Террористический Акт

Следует заметить, что цели актов терроризма нельзя рассматривать  как исключительно субъективные моменты этих деяний, поскольку реализация таких целей объективируется вовне путем реальных действий - создания обстановки страха, предъявления конкретных требований, понуждения к их выполнению. Цель не может быть достигнута без выполнения реальных действий, направленных на ее реализацию. Таким образом, охарактеризовать объективную сторону терроризма без учета субъективных моментов невозможно, поскольку объективная сторона тесно связана с его субъективной стороной.

 

10

Так в чем же выражается объективная сторона терроризма как преступления, совершаемого в реальной действительности? Объективную сторону любого преступления, независимо от того, как его признаки сформулированы в составе, образуют деяние (действие или бездействие), последствия, причинная связь между деянием и последствием, время, место, способ, обстановка совершения преступления. Подразделить их на признаки обязательные и факультативные можно лишь применительно к составу преступления, но не к преступлению как реальному явлению, которому они все имманентно присущи.

Для каждого террористического  акта как явления реальной действительности прежде всего характерна многообъектность (полиобъектность) посягательства. В сущности, здесь посягательство осуществляется на единый полиобъект, что связано с единством и соподчиненностью деяний, свойственных этому составному преступлению, и наступлением многих последствий.

Наличие единого полиобъекта террористических актов порождает и единое полипоследствие этого преступления. Оно может содержать различные комбинации находящихся между собой в неразрывном единстве конкретных ущербов в виде фактически наступившего вреда и в виде создания опасности.

Если террористический акт  сопряжен с реальным выполнением  общеопасных действий, то здесь возможны такие варианты последствий, входящих в единое последствие.

В результате совершения насильственных действий наступают, соответственно, последствия в виде реального причинения вреда жертвам, имущественного ущерба. Но этим последствия насильственных действий, входящих в структуру террористического акта, не исчерпываются, поскольку данные действия совершаются не ради них самих и таят в себе угрозу их повторения, а значит, опасность наступления новых подобных последствий.

11

Последствие здесь имеет как бы две стороны - реальное наступление вреда и реальная опасность наступления такого же вреда в будущем. Именно эта двойственность последствий общеопасных действий порождает последствие террористического акта - возникновение обстановки страха среди населения или социальных групп, не имеющих прямого отношения ни к совершенному действию, ни к адресатам воздействия террористов.

Указанное последствие, как  правило, наступает реально, но не исключены  случаи, когда расчеты террористов  на устрашение населения могут не оправдываться, и тогда последствие будет иметь место в виде реальной опасности его наступления. Последствия террористического акта могут состоять как в реальной опасности наступления того вреда, который стремятся причинить террористы, так и в реальном наступлении вреда в случае удовлетворения их требований.

Итак, по действующему уголовному закону с объективной стороны особенностями  способа совершения террористических актов является массовость (или угроза таковой) поражения, сеющая панику среди населения, ставящая власти перед выбором: поставить под удар население или выполнить требования террористов. Крупномасштабные насильственные действия, неперсонифицированные в отношении жертв - всегда имеют точного адресата в лице власти, которая склоняется таким образом террористами к принятию решения, выгодного им. Это решение может касаться различных сфер жизни (национального, экономического устройства общества и т.п.), но всегда его осуществление входит в компетенцию высших органов власти, а не отдельно взятого чиновника.

Террористический акт  следует считать оконченным, если уже совершены вышеуказанные  действия либо возникла реальная угроза их осуществления, причем эта угроза чаще всего высказана самими террористами и ими уже совершены необходимые подготовительные действия.

12

Для оконченного состава террористического акта не требуется фактического наступления указанных в законе последствий. Достаточно, чтобы террористические действия создавали реальную опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба или наступления иных общественно опасных последствий.

Следует учитывать, что, согласно примечания к ст. 205 УК РФ, "лицо, участвовавшее в подготовке террористического акта, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления террористического акта и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления".

Под предупреждением органов  власти о готовящемся акте терроризма понимается добровольное сообщение лица о подготовке им и его соучастниками акта терроризма с указанием времени, места или объекта акта терроризма и лиц, готовящих такой акт.

