Ведущие типы цивилизационных систем

        Э. Тайлор считал, что цивилизация,  или культура, “в широком этнографическом  смысле слагается в своем целом  из знания, верований, искусства,  нравственности, законов, обычаев  и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества”.

        Ряд ученых, оставаясь в пределах  культурологического подхода, выносят  цивилизацию за пределы ее  социокультурного основания. Они  адресуют понятие “цивилизация”  только тем социокультурным образованиям, которые обладают творческой способностью вырабатывать универсальные символы. В частности,        В. Каволис связывает понятие “цивилизация” со способностью данной культурной системы к коммуникации, усвоению и толкованию всеобщих идиом и значений.

        Поэтому он предлагает положить  в основу определения конкретной  цивилизации не ее социокультурный  код, как это обычно делается, а принцип “соотнесенности”  присущих ей всеобщих представлений  и значений. При этом, с одной  стороны,        В. Каволис подчеркивает, что отдельные цивилизации вырабатывают собственные оценки этих универсалий (например, свободы, прав человека, власти и т. д.) и выражают таковые через призмы своих ценностей и исторического опыта. С другой стороны, он признает наличие глобальной конфигурации этих универсально – символических  форм и даже глобального сознания.

        В русле социологического подхода особый интерес представляет концепция цивилизаций Д. Уилкинса, который отвергает понимание цивилизации как социума, характеризующегося однородной культурой. Он считает, что культурная гомогенность не является признаком цивилизации — она может быть вполне и разнородной.

Критикуя критерий культурной гомогенности и введя принципы “связанности”  и “конфликтности”, Д. Уилкинс понятие “цивилизация” употребляет как синоним социального образования, имеющего общий временной и пространственный ареал и кристаллизующийся вокруг городских центров благодаря действию механизмов их связей, в первую очередь социально-политических. Такое образование базируется на отношениях и сотрудничества, и конфликтности, включая воины, неравенство, эксплуатацию и др.

С позиции этнопсихологического подхода Л. Гумилев связывал понятие  цивилизации с особенностями  этнической истории. Иногда цивилизационный критерии усматривают в специфике культуры и психологии того или иного народа. При  таком понимании цивилизации она по существу отождествляется с национальным характером.

Представители географического  детерминизма считают, что решающее воздействие на характер цивилизации оказывают географическая среда существования того или иного народа, которая влияет прежде всего на формы кооперации людей, постепенно изменяющих природу (Л. Мечников).

Однако в целом, особенно в отечественной литературе, преобладает культурологический подход к определению понятия “цивилизация”. В большинстве словарей термин “цивилизация” интерпретируется как синониm понятия культура. В широком смысле под цивилизацией подразумевают совокупность материальных и духовных достижений общества и его историческом развитии, в узком смысле -только материальную культуру.                          

Многие учёные склоняются к тому, чтобы определять цивилизацию  “как социокультурную общность, обладающую качественной спецификой”, как “целостное конкретно-историческое образование, отличающееся характером своего отношения к миру природы и внутренним особенностям самобытной культуры”. Иногда к культурологическим характеристикам добавляют политические, экономические и психологические и цивилизацию рассматривают как “сообщество людей, объединённое основополагающими духовными ценностями и идеалами, имеющее устойчивые особые черты в социально – политической организации, культуре, экономике и психологическое чувство принадлежности к этому обществу”.

    Проблемы, глобального взаимодействия культур оказались неразрешимыми в рамках традиционной культурологии в силу присущего ей дихотомного мышления с его оппозициями: "интеграция — дезинтеграция, гомогенность — гетерогенность, глобализация — локализация. Поэтому, как заметил ведущий теоретик глобальной культурологии М. Фезерстоун, “фокус (познания) на планету предполагает необходимость нового уровня концептуализации”. Такой уровень задается, с одной стороны, современными теориями “культурного плюрализма”, с другой, - концепциями глобализма.

       С  точки зрения теории “культурного плюрализма” культура рассматривается как связующее звено между странами, регионами, цивилизациями. Поэтому понимание и уважение культурных ценностей и традиций народов — это не вопрос чистой эрудиции, a непременное условие гармонического развития мира.

