Лизинг в России

В связи с этим В.В. Витрянский, на наш взгляд, обоснованно отмечает, что «лизинговые отношения в целом представляют собой не единую трехстороннюю сделку, а сложную структуру договорных связей, состоящую из договоров двух типов: договора купли-продажи лизингового имущества, заключаемого между продавцом и лизингодателем, а также собственно договора лизинга, заключаемого между лизингодателем (как собственником лизингового имущества) и лизингополучателем. То обстоятельство, что из договора купли-продажи у продавца возникают обязанности непосредственно перед лизингополучателем, а последний получает права требования к продавцу, объясняется вовсе не тем, что имеется некое единое обязательство лизинга, возникшее из единой же трехсторонней сделки между продавцом, лизингодателем и лизингополучателем... Специфика лизинговых отношений (тесная взаимосвязь договоров купли-продажи и аренды) как раз и состоит в том, что договор купли-продажи лизингового имущества благодаря специальным правилам о договоре финансовой аренды... изначально конструируется по модели договора в пользу третьего лица»[18].

Согласно легальному определению  договора финансовой аренды, содержащемуся  в ст. 665 ГК, нормы о лизинге  распространяются лишь на те отношения, в которых участвует арендатор, получающий имущество в аренду для предпринимательских целей.

Данная правовая конструкция не в полной мере отражает потребности правового регулирования. На стороне арендатора, «заказывающего» арендодателю приобретение в собственность предмета аренды, может выступать не только предприниматель. Поскольку подобные отношения реально существуют, ГК должен предусматривать особенности их правовой регламентации. Ограничив сферу применения института лизинга отношениями с участием арендатора-предпринимателя, законодатель оставил пробел в регулировании таких же обязательств с участием арендатора-непредпринимателя[21].

Думается, что в целях  полного и эффективного регулирования  лизинговых отношений следовало  сформировать институт лизинга из унифицированных  норм, отражающих специфику лизинга  абстрактно от субъектных особенностей арендатора. Если же предпринимательская  или потребительская специфика  арендатора влияет на нормы о лизинге, то правила, учитывающие эти субъектные особенности, могли бы дополнить  унифицированное регулирование[27].

Руководствуясь общими принципами взаимодействия договорных институтов, можно сказать, что нормы о  лизинге сочетаемы с теми видами аренды, которые основаны на системных  признаках, не противоречащих квалифицирующему признаку лизинга. В частности, это  касается аренды транспортных средств, зданий (сооружений) и предприятий. Поэтому если, например, предметом  договора лизинга является транспортное средство, то данное обязательство  подпадает под регламентацию  институтов лизинга и аренды транспортного  средства. Если договор финансовой аренды заключается по поводу здания, к нему должны в совокупности применяться  правила о лизинге и об аренде зданий (сооружений).

Важно учитывать, что возможность  сочетания в одном правоотношении различных договорных институтов предопределяется не только непротиворечивостью квалифицирующих  признаков, но и сочетаемостью правовых элементов, предопределенных этими квалифицирующими признаками. К примеру, один вид договора выделен по субъектному признаку, а другой - по признаку предмета. Сами по себе субъект и предмет не противоречат друг другу. Однако если субъектный квалифицирующий признак первого договора предопределяет предметные особенности, противоречащие предметному квалифицирующему признаку второго договора, то эти обязательства не могут соединяться в одном правоотношении и, соответственно, исключается совокупное применение регулирующих их договорных институтов.

Проблемным в связи  с этим представляется вопрос о соотношении  институтов лизинга и проката. Казалось бы, квалифицирующие признаки данных видов аренды не противоречат друг другу. Лизинг отражает специфику приобретения арендодателем имущества в собственность  в целях передачи его конкретному  арендатору, а прокат - особенности  участия в правоотношении арендодателя-профессионала. Однако квалифицирующий признак  договора лизинга предопределяет, что  предметом аренды является имущество, которое арендодателю предстоит  приобрести в собственность в  будущем. Субъектная особенность проката (участие арендодателя, осуществляющего  сдачу имущества в аренду в  качестве постоянной предпринимательской  деятельности) предполагает, что предметом  проката является имущество, реально  имеющееся у арендодателя. Поскольку  предметные особенности лизинга  и проката, предопределенные их квалифицирующими признаками, противоречат друг другу, нормы, отражающие эти особенности, не подлежат совокупному применению.

В то же время некоторые  положения института проката, отражающие экономическое неравенство, не зависят  от того, имеется ли предмет договора у арендодателя в момент заключения договора аренды. Поэтому целесообразно  рассмотреть вопрос о возможности  применения таких норм к договору лизинга, в котором участвует  арендодатель, осуществляющий сдачу  имущества в аренду в качестве постоянной предпринимательской деятельности.

