Вещное право

Содержание:

Введение            3

Вещное право           4

Обязательственное право                     21

Семейное  право                  23

Заключение                              25

Список литературы                   27

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

В 1648 г. вспыхнуло массовое восстание в городе Москва. В этой сложной ситуации был созван Земский собор, который продолжал свои заседания довольно долго. В 1649 г. на нем было принято знаменитое Соборное Уложение. Составлением проекта занималась специальная комиссия, его целиком и по частям обсуждали члены Земского собора («по палатам») посословно. Напечатанный текст был разослан в приказы и на места. Была сделана попытка впервые создать свод всех действующих правовых норм, включая Судебники и Новоуказные статьи. Материал был сведен в 25 глав и 967 статей. Намечается разделение норм по отраслям и институтам, хотя казуальность в изложении сохраняется.

Источниками Уложения стали Судебники, указные книги приказов, царские указы, думские приговоры, решения Земских соборов (большая часть статей была составлена по челобитным гласных собора), Стоглав, литовское и византийское законодательство. Уже после 1649 г. в комплекс правовых норм Уложения вошли Новоуказные статьи о «разбоях и душегубстве» (1669 г), о поместьях и вотчинах (1677 г.), о торговле (1653 г.и 1677г.).

В Соборном Уложении определялся статус главы государства - царя, самодержавного и наследного монарха. Утверждение (избрание) его  на Земском соборе не колебало установленных  принципов, напротив, обосновывало, легитимировало их. Преступный умысел (не говоря о действиях), направленный против персоны монарха, жестоко наказывался.

Целью моей работы является более подробное и глубокое изучение разделов Соборного Уложения, посвященных гражданскому праву, а именно вопросам земельных, обязательственных, вещных, семейных и наследственных правоотношений.

 

 

 

 

 

 

 

Вещное  право.

Сфера гражданско-правовых отношений, регулируемых специальными нормами, выделена в системе Соборного  Уложения с достаточной определенностью. Этому способствовали вполне реальные социально-экономические обстоятельства: развитие товарно-денежных отношений, формирование новых типов и форм собственности, рост гражданско-правовых сделок. Однако внутри системы Уложения нормы, регулирующие гражданско-правовые отношения, тесно соприкасались со смежными. Положения о правомочиях собственников (вотчинников, помещиков) близко соприкасаются с нормами государственного и административного права (о службе), нормы обязательственного права смыкаются с уголовно-правовыми санкциями (выдача головой, постановка на правеж).

Недифференцированность  гражданско-правовых норм проявлялась  в самом языке права: один и  тот же правовой источник мог давать несколько не только альтернативных, но и взаимоисключающих решений по одному и тому же вопросу. Установленный законом срок приобретательной давности, доказывающий право собственности на недвижимость, оказывался только дополнительным условием, а законность владения устанавливалась из других источников. Нечеткость определения той или иной категории часто создавала ситуацию, в которой происходило смешение разнородных норм и обязательств: на практике нередко договор купли-продажи, когда он осуществлялся не посредством денег, а других эквивалентов, сливался с меной, договор займа - с договором ссуды и т. п.

Субъектами  гражданско-правовых отношений являлись как частные (физические), так и  коллективные лица. В XVII в. определенно отмечался процесс постепенного расширения юридических прав частного лица за счет уступок со стороны прав лица коллективного. Высвобождаясь из-под жесткого контроля родовых и семейных союзов, частное лицо в то же время подпадает под сильное влияние других коллективных субъектов, прежде всего государства (особенно в сфере вещного и наследственного права).

Для правового мышления той эпохи было характерным рассмотрение устанавливаемых отношений как отношений вечных. В частности, с этим были связаны трудности перехода от фактически установленных имущественных отношений (признаки которых - давность, реальное обладание ими, обычай) к отношениям, юридически оформленным, когда их законность не могла быть установлена только на основании документа, но нуждалась в подтверждении фактом (в том числе свидетельскими показаниями, присягой).

В юридической  интерпретации переход к абстрактным нормам проявился в своеобразном их толковании. На первый план выдвигалось не представление об их установленности, а идея о вечном существовании этих норм. Задачей законодателя являлось их адекватное прочтение. Такой подход поднимал ценность обычая, традиции и камуфлировал под традицию даже совсем новые установления.

