Гражданско-правовая ответственность

Условия ГПО (условия наступления  гражданско-правовой ответственности) – это признаки деяний (действий или бездействия) физических и юридических  лиц, являющиеся в силу закона непосредственными  причинами возложения юрисдикционными  органами на указанных лиц мер  ГПО либо возложения указанными лицами на себя соответствующих мер ГПО  в добровольном порядке, в том  числе:

во-первых, противоправность поведения субъекта;

во-вторых, вина (виновный характер его поведения);

в-третьих, вред (отрицательные  последствия в личной и (или) имущественной  сфере потерпевшего);

в-четвертых, причинно-следственная связь между противоправным поведением лица и причиненным кредитору (потерпевшему) вредом и т.д., признаваемая нормотворцем необходимой и достаточной для  их (деяний) квалификации правоприменителем (и правообладателем) как нарушений  норм гражданского права, со всеми вытекающими  из такой квалификации правовыми  последствиями[8].

Противоправность поведения  привлекаемого к гражданско-правовой ответственности лица – обязательное условие для ее применения. Правомерные  действия участников гражданских правоотношений не могут влечь имущественной  ответственности, за исключением немногочисленных, прямо предусмотренных законом  случаев (п. 3 ст. 1064 ГК). Например, вред, причиненный в состоянии крайней  необходимости, т.е. в результате правомерных  действий, подлежит возмещению его  причинителем в соответствии с ч. 1 ст. 1067 ГК. Противоправным поведением в конкретных ситуациях может  являться как действие, так и бездействие  лица (при неисполнении прямо предусмотренной  законом или договором обязанности  совершить определенные действия).

Противоправным в строгом  смысле слова признается поведение, нарушающее предписания правовых норм. Но не всякое отступление от норм гражданского права противоправно. Оно становится таковым лишь при нарушении прямых запретов или императивных правил закона. В гражданском праве имеется  большое число диспозитивных  норм, допускающих определение прав и обязанностей участников имущественного оборота по их выбору, обычно в результате соглашения (договора) сторон. Тем самым  закон не только разрешает известное  отступление от предусмотренных  им правил, но и придает обязательное значение согласованным участниками  условиям договоров. Следовательно, противоправным считается нарушение не противоречащих законодательным запретам договорных условий.

Более того, гражданские  права и обязанности, как известно, могут возникать из таких действий (сделок) участников оборота, которые  не предусмотрены и не урегулированы  прямо ни законом, ни иными правовыми  актами, но соответствуют общим началам  и смыслу гражданского законодательства, в частности из договоров, хотя и  не предусмотренных законом, но и  не противоречащих ему (п. 1 ст. 8 ГК). В  условиях развития рыночных отношений  и неизбежного отставания от этих процессов результатов законотворческой деятельности появление такого рода отношений не может быть лишь редким исключением.

Поэтому противоправным в  гражданском праве считается  такое поведение, которое нарушает императивные нормы права либо санкционированные  законом условия договоров, в  том числе и прямо не предусмотренные  правом, но не противоречащие общим  началам и смыслу гражданского законодательства. С другой стороны, отсутствие в законодательстве или в условиях конкретных договоров  указаний на неблагоприятные последствия  противоправного поведения, в частности  на последствия нарушения отдельных  условий договора, исключает и  гражданско-правовую ответственность  за него.

Необходимо также иметь  в виду, что при определенных обстоятельствах  сам закон управомочивает лицо нарушить те или иные предписания, исключая тем  самым противоправность такого нарушения. К числу обстоятельств, исключающих  противоправность, в гражданском  праве могут быть отнесены: причинение вреда в состоянии необходимой  обороны, крайней необходимости  а также управомоченность на причинение вреда в силу основанного на законе права распоряжения компетентного  органа или согласия самого потерпевшего.

В тех случаях, когда результатом  противоправного поведения становится причинение потерпевшему лицу имущественного вреда, или убытков, наличие их –  необходимое условие возложения существенной ответственности на причинителя. Под вредом в гражданском праве  понимается всякое умаление личного  или имущественного блага. С этой точки зрения различается моральный  и материальный вред.

