Нравственная оценка искусственного прерывания беременности обществом и религиозными представтелями

Рекламирование врачами своих  услуг в проведении абортов - устоявшаяся  практика.

Противники абортов справедливо  обвиняют тех врачей, для которых  аборты – прибыльный бизнес.

Много внимания противники абортов  уделяют и проблеме риска, сопровождающего  искусственное прерывание-беременности: осложнения у матери; осложнения у  детей, родившихся у женщин, делавших аборты; психоэмоциональные проблемы ("постабортный синдром") и т.д. Проблему риска противники абортов связывают с проблемой адекватного информирования женщин. Утверждается, что врачи совсем не информируют или даже дезинформируют беременных женщин, принявших решение об искусственном прерывании беременности, о степени зрелости плода и даже о сущности самого этого медицинского вмешательства.

Большой эмоциональной силой обладают эмбриологические данные о развитии плода, приводимые противниками абортов. Сердцебиение возникает у плода  на 18-й день после зачатия, на 21-й день у него имеется замкнутая система кровообращения, на 40-й день можно обнаружить электрические импульсы головного мозга, на 6 - 7-й неделе плод начинает самостоятельно двигаться, в 8 недель он начинает сосать палец, в 11 - 12 недель он активно дышит в околоплодных водах и т.д. Следует подчеркнуть особую значимость трех из названных фактов: начала сердцебиения, самостоятельного дыхания (в медицине считается, что с утратой именно этих функций человек умирает) и появления электрической активности мозга (согласно действующему в нашей стране законодательству, смерть мозга человека является достаточным критерием для констатации смерти человека).

На основании подобных аргументов противники искусственного прерывания беременности как морально допустимого медицинского вмешательства настаивают, что аборт - это жестокое убийство невинного человеческого существа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Основные моральные позиции по отношению к аборту

Все многообразие существующих позиций по проблемам аборта можно разделить на группы в зависимости от ответа на следующие вопросы:

1. Где, с какого момента в  непрекращающемся процессе развития  и преобразования живой материи  мы можем с уверенностью утверждать - здесь и теперь начинается  человек? Следовательно, с этого  момента живое существо, ранее бывшее лишь фрагментом природы, частью тела матери, начинает признаваться в качестве одного из нас, в качестве члена морального сообщества, обладающего определенным набором прав. Прежде всего, правом на жизнь.

2. Имеет ли в данном случае ограничения заповедь "Не убий!"? Если "да", то

каковы они?

3. Каков моральный и социальный  статус тех живых существ, которые  еще не

признаются в качестве человеческих? Можно ли, например, использовать эти

существа для проведения научных  экспериментов? Можно ли использовать их в

качестве сырья для фармакологической  или парфюмерной промышленности?

Допустимо ли использовать нежизнеспособные (но живые) плоды в качестве

своеобразной "фермы" заготовки  органов для трансплантации с  целью спасения тех больных младенцев, которые еще могут выжить и вести достойную человека жизнь? Можно ли превращать эти существа в товар, и если да, то чья это собственность?

Эти острейшие вопросы выступают  в роли своеобразной системы координат  того пространства, в рамках которого протекает обсуждение рассматриваемой проблемы. Внутри этой системы координат традиционно выделяются три главных позиции: либеральная, умеренная и консервативная.

С так называемой "либеральной "точки зрения, до момента естественного рождения женщина имеет полное право принять решение о проведении аборта, а врач обязан обеспечить реализацию этого права. Нерожденный плод не признается ни в каком смысле человеческой личностью, не является, следовательно, членом морального сообщества. На нерожденный плод не распространяется право на жизнь и, следовательно, он не обладает качеством, которое обязывало бы других воздержаться от действий, прекращающих его существование.

Следовательно, для "либералов" аборт ни в каком смысле не является убийством. Статус нерожденных человеческих существ рассматривается исключительно с точки зрения интересов третьих лиц. Например, в сохранении жизни плода могут быть заинтересованы бездетные пары, ждущие очереди на усыновление (удочерение) ребенка в случае отказа от него родителей. С либеральной точки зрения запрещение абортов неприемлемо, поскольку ограничиваются права человека - матери, которая признается собственницей плода. Плод не признается человеком и правами не обладает. Он может быть использован и в научных, и в медицинских целях. Следует отметить, что российское законодательство в отношении абортов является одним из наиболее либеральных в мире.

Для "умеренной" точки зрения характерно представление о том, что превращение зародыша (отметим, что с момента оплодотворения яйцеклетки до 8 недель беременности развивающийся организм принято называть "эмбрионом", а от8 недель до рождения - "плодом") в человеческую личность осуществляется постепенно в процессе развития от зачатия до рождения. В процессе формирования он как бы накапливает "объем" своей человечности и,  следовательно, "объем" права на жизнь, Если разделить беременность на три равные части (каждая часть длительностью в три месяца называется "триместр"), то в первые три месяца объем прав у плода минимален, и их могут "превысить" социальные или экономические интересы матери. В последний триместр он уже весьма значителен, и, в соответствии с умеренной позицией, интересы матери могут "превысить" право плода на жизнь только при наличии прямой угрозы для ее жизни. Вопрос, конечно, не в календарном возрасте, а в степени развитости человеческих качеств. Поэтому "умеренные" обычно рассматривают плоды с грубыми, не поддающимися коррекции аномалиями развития как существа, обладающие весьма незначительным объемом человечности. Принятие решения о правомерности аборта наиболее сложно во втором триместре. Здесь меньше всего согласия и больше всего возможных вариантов этической аргументации или морального "взвешивания" прав матери и плода. Причем, поскольку плод обладает некоторым объемом человеческих прав (особенно в последний триместр), то с данной точки зрения аборт может быть квалифицирован как "убийство невинного". Естестт венно, что возникает ситуация, требующая предложить аргут менты для оправдания практики "убийства невинного".

Статус абортированных плодов авторы умеренной интерпретации рассматривают как промежуточный между человеческим и животным, что предполагает необходимость разработки особых этических и правовых норм, регламентирующих использование (утилизацию) этих существ.

С точки зрения "консерваторов" аборт не может иметь морального оправдания – он рассматривается как прямое умышленное убийство. Зародыш с момента зачатия рассматривается как личность, которой необходимо придать основной объем прав человека, - прежде всего право на жизнь. Естественно, никакого недочеловеческого состояния в рамках консервативной позиции не признается, и его статус, соответственно, не обсуждается. В рамках общего консервативного понимания существует ультраконсервативная позиция, запрещающая любой аборт в любом случае. Существуют сторонники более умеренного консерватизма, признающие право на аборт при наличии прямой угрозы для жизни женщины или в тех случаях, когда беременность является следствием насилия или инцеста. В России консервативная позиция в целом характерна для православного христианства и других конфессий.

 

 

 

 

 

 

 

 

Аборт и современная  религиозная мораль

Наиболее солидна традиция обсуждения этических проблем медицины в католичестве в особенности активно оно ведется в последние 50 лет. Характерным отличием позиции католической церкви является наличие официальных документов по вопросам медицинской этики. Важнейшим из таких документов, рассматривающих медицинские вмешательства в репродукцию человека, является Энциклика римского папы Павла VI "Humanae vitae" (1970г.).

В ней, в частности, говорится: "Серьезнейший долг передачи человеческой жизни, делающий супругов свободными и ответственными соработниками Творца, всегда был  для них источником великих радостей, порой сопровождающихся, однако, немалыми трудностями и скорбями". В Энциклике отмечается, что в современном обществе ввиду быстрого роста народонаселения и успехов науки перед государственными властями встает большое искушение - противопоставить этой опасности радикальные меры контроля за рождаемостью, включая аборт.

Согласно Энциклике, проблема контроля над рождаемостью должна рассматриваться  в контексте целостного воззрения  на человека, ибо сами по себе биологические, психологические или социологические  аргументы всегда будут односторонними. В соответствии с таким подходом супружеская любовь раскрывает свой действительный смысл в высшей истине - в Боге. Эта любовь - в полном смысле человеческая (то есть одновременно чувственная и духовная), верная, цельная и плодотворная, предназначенная по своей природе для рождения и воспитания детей. Супружеская любовь требует от супругов соответствующего осознания ответственного родительства. Это же последнее понятие предполагает неразделимость любовного совокупления и деторождения: каждый брачный акт должен быть направлен на зарождение новой жизни.

Отсюда следует полный запрет не только искусственного аборта, но и  почти всех средств и способов контрацепции: "Мы должны еще раз  заявить, что следует абсолютно  исключить в качестве дозволенного средства регулирования рождаемости прямое пресечение уже начавшегося процесса рождения, и в особенности прямой аборт - пусть даже по здравоохранительным мотивам. Точно также надлежит исключить, - как неоднократно заявляло Учительство Церкви, - прямую стерилизацию, постоянную или временную, как мужчины, так и женщины. Равным образом исключается также всякое действие, которое -

будь то в предвидении брачного акта, в течение его или в  развитии его естественных последствий - ставит своей целью или средством  к цели воспрепятствовать деторождению".

В созданной в 1994 г. по инициативе Папского совета по апостольству "Хартии

работников здравоохранения" говорится: "Однако правда и то, что в определенных случаях отвержением абортов  наносится вред также и важным благам, которые вполне естественно защитить. Это случаи, связанные со здоровьем матери, с бременем еще одного ребенка, с тяжелыми фетальными злокачественными образованиями, с беременностью, происшедшей вследствие сексуального насилия". Вместе с тем в этом документе подтверждается позиция, изложенная в Энциклике: ни одна из перечисленных причин "не может объективно предоставить право распоряжаться жизнью других, пусть даже и в начальной стадии". "Хартия" оправдывает искусственный аборт лишь как побочное следствие строго показанного беременной женщине медицинского вмешательства: "Когда аборт происходит как предвиденное, но не поставленное в качестве цели и нежелаемое, но просто как допускаемое следствие неизбежного терапевтического акта ради здоровья матери, это является нравственно законным".

Энциклика допускает регулирование  рождаемости, однако, только в соответствии с предписанием: "Бог премудро установил естественные законы и  ритмы чадородия". Если имеются  серьезные причины регулирования  промежутков между рождением  детей, "для супругов дозволительно пользоваться естественными бесплодными периодами". Иными словами, супругам разрешается пользоваться лишь "календарным", "ритмическим" методом контрацепции.

В православном богословии, когда речь идет о нравственных вопросах, на первое место чаще всего выдвигается самая жизнь Основателя христианства, как воплотившая в себе идеал совершеннейшего пути ко спасению. В этом плане Благовещение Архангела Гавриила Марии "Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами" представляет собой символическую форму христианского понимания начала человеческой жизни.

Приведенный принцип ставит под  сомнение утверждение, что плод есть всего лишь часть материнской  ткани. "Это не ее тело; это тело и жизнь другого человеческого  существа, вверенного ее материнским заботам для кормления".

В библейской лексике "в муках  рожающая материнская утроба" представляет собой синоним "всяческой милости  и жалости". Известный специалист в области культурологии С.С. Аверинцев  полагает, что символика "теплой" и "чревной" материнской любви особенно характерна для греко-славянской православной культуры, и эта символика трансформируется в "образ девственного материнства Богородицы".

Первой заповедью православной нравственности является заповедь любви. Аборт есть нарушение заповеди любви, причем в самой ее человечески-глубинной сути - через убийство матерью своего ребенка. Такой подход несет в себе бескомпромиссное осуждение плодоизгнания, приравнивая находящийся во чреве матери зародыш к живому человеческому существу, убийство которого является и нарушением ветхозаветной заповеди "Не убий!", и новозаветной заповеди любви.

В традициях православной церкви отсутствует  принятие официальных документов по вопросам здравоохранения. Поэтому  можно привести точки зрения лишь отдельных иерархов по отношению к искусственному аборту. Так, московский протоиерей Дмитрий Смирнов, последовательно анализируя "трудные" вопросы в связи с абортом ("Зачем плодить нищету?", "Что делать, если беременность наступила в результате изнасилования?", "Как быть, если

беременна 12-летняя девочка?", "А  если мать может умереть родами?" и др.), не соглашается ни с какими оправданиями абортов. Считая любой  искусственный аборт убийством  и не допуская никаких компромиссов, он говорит: "Так ведь матери очень  естественно умереть родами... Если девочка так распущенна и так себя ведет, она, естественно, должна нести свой крест, как последствие своего поведения... Часто в изнасиловании виновата сама потерпевшая - из-за нескромной одежды, поведения, неосторожности, непослушания старшим и т.д.".

Церковь Адвентистов Седьмого Дня (одно из направлений протестантизма)

опубликовала в 1990 г. "Заявление-Консенсус" по аборту Комитета "Христианский взгляд на Человеческую Жизнь". Здесь изложен  компромиссный подход к проблеме аборта, отражающий, с одной стороны, ответственность христиан за защиту человеческой жизни на дородовой стадии, а с другой - необходимость обеспечения личной свободы женщин. Да, человеческая жизнь на предродовой стадии - величайший дар Божий. Однако решения, касающиеся жизни, должны приниматься в контексте падшего мира: "Аборт - это одна из трагических дилемм нашей греховности... Мы не можем мириться с абортами, совершаемыми ради удобства или контроля за рождаемостью. Однако мы признаем, что существуют чрезвычайные обстоятельства, при которых аборт может рассматриваться в качестве альтернативы. Среди таких обстоятельств могут быть: серьезная угроза жизни беременной женщины или ее физическому или умственному здоровью, серьезные врожденные дефекты, диагностированные у плода в утробе матери, а также беременность в результате