Психоаналитическая концепция культуры

Фрейд хотя и утверждал, что  он психоаналитик и является некомпетентным в многих других областях, все-таки обратился к изучению культуры, так  как видимо, интуитивно чувствовал, сколь бедным и неадекватным оказывается  социологическое объяснение, лишенное образности, эмоциональности и морально-эстетической оценки [7, c. 63 ].

В целостной форме свою культурологическую концепцию Фрейд  изложил в книге "Тотем и  табу. Психология первобытной культуры и религии" (1913) и в ряде более  поздних работ [4, c. 39].

Подытоживая взгляды Фрейда на культуру, изложенные в его работах, можно сказать следующее.

Во-первых, в своей основе культура есть совокупность бессознательных  запретов, ограничений, накладываемых  на инстинкты. Все социальные институты - власть, семья, собственность, право, неприкосновенность жизни укоренены в древних табу на самоубийство и кровосмешение. Вокруг этих первичных запретов развивается система нравственных, юридических и бытовых норм.

Во-вторых, культура как конкретная общность людей, как социум, формируется  благодаря сложной сети взаимных идентификаций, проекций, переносов, материалом которых являются первичные родительские образы и отношения в семье. Семья  есть не только ячейка общества, но и  источник всех социальных связей.

В-третьих, общество, как  живой субъект исторической жизни  конституируется благодаря культуре, в которой главную роль играют религия, мораль, искусство и познание [7, c. 61].

Но все эти виды социальных «сдержек» и установлений далеко не совершенны и не гарантируют всеобщего  счастья. Утверждение, что таковое  возможно - иллюзия. Человек свободен выбирать между добром и злом. Он многое может сделать для того, чтобы усовершенствовать культуру, достичь согласия, комфорта, удовлетворенности. Фрейд исследует здесь несколько  путей.

Первый состоит в отказе от нереалистических желаний, в их подавлении. Этому учат восточная мудрость и  такие философы, как Шопенгауэр. Но люди не могут и не хотят подавлять  своих желаний. Даже если бы они могли  это сделать, то по законам психической  динамики это обязательно бы привело  к росту неврозов, преступлений, самоубийств.

Второй, более приемлемый путь состоит в смещении энергии  либидо с первичных влечений на социальные и духовные ценности. Даже удовлетворение от хорошо сделанной работы многое дает и позволяет компенсировать лишения. Еще более эффективно в  этом отношении искусство, которое  Фрейд сравнивает со сном наяву.

Но все-таки искусство  дает лишь мимолетное отвлечение от тягот  жизни. Необходимость его не очевидна. Художественная компенсация существует не для всех, а только для эстетически  развитых людей.

Третий путь - преобразование мира. К этому зовут религия  и социалистические течения. Но, согласно Фрейду, этот путь химеричен. Главные  источники человеческих страданий  не могут быть устранены. Желая переделать мир, человек ведет себя как параноик, отбрасывающий чувство реальности.

Четвертый путь - любовь. Она  тоже предполагает смещение либидо с  инстинкта на возвышенные чувства. Но любовь - естественна. В ней культура и жизнь связаны воедино. Любовь - единственная возможность реализовать  идеал, хотя и труднодостижимая. Ведь мы никогда не бываем столь беззащитны, чем когда любим.

Итак, цели, к которым человек  стремится - свобода, счастье - не могут  быть реализованы в полной мере. Все, что может посоветовать психоанализ - это умеренность, экономия жизненной  энергии, которую следует равномерно распределять между различными целями и занятиями в соответствии с  их значимостью [7, c. 61].

Идеи основоположника  психоаналитической теории оказали  глубокое воздействие на искусство, философию, психологию и теорию культуры ХХ века. В процессе развития психоанализа возникали различные направления  и школы, нередко расходящиеся с  учением Фрейда. Однако всех их объединяет признание детерминирующего влияния  бессознательного на деятельность человека, его эмоции и мышление. Проблема антагонизма культуры и личности рассматривается в них уже  не только с психологической, но и  социокультурной точки зрения и  сводится, по сути, к вопросу о  принципиальной возможности существования  культуры, не подавляющей личность [8, c. 132].

2.2 Аналитическая концепция культуры Карла Густава Юнга

Работы Юнга знаменовали  собой новый этап в разработке психологической проблематики искусства [6, c. 115].

Его аналитический способ исследования культур отличается от концепции Фрейда двумя основными  чертами: отказом от пансексуализма и разработкой содержания понятия  «коллективное бессознательное». Вклад  Юнга в изучение культуры более разнообразен и значителен по сравнению с другими  психоаналитиками культуры [4, c. 43].

