Судебная власть и гражданское общество

3. Если судейский корпус в  массе своей не понимает или  недопонимает роли судебной власти  в государстве, то закрепление  ее статуса в законе - не более чем пустая декларация. В результате же суд оказывается придатком исполнительной власти.

4. У населения страны должно  существовать доверие к судейскому  корпусу. Отсутствие такового  неизбежно ведет к персонификации  судебной власти, утрате ею авторитета.

5. "Судебная система должна  быть в состоянии разработать  критерии регулирования и гарантировать,  что нормы права будут бесспорно  применяться и служить общественной  цели, а судебная активность, допустимая  в связи с потребностью защиты  основных прав человека, не должна нарушать равновесия, достигнутого между различными ветвями власти"¹⁹.

6. Суд - это не только орган  государственной власти, государственное  учреждение, но еще и порядок  разрешения споров, в котором  судье принадлежит роль не  более чем арбитра. В этой связи ход процедуры судебного разбирательства в значительной мере зависит не столько от судьи, сколько от участников процесса. Следовательно, для организации эффективного судопроизводства одних только профессиональных судей явно недостаточно, навыки участия в судоговорении должны иметь представители сторон.

7. Органы судебной власти должны  иметь соответствующее не только  кадровое, но и материальное обеспечение,  поскольку это одно из оснований  самостоятельности и независимости  судебной власти. Развитие судебной системы должно идти опережающими общее развитие страны темпами, ибо контролирующий орган на порядок должен быть лучше подготовлен, чем подконтрольные ему структуры.

8. Судебная система должна быть  доступной для тех, кто в  ней нуждается.

9. Деятельность судов должна  отличаться ясностью и прозрачностью.

10. Процессуальное законодательство  должно содержать совершенный  механизм исправления судебных  ошибок.

Глава 3. Функции судебной власти в  гражданском обществе

Функции судебной власти, на наш взгляд, необходимо выразить через функции государства.

Исследуя проблему функций государства, В.С. Нерсесянц не без достаточных  оснований отмечал, что "правомерна только та его деятельность, которая  порождена его природой, соответствует  его сущности. Действия государства, его отдельных органов, должностных лиц, выходящие за рамки его сущностно обусловленных функций, носят неправомерный, негосударственный характер. Функции государства нельзя смешивать с теми или иными сферами деятельности государства и задачами, которые при этом решаются с помощью государственно-правовых средств и методов. Ничего специфически государственного в самих по себе занятиях экономикой, культурой, наукой, экологией и т.д. нет. Специфика, существо смысл всей функциональной деятельности государства, всех его функций состоят в организации, реализации и защите определенного (социально и исторически обусловленного) государственно-правового порядка жизни свободных людей. Отдельные функции государства - это лишь относительно самостоятельные аспекты целостной и единой по своей сути функциональной деятельности государства по созиданию, поддержанию и практическому осуществлению государственно-правового порядка. К числу таких основных функций относятся: правоустановительная функция, правореализаторская функция, правозащитная функция и внешнегосударственная функция"²⁰.

Под правоустановительной функцией В.С. Нерсесянц понимал "деятельность государства по установлению всех источников и норм действующего права (издание  законов и иных нормативно-правовых актов, установление прецедентов, санкционирование обычаев, официальное признание и закрепление приоритетного позитивно-правового значения естественных прав и свобод человека и т.д.)"²¹.

Какие из вышеперечисленных действий следует сразу вывести за пределы полномочий судебной власти? Может быть, "установление прецедентов, санкционирование обычаев, официальное признание и закрепление приоритетного позитивно-правового значения естественных прав и свобод человека"? Думается, что мало кто согласиться с таким предложением. Тогда, наверное, "издание законов и иных нормативно-правовых актов"? С этим, пожалуй, может быть, и стоило бы согласится, но куда деть полномочия суда по нормоконтролю. Разве путем признания законов, а равно их частей незаконными суд не занимается законотворчеством?

