Константин Степанович Мельников

Введение

В истории мировой архитектуры  встречаются мастера, представляющие загадку для исследователей. У них нет творческой школы и плеяды учеников. Они не всегда попадают в стиль эпохи, вызывая непонимание и даже возмущение современников. Они не встроены в конкретные творческие течения и как бы противостоят им всем вместе взятым. Их творческую концепцию трудно логически осмыслить, они и сами не могут, а часто и не пытаются ее систематизировать. Такой талант — это мощный непрерывно действующий

формообразующий родник, не поддающийся никаким ограничениям конкретного течения или школы. Художник как бы прислушивается к себе и творит свободно, легко и непринужденно. У него, как правило, нет мучительных поисков окончательного решения. В процессе эскизирования он создает столько вариантов и настолько разных, что почти каждый из них — это основа самостоятельного проекта и его можно было бы дорабатывать до окончательного решения. Но мысль и фантазия автора продолжают работать, родник идей все бьет, и новые оригинальные варианты ложатся на бумагу. Таким редким и самобытным талантом обладал Константин Степанович Мельников, огромную роль которого в общих формообразующих процессах архитектуры XX в. признают сейчас все серьезные историки, как отечественные, так и зарубежные. Вклад в развитие мировой архитектуры таких мастеров, как Мельников, не уходит в историю вместе со стилевым этапом, так как он связан с расширением объемно-пространственных возможностей архитектуры в целом.

Если так смотреть на своеобразие  творческого таланта Мельникова, то становится понятным и тот удивлявший всех в 20-е годы необычный по диапазону отрыв его новаторских поисков от общей массы поисков сторонников новых течений. Этот отрыв

Мельникова всегда поражал  на конкурсах. Сверхноваторские проекты Мельникова уже своим присутствием как бы нивелировали различие многих других проектов, превращая их как бы в варианты одного или нескольких творческих почерков. Конкурсные проекты Мельникова по степени их оригинальности можно было сравнивать не с отдельными проектами, а с группами проектов. Создавалось зрительное впечатление, что конкурируют три-четыре архитектора, один из которых подал единственный проект, а остальные—много вариантов. Таков был диапазон новизны проектов Мельникова. Проекты Мельникова были не только новаторскими, но и принципиально необычными для своего времени. Они всегда были на гребне нового и сверхоригинального. И это было не один и не два раза: практически все конкурсные проекты Мельникова имели одно и то же качество — они были самыми неожиданными, самыми необычными, самыми оригинальными. Но удивительным было и то, что проекты Мельникова были оригинальны и по отношению друг к другу.

Можно с полной уверенностью сказать, что в XX в. не было другого  архитектора,

который создал бы столько принципиально новых проектов и такого уровня новизны,

что их оригинальность не только сильно оторвала их от работ других мастеров,

но и столь же сильно отличала и от работ самого их автора. Если, не обращая внимания

на авторов, отобрать в  архитектуре XX в. 100 наиболее оригинальных произведений,

оригинальных и по отношению  друг к другу, то не исключено, что проектов Мельникова среди них будет больше, чем проектов любого другого архитектора. Это особое качество таланта не только максимальный отрыв новаторских поисков от других, но и максимальная амплитуда поисков самого автора. Таков был Константин Степанович Мельников, который прошел через XX в., все время удивляя и даже возмущая многих своих коллег неожиданной непредвиденной новизной своих проектов и "непоследовательностью" художественных поисков. Он все время не укладывался ни в какие рамки, даже в рамки новаторских течений. И вроде бы даже "мешал" формированию новой стилистики данного этапа, все время сбивал ее становление, вносил что-то непредвиденное и неожиданное, причем меняя при этом вектор поисков, что вообще было непонятным и казалось ненормальным, так как в условиях полемики и творческой борьбы течений трудно было осознать, что  Мельников вел поиски на ином, более глубоком уровне, затрагивая самые общие профессиональные проблемы архитектуры. Поэтому-то его не очень волновали так занимавшие тогда всех проблемы, такие как стилеобразующие процессы, возможности техники, конкретные творческие находки коллег и т.д. Он творил на уровне объемно-пространственного языка архитектуры, рассматривая ее как великое искусство.

Рождение, ранние годы

Отец К. С. Мельникова, Степан Илларионович Мельников, был родом из села Александрово Сергачского уезда Нижегородской губернии. Семья Мельниковых была многодетной и патриархальной . 

3 августа 1890 года, третьим по счёту среди оставшихся в живых детей, родился Константин Мельников.