Предметом анализа ученого  являются особенности культур Востока  и Запада, парапсихологические феномены, логические и интуитивные формы  познания, психологические типы мышления [8, c. 133].

Юнг считал, что в определенной мере невротическое состояние творчески  продуктивно. Большая сила неосознанных внутренних влечений, нереализованных  порывов есть предпосылка творческого  акта. Юнг полагал, что бессознательное  способно дополнять сознание и плодотворно  с ним сотрудничать. Рождение каждого  крупного произведения искусства всегда связано с действием мощных сил, дремлющих в коллективном бессознательном  и проявляющим себя через творчество отдельного художника. Так что специфическая  художническая психология есть вещь коллективная. Достоинства произведения состоят в его возможностях выражать глубины всеобщего духа. Художественное творчество, по Юнгу, испытывает сильное  воздействие бессознательного начала. Однако последнему свойственна не столько  индивидуальная окраска, сколько всеобщие ментальные качества той или иной общности, к которой принадлежит  творец. Проникновение создателя  произведения в коллективное бессознательное  – одно из важнейших условий продуктивности художественного творчества [6, c. 115].

Юнг уделил значительное место  анализу проблемы «Мышление и  культура». Этому вопросу посвящены  работы «Психология и религия» и  «Психология и Восток». Согласно его воззрениям, есть два типа мышления - логическое и интуитивное. Первому  отдавала приоритет европейская (западная) культурная традиция. В развитии этого  типа мышления Юнг решающую роль отводил  такому феномену культуры средневековой  Европы, как схоластика, подготовившему категориальный аппарат науки.

В традиционных обществах  логическое мышление развито слабее. Здесь (в том числе в странах  Востока и Индии) мышление осуществляется не в словесных рассуждениях, как  этому обучают в Европе, а в  виде потока образов. Если Европа шла  по пути развития экстравертного мышления, обращенного во вне, на внешний мир, то, например, Индия является культурой  интровертного мышления, направленного  внутрь сознания, предназначенного на приспособление к коллективному  бессознательному. Интуитивное мышление непродуктивно для развития современной  индустриальной культуры, но оно незаменимо для творчества, мифологии, религии [4, c. 45].

В заключение хотелось бы заметить, что аналитическая концепция культуры Юнга является оригинальной теорией культур, не во всем принятой сторонниками ортодоксальной науки. Во многом она служит поискам универсального смысла истории во взаимодействии культур. Важнейшим ее положением было раскрытие категории «коллективного бессознательного» как наследуемой структуры психического, развивавшейся в течение сотен тысяч лет. Коллективное бессознательное представляет собой «совокупность архетипов, является осадком всего, что было пережито человечеством, вплоть до его самых темных начал. Но не мертвым осадком, а живой системой реакций и диспозиций, которая невидимым, а потому и действенным образом определяет индивидуальную жизнь». Это было названо «наиболее революционной идеей» в науках о культуре и человеке в XX в [4, c. 46].

2.3 Психоаналитическая  теория культуры Карен Хорни

В ходе критики и развития теорий Фрейда, а также в связи  с проникновением идей психоанализа в социо-гуманитарные науки, в психоаналитическом движении возникло несколько ориентаций. Некоторые психоаналитики сосредотачивали  свое внимание на индивидуальном развитии, в особенности, на опыте детства; другие интересовались историей коллективного  сознания и бессознательного; третьи ставили, главным образом, прикладные задачи психической коррекции, выработки  здоровых и эффективных жизненных  стряатегий. Наконец, четвертые исследовали  проблемы личности и культуры, в  частности, влияние культуры на психическое  здоровье и зависимость типа неврозов от особенностей культуры. Последнее  направление особенно ярко представлено работами Карен Хорни [7, c. 127].

Активные поиски фактов в  пользу культурной, а не биологически обусловленной психики и генезиса неврозов объяснялись в 30-е - 50-е годы неприятием фашистской идеологии, расизма, стремлением психоаналитиков разоблачить  мифы о "нордическом характере" и "расовой неполноценности" неарийских народов. Кроме того, усилившаяся  социальная мобильность, миграция, смешивание национальностей создавали условия  для обострения межкультурных и  внутрикультурных конфликтов.

Для Хорни проблема человеческой природы представляется более сложной  нежели у Фрейда или Юнга. Она  выделяет в связи с этим три  возможных концепции.

Согласно первой, человек  греховен и подвластен инстинктивным  влечениям. Цель этики и воспитания состоит в этом случае не в развитии, а в усмирении и преодолении  природы человека. Вторая исходит  из того, что в человеке есть и "хорошее", и "плохое". Хорошее постепенно побеждает. В этом случае программа  развития личности строится на внешней  помощи, на твердом и ясном идеале, на культивировании добра и борьбе со злом.

