Рассмотренные положения
сатанизма также характеризуются
как криминогенный фактор. Как
справедливо заметил И. Куликов,
«высокая криминогенная опасность
сатанинских сект обусловливается
самой их природой. Когда учение
секты определяет необходимость
убивать людей, разрушать храмы,
надругаться над кладбищами, нельзя
ожидать от ее адептов, что они
будут заниматься исключительно
вышиванием гладью». Согласно сатанинскому
вероучению не стоит дорожить жизнью
своей и других людей. И, как мы
уже отмечали, воззрения сатанистов
на человеческую жизнь позволяют считать
их потенциальными субъектами преступлений,
предусмотренных главой 16 «Преступления
против жизни и здоровья»« Уголовного
кодекса Российской Федерации. И, таким
образом, сатанизм как негативное социальное
явление характеризуется искажением сущности
общечеловеческих ценностей, противопоставлением
себя последователям мировых религиозных
движений, распространением своего влияния
в среде молодежи, созданием преступных
сообществ, наркотизма и доведением до
самоубийства. Распространение этого
явления, многочисленные факты преступной
деятельности вызывают необходимость
активизации борьбы с ним позитивных сил
общества.
В качестве организационно-управленческих
причин рассматриваемых преступлений,
в первую очередь, необходимо отметить
некоторые недостатки в деятельности
правоохранительных органов. Особым условием
возникновения и роста терроризма,
совершаемого по религиозным мотивам,
является низкая эффективность борьбы
с ним. Общеизвестно, что преступная
деятельность эффективна: минимум усилий
и максимум выгоды. Терроризм веками
использовался в качестве особо
эффективного оружия в борьбе с политическими
и иными противниками и конкурентами.
При ограниченных силах и средствах
он позволяет достигнуть значимых политических,
идеологических или экономических
целей. А возможность ответственности
за его совершения почти нулевая.
Более того, для террористов-смертников
никакое наказание не страшно. А
организаторы террора практически
недосягаемы для правосудия. Раскрываемость
терроризма является крайне низкой. Если
на стадии экономического кризиса и
политической борьбы за власть действия
органов внутренних дел носят, как
правило, наблюдательный характер, то
в дальнейшем именно от деятельности
правоохранительных органов во многом
зависит дальнейшее развитие ситуации.
Достаточно незначительного повода,
чтобы накопленный в данном регионе
негативный потенциал вышел из-под
контроля. Такими поводами социального
взрыва могут быть правонарушения или
преступления, направленные на отдельные
социальные группы, ошибочные решения
органов власти, непродуманные действия
органов внутренних дел. Неадекватно
слабая реакция государственных
правоохранительных органов, органов
власти и управления на противоправные
действия ведет к потере контроля
над ситуацией.
Однако еще сложнее, чем
с терроризмом, обстоит дело с
выявлением и раскрытием преступлений,
совершаемых сатанистами и членами
иных религиозных тоталитарных сект.
Несмотря на существующий
в соответствии с п. 8 ст. 11 Федерального
закона «О свободе совести и о
религиозных объединениях» порядок
проведения государственной религиоведческой
экспертизы, практика проведения таковой
регистрирующими органами отсутствует.
Отсюда прямо вытекают недостатки в
регистрации и учете религиозных
организаций, обладающих признаками тоталитарных
сект.
Кроме того, как в ГИАЦ
МВД РФ, так и в субъектах
Российской Федерации не предусмотрено
статистической отчетностью фиксирование
преступлений религиозной направленности.
В силу чего невозможно проследить
состояние, уровень, динамику и структуру
данного вида преступности, исследовать
как саму личность преступника, так
и мотивы, побудившие его к совершению
противоправных деяний, спрогнозировать
дальнейшие тенденции религиозной
преступности в целом по стране и
по отдельным регионам в частности.
Чем меньше мы знаем о
деятельности преступных организаций,
тем выше уровень латентности
совершаемых ими деяний. Достаточно
оснований предполагать, что одной из
основных причин высокой латентности
деяний, совершаемых религиозными формированиями,
является недостаточная подготовленность
оперативных и следственных работников
к выявлению подобных групп и установлению
религиозных мотивов преступлений, кроме
того, это высокий уровень конспирации
и сплоченности таких формирований, члены
которых в большинстве случаев осознают
противоправность и наказуемость своих
действий и стремятся избежать ответственности
за них.
