Понятие и элементы процессуального статуса руководителя следственного органа

Оглавление

Введение

Федеральным законом от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации»» в число участников уголовного судопроизводства вместо начальника следственного отдела была введена новая процессуальная фигура руководителя следственного органа, Что имело прямое отношение к органам предварительного следствия в системе МВД России, которые являются многочисленными среди всех следственных органов Российской Федерации. Следователи органов внутренних дел расследуют уголовные дела по 70% совершаемых в стране преступлений, а также по 80% тех, по которым предварительное следствие обязательно, 90% уголовных дел всех совершенных в стране преступлений экономической направленности, каждое второе дело о бандитизме и контрабанде. Следовательно, и руководители следственных органов в системе МВД России по своей численности занимают первое место среди руководителе следственных органов России и осуществляют процессуальный контроль и иные процессуальные полномочия по большинству расследуемых уголовных дел в стране.

Предшествующая современному институту руководителя следственного органа институт начальника следственного отдела был введен в 1965 г. Введению института начальника следственного отдела предшествовала длительная дискуссия, в ходе которой, в частности, высказывались опасения, что наделение процессуальными полномочиями начальника следственного отдела, в подчинении которого находится следователь, приведет к утрате им процессуальной самостоятельности, а также что произойдет частичное дублирование процессуальных полномочий начальника следственного отдела и прокурора. Указанные проблемы, только уже в связи с новым институтом руководителя следственного органа, остаются актуальными и в настоящее время.

В начале 1960-х гг. особую заинтересованность в наделении начальника следственного отдела процессуальными правами проявляло руководство Министерства охраны общественного порядка РСФСР, связывая это с фактом преследования права производства предварительного следствия органам охраны общественного порядка (с 1968 г. – органы внутренних дел) в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 г. Таким образом, введение в уголовный процесс института начальника следственного отдела, переросшего в институт руководителя следственного органа, непосредственно связано с деятельностью органов предварительного следствия в системе МВД.

С вступлением в действие Федерального закона от 5 июня 2007 г. Произошло значительное перераспределение процессуальных и контрольно-надзорных полномочий между прокурором и начальником следственного органа, что вызвало и до сих пор продолжает вызывать острую полемику в юридической науке и среди практических работников в сфере уголовного судопроизводства. Разрешение данной проблемы требует научного юридического анализа действующего законодательства об участниках уголовного судопроизводства и практики его применения.

Принятие Федерального закона от 5 июня 2007 г. Самым непосредственным образом было связано с созданием Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, а ныне самостоятельного Следственного комитета Российской Федерации. Поэтому взаимосвязанным с объектом и предметом данной темы является дискуссионный вопрос о создании в будущем единого Следственного комитета с упразднением органов предварительного следствия в других ведомствах, в том числе и в МВД России.

Процессуальный статус руководителя следственного органа регулируется не только уголовно-процессуальным законом, но и ведомственными нормативными правовыми актами, в том числе актами МВД России. Особенно важно в этой связи разграничить административные и процессуальные полномочия руководителя следственного органа, не допускать их смешения и утраты процессуальной независимости следователя.

Актуальным до настоящего времени остается вопрос о разграничении функций руководителя следственного органа по процессуальному руководству предварительным следствием и осуществлению им ведомственного контроля за производством предварительного следствия.

Одним из важнейших полномочий руководителя следственного органа является дача им согласия следователю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей, об избрании других мер пресечения и иных процессуальных действий, на производство которых требуется судебное решение. Ранее согласие на принятие указанных процессуальных решений и совершение указанных процессуальных действий давал прокурор. В настоящее время большая доля правовой и моральной ответственности за принятие решений в этой сфере лежит на руководители следственного органа. Существует необходимость разработки научно обоснованных методических рекомендаций для руководителя следственного органа по осуществлению указанных и других процессуальных полномочий1.

1. Понятие и элементы процессуального статуса руководителя следственного органа

В 2007 г. В уголовном судопроизводстве появился новый участник стороны обвинения – руководитель следственного органа, который пришел на место начальника следственного отдела. Э то событие повлекло за собой изменение уголовно-процессуального статуса последнего.

Для того чтобы объективно оценить уголовно процессуальный статус  руководителя следственного органа, необходимо определиться, что такое статус вообще, какие виды существуют и какие элементы составляют уголовно-процессуальный статус руководителя следственного органа.

В научной литературе по уголовному процессу непрерывно идет поиск путей оптимизации предварительного следствия. Большое внимание уделяется определению уголовно-процессуальному статусу следователя, его функций и задач2. Однако дополнительный анализ процессуального статуса руководителя следственного органа практически не проводился в силу недавнего появления этого участника уголовного процесса.

В самом общем виде правовой статус личности определяется как юридически закрепленное положение личности в государстве и обществе. Принято выделять несколько видов правовых статусов:

1. Общий или конституционный статус человека и гражданина;
2. Специальный или родовой – определенной категории граждан;
3. Индивидуальный статус, характеризующий пол, возраст, семейное положение т.д.;
4. Статус иностранца, лица без гражданства и т.д.;
5. Отраслевые правовые статусы (уголовно-процессуальный, административно-процессуальный и т.д.)3.

При этом, безусловно, отраслевые правовые статусы находятся в определенной связи, конкретизируют конституционный статус личности и должны ему соответствовать. Такое положение вещей обусловлено базовым положением конституционного статуса личности по отношению ко всем отраслевым статусам4.

Таким образом, уголовно-процессуальный статус руководителя следственного органа является отраслевым5, поэтому содержание образующих его элементов должно определится уголовно-процессуальным законом.