Местом рождения К. Мельникова была «Соломенная сторожка» — построенный на границе академических владений и луга Бутырского сельскохозяйственного хутора глинобитный, крытый соломой барак, в котором проживали сторожа, охранявшие угодья Академии. Позднее Степану Мельникову вместе с семьёй была предоставлена казённая комната на первом этаже в полицейской будке-доме, стоявшей поблизости с Соломенной сторожкой на пересечении современной Тимирязевской и Ивановской улиц. В доме, как вспоминал К. Мельников, «жили четыре семьи с таким количеством детей, что весь широкий двор был утоптан нами до приятной земляной ласковости».

Образование К. Мельникова началось в четырёхклассной церковно-приходской школе прихода «Петропавловский домовой, что при Сельскохозяйственном институте, церкви». Особым прилежанием в учёбе Мельников не отличался, но любил чистописание, за что часто получал пятёрки. С малых лет Константин Мельников выделялся в семье и среди своих сверстников подвижностью, выдумкой, способностью и любовью к рисованию. В 1903 году Константин окончил церковно-приходскую школу и родители стали подбирать ему профессию. Учитывая рано проявившиеся художественные способности Константина, родители отдали его учеником в иконописную мастерскую Прохорова в Марьиной роще. Через неделю родители приехали навестить сына, который сильно скучал по семье и вольной жизни. Поехав с родителями домой, Константин так в мастерскую больше и не вернулся.

Обучение  в МУЖВЗ

Осенью 1905 года пятнадцатилетний Константин Мельников блестяще сдал все вступительные экзамены и был зачислен на общеобразовательное отделение МУЖВЗ.

В училище Мельников обучался в общей сложности в течение 12 лет, получив сначала общее образование (1910), а затем став выпускником отделениий живописи (1914) и архитектуры (1917). Его учителями на отделении живописи были художники К. А. Коровин, Н. А. Клодт, В. Н. Бакшеев, А. Е. Архипов, С. В. Иванов,С. В. Малютин, Мельников посещал также занятия скульптурой у С. Т. Конёнкова. За годы обучения в МУЖВЗ живопись Мельникова дважды удостаивалась премии имени братьев Сергея и Павла Третьяковых, его рисунки особо отмечались в одной из статей газеты «Русское слово», посвящённой обзору выставки работ училища.

По воспоминаниям о  годах обучения самого К. С. Мельникова, архитектура в то время навевала на него скуку и он поступил на архитектурное отделение исключительно по настоянию своего учителя В. М. Чаплина . Поступив в 1914 году сразу в 4-й класс архитектурного отделения, Мельников догнал некоторых однокласссников по общеобразовательному отделению. Учителями Мельникова на архитектурном отделении были такие известные академики архитектуры, как И. В. Жолтовский, И. А. Иванов-Шиц, С. В. Ноаковский. Сам К. Мельников наиболее высоко оценивал уроки И. В. Жолтовского, несмотря на то, что в дальнейшем их взгляды на архитектуру существенно разошлись. Жолтовский вёл занятия в виде бесед, анализируя художественные проблемы и закономерности архитектуры, подробно разбирая выдающиеся произведения архитектуры. Часто студенты собирались дома у Жолтовского, ведя беседы об искусстве и архитектуре. Эти беседы произвели на Мельникова большое впечатление — это были «очаровательные вечера» говорил он и добавлял, что вспоминает о них с большой благодарностью.

В годы обучения Мельников  начинает работать помощником на различных  постройках московских архитекторов, в основном по заданиям фирмы «В. Залесский и В. Чаплин». В виде преддипломной практики К. С. Мельникову было поручено разработать фасады строившегося в ту пору первого в России автомобильного завода АМО (в настоящее время завод ЗиЛ). Постройка завода велась под руководством выдающихся специалистов А. В. Кузнецова иА. Ф. Лолейта. Мельников с семьёй получил казённую квартиру в ампирном особняке на берегу Москвы-реки, вблизи стройки.

Обучение Мельникова в  МУЖВЗ закончилось в 1917 году, но диплом об окончании училища он получил  в следующем, 1918 году.

Ещё будучи студентом, весной 1912 года Мельников женился на Анне Гавриловне Яблоковой. В 1913 году у них родилась дочь Людмила, а в 1914 году сын Виктор.

