Правовые основы защиты информации в Российской империи в XIX в

Также Уложение предусматривает наказание за разглашение  дел, подлежащих тайне, и передаче или  сообщении кому-либо о бумагах, отмеченных грифом «секретно». В этом случае виновный подвергается наказанию, соизмеримому с важностью дела и произошедшими или долженствующими произойти последствиями (ст. 453).

Также в  разделе наказаний за нарушение  служебной тайны, предусмотрены  случаи открытия должностным  лицом  посторонним секрета для производства каких-либо «изделий, машин, работ или  иных составов». За это виновный подвергается не только возврату причиненных убытков, но и отстранению от должности  и заключению в тюрьме на срок от шести месяцев до одного года[13].

Вывод: Как и в настоящее время, в России в 19 веке не было определено понятие «служебная тайна». Однако в нормативных актах предусматривались наказания за несоблюдение установленного порядка ведения дел и разглашение информации, полученной в ходе исполнения должностных обязанностей. Оставление документов неубранными в сейф, утрата документов, разглашение дел, сообщение информации, содержащейся в делах все эти деяния наказывались в соответствии с Уложением…. Мера наказания варьировала от выговора до отстранения от службы и тюремного заключения. Подводя итог, можно сказать, что институт охраны служебной тайны был довольно прогрессивным.

6 ЗАЩИТА  БАНКОВСКОЙ ТАЙНЫ.

Отдельно следует рассмотреть защиту банковской тайны.

В 1860 году был учрежден Устав Государственного банка, в 1861 г. устав первого кредитного учреждения – «Санкт-Петербургское Государственное Кредитное общество». Вслед за этим был учрежден целый ряд уставов различных банковских учреждений. Банковская система в России в это время активно развивалась. С этим связано наличие в Уложении отдельных статей, посвященных наказаниям за разглашение банковской тайны.

Правонарушениям в этой сфере посвящена 12 глава  Уложения – «О нарушении постановлений  о кредите».

Ст. 1571. Чиновники  и должностные лица государственных  кредитных учреждений, за преступления и проступки по службе подвергаются наказаниям и взысканиям на основании  общих правил раздела о преступлениях  и проступках чиновников на службе.

Ст. 1575 Чиновники и должностные лица государственных кредитных установлений, общественных и частных банков, за нарушение тайны о тех действиях их, которые подлежат оной, подвергаются отстранению от службы. Если же деяние учинено ими с намерением повредить чести или кредиту какого-либо частного лица, то их заключают в тюрьму на срок от 6 месяцев до 2 лет.

Вывод: К работникам банков, совершившим преступления и проступки по службе, применялись меры ответственности, определенные общими правилами для чиновников. Должностные лица и чиновники, нарушившие тайну действий, которые по закону должны храниться в тайне, отстраняются от должности. Если эти действия были совершены с намерениям повредить частному лицу, то виновные заключались в тюрьму на срок от полугода до двух лет. Институт банковской тайны России в 19 веке только начал формироваться, поэтому в нормативных документах того периода уделяется так мало внимания этому виду тайны.

7 ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РОССИИ XIX ВЕКА В ОБЛАСТИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

В начале XIX столетия, несмотря на появление специализированных органов политического сыска (Комитет высшей полиции 1805–1807 гг., Комитет охранения общей безопасности и Особая секретная полиция в Санкт-Петербурге – 1807 г., особенная канцелярия Министерства полиции) в законодательстве не вводится понятие «государственная безопасность». Лишь нормативные акты, регулирующие деятельность структур политического сыска и контроля, более четко определяет эту дефиницию. Под безопасностью понималось: контроль за лицами, «подозреваемыми в переписке с неприятелем и зловредных разглашениях», наблюдение за «составителями и распространителями возмутительных воззваний», раскрытие тайных обществ и «запрещение сходбищь». Однако никаких сведений о существовании органов политического сыска в этот период в губерниях и городах России не имеется. Их функции всецело возлагались на местные власти во главе с губернаторами. Губернаторы, как начальники губерний, самостоятельно определяли основные объекты наблюдения в рамках весьма широко трактуемого понятия безопасности. Они организовывали контроль за противогосударственными проявлениями в обществе, посредством доступных и необременительных (с финансовой точки зрения) структур, каковой являлась полиция[8].