Условием освобождения лица от уголовной ответственности является также то, что в его действиях  по подготовке акта терроризма не должно содержаться признаков иного  состава преступления. Сообщение органам власти о готовящемся акте терроризма считается своевременным, если оно имело место до осуществления взрыва, поджога или совершения иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий.

Сообщение об акте терроризма, сделанное лицом после его  осуществления, рассматривается как  активное способствование раскрытию  преступления, изобличению других соучастников совершенного акта терроризма и учитывается в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания (ст.ст. 61 и 62 УК РФ).

 

13

Под способствованием иным способом предотвращению акта терроризма следует  понимать активное поведение лица, участвовавшего в подготовке акта терроризма, делающее невозможным его совершение (лицо, например, разукомплектовало или перепрятало взрывное устройство либо уничтожило горючую смесь, подготовленную для осуществления поджога запланированного к уничтожению объекта и т.п.).

Следует отметить, что имеет место  определенное соотношение определений  добровольного отказа в примеч. к  ст. 205 и в ст. 31 УК РФ. Проблема соотношения  добровольного отказа, сформулированного в примеч. к ст. 205 и в ст. 31 УК РФ, вызвана двумя обстоятельствами.

Первое заключается в том, что  в качестве условия освобождения от уголовной ответственности за терроризм в названном примечании предусмотрен добровольный отказ от совершения данного преступления, тогда как в других нормах Особенной части УК РФ, содержащихся в примечаниях к отдельным статьям, в качестве такого условия предусматривается деятельное раскаяние. Отличие добровольного отказа от деятельного раскаяния состоит, как известно, в том, что "добровольный отказ допустим на стадиях неоконченного преступления - приготовления к преступлению и покушения, а деятельное раскаяние - по окончании преступления".

Второе обстоятельство выражается в том, что норма, содержащаяся в  примеч. к ст. 205 УК РФ, является специальной, а установленная в ст. 31 УК РФ - общей. Вследствие этого при добровольном отказе от совершения терроризма возникает конкуренция норм - специальной и общей.

В соответствии с правилами уголовно-правовой оценки преступлений при конкуренции общей и специальной норм применяется только одна - специальная. Из этого следует необходимость определения соотношения указанных норм. Важно также подчеркнуть, что согласно любой из названных норм лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления

14

до конца, не подлежит уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иной состав преступления.

На основании ч. 1 ст. 31 УК РФ, определяющей добровольный отказ исполнителя преступления, "добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца", а ч. 4 этой статьи "организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления".

Сравнение норм, установленных в  ст. 31 УК РФ, с нормой, закрепленной в  примеч. к ст. 205 УК РФ, указывает на ряд существенных отличий первых от последней.

Первое отличие состоит в  том, что, в соответствии со ст. 31 УК РФ добровольным отказом признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо покушения на преступление, тогда как на основании примеч. к ст. 205 УК РФ - прекращение только подготовки акта терроризма, т.е. приготовления к терроризму. В последнем случае, следуя букве закона, возможность добровольного отказа ограничена лишь одной стадией неоконченного преступления - приготовлением к терроризму и добровольный отказ на стадии покушения на терроризм исключается. Иными словами, временной отрезок добровольного отказа от терроризма существенно усечен.

 

 

15

Второе отличие заключается  в том, что в ст. 31 УК РФ четко  и однозначно указано на наличие  добровольного отказа, если:

1) исполнитель прекратил преступную  деятельность на стадиях приготовления или покушения, 2) организатор и подстрекатель предотвратил доведение преступления до конца и 3) пособник принял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.

В соответствии же с примеч. к ст. 205 УК РФ добровольный отказ имеет  место тогда, когда лицо способствовало предотвращению акта терроризма.

Таким образом, формулировка условий  добровольного отказа в ст. 31 УК РФ исключает их двусмысленное толкование, а в примеч. к ст. 205 УК РФ - вызывает необходимость уяснения термина "способствовало" и, соответственно, его толкования, ибо под этим термином можно понимать как принятие мер по предотвращению акта терроризма, т.е. совершение действий, направленных на такое предотвращение, независимо от того, был совершен в конечном итоге акт терроризма или нет, так и предотвращение осуществления акта терроризма, т.е. совершение действий, приведших к тому, что акт терроризма осуществлен не был.

