Принудительные меры медицинского характера

Содержание

Введение………………………………………………………………………………...3

Глава 1. История  и понятие принудительных мер  медицинского характера

        1.1 Развитие российского законодательства о принудительных мерах медицинского характера

        1.2 Понятие, виды и правовая природа принудительных мер медицинского характера

Глава 2. Цели и  порядок применения принудительных мер медицинского характера

        2.1 Цели принудительных мер медицинского характера

        2.2 Проблемы правового регулирования исполнения принудительных мер медицинского характера

Заключение

Список источников и литературы  
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение

Создание целостной  концепции принудительных мер медицинского характера - одна из наиболее актуальных и далеко не решенных проблем в  области правовой науки и юридической  практики. Ее значимость обусловлена  процессами построения правового государства, совершенствования российского законодательства, а также потребностями следственной, судебной практики в комплексном подходе к обобщающему изучению способов предупреждения посягательств на общественные отношения, находящиеся под защитой уголовного закона. Выработка целостной концепции принудительных мер медицинского характера связана с решением ряда вопросов, имеющих самостоятельное значение для конструирования и применения уголовно-правовых институтов. Среди них - правовая природа принудительных мер медицинского характера; характер правоотношений, возникающих в связи с применением принудительных мер медицинского характера; «вменяемость» и «невменяемость» как категории уголовного права; освобождение от наказания в связи с наступившим психическим расстройством; основание применения принудительных мер медицинского характера в отношении лиц, которые страдают психическим расстройством, не исключающим вменяемости; так называемые «псевдоневменяемость» и «возрастная невменяемость»; эффективность применения принудительных мер медицинского характера в отношении лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией; повышение эффективности предупреждения преступлений и общественно опасных деяний, совершаемых лицами, страдающими психическими расстройствами, и многие другие. Актуальность темы объясняется количеством лиц страдающих психическими растройствами привлеченными к уголовной ответственности

Можно выделить несколько основных причин, актуализовавших  проблему создания целостной концепции  принудительных мер медицинского характера. Во-первых, выявляется все большее  количество лиц, привлекаемых к уголовной  ответственности и обнаруживающих психические расстройства, которые  оказывают влияние на интеллектуально-волевую  сферу, то есть играют существенную роль в этиопатогенезе преступного поведения и определяют пониженную способность прогнозировать последствия своих действий и (или) осознанно руководить ими. При этом зачастую субъект полностью не лишен возможности сознательности и произвольности поведения, когда его способность осознавать свои действия, значение инкриминируемых поступков, руководить ими не утрачена совсем, но по сравнению с общепринятой медико-психологической нормой реально уменьшена. Во-вторых, получил законодательное воплощение новый вид принудительных мер медицинского характера: принудительное амбулаторное наблюдение и лечение у психиатра, в том числе - соединенное с исполнением наказания. В-третьих, в местах лишения свободы оказывается несоразмерно большое количество лиц, страдающих психическими расстройствами. В-четвертых, большая распространенность повторного совершения общественно опасных действий и преступлений лицами, страдающими психическими расстройствами.

Объектом исследования выступают общественные отношения  в сфере применения законодательства о принудительных мерах медицинского характера. Предмет исследования - уголовно-правовые нормы, предусмотренные ст.ст. 19 - 23, 97 - 104 УК РФ и практика их применения. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 1. История и понятие  принудительных мер  медицинского характера

1.1 Развитие российского  законодательства  о принудительных  мерах медицинского  характера

В соответствии с действующим уголовным законодательством РФ принудительные меры медицинского характера представляют собой принудительное психиатрическое лечение и применяются судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы к лицам, страдающим определенными психическими расстройствами и совершившим предусмотренные статьями Особенной части УК деяния.