Одной из существенных характеристик  договора лизинга выступает его  связь с предпринимательской  деятельностью. Предпринимательская  цель пользования лизинговым оборудованием  включена в законодательное определение  данного договора (ст. 665 ГК РФ) и имеет  немаловажное значение в судебной практике. Интересный в этой связи вывод  был сделан в одном из постановлений кассационной инстанции Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа при рассмотрении дела о взыскании процентов за просрочку внесения лизинговых платежей с государственного учреждения. Последнее ссылалось на отсутствие бюджетного финансирования в период просрочки, и исходя из этого суды первой и апелляционной инстанций констатировали отсутствие вины учреждения и отказывали во взыскании с него процентов. Кассационной инстанцией эти доводы были отвергнуты по следующим основаниям. Правовая конструкция лизинга предполагает использование лизингового имущества только для предпринимательских целей. А значит учреждение -лизингополучатель, которому его уставом предоставлено право заниматься предпринимательской деятельностью, было обязано предусмотреть такой режим использования предмета договора лизинга, который обеспечил бы необходимые поступления от предпринимательской деятельности, позволяющие своевременно погашать арендные платежи, а не рассчитывать на финансирование из федерального бюджета. Поэтому требование о взыскании процентов за несвоевременное перечисление лизинговых платежей было признано правомерным[14].

1.2. Предмет и иные существенные  условия договора финансовой  аренды (лизинга)

Предметом договора финансовой аренды (лизинга) могут быть любые  непотребляемые вещи, используемые для предпринимательской деятельности, за исключением земельных участков и других природных объектов (ст.666 ГК РФ). Закон конкретизирует данную норму, устанавливая, что предметом лизинга могут быть любые непотребляемые вещи, в том числе предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другое движимое и недвижимое имущество, которое может использоваться для предпринимательской деятельности. Предметом лизинга не могут быть земельные участки и другие природные объекты, а также имущество, которое федеральными законами запрещено для свободного обращения или для которого установлен особый порядок обращения (ст.3).

Следует лишь заметить, что  имущественные права, ни при каких условиях не могут быть самостоятельным объектом лизинга, как это предусматривалось Указом Президента РФ от 17 сентября 1994 г. N 1929 «О развитии финансового лизинга в инвестиционной деятельности»[9], поскольку они не относятся к категории вещей. Вместе с тем, при лизинге предприятий имущественные права лизингодателя, связанные с указанным предприятием, передаются лизингодателю в составе соответствующего имущественного комплекса[31].

Следует отметить, что в  ряде зарубежных законодательств, а  также в Конвенции о международном  финансовом лизинге[2] в качестве единого предмета договора лизинга выступает оборудование. Это связано с тем, что экономически лизинг возник и существует как форма инвестирования именно в новое оборудование. Да и применение налоговых и амортизационных льгот наиболее эффективно для оборудования, обладающего свойством быстро приносить прибыль и амортизироваться в относительно короткие сроки.

С предпринимательской целью  договора лизинга тесно связана  проблема его предмета. Речь идет о  случаях, когда в конкретном договоре лизинговое имущество включает в  себя разнородные объекты с разным правовым режимом. Здесь возможны некоторые  практические сложности¹.

Примером может служить  следующий случай. Был заключен договор  лизинга в отношении имущества, в состав которого входили недвижимые и движимые вещи (а именно, две  магистральные теплотрассы, три  котла и вспомогательное оборудование котельной). Однако данный договор не прошел государственной регистрации. Признавая договор незаключенным  ( на основании п.3 ст. 433 ГК РФ), арбитражный суд отклонил довод заявителя о том, что договор лизинга должен считаться заключенным и исполненным, но только в части движимого имущества (т.е. отдельно от недвижимого). Как указал суд, аренда указанных в договоре объектов по отдельности сторонами не предполагалась и может нарушить предпринимательскую цель заключения договора лизинга[13].

Нетрудно заметить, что  в данном случае понятие предпринимательской  цели было истолковано судом содержательно  и применено не к режиму, а к  объектам договора лизинга. Данный вывод  имеет большое практическое значение не только в части регистрации  договора, но, например, и при решении  вопроса о надлежащем исполнении договора лизинга.

Прежде всего, договор  лизинга должен отвечать требованиям, сформулированным в Гражданском  кодексе, Законе и (в определенных случаях) Конвенции (ст. 422 ГК РФ). В частности, необходимо четко понимать, какие  из условий договора лизинга являются существенными. В случае нарушения  этих условий он может быть квалифицирован как договор аренды. Это грозит тем, что в отношении сделки не будут применяться нормы, предусмотренные  для договора лизинга (например, механизм ускоренной амортизации).