Следовательно, мы просто вынуждены  признать: судебной власти свойственно  осуществление правоустановительной функции, пусть и преимущественно  в форме установления прецедентов, санкционирования обычаев, официального признания и закрепления приоритетного позитивно-правового значения естественных прав и свобод человека, тем не менее судами данная функция осуществляется, и спорить с этим весьма трудно.²²

Под правореализаторской функцией В.С. Нерсесянц понимал "деятельность государства по претворению в жизнь установленного права. Смысл этой функции состоит в том, чтобы установленное в государстве право постоянно и неуклонно действовало, чтобы право было действующим правом"²³.

Полагаем, никто не будет спорить  с тем, что для всей деятельности государства, в том числе и для органов судебной власти, характерен правореализующий характер, т.к. судебное решение это как раз то, что принято называть формой жизни права. Таким образом, бесспорно и то, что судебной власти свойственная правореализаторская функция.

Под правозащитной функцией В.С. Нерсесянц  понимал "деятельность государства  по защите прав и свобод человека и  гражданина, утверждению законности и правопорядка во всех сферах общественной и политической жизни"²⁴.

Думается, что вопрос о том, характерна ли для судебной власти функция защиты прав и свобод человека и гражданина, утверждения законности и правопорядка во всех сферах общественной и политической жизни, звучит не более чем риторически.

Таким образом, если следовать классификации  функций, предложенной В.С. Нерсесянцем, судебная власть компетентна в осуществлении всех трех внутренних функций государства.

Теперь задумаемся над вопросом: в условиях глобализации вправе ли общество отказать судебной власти в  участии во внешних функциях государства? Автор уверен: ответ на него будет, скорее, отрицательный, чем положительный. Суды как носители государственной власти выполняют и внешние функции государства, например, путем несанкционированного иными ветвями власти (а равно их аппаратами) самостоятельного использования в своей практике основных принципов и норм международного права.

Как видим, если следовать избранной  В.С. Нерсесянцем методологии, то функций  у судебной власти несколько, как  минимум, четыре и все они, подчеркнем, основные. А теперь вспомним, что было положено в основу классификации функций судебной власти авторами, о работах которых мы упоминали выше. Анализ их трудов показывает: только лишь принцип разделения властей, следовательно, по их мнению, внутренние функции государства, делятся на законодательную, исполнительную и судебную. Однако, как справедливо отмечал В.С. Нерсесянц, "такая классификация функций не имеет универсального значения, поскольку не соответствует деятельности государств всех исторических типов"²⁵.

Естественно, что совокупность функций судебной власти как самостоятельной и независимой ветви государственной власти нельзя сводить лишь к функциям суда в процессе, то есть правосудию, по существу являющимся не более чем одним из многочисленных ее институтов. Это обусловлено, в первую очередь, тем, что судебная власть как разновидность власти государственной власти вообще сохраняет все основные элементы последней. Думается, что само существование действительно самостоятельной и независимой судебной власти невозможно без ее трансформации в мощную государственную властную силу со всеми ее необходимыми составляющими.

Современная юридическая наука  рассматривает государственную  власть как высшую и наиболее эффективную  форму управления человеческим обществом  на конкретной территории. Следовательно, основная задача как государства в целом, так и отдельных ветвей его власти - это организация и оптимизация социального управления. Поэтому с уверенностью можно констатировать, что судебной власти должны быть присущи все специфические черты государственного управления.

Судебная власть, как и любая  другая форма государственного управления, состоит из массы отдельных управленческих решений и организационных действий. Для обеспечения своих целей  и задач судебная власть создает  и поддерживает свой аппарат: совокупность людей, профессионально занятых организацией и осуществлением правосудия, иных видов судебной деятельности.

Все это предполагает необходимость  наличия у правящей судебной власти собственной идеологии. Она должна как президент, парламент и правительство активно участвовать в формировании "древа" целей государства, в рамках единой государственной политики конкретизировать свои, в том числе и политические, цели, задачи; проводить свою независимую как "внешнюю", по отношению к другим ветвям власти, так и "внутреннюю" организационно-структурную политику.