Материальный вред представляет собой имущественные потери –  уменьшение стоимости поврежденной вещи, уменьшение или утрата дохода, необходимость новых расходов и  т.п. Он может быть возмещен в натуре (например, путем ремонта поврежденной вещи или предоставлением взамен вещи того же рода и качества) либо компенсирован  в деньгах. Однако натуральная компенсация, предпочтительная с позиций закона (ст. 1082 ГК), не всегда возможна по обстоятельствам  конкретного дела. Поэтому используется денежная компенсация причиненного вреда, которая именуется возмещением  убытков. Возмещение убытков – установленная  законом мера гражданско-правовой ответственности, применяемая как в договорных, так и во внедоговорных отношениях.

Под убытками в гражданском  праве понимается денежная оценка имущественных  потерь (вреда). Они складываются:

Во-первых, из расходов, которые  потерпевшее лицо либо произвело, либо должно будет произвести для устранения последствий правонарушения. К таким  расходам, в частности, относятся: суммы  санкций, подлежащих уплате третьим лицам по вине своего контрагента, нарушившего договорные обязательства; стоимость необходимых и разумных расходов по выполнению обязательства за счет должника-нарушителя иным лицом или самим потерпевшим (ст. 397 ГК), в том числе приобретение покупателем товара вследствие нарушения обязательств продавцом у иного продавца по более высокой, но разумной цене либо продажа продавцом товара вследствие нарушения обязательств покупателем иному покупателю по более низкой, но разумной цене (п. 1 и 2 ст. 524 ГК) и т.п.

Во-вторых, в состав убытков  включается стоимость утраченного  или поврежденного имущества  потерпевшего.

В-третьих, сюда входят неполученные потерпевшей стороной доходы, которые  она могла бы получить при отсутствии правонарушения (п. 2 ст. 15 ГК).

Расходы потерпевшего и повреждение  его имущества охватываются понятием реального ущерба, т.е. наличных убытков. Не полученные потерпевшим доходы составляют его упущенную выгоду. Размер ее в соответствии с законом должен определяться «обычными условиями  гражданского оборота» (а не теоретичен возможными особо благоприятными ситуациями) и реально пред принятыми мерами или приготовлениями для ее получения (п. 4 ст. 393 ГК), например при неполучении  предпринимателем прибыли из-за ставшего невозможным вследствие правонарушения выполнения заключенных им договоров. Если же правонарушитель получил  доходы вследствие своего правонарушения (например, в нарушение заключенного ранее договора продал товар другому  покупателю), размер упущенной выгоды, подлежащей взысканию в пользу потерпевшего в качестве части понесенных им убытков, не может быть меньшим, чем такие  доходы (абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК).

Гражданский закон исходит  из принципа полноты возмещения убытков (п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК) и допускает  ограничение имущественной ответственности  лишь в исключительных, прямо предусмотренных  им (но не подзаконным актом) либо договором случаях (ст. 400 ГК). В условиях инфляции цены, с учетом которых исчисляется размер убытков, могут колебаться. Поэтому размер убытков должен исчисляться с учетом цен, существовавших на момент исполнения обязанности, а при ее неисполнении – на момент предъявления иска, если только закон, иной правовой акт или соглашение самих участников не предусмотрели иное (п. 3 ст. 393 ГК), например расчеты по ценам, существовавшим в момент заключения договора.

Гражданско-правовая ответственность  за нарушение договорных обязанностей иногда может наступать и независимо от наличия вреда (или убытков). Так, просрочка в передаче товара по договору может повлечь применение предусмотренного им штрафа независимо от того, появились  ли в результате убытки у приобретателя  товара или нет. Однако такие случаи являются исключительными, ибо компенсаторная направленность и имущественный  характер ответственности в гражданском  праве предполагают ее применение главным  образом в случаях возникновения  имущественного вреда (убытков).

Моральный вред представляет собой физические или нравственные страдания гражданина, вызванные  нарушением его личных неимущественных  прав или умалением иных его личных (нематериальных) благ – посягательствами на его честь и достоинство, неприкосновенность личности, здоровье и т.д. Моральный  вред может влечь имущественные  потери (т.е. быть источником материального  вреда), например причинение увечья может  препятствовать дальнейшей трудовой или  предпринимательской деятельности. В этом случае он возмещается с  помощью компенсации имущественного вреда (убытков).

