителя, любовная эротика Песни  песней - это высшая форма выражения  Божественного Эроса, это чисто  духовный брак. Где невеста, вожделеющая  своего жениха ( “Да лобзает он меня лобзанием уст своих!”; “На ложе моем ночью искала того, которого любит  душа моя.” ), является человеческой душой, стремящейся к слиянию с Богом (женихом). Поэтому дева первая говорит  о своих чувствах юноше, а не жених  ей, как в обычной жизни. Георгий  стал основоположником духовного понимания  плотской эротики в Писании, которое  прочно укоренилось в сознании византийцев.

Учение о божественном эросе составляло основание всей христианско-византийской духовности. Христианство стремилось донести эту  идею до всех членов Церкви, максимально  упрощая ее и внося понятие  любви в сознание людей не в  его космическом значении, а в  социально-личностном. Ибо Бог хотя и был умонепостягаем, но являлся  личностью. И познание Бога, слияние  с ним - это очень личный, интимный и тайный акт.

Параллельно с осуждением плотской любви в философии позднего средневековья все чаще и чаще затрагивается вопрос о высокой  любви между мужчиной и женщиной, которая рассматривается как  данный Богом пример бескорыстной любви, которому надо следовать в повседневной жизни. “Единение человека с его  возлюбленным выше всякого единения, так что этого никто не в  состоянии понять или изобразить каким-либо образом,”- писал Кавасила. Византийские “гуманисты” X-XIII вв пытались достичь гармонии человека и земной любви. Крайностям эстетики античного  аскетизма они противопоставляют  эстетику эротизма, заключенную в  рамки христианской нравственности. Осознав любовь мужчины и женщины  неотъемлемым и прекрасным свойством  человеческой природы, философы говорят  о том, что она достойна уважения, но лишь под покровом целомудрия. Любовь и красота должны привести в конечном итоге к созданию семьи, что соответствовало  нормам средневековой этики.