В связи с этим интересна позиция В.А. Андреянова, который разграничивает понятия «правовой статус» и «правовое положение». Согласно его концепции, понятие « правовое положение» по своему содержанию шире, чем понятие «правовой статус». В качестве примера он приводит процессуальный статус прокурора, который может меняться в зависимости от реализации  своих полномочий на определенной стадии уголовного процесса (на досудебной стадии – статус должностного лица, осуществляющего уголовное преследование и надзирающего за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, на стадии судебного разбирательства – статус государственного обвинителя либо определенный процессуальный статус при производстве о применении принудительных мер медицинского характера или производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних)6. Однако, не следует придерживаться данной точки зрения, так как В.А. Андреянов ассоциирует множественность статусов с осуществляемыми прокурором функциями, что вызывает сомнения. Следует также отметить, что данная концепция не может быть применена в отношении правового положения руководителя следственного органа. Данный участник уголовного судопроизводства осуществляет свою деятельность только на досудебных стадиях, однако выполняет несколько уголовно-процессуальных функций. Таким образом, руководитель следственного органа в уголовном судопроизводстве обладает единым процессуальным статусом (процессуальным положением).

В системе элементов правового статуса субъекта уголовно-процессуальной деятельности процессуалисты выделяют, в основном, процессуальные права и обязанности, законные интересы, гарантии прав и свободных интересов, правовую ответственность за неисполнение своих законных обязанностей7. Другие добавляют гарантии независимости, безопасности, и неприкосновенности.

Включение функций и задач в качестве элементов в процессуальный статус руководителя следственного органа вряд ли оправданно, так как именно стоящими перед ним задачами обуславливаются те направления деятельности (функции), которые он осуществляет на предварительном следствии путем использования предоставленных прав и исполнения обязанностей.

Таким образом, набор элементов уголовно-процессуального статуса является индивидуальным для каждого участника уголовного судопроизводства.

Говоря о процессуальном статусе, следует еще раз отметить, что это отраслевой статус, который регламентируется исключительно нормами уголовно-процессуального законодательства. Поэтому права и обязанности руководителя следственного органа как центральный элемент его уголовно-процессуального статуса закреплены в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации. По этой причине не поддерживается позиция О.В. Колесникова о регулировании процессуального статуса руководителя следственного органа не только уголовно-процессуальным законом, но и ведомственными нормативно-правовыми актами.

Рассматривая ответственность как элемент процессуального статуса руководителя следственного органа, следует выяснить, какую именно ответственность несет этот субъект уголовно-процессуальной деятельности при неисполнении или ненадлежащем исполнении своих обязанностей.

В юридической литературе сложилось две позиции по поводу существования уголовно-процессуальной ответственности. Сторонники первой точки зрения признают ее существование, при этом в качестве основания применения принудительных мер уголовно-процессуальной ответственности рассматривается виновное неисполнение участником уголовно-процессуальных обязанностей, возложенных на него уголовно-процессуальным законом.

Приверженцы второй точки зрения отрицают существование процессуальной ответственности, полагая, что существует только материально-правовая ответственность за нарушение процессуального законодательства, аналогично уголовной ответственности, например, за преступления против правосудия, которые связаны с грубым отступлением от процессуального закона.

В целом следует поддержать вторую точку зрения. Действительно, в ряде статей главы 31 Уголовного кодекса Российской Федерации есть ряд норм, предусматривающих уголовную ответственность за преступления, субъектом которых может быть руководитель следственного органа.

Однако следует заметить, что руководитель следственного органа несет и дисциплинарную ответственность в результате совершения им деяний, не влекущих последствий, предусмотренных уголовным законом, за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих процессуальных и организационных обязанностей.

Таким образом, об ответственности руководителя следственного органа можно говорить как об элементе его правового, но не процессуального статуса.

Соотношение полномочий руководителя следственного органа и прокурора сегодня не предусматривает у надзирающего прокурора процессуальных средств воздействия на решения руководителя следственного подразделения. Даже положения Федерального закона от 28.12.2010 г. №404-ФЗ8, вернувшего прокурору часть полномочий, которыми он был наделен до реформы 2007 г., не позволяют говорить о появлении элементов поднадзорности деятельности руководителя следственного органа надзирающему прокурору. Поэтому, если и можно говорить о процессуальной подчиненности руководителя следственного органа кому-либо, то только руководителю вышестоящего следственного органа. Причем, речь идет как о процессуальной, так и административной зависимости.

Таким образом, следует констатировать, что на современном этапе развития правового статуса руководителя следственного органа его центральный элемент (права и обязанности), а также дисциплинарная ответственность, процессуальная и административная зависимость от руководителя вышестоящего следственного органа регламентируется не только УПК РФ, но и ведомственными нормативными актами, а уголовная – только УК РФ. В связи с тем, что уголовно-процессуальный статус руководителя следственного органа является отраслевым, его права, обязанности и зависимость  от руководителя вышестоящего следственного органа регламентированы исключительно уголовно-процессуальным законом.

Поэтому можно выделить следующие элементы правового статуса руководителя следственного органа:

1. Права и обязанности, предусмотренные УПК РФ и уточняемые ведомственными нормативными правовыми актами;
2. Уголовную ответственность, регламентированную УК РФ, и дисциплинарную ответственность, предусмотренную подзаконными нормативными правовыми актами, за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих процессуальных полномочий;
3. Процессуальную и административную подконтрольность деятельности руководителя следственного органа руководителю вышестоящего следственного органа.

В свою очередь элементами уголовно-процессуального статуса руководителя следственного органа являются: