Доказательство и доказывание в уголовном судопроизводстве

 Все эти обстоятельства, будучи органически вплетены  в фактическую картину деяния, имеют решающее юридическое значение, так как их установление дает  отрицательный ответ на вопрос  о виновности обвиняемого.

 

Перечень смягчающих наказание обстоятельств является открытым. При назначении наказания могут учитываться и такие смягчающие обстоятельства, которые в законе не указаны. В противоположность этому перечень отягчающих наказание обстоятельств является закрытым, т. е. исчерпывающим.

 Совокупность выявленных  по делу смягчающих и отягчающих  обстоятельств влияет на вид и меру наказания, но автоматически их не определяет.

 

 Событие преступления и виновность лица — эти элементы предмета доказывания составляют главный факт. Уголовный процесс начинается (возбуждением уголовного дела) и продолжается (предварительным расследованием, судебным разбирательством и т. д.), пока есть основания предполагать, что совершено преступление и что существует лицо, его совершившее. Когда такое предположение не подтверждается, уголовное дело прекращается. Событие преступления и виновность конкретного лица в совершении преступления — главный вопрос, который решается в судебных стадиях процесса. В действующем законе содержание главного факта отражено в четырех вопросах, на которые прежде всего должен ответить суд при постановлении приговора23:

 - доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый;

 - доказано ли, что деяние совершил подсудимый;

- является ли это деяние преступлением и каким пунктом, частью, статьей УК оно предусмотрено;

- виновен ли подсудимый в совершении этого преступления пп. 1—4  ст. 272 УПК).

 

 Все другие обстоятельства, входящие в предмет доказывания, становятся юридически значимыми, если вопрос о виновности обвиняемого решен положительно. В противном случае, если презумпция невиновности не опровергнута, то вопрос об ответственности за преступное деяние вообще не встает. To же самое относится и к обстоятельствам, связанным с характером и размером ущерба, причиненного преступлением. Но в этом случае нужно сделать весьма существенную оговорку. Дело в том, что если сам факт совершения преступления установлен, но обвиняемый признан невиновным, то должен продолжаться поиск действительного преступника.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Оценка доказательств  и результатов оперативно розыскной  деятельности

В   новом   УПК   ПМР  имеется ст.57, именуемая «Оценка доказательств». особенность этой статьи заключается в том, что она содержит единые, универсальные правила оценки доказательств на всех стадиях уголовного судопроизводства. В ч.2 ст. 57  УПК   ПМР  указывается, что каждое доказательство подлежит оценки с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела 24.

Относимость доказательств определяется их способностью устанавливать наличие либо отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст. 52  УПК   ПМР ). При этом надо учитывать, что указанная статья содержит лишь общий перечень подлежащих доказывании обстоятельств. Содержание этих обстоятельств раскрывается в Общей части Уголовного кодекса  ПМР , в особенности в диспозициях конкретных составов преступлений, и является индивидуальным по каждому конкретному уголовному делу.

Доказательство признается достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, какие требования к установлению тех или иных обстоятельств выдвигает закон. Одни решения могут быть приняты, когда собранных доказательств достаточно для предположительного вывода, они дают основания полагать о наличии или возможности наступления каких-либо обстоятельств (например, ст. 148  УПК   ПМР  «Основания для производства обыска»; ст. 73  УПК   ПМР  «Применение меры пресечения»). Применительно к другим решениям достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, приводят ли они к убеждению в доказанности фактических обстоятельств вне разумных сомнений (ст. 126  УПК   ПМР  «Привлечение в качестве обвиняемого»).

Допустимость доказательств (соблюдение требований процессуального закона при получении и закреплении доказательств) означает, что требования получены надлежащим субъектом доказывания (дознавателем, следователем, прокурором или судом) только из источников, перечисленных в ч. 2 ст. 55  УПК   ПМР , с соблюдением предусмотренного законом порядка производства следственных и иных процессуальных действий, направленных на собирание доказательств.