Конкретные  дела по розыску подозрительных лиц, сведения о которых поступали  от военного руководства действующей  армии, губернаторы также брали  на себя, задействовав в этом уездные  и городские полиции, а в ряде случаев и армейские подразделения. Основными направлениями деятельности по охране безопасности были не только забота об общем спокойствии, но и  надзор за старообрядчеством и сектантами, охрана представителей царствующего дома[8].

15 августа  1845 г. вышло Уложение о наказаниях  уголовных и исправительных. Это  Уложение конкретно очерчивает  такие нормативно-уголовные моменты,  как государственная измена, защита  государственной тайны, работа персонала с документами, содержащими государственную и коммерческую тайны, нарушение Уставов фабричной и заводской промышленности, тайное делопроизводство в коллегиях и канцеляриях[6].

Как видно  из Уложения 1845 г. в этот период начинают закладываться правовые нормы патентного и авторского права.

Свод  законов Российской империи, изданный в 1857 г., в развитии и закреплении  положения губернаторов по обеспечению  государственной безопасности обязывает  начальников губерний поддерживать сложившийся политический режим, раскрывать и подавлять тайные общества, пресекать  распространение нелегальной литературы, запрещать неразрешенные издания  и разыскивать опасных преступников. Однако, в действительности, межведомственная неразбериха, отсутствие четкого законодательства, соперничество жандармерии и  губернских структур, приводили к  упущениям в работе в области  безопасности государства[3].

Во второй половине XIX в. в целом сохранились основные составляющие понятия «безопасность государства», заложенные во второй половине XVIII – начале XIX в. Однако, если ранее губернатор во многом определял деятельность различных структур по охране безопасности государства и подданных, то в царствование последних трех императоров правительство и специальные структуры доминировали в этом вопросе. Губернатор, как высшее должностное лицо подведомственной ему территории, продолжал оставаться ключевой фигурой в координации действий по защите государственных интересов. Получая инструкции и циркуляры о необходимости установления наблюдения за лицами и организациями, задержании тех или иных подозреваемых, губернатор направлял их в жандармерию, либо, напротив, получал встречные запросы. Для реализации задач по политическому контролю и розыску губернатор практически всегда прибегал к помощи чинов общей полиции.

События 1881 г. резко усилили власть губернаторов, которые получили широкие полномочия по аресту и высылке из губернии подозрительных лиц, закрытию обществ и собраний, заподозренных в противоправительственной деятельности. В определении степени опасности и характера деятельности заподозренных лиц и организаций, губернатор опирался на инструкции Департамента полиции, а также на сведения, поступающие от полиции и жандармерии[3].

Циркуляром  МВД от 1891 г., был введен иной порядок  обеспечения внутреннего правопорядка. На полицию возлагались лишь задачи по первичному установлению личности, а жандармерия должна была проводить  аналитическую работу, сопоставляя  данные из Департамента полиции с  полицейскими материалами и визируя  справки о политической благонадежности.

Вывод: Несмотря на появление специализированных органов политического сыска, в законодательстве не вводится понятие «государственная безопасность». Лишь нормативные акты, регулирующие деятельность структур политического сыска и контроля, более четко определяет эту дефиницию. Под безопасность понималось: контроль за разглашениях», наблюдение за «составителями и распространителями возмутительных воззваний», раскрытие тайных обществ и «запрещение сходбищь». Однако никаких сведений о существовании органов политического сыска в этот период в губерниях и городах России не имеется. Их функции всецело возлагались на местные власти во главе с губернаторами. Губернаторы, как начальники губерний, самостоятельно определяли основные объекты наблюдения в рамках весьма широко трактуемого понятия безопасности. Основными направлениями деятельности по охране безопасности были не только забота об общем спокойствии, но и надзор за старообрядчеством и сектантами, охрана представителей царствующего дома.

15 августа  1845 г. вышло Уложение о наказаниях  уголовных и исправительных. Это  Уложение конкретно очерчивает  такие нормативно-уголовные моменты,  как государственная измена, защита  государственной тайны, работа  персонала с документами, содержащими  государственную и коммерческую тайны, нарушение Уставов фабричной и заводской промышленности, тайное делопроизводство в коллегиях и канцеляриях.