        Основу теории “культурного плюрализма”  составляет идея солидарности  как признание неустранимости  культурных различий и как  отказ от всякой иерархии культур.  Техническая экспансия западной цивилизации, создавая растущее единообразие, постоянно наталкивается на культуру неевропейских народов и цивилизаций, что неизбежно порождает проблему выработки моделей эндогенного их развития и осознания необходимости культурного плюрализма как основного его условия.

          Глобализация реализовывалась самыми  различными механизмами – империями, торговыми компаниями, различными идеологиями, что и создавало различные конфигурации мироцелостности. При этом процесс глобализации прошел несколько стадии:

      1) середина XV – середина XVIII вв. – “зарождение”;

      2) середина XVIII в. –1870 г. – “начало”;

      3) 1870 г. – середина XX в. – “рывок”; 

      4) с середины XX в. – “ситуация неопределенности”.

          На первой стадии распад традиционных транснациональных образований привел к складыванию национальных общностей. На второй становление однородных национальных государств сопровождалось выработкой норм международных отношений, концепций индивидуального гражданства. На третьей стадии не западные общества стали входить в “мировое сообщество”, а национальные общества приспосабливаться к глобальным “обстоятельствам”. Ситуация неопределенности; сложившаяся после скончания “холодной войны” и краха биполярности мира, характеризуется озабоченностью проблемами выживания человечества, многоэтничности и многокультурности, мирового “гражданского общества” и мирового гражданства.

          Цивилизационный  подход нашел широкое применение  в исследованиях по исторической  и культурно-исторической типологии. При этом можно выделять тира подхода в интерпретации понятия “цивилизация”, локально–исторический, историко-стадиальный и всемирно-исторический.

          Среди  сторонников локально-исторического подхода нет единства в вопросе о том, сколько было цивилизации и прошлом и сколько существует их в настоящее время.

          Н. Данилевский  выделял (в хронологическом порядке)  следующие цивилизации, или культурно–исторические типы: египетскую, ассирийско-вавилоно-финикийскую, индийскую, иранскую, еврейскую, греческую, римскую, аравийскую, германо–романскую (европейскую) и славянскую. О. Шпенглер рассматривал такие культурно-исторические миры: египетский, индийский, вавилонский, китайский, греко-римский (аполлоновский), майя и западноевропейский (фаустовский).

          У А.  Тойнби в предварительной классификации  насчитывается ряд обществ одного  вида, которые, как пишет историк,  “принято называть цивилизациями”: египетское, андское, китайское,  минойское, шумерское, майянское,  сирийское, индское, хеттское, эллинское, православное христианское (в России), дальневосточное (в Корее и Японии), православное христианское (основное), дальневосточное (основное), иранское, арабское, индуистское, мексиканское, юкатанское, вавилонское.

          В более обобщающей классификации Тойнби выделил, кроме “западного мира”, “православно–христианское, или византийское общество”, расположенное в Юго–Восточной Европе и России; “исламское общество”, сосредоточенное в аридной зоне (область сухих степей, пустынь и полупустынь), проходящей по диагонали через Северную Африку н Средний Вocток от Атлантического океана до Великой Китайской стены; “индуистское общество” в тропической субконтинентальной Индии к юго-востоку от аридной зоны;

“дальневосточное общество” в  субтропическом и умеренном районах между аридной зоной и Тихим океаном.

          Эта  классификация цивилизаций была  положена в основу концепции  Л. Васильева, который выделил  пять современных цивилизаций:  “западноевропейскую”, “российскую”, “исламскую”, “индо-буддийскую” и “конфуцианскую”.

          X. Уайт, используя тропологический подход, выделил четыре                         цивилизационно–исторических типа культуры: иронический (Западная Европа), метафорический (Ближний Восток), синекдотический (Индия) и метонимический (Китай).

          В рамках историко-стадиального подхода в зависимости от выбора тех или иных аксиоматических критериев выделяют различные типы цивилизаций. В современной литературе, например, рассматриваются такие типы, как “устная, письменная, книжная и экранная”; “космогенная, техногенная и антропогенная”; “традиционная и современная”; “эволюционная и инновационная” цивилизации.