Третья концепция состоит  в том, что сущность человека - это  творческие конструктивные силы, его  способности к развитию. Человек  может и должен реализовать себя, для чего надо себя понять, управлять  собой, взять на себя ответственность [7, c. 132].

Хорни полагала, что природа  человека пластична, а исходная структура  влечений, равно как и механизмы  защиты, обусловлены той культурой, в которой человек живет. Разные культуры акцентируют или угнетают различные стороны человеческой природы, причем ни одна культура не дает ей полного простора. Поэтому культурно-психологические  формы - относительны, обусловлены условиями  места и времени. Относительными следует считать эдипов комплекс, структуру личности, сексуальную  этиологию неврозов, конфликт между  личностью и принципами культуры [7, c. 133].

Культурное влияние Хорни  видится также как наиболее важный аспект возникновения неврозов.  Неврозы возникают под влиянием культурного, морального давления. Если в Америке человек, будучи миллионером, тратит время и здоровье на приумножение своих миллионов, его считают  нормальным. Но в Африке или в  Греции того, кто старается заработать больше, чем может потребить, сочтут невротиком. В XVIII веке женщина, имевшая  сексуальную связь до брака, считала  себя грешницей, недостойной любви  порядочного человека и шла в  монастырь. В наши дни подобное поведение  будет расценено как невротическое. Если женщина в сорок лет озабочена  своей внешностью, боится постареть  и стать непривлекательной - это  нормально. Но если мужчина в сорок  лет испытывает те же чувства - это  невроз. Значит, о нормах следует  говорить применительно к конкретной культуре, социальному статусу или  роли. Многие невротики могут быть социально хорошо адаптированы. Можно  даже сказать, что невроз есть индивидуальный способ адаптации к культуре. Часто  лишь благодаря неврозу человек  достигает того, к чему стремился  и устанавливает приемлемые для  него отношения с окружающими [7, c. 134].

Одновременно Хорни предлагает отказаться от фрейдовских фантастических представлений о страхе перед  кастрацией и об анатомической неполноценности  женщин, имея в виду генезис детских  неврозов и связывает его с  социокультурной перспективой. Если в традиционной культуре дети постепенно и относительно безболезненно включались в культуру взрослых, то в условиях городского промышленного общества миры взрослых и детей резко разведены.

Имея в виду европейскую  и американскую культуру рубежа веков, Хорни ярко описывает факты взаимного  отчуждения детей и взрослых, вставая  при этом на защиту детства. Многие дети испытывают беспокойство, не получая  от родителей тепла и любви [7, c. 135].

В дополнение ко всему, Хорни  подчеркивает культурную обусловленность  самого полового влечения. Ведь оно  не выступает как самодовлеющее, а всегда как-то осмысленно, сопряжено  с культурными и социальными  ценностями. Сексуальность в отрыве от культурной нормы - патология. Культура регулирует проявления сексуальности, придавая им не только форму, но и содержание [7, c. 136].

При быстром социальном продвижение  человек вынужден перестраивать  свою систему ценностей, что требует  усилий, создает внутреннюю напряженность.

Американская культура основана на экономическом соперничестве. Психологический  результат - враждебность между людьми, которая пронизывает все сферы  человеческих отношений. Отсюда происходит и детский страх, который индуцируется противоречиями в семье и родительским невротизмом. Страх взрослых вызван не прорывом агрессивных и сексуальных  влечений в сознание, а опасениями экономического краха, увольнения, разорения.

Одно из неустранимых противоречий американской культуры состоит в  конфликте между капиталистической  установкой на соперничество, успех, борьбу, за жизненные блага и христианскими  ценностями: любви, смирения и доброты  к ближнему.

Другое важное противоречие Хорни усматривает в том, что  происходит постоянное подхлестывание эгоистических желаний массовым искусством, рекламой, модой, тогда  как фактически эти желания большинство  людей не может удовлетворить. Личность должна адаптироваться к постоянному  противоречию между идеологией и  реалиями жизни, что не всем удается. Публично утверждается незыблемость прав и свобод, на деле - они нарушаются. В газетах пишут о том, что  каждый человек - творец своей судьбы и счастья, но в действительности это далеко не так.

Противоречия культуры отражаются в неврозе, симптомы которого - агрессивность  и капитуляция, чрезмерные претензии  и страх ничего не получить, мания  величия и чувство ничтожества. Любой человек испытывает эти  конфликты. Только у здорового они  слабее, поэтому он все-таки справляется  с жизнью. Невротик же - не может справиться. Его можно назвать «пасынком  культуры» [7, c. 137].