Конституционный суд РФ

Постановлением от 19 марта 2014 года N 6-П Конституционный Суд дал оценку конституционности не вступившего в силу международного договора между Российской Федерацией и Республикой Крым о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов.

Конституционный контроль названного договора являлся обязательным элементом юридического состава соответствующего государственно-властного решения и осуществлялся в связи с запросом Президента Российской Федерации.

Конституционный Суд по итогам рассмотрения данного дела признал указанный международный договор соответствующим Конституции Российской Федерации.

В Определении от 14 января 2014 года N 75-О Конституционный Суд выявил смысл нормативного положения пункта 10 статьи 51 Конституции Республики Карелия. Конституционный Суд отметил, что публично-правовой статус лиц, замещающих государственные должности, предполагает особое правовое регулирование их назначения на должность и освобождения от должности, которое существенно отличается от положений трудового законодательства и законодательства о государственной службе, касающихся приема на работу (службу) и увольнения с работы (со службы).

В связи с этим Конституционный Суд отметил, что освобождение от должности первых заместителей и заместителей Главы Республики Карелия, которые являются членами высшего исполнительного органа государственной власти данного субъекта Российской Федерации, происходит по решению Главы Республики Карелия в соответствии с федеральным законодательством и законодательством Республики Карелия, при этом требования о наличии оснований расторжения трудового договора по инициативе работодателя, предусмотренные нормами Трудового кодекса Российской Федерации, неприменимы. В Определении Конституционного Суда РФ от 4 февраля 2014 года N 223-О Конституционный Суд выявил смысл пункта 1 статьи 30 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации". Заявителем данное нормативное положение, определяющее порядок присутствия различных лиц на заседании избирательной комиссии на отдельных стадиях ее работы в рамках избирательного процесса, оспаривалось в той мере, в какой оно не допускает участия выдвинутого, но еще не зарегистрированного кандидата, его доверенного лица, а также уполномоченного представителя избирательного объединения, выдвинувшего кандидата, в заседании избирательной комиссии, на котором решается вопрос о регистрации этого кандидата.

Конституционный Суд отметил, что оспариваемое законоположение - в нормативном единстве с предписаниями избирательного законодательства о гарантиях избирательных прав граждан, в том числе участвующих в выборах в качестве кандидатов, - не исключает присутствия выдвинутого кандидата и его доверенных лиц на заседании избирательной комиссии при рассмотрении вопроса о регистрации этого кандидата.3

2. Решение Конституционного Суда Российской Федерации

2.1. Юридическая сила решения.

1. Согласно ч.1 комментируемой статьи, окончательность решения Конституционного  Суда означает, что это решение  после его вступления в силу  не может быть отменено или  изменено ни по жалобам заинтересованных лиц, ни по инициативе самого Конституционного Суда. Причем отменить провозглашенное и вступившее в силу решение Конституционного Суда не вправе ни сам Суд, ни какие бы то ни было другие органы государственной власти. В этом состоит существенное отличие Конституционного Суда Российской Федерации от его предшественника — Комитета конституционного надзора СССР, решения которого могли быть пересмотрены Съездом народных депутатов СССР.

Наделение решений Конституционного Суда свойством окончательности является важным условием сохранения стабильности и последовательности правового регулирования, существенной гарантией независимости Конституционного Суда.

Положение о невозможности пересмотра решения Конституционного Суда относится, однако, не ко всем, а лишь к итоговым решениям, которые определяют судьбу обращения в Конституционный Суд и дают ответ по существу изложенных в нем требований. Решения же о вызове свидетеля, о назначении дела слушанием на конкретный день, о структуре аппарата Суда и по другим процессуальным и организационным вопросам могут быть и изменены, и отменены.

Важным условием авторитетности и эффективности решений Конституционного Суда является то, что они действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами (ч.2 ст.79).

Отсутствие подобной нормы в Законе СССР "О конституционном надзоре в СССР" приводило к тому, что исполнение заключений и постановлений Комитета конституционного надзора СССР нередко откладывалось до издания "компетентным органом" соответствующего правового акта.