Первые упоминания о душевнобольных в русском законодательстве относятся к XII в. В Судном законе князя Владимира Мономаха в главе «О завещании» содержалось указание об исключении «бесных» из числа свидетелей. Соборное уложение 1649 г. и Новоуказные статьи о татьбах, разбойных и убийственных делах 1669 г. освобождали психически больных от ответственности за убийство, но лечение таких лиц законодательством не предусматривалось. Русская судебная хроника XVIII в. знает целый ряд случаев осуждения заведомо душевнобольных на смертную казнь, пожизненное или длительное тюремное заключение. Однако в России преследования душевнобольных никогда не были так широко распространены, как в Западной Европе, где упомянутых лиц обвиняли в колдовстве или признавали одержимыми бесом, что влекло за собой жестокие пытки и мучительную казнь на костре.

Формирование  института принудительных мер медицинского характера в российском законодательстве прослеживается на протяжении многих веков. Так, в средневековой России в отличие от Западной Европы не было жестокого преследования душевнобольных. В случае совершения ими убийства или разбоя их не признавали виновными  и помещали в монастыри для  «изгнания бесов».

Монастырские  больницы предназначались преимущественно  для душевнобольных преступников, занимавших высокое положение в обществе. В связи с обременительностью содержания большого количества душевнобольных в начале XVIII века Святейший синод всячески пытался отказать светской власти в содержании душевнобольных при монастырях.¹

На Руси чаще всего душевнобольные, совершившие  те или иные правонарушения, помещались в принудительном порядке в монастыри. Опасных душевнобольных заковывали при этом в кандалы и цепи. Такое  положение существовало до 1776 г., когда  Екатерина II специальным указом предписала содержать душевнобольных преступников в Суздальском монастыре нескованными и обращаться с ними «с возможною  по человечеству умеренностью». Принятие указа не означало того, что в  действительности отношение к душевнобольным преступникам стало соответствовать  требованиям гуманности. Обращение  с душевнобольными лицами, даже не совершившими никаких правонарушений, в «сумасшедших домах» царской России еще спустя столетие после этого  указа отличалось жестокостью и было направлено не столько на их лечение, сколько на усмирение. Курс советского уголовного права.

В последующее  время правовое положение психически больных лиц, совершивших преступление, получило более определенное законодательное  закрепление. В Своде законов 1832 г. предусматривалось освобождение душевнобольных от уголовной ответственности  уже не только за убийства, но и за любые другие преступления, а также  впервые упоминалось о принудительном лечении лиц, совершивших убийство в состоянии безумия или сумасшествия. Указанных лиц предлагалось содержать  и лечить отдельно от других умалишенных  в специальных отделениях домов  сумасшедших.

В Уложении о  наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержалось достаточно широкое  определение понятия невменяемости. В качестве причин, исключающих вменение в вину содеянного, назывались сумасшествие, припадки болезни, приводящей в умоисступление или полное беспамятство. В соответствии с названным актом принудительному лечению - помещению в дом умалишенных - лица, совершившие убийство, покушение на собственную жизнь и поджог, безумные от рождения, подвергались даже в том случае, если родственники были согласны взять на себя обязанность смотреть за ними и лечить их. Здесь же были определены порядок заключения этих лиц в дома умалишенных, сроки их содержания там и основания освобождения.

Шаг вперед в  развитии понятия невменяемости  как обстоятельства, исключающего возможность  привлечения к уголовной ответственности, сделало Уголовное уложение 1903 г. Определение невменяемости в  этом акте максимально приближено к современному. «Не вменяется в вину, - гласит ст. 39 Уголовного уложения, - преступное деяние, учиненное лицом, которое, во время его учинения, не могло понимать свойства и значения им совершаемого или руководить своими поступками вследствие болезненного расстройства душевной деятельности, или бессознательного состояния, или же умственного неразвития, происшедшего от телесного недостатка или болезни. В случаях, когда оставление такого лица без особого присмотра суд признает опасным, он отдает это лицо под ответственный надзор родителям или другим лицам, пожелавшим принять его на свое попечение, или помещает его во врачебное заведение. В случаях же учинения убийства, весьма тяжкого телесного повреждения, изнасилования, поджога или покушения на одно из сих преступных деяний, лицо, совершившее такое деяние, обязательно помещается во врачебное заведение».