В теории, а также в следственной и судебной практике и ранее обсуждались вопросы процессуальных последствий нарушения правил допустимости доказательств. Особую актуальность они приобрели в связи с тем, что ч. 2 ст. 23 Конституции  ПМР  установила правило, согласно которому при осуществлении правосудия доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы. Ч. 2 ст. 57 указывала, что некие доказательства для суда, прокурора, следователя и лица, производящего дознание, не имеют заранее установленной силы.

Действующий  УПК   ПМР  более подробно регламентирует вопросы допустимости доказательств. Так, в ч. 3 ст. 55  УПК  приводится перечень недопустимых доказательств, а в г. 4 ст.55  УПК  указаны последствия признания доказательств подобных с нарушением норм  УПК  или неисследованные надлежащим образом в судебном заседании. Другие нормы  УПК   ПМР  предусматривают порядок решения вопроса о допустимости или недопустимости доказательств (ч. 3-5 ст. 57  УПК  ПМР ).

В юридической литературе и практической деятельности органов уголовного судопроизводства повсеместно признается, что, если сведения, о которых говорится в ч. 1 ст. 55, получены лицом, неуправомоченным проводить по данному делу процессуальные действия либо не из источников, предусмотренных процессуальным законом (ч. 2 ст. 55)  УПК   ПМР , то таковые не признаются допустимыми в качестве доказательств.

Не столь однозначно предлагается решать вопрос о недопустимости доказательств, когда при их получении допущены отступления от процессуального порядка совершения следственных действий.

Одни авторы считают, что любое нарушение процессуального закона при производстве следственных действий влечет за собой недопустимость доказательств.25

Другие авторы предлагают признавать недопустимыми доказательства лишь в тех случаях, когда нарушения носят невосполнимый характер и ставят под сомнение результаты процессуальных действий.26

На наш взгляд, более рационально мнение авторов, предлагающих решать вопрос о допустимости доказательств в зависимости от содержания допущенного нарушения и возможности его устранения.

Если нарушения носят невосполнимый характер и ставят под сомнение результаты процессуального действия, то такие доказательства являются недопустимыми.

Так, например, когда нарушено правило о предъявлении лица для опознания вместе с другими лицами, по возможности сходные по внешности с опознаваемым ( ч. 2 ст. 145  УПК   ПМР ), то результаты какого опознания не могут быть признаны доказательством, и устранить процессуальное нарушение не представляется возможным.

Однако могут быть и такие случаи, при которых допущенные нарушения не лишают фактические данные в полном объеме доказательственного значения либо негативные обстоятельства могут быть нейтрализованы путем получения дополнительных доказательств.

Например, при осмотре места происшествия по делу о краже со взломом зафиксирован факт насильственного проникновения в помещение, недостаточно подробно описаны следы взлома. В данном случае допущено нарушение ч. 5 ст. 158  УПК   ПМР , но в целом нельзя признать, что результаты осмотра не могут использованы для установления обстоятельств в соответствии со ст. 55  УПК   ПМР , так как факт насильственного проникновения в протоколе нашел свое отражение. Что касается характера следов взлома, то этот пробел можно попытаться восполнить путем допроса понятых, специалиста, других участников осмотра.

Если протокол допроса свидетеля в целом оформлен правильно, но одну из страниц допрошенный не подписал, чем было нарушено требование ч.4 ст. 140  УПК  ПМР , то сомнения относительно показаний свидетеля по признаку нарушения порядка оформления протокола могут относится только к показаниям, зафиксированным на данной странице. Они могут быть устранены путем дополнительного допроса относительно сведений, изложенных на неподписанной странице.

При анализе заключения эксперта может быть установлено, что он не в полном объеме ответил на вопросы, которые ему были поставлены, то есть не полностью выполнил требования ч. 1 ст. 164  УПК   ПМР . Однако такого рода нарушения не исключают доказательственного значения указанного заключения, но лишь требуют проведения дополнительной экспертизы, о чем прямо указывается в ч. 1 ст. 65  УПК   ПМР .