Для правоотношений, возникавших на основе норм, регламентирующих сферу имущественных отношений, характерной стала неустойчивость статуса самого субъекта прав и обязанностей. Прежде всего, это выражалось в расчленении нескольких правомочий, связанных с одним субъектом и одним правом. Условное землевладение придавало субъекту права владения и пользования, но не распоряжения предметом (последнее правомочие осуществлялось только через систему внешних и полуфиктивных мер: запись на службу несовершеннолетних сыновей, выдача дочери замуж за человека, принимающего служебные обязанности ее отца). «Расщепленный» характер феодальной собственности делал затруднительным и ответ на вопрос, кто был ее полноправным субъектом. Перенесение ответственности по обязательствам с одного субъекта (отца, помещика) на другого (детей, крестьян) усложняло ситуацию и осознание субъектом права своего статуса.

Субъекты  гражданского права должны были удовлетворять определенным требованиям, таким, как пол, возраст, социальное и имущественное положение. Возрастной ценз определялся в пятнадцать-двадцать лет: с пятнадцатилетнего возраста дети служилых людей могли наделяться поместьями, с этого же возраста у субъекта возникало право самостоятельного принятия на себя кабальных обязательств. За родителями сохранялось право записывать своих детей при достижении пятнадцатилетнего возраста в кабальное холопство. Двадцатилетний возраст требовался для приобретения права принимать крестное целование (присягу) на суде (гл. XIV Соборного Уложения).

Такие нормы, как брачный возраст, законодатель оставлял практике и обычаю. Вообще, факт достижения определенного срока (будь то возраст или давность) не рассматривался им как решающий для правового состояния субъекта. Известно, что даже по достижении совершеннолетия дети не выходили полностью из-под власти отца, а истекший срок давности в обязательстве еще не был его финальным моментом. В сфере уголовных санкций, применявшихся иногда за гражданские правонарушения, неопределенность сроков воспринималась как вполне обычное явление.

В XVII в. наблюдалось существенное возрастание правоспособности женщины по сравнению с предыдущим периодом. Вдова наделяется по закону комплексом правомочий, процессуальными и обязательственными правами. Произошли существенные изменения в сфере и порядке наследования женщинами недвижимых имуществ.

Взаимодействие  различных субъектов гражданских  отношений в одной сфере (особенно в области вещных прав) неизбежно  порождало взаимное ограничение субъективных прав. При разделе родового имущества род как коллективный субъект передавал свои права коллективным субъектам, сохранял за собой право распоряжаться имуществом. Это имущество могло быть отчуждено только с согласия всех членов рода. Род же сохранял право выкупа проданного родового имущества в течение установленного законом срока.

Пожалование земли в поместье (акт передачи имущества государством помещику) принципиально  не меняло субъекта собственности - им оставалось государство. За помещиком закреплялось только право пожизненного владения. Однако если земля попадала (при выполнении дополнительных действий) в наследственное владение и пользование, то землевладение по своему статусу приближалось уже к вотчинному т. е. принимало форму полной собственности. Это приобретало особую значимость в случае превращения поместья в вотчину (при обмене или передаче по наследству). Разделение правомочий собственника и владельца отмечалось и при выделении земельного надела отдельной крестьянской семье, пользующейся им, из земель крестьянской общины, которой принадлежало право собственности на данный надел.

Дробление правомочий способствовало значительному усложнению той сети связей, которые складывались между различными субъектами. Превращение одного правомочия в другое, вызванное волевым актом (пожалование, завещание) или фактом (смерть, поступление на службу), расшатывало границы правового статуса лица или вещи, обеспечивало внутренний динамизм гражданского оборота, одновременно приучая оперировать более четкими категориями, ранее ему неизвестными, т. е. совершенствовать юридическую технику.

Вещи по русскому праву XII в. были предметом ряда правомочий отношений и обязательств. Основными способами приобретения вещных прав считались: захват (оккупация), давность, находка и пожалование. Наиболее сложными были вещные имущественные права, связанные с приобретением и передачей недвижимой собственности. Впервые точное понятие об отвлеченном праве собственности, связанном с определенным субъектом, встречается уже в жалованных грамотах московских князей. В более поздний период в порядке юридического закрепления субъективных имущественных прав отмечается постепенный переход от фактических форм завладения землей (основанных на захвате) к формально очерченному порядку, закрепляемому жалованными грамотами, зафиксированному межевыми знаками и пр. В высокой степени формализованный порядок установления вещных прав был знаком уже Псковской судной грамоте, откуда он постепенно проникает в московское законодательство XVI— XVII вв.