Начало самостоятельного творческого пути

В 1918 году по приглашению И. В. Жолтовского Мельников, в числе лучших выпускников МУЖВЗ, поступает в Архитектурно-планировочную мастерскую Строительного отдела Моссовета — первую государственную архитектурную артель советского времени. Мастерской руководили И. В. Жолтовский («Главный мастер») и А. В. Щусев («Старший мастер»). Вместе с К. С. Мельниковым в мастерской работало двенадцать мастеров («апостолов», как шутили сами архитекторы), среди которых были прославленные в будущем архитекторыЛ. А. Веснин, братья Пантелеймон и Илья Голосовы, Н. А. Ладовский, В. Д. Кокорин, А. М. Рухлядев. Мастерской разрабатывались проекты по перепланировке и реконструкции Москвы — план «Новая Москва», проектировались народные дома, школы, жильё для рабочих, агитдоски.

Первым заданием по реальному  заказу стал для Мельникова проект посёлка для служащих Алексеевской психиатрической больницы. Первые проекты  архитектора выполнены в стиле неоклассицизма, однако постепенно Мельников переносит центр тяжести в создании архитектурного образа с ордерных деталей на общую объёмно-пространственную композицию .

27 сентября 1919 Константин  Степанович и его жена Анна  Гавриловна были арестованы на  квартире у А. И. Ефимова и заключены в Бутырскую тюрьму. В начале 1920 по ходатайству Московского Политического Красного Креста были освобождены.

После преобразования в 1920 году Первых и Вторых государственных свободных художественных мастерских (образованных ранее на основе Строгановского художественно-промышленного училища и Московского училища живописи, ваяния и зодчества) в ВХУТЕМАС, летом того же года К. С. Мельников становится его профессором. На архитектурном факультете ВХУТЕМАСа постепенно оформляются три центра со своими концепциями и принципами преподавания: Академические мастерские (руководитель И. В. Жолтовский, преподаватели А. В. Щусев, Э. И. Норверт, В. Д. Кокорин, Л. А. Веснин и другие), Объединённые левые мастерские (Обмас) (Н. А. Ладовский, Н. В. Докучаев, В. Ф. Кринский) и отдельная мастерская И. А. Голосова и К. С. Мельникова, носившая поочерёдно названия: Синтетическая мастерская № 2, Мастерская экспериментальной архитектуры, Новая академия.

Мельникова привлекала концепция  формообразования Н. Ладовского и он даже вступил в созданную им в 1923 году творческую организацию архитекторов-рационалистов АСНОВА (Ассоциация новых архитекторов). В эти годы Мельников становится также членом Архитектурного отдела Наркомпроса и представителем этого отдела в Рабисе.

В начале 1920-х годов Мельников  резко порывает с различного рода традиционалистскими стилизациями. Вместе с тем, Мельников не присоединяется ни к каким архитектурным группам и не участвует в публичных дискуссиях, напротив, чётко дистанцируясь от группы архитекторов-конструктивистов, лидерами которой были братья Веснины и Моисей Гинзбург. Отказавшись от неоклассики, Мельников создаёт первые произведения в новом стиле.  
Деревянный павильон «Махорка» Всероссийского махорочного синдиката на Всероссийской и кустарно-промышленной выставке 1923 года в Москве стал первым осуществлённым сооружением Мельникова в новаторском духе. Из одноэтажного сооружения, которое мыслилось заказчиками, «Махорка» превратилась в концептуальное сооружение с консольными свесами, большими плоскостями рекламных плакатов, открытой винтовой лестницей и прозрачным остеклением, не имеющим в углах конструктивных опор — всё это резко выделяло проект из многочисленных построек выставки.

Проект «Махорки» был  резко негативно встречен заказчиками, однако Мельникова поддержал главный  архитектор выставки А. В. Щусев, за что Константин Степанович до конца жизни был ему благодарен, несмотря на резкие необъективные выступления Щусева против Мельникова в 1930-х годах.

Мельников оказался не только самым молодым из архитекторов, получивших заказ на проектирование павильона, но и сам павильон среди своих  коллег он получил самый незначительный — один из десятков ведомственных павильонов, для проектирования большинства которых даже не приглашали автора-архитектора. Несмотря на то, что в проектировании других выставочных сооружений приняли участие такие известные и заслуженные архитекторы и художники как А. В. Щусев, А. В. Кузнецов, И. В. Жолтовский, П. А. Голосов, А. К. Буров и В. И. Мухина, по многим оценкам самым оригинальным и свежим на выставке был павильон «Махорка».

При проектировании «Махорки»  Мельников применил принципиально  новый подход к художественному  образу выставочного павильона, который  был затем развит в принесшем ему мировую славу советском павильоне на Международной выставке декоративных и прикладных искусств в Париже 1925 года. Павильон оказался одним из самых первых примеров подлинного обновления языка архитектуры, тем более знаменательного, что постройка была выполнена в традиционнейшем и, казалось бы, уже не поддающемся какому-либо новому осмыслению материале, — в дереве.