Во-вторых, в настоящее
время законодательство, к сожалению,
не содержит правовых механизмов выявления,
квалификации и судебной оценки действий
и преступлений, совершаемых сатанистами
и членами иных религиозных тоталитарных
сект, именно как религиозных.
Совершение ритуальных убийств
- это реальность. Однако в уголовном
законодательстве Российской Федерации
отсутствуют нормы, предусматривающие
ответственность за совершение преступлений,
носящих ритуальный характер, не наказуемы
также деяния, совершенные с помощью
применения методов контролирования
сознания, гипноза и пр.
Культовый контроль сознания,
практикующийся в некоторых религиозных
тоталитарных сектах, создает новую
личностную идентификацию. Научные
данные позволяют утверждать, что
в результате достаточно длительного
применения описанных в приложении
техник контроля сознания собственная
личность завербованного доводится
до состояния психической беспомощности,
обессиливается и дискредитируется.
Проведенное нами исследование
показало, что из лиц, совершивших
преступления на религиозной почве,
32,8% боялись не исполнить приказ
своего лидера; 27,6% действительно верили
в необходимость совершения тех
или иных противоправных действий во
имя достижения благородных целей;
15,3% искренне боролись с «дьяволом».
Возможность превращения
адептов некоторых деструктивных
религиозных организаций в своего
рода «биороботов», запрограммированных
на беспрекословное выполнение любых
приказов своего руководства, фанатично
преданных ему и готовых отдать свою жизнь
во имя достижения целей культа, обуславливается
следующими факторами.
1. Сильное воздействие
на сознание, приводящее к психическим
расстройствам, среди большинства
адептов некоторых деструктивных
религиозных организаций, что
обуславливает высокую вероятность
агрессивных акций с их стороны
в состоянии психической невменяемости.
2. Установление четкой
грани между теми, кто имеет
право на существование (адепты
культа), и теми, кто такого права
не имеет (люди «внешнего мира»),
что ведет к признанию позиции
«цель оправдывает средства».
Это обуславливает готовность
адептов деструктивных религиозных
организаций приносить в жертву
ради достижения целей своего
культа других лиц (неадептов).
3. Практикующееся в некоторых
деструктивных религиозных организациях
снятие априори греха с адепта
за любое преступление, в том
числе и убийство, совершенное
во имя целей своей организации.
4. Крайнее нарушение идентичности:
после психологической обработки
человек становится уже совсем
другой личностью. При этом
оказываются порваны все внекультовые
привязанности адепта.
5. Использование в некоторых
деструктивных религиозных организациях
специальных наркотических веществ.
Подобные наркотические препараты
(иногда их называют «психоделиками»)
известны человечеству уже тысячи лет.
В 120 стихах древнеиндийского эпоса «Ригведа»
описывается легендарная сома - наркотический
препарат, оказавший глубокое влияние
на развитие религии индуизма и изготовлявшийся,
по некоторым данным, из галлюциногенных
грибов типа широко известного красного
мухомора (Amanita muscara). Добавление сомы в
ритуальные напитки и употребление их
верующими вызывало у них экстаз, сердца
наполнялись радостью и энтузиазмом, они
обретали веру в собственное бессмертие.
Эти переживания и потребность в их повторении
сплачивали религиозную общину и ставили
ее адептов в полную зависимость от руководителя.
Те же приемы, как отмечают некоторые авторы,
широко используются и в современных деструктивных
религиозных организациях.
Проведение судебно-медицинских
и судебно-психиатрических экспертиз
по определению вреда здоровью и
установлению причинно-следственных связей
между деятельностью неокультов
и развившимися у их членов психическими
расстройствами сопряжено с рядом проблем.
Согласно ст. 111, 112 УК РФ действия, повлекшие
за собой «психическое расстройство»,
квалифицируется как тяжкий или средней
тяжести вред здоровью. Другим фактором
возможного причинения вреда психическому
здоровью граждан выступает обстановка
во время обрядов, которая в ряде случаев
может повлечь за собой вредные для здоровья
последствия. Принимающий обряд готовит
себя к нему длительным постом (голоданием).