Пожалование земли представляло собой сложный  комплекс юридических действий, включавший выдачу жалованной грамоты, составление  справки, т. е. запись в приказной  книге определенных сведений о наделяемом лице, на которых основывается его право на землю: обыск, проводимый по просьбе наделяемого землей и заключающийся в установлении факта действительной незанятости передаваемой земли (как фактического основания для просьбы на ее получение), ввод во владение, заключавшийся в публичном отмере земли, проводимом в присутствии местных жителей и сторонних людей. Раздачу земли в рассматриваемый период наряду с Поместным приказом осуществляли и другие органы - Разрядный приказ, Приказ Большого дворца, Малороссийский, Новгородский, Сибирский и другие приказы.

В акте пожалования  субъективное волеизъявление вызывало объективные последствия - появление нового субъекта и объекта собственности, для точной корректировки которых требовались дополнительные, достаточно формализованные действия (регистрация, обоснование нового правомочия, ритуализированные действия по фактическому наделению землей), с помощью которых новое право «вписывалось» в систему уже существующих отношений.

Права на пожалованные земли впервые были сформулированы в Указе 1566 г. и сводились к праву менять земли, сдавать их внаем и передавать в приданое.

Приобретательная  давность становится юридическим основанием для обладания правом собственности на землю при условии, что данное имущество находилось в законном владении в течение срока, установленного законом: пятнадцать лет (по закону принятому при сыне Дмитрия Донского великом князе Василии, начало XV в.), двадцать, тридцать или сорок лет (по церковным законам). Впервые законодательно срок давности владения недвижимостями был определен в Псковской грамоте (четыре и пять лет). Судебники установили трехлетний срок давности в отношениях между частными лицами и шестилетний в отношениях частных лиц с государством. Соборное Уложение не определяет общего срока давности и специально оговаривает сроки для выкупа родовых имуществ.

Как и справка  при пожаловании, давность владения играла вспомогательную роль при  установлении законных оснований для  права собственности. Например, Судебник 1497 г. назначал трех-четырехлетнюю давность по искам, связанным с земельной собственностью, тогда как в судебной практике учитывались более длительные давностные сроки - двадцать-тридцать лет. Законодатель постепенно уступал требованиям практики: в Судебнике 1550 г. при сохранении трех-четырехлетней давности по некоторым делам устанавливался сорокалетний срок для выкупа имений, а Соборное Уложение распространило этот срок и на другие земельные сделки и отношения. Если в постановлениях начала ХVП в. срок приобретательной давности формулировался достаточно неопределенно («многие лета»), то по Соборному Уложению он уже фиксируется как сорокалетний.

Законодательная тенденция XVII в., связанная с установлением фиксированных сроков давности, совпадала с другими важными тенденциями в сфере регулирования поземельных отношений, а именно с оттеснением на второй план в спорах по этим делам свидетельских показаний (как доказательств права собственности) и выдвижением на первый план документальной обоснованности права землевладения.

Поскольку факт существования того или иного  имущественного отношения стал терять свою правоустановительную силу (если он не был подтвержден соответствующими формальными актами), постольку давность меняла свой традиционный характер (давность как длительность, обычность, факт, «пошлость») на черты формализма, установленности, искусственного введения.

Категория давности была заимствована русским правом XVII в. из различных по характеру и времени возникновения правовых источников. Если в юго-западной Руси этот институт возникает из польских обычаев, западноевропейского законодательства и римского права, то в Москве и Пскове прежде всего из русского обычного права. Различия в источниках возникновения сказались и на сфере применения института: если в юго-западной Руси давность владения распространялась на движимое и недвижимое имущество и не только по сделкам купли-продажи, но и по долговым обязательствам и наследованию, то в северо-восточной и северо-западной Руси она применялась, прежде всего, к сделкам, предметом которых была возделанная земля.