Уголовное законодательство России советского периода исключало  возможность наказания лиц, совершивших  общественно опасное деяние в  состоянии невменяемости, и уделяло  внимание их принудительному лечению. Например, Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. предлагали применять  к таким лицам лишь принудительные меры и меры предосторожности. Уголовный  кодекс РСФСР 1922 г. предусматривал принудительное лечение как меру социальной защиты, применяемую по приговору суда. Уголовный  кодекс РСФСР 1926 г. к мерам медицинского характера относил принудительное лечение и помещение в лечебное заведение, соединенное с изоляцией.

Более подробно принудительные меры медицинского характера  были регламентированы в УК и УПК  РСФСР 1960 г. Здесь впервые определялись виды принудительных мер медицинского характера и условия их применения. Принудительное лечение могло осуществляться в психиатрических больницах общего и специального типа в зависимости от характера заболевания, опасности личности для общества и тяжести совершенных общественно опасных действий. Психиатрические больницы специального типа находились в ведении МВД. В 1988 г. в ст. 58 УК РСФСР 1960 г. были внесены изменения, которые касались дифференциации видов лечебных учреждений, осуществляющих принудительные меры медицинского характера. К таким лечебным учреждениям стали относиться психиатрические больницы с обычным, усиленным и строгим наблюдением. Кроме того, УК РСФСР 1960 г. устанавливал порядок назначения, изменения и прекращения принудительного лечения. Появилась ранее неизвестная УК норма о применении принудительных мер медицинского характера к алкоголикам и наркоманам, совершившим преступления.

В системе мер  уголовно-правового воздействия  центральное место занимают уголовная  ответственность и наказание, основанием для реализации которых является факт совершения преступления, а целями - исправление виновного. Законодательство содержит и другие уголовно-правовые институты, которые применяются к лицам, совершившим преступления. Речь идет о принудительных мерах медицинского и воспитательного характера, юридическая природа которых исследована недостаточно полно. ²

Общепризнанным  является положение, в соответствии с которым принудительные меры медицинского характера свободны от элементов  кары и не влекут за собой судимости. Поэтому их следует считать самостоятельным  правовым институтом, который существует параллельно с уголовной ответственностью. Но в отличие от нее он основан  не на факте совершения преступления, а на свойствах личности виновного, которые находятся за чертой признаков  субъекта преступления и поэтому  не влияют на квалификацию. Однако в  соответствии со ст. 37 УК РСФСР могут  учитываться при определении вида и размера наказания. В теории уголовного права принудительные меры медицинского характера, указанные в ст. 62 УК РСФСР, существовали как «меры безопасности» или «меры защиты».

Вряд ли можно  согласиться с распространенным мнением о том, что целями принудительных мер медицинского характера является исправление лиц, отбывающих наказание. Любое лечение, даже принудительное, сохраняет свою гуманную сущность и может иметь лишь единственную цель - излечение лица, страдающего от заболевания (которым следует считать алкоголизм и наркоманию). Указанная цель в перспективе может совпадать с целями уголовного наказания (лежать в русле их реализации). Однако оказание медицинской помощи нельзя подчинять решению каких бы то ни было идеологических и воспитательных задач. Можно представить себе и такую ситуацию, когда цели указанных уголовно-правовых институтов будут не совпадать, а то и противоречить друг другу. Так, излечение особо опасного рецидивиста не влечет автоматического прекращения антиобщественной деятельности .³

В связи с  Заключением Комитета Конституционного надзора СССР от 25 октября 1990 г. возникает  вопрос, правомерен ли действующий  порядок принудительного лечении  лиц, совершивших преступления. Уголовный  закон не требует от суда установления причинной обусловленности между  заболеванием виновного и совершенным  преступлением. В этих случаях принудительность лечения оправдывается не столько  приговором, формирующим правовой статус осужденного, сколько юридической  природой мер безопасности, которые  предписывают ограничивать некоторые  права и свободы личности в  тех ситуациях, когда это способствует сохранению общественных ценностей. Здесь  можно провести аналогию с существующим в уголовном праве институтом крайней необходимости, которая  правомерна лишь в том случае, если вред, причиненный правоохраняемым интересам, в результате оказывается меньше вреда предотвращенного.