Во время обряда, начинаемого многочасовым
молением, присутствующие занимаются
самоистязанием. Под влиянием такой обстановки
участники обряда доводят себя до состояния
глубокого нервного истощения, утрачивают
способность воспринимать окружающий
мир и руководить своим поведением. Вместе
с тем Правила судебно-медицинской экспертизы
тяжести вреда здоровью не содержат указаний
на то, какие болезненные состояния надлежит
относить к категориям «психического
расстройства». Кроме того, определенный
интерес представляет сам термин «здоровье».
Всемирная организация здравоохранения,
например, определяет его так: «Здоровье
- это состояние полного социального, психического
и физического благополучия». Из этого
следует, что к посягательствам на здоровье
можно отнести не только действия, нарушающие
анатомическую целостность человека,
но и деяния, нарушающие его социальное
и психическое благополучие. В данном
случае мы также наблюдаем определенный
пробел в законодательстве.
Несмотря на то, что в
Российском Уголовном кодексе есть
нормы, предусматривающие ответственность
за экстремизм (ст. 282 УК РФ и ст. 282УК
РФ), в стране регулярно осуществляются
террористические акты, чеченские боевики
открыто призывают к джихаду,
но, по полученным нами официальным
данным, не было судебных процессов
и нет ни одного человека, который
был бы осужден за подобное преступление,
не отработана система доказательств
по таким преступлениям.
Не способствует решению
проблемы и тот факт, что среди
МВД, Минюста, ФСБ России, ФСКН России
практически отсутствует взаимодействие
в плане борьбы с этими преступлениями.
Так, согласно ст. 151 УПК РФ подследственность
уголовных дел по интересующим нас статьям
принадлежит органам МВД и прокуратуры,
однако проверкой материалов по таким
фактам занимаются органы ФСБ. Сотрудники
милиции и прокуратуры считают лучше не
замечать религиозной подоплеки того
или иного преступления. Все равно ее в
суде доказать сложно, а при участии некоторых
«правозащитников» -практически невозможно.
Нет и обмена оперативной информацией
между ФСБ и МВД по лицам, являющимся участниками
экстремистских организаций.
Приходится констатировать
тот факт, что на сегодняшний день
в правоохранительных органах отсутствуют
структуры, которые способны систематически
контролировать и объективно оценивать
религиозные движения с позиций
их общественной опасности, принимать
действенные правозащитные меры,
и нет сотрудников, обладающих достаточными
религиоведческими знаниями.
Кроме того, к сожалению,
правоохранительными структурами
недостаточно активно используются
возможности религий, традиционных
ее течений в профилактике правонарушений.
Практически отсутствует взаимодействие
со специалистами-сектоведами в процессе
выявления и раскрытия преступлений, совершаемых
членами тоталитарных религиозных организаций.
Итак, в связи с вышеизложенным
можно указать основные факторы, детерминирующие
преступления, совершаемые участниками
тоталитарных религиозных сект:
- непродуманная политика
государства в сфере религиозных
отношений, позволяющая безнаказанно
проникать на территорию страны
и функционировать всевозможным
религиозным течениям, в том числе
таким, чья деятельность идет
вразрез с законодательством;
- затяжной кризис экономики,
повлекший среди иных негативных
последствий миграцию населения
и возникающие в связи с
этим конфликты на религиозно-этнической
почве;
- отсутствие эффективных
программ по идейному и духовному
воспитанию населения, особенно
молодежи;
- низкий уровень знаний
о вероучениях традиционных национальных
конфессий на фоне всеобщего подъема религиозности
населения;
- слабая активность представителей
традиционных религий, в частности,
Русской православной церкви;
- личностные недостатки
самих преступников, заключающиеся
в низком образовательном уровне,
отсутствии занятий общественно
полезной деятельностью, четких
жизненных планов и ориентации;
- несовершенство законодательства
и анемия тех законов, которые
имеются по противодействию религиозной
преступности;
- недостатки в деятельности
правоохранительных органов по
предупреждению преступлений, совершаемых
членами религиозных тоталитарных
сект.