К существенным условиям, в  частности, относятся следующие  положения (ст. 15 Закона):

письменная форма договора лизинга;

заключение договора купли-продажи  между лизингодателем и продавцом (помимо договора лизинга);

указание данных, позволяющих  определенно установить имущество, подлежащее передаче лизингополучателю  в качестве предмета лизинга.

Обратимся к правоприменительной  практике. Приведем для примера постановление  Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 3 апреля 2007 г. № Ф03-А37/07-1/442. Суд постановил, что договор лизинга  оборудования на самом деле являлся  договором аренды с правом выкупа арендуемого имущества. Дело в том, что договор был составлен  без учета ряда существенных условий  лизинга. В частности, в нем отсутствовала  обязанность арендодателя приобрести предмет лизинга у определенного  арендатором продавца. Кроме того, лизингодатель не предупредил продавца до приобретения оборудования о том, что оно предназначалось для  передачи лизингополучателю (ст. 665 и 667 ГК РФ)[16].

Важность наличия существенных элементов договора лизинга подчеркивается также постановлением Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11 января 2005 г. № А19-6283/04-48-Ф02-5487/04-С2[15]. В этом случае рассматривался отказ в государственной регистрации договора лизинга, обуславливающего переход прав на недвижимое имущество. Суд признал правомерность отказа, поскольку договор не был составлен в надлежащей форме. В частности, в нарушение ст. 4 и 15 Закона в рамках договора с правом выкупа было передано имущество, уже приобретенное ранее по договору купли-продажи.

Предметом лизингового договора могут быть любые непотребляемые вещи. В этот перечень входят предприятия и имущественные комплексы, здания, оборудование, транспортные средства и иное имущество, используемое для предпринимательской деятельности. Предметом лизинговой сделки не могут быть земельные участки и другие природные объекты. Также не может быть передано в лизинг имущество, в отношении которого установлен особый порядок обращения либо его свободное обращение вообще запрещено (п. 2 ст. 3 Закона).

Отметим, что российские лизинговые компании в этом вопросе могут  руководствоваться положениями  Конвенции. Она применяется к  сделкам финансового лизинга  на любое оборудование, за исключением  того, которое должно быть использовано, в основном, для личных целей арендатора (ст. 4). Таким образом, Конвенция не запрещает предпринимателю, приобретающему автомобиль для деловых целей, пользоваться им в свободное от работы время. При  этом он все же должен обеспечивать его надлежащее преимущественное использование.

При вступлении в лизинговую сделку необходимо учитывать, что понятие  «вещь» подразумевает материальность предмета лизингового договора. К  примеру, программное обеспечение  не является «вещью» и поэтому  не может являться предметом отдельной  сделки. Однако оно может быть необходимо лизингополучателю для управления оборудованием, поставляемым по договору лизинга. Выходом из ситуации может  быть включение стоимости программного обеспечения в общую стоимость  предмета договора.

Кроме того, важно помнить  о дополнительных обязательствах, которые  могут быть возложены на стороны. В частности, если предметом лизинга  является недвижимое имущество и  срок действия договора больше либо равен  одному году, то договор подлежит государственной  регистрации (п. 2 ст. 651 ГК РФ). Сам предмет  лизинга также может подлежать  регистрации в государственных  органах (к примеру, транспортные средства, оборудование повышенной опасности). В  этом случае в договоре следует указать, на чье имя оформляется имущество. Отметим, что лизингодатель вправе поручить получателю оформить регистрацию на свое имя. При этом обязательно указываются сведения о собственнике и пользователе имущества (ст. 20 Закона).

Договор лизинга заключается  в письменной форме. Данное требование следует рассматривать как специальную  норму, установленную в дополнение к статье 609 Гражданского кодекса РФ, предусматривающей общие требования к форме и государственной регистрации договора аренды: «Договор аренды на срок более года, а если хотя бы одной из сторон договора является юридическое лицо, независимо от срока, должен быть заключен в письменной форме. Договор аренды недвижимого имущества подлежит государственной регистрации, если иное не установлено законом».

Таким образом, Закон «О финансовой аренде «лизинге»[8] устанавливает обязательность письменной формы. При этом не важно, на какой срок заключен договор, и, что является его предметом – движимое или недвижимое имущество. В то же время данным законом не предусмотрена недействительность соглашения в случае невыполнения данного требования. Отсюда в соответствии с пунктом 1 ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства. Это не относится к международному лизингу. Он, будучи внешнеэкономической сделкой, подчиняется требованию п. 3 ст. 162 ГK РФ: «несоблюдение простой письменной формы внешнеэкономической сделки влечет недействительность сделки».