Таким образом, при наличии нарушения порядка производства процессуальных действий вопрос о возможности использования соответствующих фактических данных в доказывании по делу должен решаться дифференцировано, в соответствии со смыслом закона, но не путем грамматического толкования п.п. «б», «в» ч. 3, ч. 4 ст. 55  УПК   ПМР .

При сопоставлении содержания ст. 57  УПК  МССР и ст. 6-6  УПК   ПМР , в которых сформулирован принцип оценки доказательств в уголовном судопроизводстве, могут быть отмечены сходства и различия отдельных положений.

Сходство состоит прежде всего в том, что и ст. 57  УПК  МССР и ст. 6-6  УПК   ПМР  устанавливают, что оценка доказательств осуществляется по внутреннему убеждению, которое должно формироваться у лица оценивающего доказательства, свободно и беспристрастно, без какой-либо зависимости от мнения и желания других лиц и основываются на совокупности имеющихся в деле доказательств (ст. 6-6  УПК   ПМР ), на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности (ст. 57  УПК  МССР).

Указывается также, никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Далее обе нормы требуют при оценке доказательств руководствоваться законом.

Различия заключаются в том, что помимо закона ст. 57  УПК  МССР предлагает руководствоваться правосознанием, а ст. 6-6  УПК   ПМР  – совестью.

Возникает вопрос: на сколько целесообразно специальное упоминание и совести как критерии оценки судебных доказательств?

Совесть представляет собой категорию этики, характеризующую способность личности осуществлять моральный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков, надо из выражений нравственного самосознания личности.27

Совесть определяется как чувство нравственной ответственности перед окружающими людьми, обществом. Она должна побуждать следователей, судей к справедливым решениям, выступая как внутренний критерий оценки своей деятельности при формировании их убеждений.

Представляется, что совесть как категория нравственная является составной частью внутреннего убеждения судей (следователей), и как специальный, юридический критерий оценке доказательств выделяться не должна.28

Правосознание же это совокупность взглядов на то, что является правомерным или неправомерным, позволяющим уяснить смысл и значение правил доказывания, применять закон в соответствии с его задачами и принципами к конкретным обстоятельствам дела.

Таким образом, именно правосознание, но не совесть должно выделяться в качестве специального, дополняющего закон критерия, которым следует руководствоваться при оценке доказательств.

Можно привести ряд примеров, когда категория правосознания используется в процессе доказывания при расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел. Это имеет место при оценке заключений и показаний экспертов и специалистов, при решении вопроса об относимости косвенных доказательств, при определении допустимости в качестве доказательств сведений, при получении которых был нарушен порядок производства следственных действий.29

Подводя итог сказанному, можно сделать вывод, что оценка доказательств представляет мыслительную деятельность субъекта доказывания, в основе которой лежит определение относимости, допустимости, достоверности и достаточности собранных доказательств для разрешения уголовного дела.

Оперативно розыскная деятельность (ОРД) изначально нацелена на получение не только данных, важных для подготовки и проведения следственных (судебных) действий, выявление признаков преступления (становясь поводом и основанием для возбуждения уголовного дела), но и на раскрытие преступления, т.е. на получение данных, подтверждающих факт совершения преступления, и сведений о лице, его совершившем. Последнее означает, что результаты оперативных мероприятий могут содержать относимую доказательственную информацию и потому при определенных условиях могут быть использованы в качестве доказательств.

Результаты ОРД могут представляться в орган дознания, следователю или в суд, в производстве которого находится уголовное дело, а также использоваться в доказывании в соответствии с нормами уголовно процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств.

 

Заключение

 

Развитие правовой теории невозможно без разработки методологии. Это относится к любой отрасли права, в том числе к уголовному процессу и оперативно-розыскному законодательству. Некоторые методологические проблемы получили достаточно полное научное освещение. Так, теория доказательств как часть науки об уголовном процессе раскрывает природу доказательств, предмет и пределы доказывания, процесс и обязанность доказывания, исследует теоретические основания и практическое значение классификации доказательств; отдельные виды доказательств; особенности доказывания в различных стадиях процесса.