Сказанное позволяет нам придти к выводу, что становление сильной  независимой и самостоятельной  судебной власти невозможно, во-первых, без наличия у нее собственной  идеологии. То есть той совокупности общественных идей, теорий, взглядов, которые отражают и оценивают социальную действительность с точки зрения судейского сообщества, разрабатываются идейными представителями корпуса судей, направлены на преобразование существующих хаотических общественных отношений, приближение их к идеалам правового государства. Формирование идеологии правящей судебной власти и является ее первостепенной и важнейшей функцией²⁶. Наличие у судебной власти собственной концепции развития имеет существенное значение, в первую очередь, для действующих членов судейского сообщества, ибо без этого в их среде не возможна работа на грани самопожертвования, на проблемный уровень выйдет нравственное воспитание судей, "рекрутирование" в их корпус новых достойных членов. Наконец, наличие четко выраженной идеологии судебной власти важно также и для народа в целом, поскольку "каждое его поколение действует в рамках имеющейся в его распоряжении социальной информации"²⁷, а ее отсутствие или расплывчатость ведут к утрате влияния властных структур на управленческие процессы.

Принятие в 1993 году Конституции  РФ положило конец ненужному никому противостоянию между Президентом  и парламентом. Закрепление в  Основном законе нашего государства  системы принципов выхода из организационно-управленческих кризисов позволяет органам судебной власти при необходимости осуществлять контроль за законностью и обоснованностью принимаемых ими решений. В то же время сохранение за высшими судебными инстанциями права законодательной инициативы позволяет судебной власти на уровне нормотворчества участвовать в выработке общегосударственной политики, конкретизации своих идеологических устремлений.

Сказанное означает, что за органами судебной власти наряду с идеологической и политической функциями закреплен  весьма сложный комплекс функций конституционного контроля. В первую очередь, речь идет о достаточно распространенной форме судебно-контрольной деятельности - судебном конституционном контроле - разновидности конституционного контроля²⁸, в рамках которого Конституционный Суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов Федерации призваны осуществлять проверку текущего законодательства базисным, конституционным актам. Во вторую очередь, суды осуществляют чрезвычайный конституционный контроль. Он необходим для обеспечения благополучного разрешения затяжных и системных правительственных кризисов. Характерно, что на практике данные формы контроля, также как и в первом случае, осуществляются судами различных систем юстиции.

К сожалению, мы пока еще далеки от четкого разграничения полномочий в области сфер судебной деятельности даже между нашими высшими судебными органами. В условиях противоречивости существующих на этот счет регламентаций Конституционный Суд РФ порой рассматривает вопросы, отнесенные к компетенции судов общей юрисдикции, последние, наоборот, стремятся расширить практику прямого применения Основного закона страны, основных принципов и норм международного права.

В рамках идеологической и политической функций судебной власти на современном  этапе развития нашего общества правильно будет выделить в качестве самостоятельного направления судебной деятельности функцию судов по обеспечению общесоциальной и национальной безопасности нашего общества и государства. Основная задача суда в этой области социального управления видится в четком проведении линии между законным и незаконным вообще и между преступным и непреступным в частности, поддержке суровой карательной общегосударственной линии в случае возникновения угрозы интересам нации и недопущении необоснованных репрессий во всех без исключения спорных ситуациях.

Чтобы гарантировать успешное выполнение судами общесоциальных и общеполитических целей и задач, органы судебной власти должны иметь право на толкование любых норм на предмет их соответствия Конституции, базовым международным нормам и правилам. В рамках данной функции суды по существу не только признают законность или, наоборот, неконституционность того или иного нормативного акта, но и, как правило, предлагают формы выхода из сложившейся тупиковой ситуации. Именно по этой причине судебной власти в лице ее высших федеральных органов: Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ принадлежит право законодательной инициативы (ч. 1 ст. 104 Конституции РФ).

Уровень реализации двух данных функций в конкретных судебных решениях как в научных кругах, так и у практиков вызывает больше споров, чем одобрения текущей судебной политики.

В заключение необходимо подчеркнуть, что вышеозначенные функции присущи  не только высшим судебным инстанциям. Свою роль в реализации политики правящей судебной власти играют все без исключения ее органы. В этой связи уместно говорить об идеологическом аспекте в работе каждого отдельного суда (судьи), о самостоятельности, например, уголовной политики судебной власти конкретного края, области, а может быть и района. Естественно, что подобная самостоятельность и независимость не может выходить за рамки единого правового поля, существование которого - залог существования судебной власти как важной государственной составляющей, гаранта прав, свобод человека и гражданина.