Однако он может и не причинять прямых материальных потерь, не становясь от этого менее ощутимым для потерпевшего (например, при  умалении его чести, причинении вреда  здоровью, неизгладимом обезображении  лица, незаконном применении в качестве меры пресечения подписки о невыезде и др.). Такой вред по себе не может быть компенсирован гражданско-правовыми (имущественными) способами, ибо не поддается точной материальной оценке. Однако в случаях, прямо предусмотренных законом, он может быть возмещен в приблизительно определенной или символической денежной сумме с учетом требований разумности и справедливости, а также индивидуальных особенностей потерпевшего и других фактических обстоятельств (ст. 151, 1101 ГК).

Для возложения ответственности  в форме взыскания убытков  возмещения вреда во всех без исключения случаях необходимо наличие причинной  связи между действиями правонарушителя  и возникшим вредом (убытками). Не случайно закон говорит о «причиненных»  убытках (п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 393, п. 1 ст. 1064 ГК).

Причинная связь во многих ситуациях очевидна, например, просрочка  перевозки скоропортящегося груза  неизбежно ведет к его порче  и возникновению убытков у  владельца, причиненных транспортной организацией. Однако в ряде случаев  обосновать эту связь непросто.

Приведем пример из судебной практики:

«Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда города Москвы от 16.12.98 по делу N А40-38693/98-48-554.

Заслушав и обсудив  доклад судьи, Президиум установил  следующее.

Закрытое акционерное  общество "Промышленно-инвестиционная компания "Евроресурсы" (далее  – компания) обратилось в Арбитражный  суд города Москвы с иском к  акционерному коммерческому банку "Диамант" (далее – банк) о  взыскании 104828615 долларов США стоимости  неосновательно удерживаемых акций  и убытков от их неосновательного удержания.

В процессе рассмотрения спора  истец отказался от иска на 3533985 долларов США и увеличил размер исковых  требований до 160866015 долларов США.

Решением от 16.12.98 с банка  взыскано 20210691 рубль 92 копейки стоимости  акций и 155919152 доллара США убытков. В отношении 3533985 долларов США производство по делу прекращено.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается решение  в отношении убытков отменить и дело в этой части направить  на новое рассмотрение. В остальной  части решение оставить без изменения.

Президиум считает, что протест  подлежит удовлетворению по следующим  основаниям.

Компания является собственницей 977641 акции АООТ "Нижневартовскнефгегаз".

В марте 1996 года компания передала указанные акции банку в счет обеспечения исполнения обязательств, возникших из кредитного договора.

В мае 1997 года кредит возвращен, вследствие чего основания для удержания  банком акций прекратились, однако акции компании не возвращены.

Неосновательность удержания  акций установлена судом, обязавшим  банк в соответствии со статьей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации возвратить компании акции (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.10.98 N 6202/97).

В связи с невозвратом  банком акций возник настоящий спор.

В процессе рассмотрения дела установлено, что акции выбыли из владения банка, поэтому суд правомерно, на основании статьи 1105 Гражданского кодекса Российской Федерации обязал банк возместить их стоимость компании.

Компания просит взыскать убытки в виде упущенной выгоды, образовавшиеся по ее мнению вследствие удержания банком акций.

В частности, компания ссылается  на невозможность реализации двух договоров: на поставку нефти от 15.01.96 N ER/12-1 и  купли-продажи акций от 02.12.97.

Договор от 15.01.96 N ER/12-1 заключался на поставку нефти в 1996 – 1997 годах  под условием наличия у компании права собственности на акции  продавца нефти – АООТ "Нижневартовскнефтегаз".

Так, несмотря на то, что собственность  на акции являлась условием исполнения договора от 15.01.96 N ER/12-1, в марте 1996 года компания передает акции банку по заключенному с ним договору купли-продажи  акций от 04.03.96 N 403/96.1, который лишь впоследствии станет оспаривать в судебном порядке.

Договор купли-продажи акций  от 02.12.97 заключен компанией с фирмой "Remington Resources Ltd" в тот период, когда акции находились у банка  и споры о праве на них разрешались  в суде.

Взыскивая убытки, суд не проверил, находятся ли они в причинной  связи с удержанием банком акций  и не способствовали ли образованию  убытков указанные выше действия самой компании в период заключения и исполнения названных договоров.

Правовые основания для  взыскания убытков также не исследованы  судом.

В соответствии со статьей 1107 Гражданского кодекса Российской Федерации  компания как потерпевшая от неосновательного удержания акций вправе требовать  доходы, которые банк извлек или  должен быть извлечь из обладания  акциями, тогда как по настоящему иску компания требует взыскания  неполученных от собственных сделок с акциями доходов.