Именно такое положение сложилось вокруг заключения Комитета от 25 октября 1990г. "О законодательстве по вопросу о принудительном лечении и трудовом перевоспитании лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией", исполнение которого чрезмерно затянулось ввиду того, что законодательные органы союзных республик не вносили изменения в законодательство об ответственности за потребление наркотиков, а правоприменительные органы без этого считали невозможным исполнять предписания заключения.

Нужно заметить, однако, что при обсуждении в палатах Федерального Собрания проекта настоящего Закона многие парламентарии возражали против положения о непосредственном действии решений Конституционного Суда на том основании, что оно посягает на исключительные прерогативы законодателя. В самом деле, Конституционный Суд, признавая утратившими силу некоторые законы, выступает в роли как бы "негативного законодателя".

Правило о непосредственном действии решения Конституционного Суда не исключает того, что для более полной реализации его положений может понадобиться издание нормативных актов самого различного уровня. Это обстоятельство специально было подчеркнуто, в частности, в постановлении Конституционного Суда от 27 января 1993г. по делу о проверке конституционности правопри-менительной практики ограничения времени оплаты вынужденного прогула при незаконном увольнении, сложившейся на основе применения законодательства о труде и постановлений Пленумов Верховного Суда СССР, Верховного Суда Российской Федерации, касающихся данного вопроса.

Высокий статус Конституционного Суда и значимость принимаемых им решений, как правило, не позволяют органам власти, чьи нормативные акты и действия признаются неконституционными, открыто игнорировать требования этого органа. В то же время для преодоления решений Конституционного Суда подчас могут использоваться обходные пути, одним из которых является повторное издание акта, ранее признанного неконституционным, или включение неконституционных его положений в иной нормативный акт.

В связи с этим ч.2 ст.79 Закона запрещает такого рода действия, хотя и не дает Суду достаточно серьезных средств для противодействия им.

Следует заметить, что повторное принятие акта, признанного по решению Конституционного Суда не соответствующим Конституции, не во всех случаях может расцениваться как нарушение положений ч.2 ст.79 рассматриваемого Закона. На это обратил внимание Конституционный Суд, указав в своем постановлении №4-п от 2 февраля 1996г., что законодатель может воспроизвести в новом уголовно-процессуальном законодательстве положения п.4 ч.2 ст.384 УПК, признанные неконституционными, если при этом им будет введена новая система процедурных правил, обеспечивающая "конституционное содержание соответствующих правовых институтов... совокупным результатом действия норм права".

Утрата силы актом или отдельным его положением, признанным неконституционным (ч.3 ст.79), означает, что с момента начала действия решения Конституционного Суда данный акт или его положение не должны исполняться, применяться или реализовываться иным способом. Этот акт или положение не может служить также основой для принятия других правовых актов.

Признание неконституционными не вступивших в силу международных договоров может влечь последствия двух видов:

1) невозможность введения соответствующего  договора в действие путем  его ратификации парламентом, утверждения  Президентом или иным установленным  законодательством способом;

2) недопустимость применения уже  ратифицированного (утвержденного, подписанного) международного договора, начало действия которого не совпадает по времени с моментом издания акта о введении его в действие. В таком случае, однако, отказ от применения признанного Российской Федерацией международного договора не должен быть автоматическим. Данный акт не может противоречить установленным в мировом сообществе правилам выхода государства из международных договоров и их отказа от принятых на себя обязательств и в связи с этим он должен предполагать соблюдение установленных правил отказа государств от своих международных обязательств (путем денонсации договора, его повторного подписания, внесения поправок в договор и т.д.).

Пересмотр правоприменительного решения в связи с признанием лежащего в его основе нормативного акта неконституционным является возможным лишь в случаях, когда это предусмотрено соответствующими отраслевыми законами. Если же эти законы в силу каких-либо причин (например, вследствие запрета придания обратной силы закону, ухудшающему участь обвиняемого) не допускают пересмотра решений, в этой части постановление Конституционного Суда не действует.