          Однако  в большинстве случаев в историко-стадиальных  исследованиях применяется технократический  подход, на основе которого выделяют аграрную (доиндустриальную), промышленную (индустриальную) и информационную (постиндустриальную) цивилизации (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер).

           “Аграрная  цивилизация” – это общество с примитивным сельскохозяйственным производством, иерархической социальной структурой и властью, принадлежащей земельным собственникам, церковью и армией как главными социальными институтами.

           “Индустриальная  цивилизация” – общество, которое характеризуется бурным развитием тяжелой промышленности, широким внедрением достижении науки и техники, резким повышением уровня капиталовложении, увеличением доли квалифицированного труда, изменением структуры занятости, преобладанием городского населения.

           “Постиндустриальная  цивилизация” – общество “высокого массового потребления”, в котором основными становятся проблемы развития сферы услуг, производство товаров массового потребления и теоретического знания.

          В современной отечественной  литературе сторонники такого подхода (в частности, Ю.В. Яковец) выделяют семь таких исторических стадий-цивилизаций, представляющих, правда, синтез марксистско-формационных и западно-технократических их интерпретаций: неолитическая (VII – IV в. до н.э.), восточно-рабовладельческая (III – первая половина I в. до н.э.), античная (VI в. до н.э. – VI в. н.э.), раннефеодальная (VII – ХШ вв.), прединдустриальная (XIV – XVIII вв.), индустриальная (60–90–e гг. XVIII в. – 10–70–е гг. XX в.), постиндустриальная (80–е гг. XX в. – конец XXI – начало XXII вв.).

          В свое время Н. Кондратьев, изучая циклы экономической конъюнктуры, пришел к выводу об их смене каждые 40–50 лет. Это полувековые циклы Кондратьев рассматривал в качестве элементов цивилизационного цикла, который продолжается по его подсчетам примерно 200–300 лет.

          Представители всемирно-исторического подхода полагают, что только на определенном этапе взаимодействия локальных цивилизаций возникает феномен всемирной истории и, по мнению отдельных исследователей, начинается процесс становления экуменической цивилизации. Поэтому основой периодизации исторического процесса в этом случае, являются фундаментальные изменения в историческом взаимодействии цивилизаций. В качестве критериев цивилизационной типологизации априорно выбираются разные  как материальные, так и духовные факторы.

          Одной из таких концепций всемирной  истории является философия истории К. Ясперса, основанная на экзистенциальных представлениях о становлении и развертывании единой человеческой сущности. В полемике с марксизмом, а также технократическими концепциями мировой истории Ясперс делал акцент на “духовной составляющей” человеческого бытия. Признавая реальность всемирной истории как особой стадии развития человеческого духа и как результата взаимодействия различных культур, Ясперс отмечал, что подлинная связь между народами не родовая, не природная, а духовная.

          Поэтому реальность мировой истории,  по его мнению, обусловлена прежде  всего духовным единством человечества.

          В работе “Истоки истории и ее цель” (1949г.) Ясперс выделил в общественном развитии четыре “среза”: “доистория”, “великие исторические культуры древности” (локальные истории), “осевая эпоха” (начало всемирной истории), “эпоха техники” (переход к единой мировой истории).

          В “доисторический период” происходило  становление человека, что обнаруживается  в использовании огня и орудий труда, появлении речи, образовании групп и сообществ, формировании жизни посредством мифов.

           “Великие культуры древности”, появление которых знаменовало начало человеческой истории, возникают в трех областях земного шара. Это, во–первых, шумеро-вавилонская и египетская культуры, а также эгейский мир (с IV тыс. до н.э.); во–вторых, доарийская культура долины Инда (с III тыс. до н.э.); в–третьих, архаический мир Китая (со II тыс. до н.э.).

С 800 по 200 гг. до н.э., в “осевое время”, в великих культурах древности или в орбите их влияния начинает формироваться универсальная духовная основа всего человечества. Независимо друг от друга в разных местах — в Индии, Китае, Персии, Палестине и Древней Греции – возникают духовные движения, сформировавшие тот тип человека, который существует и поныне.