Как видно  из Уложения 1845 г. в этот период начинают закладываться правовые нормы патентного и авторского права.

Свод  законов Российской империи, изданный в 1857 г., в развитии и закреплении  положения губернаторов по обеспечению  государственной безопасности обязывает  начальников губерний поддерживать сложившийся политический режим, раскрывать и подавлять тайные общества, пресекать  распространение нелегальной литературы, запрещать неразрешенные издания  и разыскивать опасных преступников. Однако, в действительности, межведомственная неразбериха, отсутствие четкого законодательства, соперничество жандармерии и  губернских структур, приводили к  упущениям в работе в области  безопасности государства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря  на появление специализированных органов  политического сыска, в законодательстве не вводится понятие «государственная безопасность». Лишь нормативные акты, регулирующие деятельность структур политического  сыска и контроля, более четко  определяет эту дефиницию. Под безопасность понималось: контроль за разглашениях», наблюдение за «составителями и распространителями возмутительных воззваний», раскрытие тайных обществ и «запрещение сходбищь». Однако никаких сведений о существовании органов политического сыска в этот период в губерниях и городах России не имеется. Их функции всецело возлагались на местные власти во главе с губернаторами. Губернаторы, как начальники губерний, самостоятельно определяли основные объекты наблюдения в рамках весьма широко трактуемого понятия безопасности. Основными направлениями деятельности по охране безопасности были не только забота об общем спокойствии, но и надзор за старообрядчеством и сектантами, охрана представителей царствующего дома.

15 августа  1845 г. вышло Уложение о наказаниях  уголовных и исправительных. Это  Уложение конкретно очерчивает  такие нормативно-уголовные моменты,  как государственная измена, защита  государственной тайны, работа  персонала с документами, содержащими  государственную и коммерческую  тайны, нарушение Уставов фабричной  и заводской промышленности, тайное  делопроизводство в коллегиях  и канцеляриях.

Как видно  из Уложения 1845 г. в этот период начинают закладываться правовые нормы патентного и авторского права.

Свод  законов Российской империи, изданный в 1857 г., в развитии и закреплении  положения губернаторов по обеспечению  государственной безопасности обязывает  начальников губерний поддерживать сложившийся политический режим, раскрывать и подавлять тайные общества, пресекать  распространение нелегальной литературы, запрещать неразрешенные издания  и разыскивать опасных преступников. Однако, в действительности, межведомственная неразбериха, отсутствие четкого законодательства, соперничество жандармерии и губернских структур, приводили к упущениям в работе в области безопасности государства.

Коммерческая  тайна в царской России носила название тайны промысловой и включала в себя три понятия: тайна торговых книг, тайна фабричная и тайна деловая. Состав сведений, составляющих коммерческую тайну сопоставим с современным (сведения о величине капитала, доходах, клиентах и поставщиках, специфике деятельности). Правовая охрана тайны торговых книг отличалась от охраны других видов промысловой тайны. Она заключала в себе не только уголовное преследование нарушителей тайны, но и определяла исчерпывающий перечень случаев, когда владелец помимо своего желания должен был открыть книги (в случаях отправления правосудия и фискальных соображениях). Однако и в перечисленных случаях чиновники должны были держать в секрете полученные сведения. Фабричная тайна определялась как тайна производственных процессов. Состав преступно деяния в отношении фабричной тайны состоял из четырех элементов: содержание сведений в тайне, вверение сведений служащему, отсутствие соглашения владельца тайны на ее разглашение и причинение ущерба вследствие разглашения. При этом обязательным критерием является новизна сведений. Деловая или торговая тайна определялась как тайна процессов распределения благ. Ее предметом были особенности коммерческой деятельности предприятия (списки покупателей, места закупки, калькуляция цен). Разглашение этого вида было наказуемо в той мере, в какой следствием являлся подрыв кредита хозяина. Те случаи, когда разглашение подрывало только имущественное положение, не подходили под статью. Такие случаи, наиболее многочисленные и частые, по своим последствиям были более опасны, но законом не рассматривались. Для возникновения для других лиц обязанности блюсти промысловую тайну требовалась воля собственника предприятия, направленная на сохранение информации в секрете, что вполне соответствует современному законодательству о коммерческой тайне.