Особые правовые последствия порождают решения Конституционного Суда по делам граждан, обратившихся к нему с жалобами на нарушение своих конституционных прав и свобод. Они становятся не только материально-правовым основанием для пересмотра ранее принятых правоприменительных решений, но и официальным поводом к возбуждению такого пересмотра. Именно это обстоятельство имел в виду Конституционный Суд, подчеркнув в своем постановлении от 2 февраля 1996г. по делу о проверке конституционности п.5 ч.2 ст.371, ч.3 ст.374 и п.4 ч.2 ст.384 УПК РСФСР, что дела обратившихся в Конституционный Суд граждан К.М.Кульнева, B.C.Лалуева, Ю.В.Лукашова, И.П.Серебренникова подлежат пересмотру с учетом этого постановления, "которое в силу части второй статьи 79 названного Федерального конституционного закона (о Конституционном Суде) действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами".

В отдельных ситуациях признание нормативного акта неконституционным может приводить к образованию пробелов в правовом регулировании. Для такого рода случаев Закон в ч.4 ст.79 в полном соответствии с ч.1 ст.15 Конституции установил правило, согласно которому правоприменители должны применять напрямую нормы Конституции. Причем это правило в равной мере относится и к органам нормотворчества, возлагая на них обязанность принять соответствующий нормативный акт, обеспечивающий действие Конституции, и к правоприменительным органам, обязывая их до принятия такого акта руководствоваться непосредственно положениями Конституции. 4

Конечно, в отдельных случаях возможность прямого применения Конституции юрисдикционными органами может оказаться достаточно проблематичной. Так, если даже Конституционный Суд признает утратившим силу некий нормативный акт, ограничивающий конституционное право гражданина на возмещение государством вреда, причиненного ему незаконными действиями органов государственной власти или должностных лиц (ст.53 Конституции), это вряд ли позволит гражданину незамедлительно получить желаемое возмещение вреда.

Для того чтобы суд в порядке гражданского судопроизводства смог рассмотреть этот вопрос, должны быть приняты нормативные акты, определяющие условия и размеры компенсации, источники, из которых могут быть произведены соответствующие выплаты, и тому подобные детали возможного решения.

Такого рода проблемы, связанные с недостаточной правовой урегулированностью процедуры судебного рассмотрения жалоб на постановления следователя и органа дознания, реально возникли в практике исполнения постановления Конституционного Суда №13-п от 13 ноября 1995г., которым была признана неконституционной ч.5 ст.209 УПК РСФСР, исключающая по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, возможность судебного обжалования постановлений о прекращении уголовного дела.

2.2.. Сроки исполнения решения, последствия неисполнения решения.

Исполнение решения Конституционного Суда представляет собой, как правило, длительный процесс, ибо органы и лица, которым это решение адресовано, должны обращаться к нему всякий раз, рассматривая возникающие в их практике соответствующие правовые ситуации. С учетом данного обстоятельства регламентация сроков исполнения решения в ст.80 комментируемого Закона должна пониматься прежде всего как обозначение начального момента процесса исполнения. В Законе различаются сроки вступления решения в силу и сроки его исполнения.

Если первые определяются моментом провозглашения решения (ч.1 ст.79), то вторые — самыми различными обстоятельствами. Основными из этих обстоятельств являются названные в ст.80 опубликование решения и вручение его официального текста, с которыми законодатель связал начало исполнения решений Конституционного Суда, исходя из положений ч.3 ст.15 Конституции, предусматривающей: "Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения".

Опубликование решения Конституционного Суда должно быть произведено незамедлительно, но не позднее чем через семь суток со дня его подписания, что обязывает и Конституционный Суд, и соответствующие средства массовой информации действовать таким образом, чтобы этот срок не был нарушен.

Официальное вручение текста решения заинтересованным органам и лицам может быть произведено непосредственно после его провозглашения, в частности, в тех случаях, когда существует настоятельная необходимость снятия с гражданина ограничений в правах, установленных на основе нормативного акта, признанного неконституционным.

Необходимость установления сроков исполнения решения в нем самом может быть вызвана особым характером последствий, порождаемых этим решением, сложностью процесса его исполнения, потребностью в специальном механизме исполнения и т.д. Практика конституционного контроля в нашей стране и за рубежом свидетельствует, в частности, о том, что не исключены такие ситуации, когда незамедлительная утрата законом или иным нормативным актом, признанным неконституционным, своей силы, не только не восстановит конституционную законность, но и может поставить под угрозу общественный порядок, права и свободы граждан.