Отмеченное свидетельствует о точности терминологии при определении добровольного отказа в ст. 31 УК РФ и о ее расплывчатости в примеч. к ст. 205 УК РФ. Такое положение позволяет констатировать нарушение законодателем правил законодательной техники при формулировании примеч. к ст. 205 УК РФ.

Третье отличие выражается в  том, что в ст. 31 УК РФ дифференцированы условия добровольного отказа применительно, во-первых, к исполнителю, во-вторых, к организатору и подстрекателю и, в-третьих, к пособнику преступления, а в примеч. к ст. 205 УК РФ подобной дифференциации нет - указывается на "лицо, участвовавшее в подготовке

 

16

акта терроризма", т.е. не проводится различие условий добровольного отказа в зависимости от видов соучастников, поскольку к названному лицу может быть отнесен любой соучастник: организатор, подстрекатель, пособник, а также исполнитель, если он участвовал в подготовке акта терроризма. Рассматриваемое - третье - отличие следует, как представляется, оценить в пользу ст. 31 УК РФ, так как сформулированная в ней норма обеспечивает дифференциацию добровольного отказа с учетом видов соучастников. Притом такая дифференциация новая, отсутствовавшая в прежнем отечественном уголовном законодательстве, и весьма прогрессивная.

Охарактеризованные отличия в  их совокупности позволяют сделать  вывод о явной предпочтительности добровольного отказа, сформулированного в ст. 31 УК РФ, по сравнению с определенным в примеч. к ст. 205 УК РФ.

С субъективной стороны преступления, предусмотренные ст. 205 УК РФ, могут совершаться только с прямым умыслом.

Конструкция диспозиции ст. 205 УК РФ позволяет  считать, что каким бы "громким", вызывающим и общественно опасным не было бы совершенное посягательство, его нельзя квалифицировать как террористический акт до тех пор, пока не будут установлены и доказаны цели совершения конкретного преступления или преступники сами не объявят преследуемые ими политические цели. Они четко определены в законе, что позволяет отграничить террористический акт от других, может быть и не менее опасных посягательств, но совершаемых в иных целях.

При наличии в действиях участника  террористического акта мотивов  корысти, мести и т.п. требуется доказать, что несмотря на такую мотивацию, преступник осознавал, что он участвует в совершении именно террористического акта, а не иного преступления. Если его прямой умысел

 

17

на участие в террористическом акте не будет доказан, то должны быть применены правила ст. 27 УК РФ.

Часто средствами массовой информации и пресс-службами силовых  структур делаются поспешные выводы, когда те или иные действия преступников однозначно расцениваются как террористические, тогда как определить, являются они таковыми или нет, можно только при обнаружении преступников и установлении, какую цель они преследовали. Анализ субъективных признаков позволяет утверждать, что далеко не каждый взрыв или поджог можно рассматривать как террористический акт, так же как и не каждый случай убийства государственного или общественного деятеля образует террористический акт. Например, убийство коммерсанта путем взрыва его автомобиля можно расценить как террористический акт только в том случае, если преступник преследовал цель создания обстановки страха у населения города (района, квартала) или принуждения принятия нужного ему решения другими компаньонами погибшего и т.п. Если же указанное деяние совершено на почве личных неприязненных отношений, то такие действия следует расценивать как убийство, совершенное общеопасным способом (п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Сказанное означает, что установить истинные цели преступников возможно лишь в случае их задержания и проведения в отношении их следственных действий.

Субъективная сторона  терроризма, повлекшего по неосторожности смерть человека, характеризуется двойной  формой вины: прямым умыслом по отношению  к террористическим действиям и неосторожностью (как легкомыслием, так и небрежностью) по отношению к указанным в п. "б" ч. 2 ст. 205 УК РФ последствиям. Для этого состава характерно наравне с осознанием общественной опасности характера своих действий и предвидением абстрактной возможности наступления общественно опасных последствий отсутствие волевого критерия. Лицо, хотя и предвидит возможность наступления указанных последствий, тем не менее не желает