Объективное и субъективное в праве

Признание главного и  даже исключительного значения за одним  только правопритязанием не согласимо, однако, с действительным характером юридических явлений. В особенности в области публичного права невозможно признать правопритязание главной, основной формой появления действия права. В публичном праве ярче и определеннее всего выступают именно правообязанности; они точно определены, по содержанию, они возлагаются всегда на точно определенных лиц. Напротив, публичные права представляются, так сказать, лишь отражением обязанностей и предоставляются неопределенному кругу лиц, могущих быть в том заинтересованными. Почти все содержание государственного права сводится к учению об обязанностях органов власти: предоставленные им права имеют значение лишь условия, обеспечения возможности исполнения их обязанностей. Так, судьи прежде всего обязаны отправлять правосудие, и лишь для обеспечения возможности выполнить эту функцию они наделены известными правами.

Но точно также и  не все отношения частного права  могут быть объяснены, как последствие  лишь признанного права притязания. Таковы в особенности явления пассивного действия права, как их называет Иеринг. Это те случаи, когда правообязанность существует без соответствующего ей правопритязания. Таковы, например, обязанности налагаемые правом для обезпечения интересов имеющего родиться ребенка; таковы обязанности дебитора по обязательству на предявителя, которое в данное время никому не принадлежит; обязанности хозяина praedia servientis в отношении к praedium dominans, в положении res nullius¹⁶. Эти примеры показывают, что право-обязанность может существовать и без соответствующего ей права и следовательно никак нельзя все правоотношения выводить из правопритязания. Наоборот, правопритязание невозможно без соответствующей ему обязанности. Если никто не обязан сообразоваться с моим правопритязанием, если оно ни для кого не обязательно, оно не может иметь ровно никакого значения. Поэтому и в юридических, как и во всяких других отношениях, основное значение имеет пассивная сторона, обязанность, связь.

Каждое юридическое  отношение определяется частью фактическими условиями, частью юридическими нормами. Нет таких отношений, которые бы всецело и исключительно определялись только правом, в которых бы участники отношения требовали друг от друга и делали друг другу только то, на что они уполномочены и к чему обязаны законом. Отношение, напр., жены и мужа, домохозяина и квартиранта, нанимателя и наемника, кроме права, определяется и разнообразными бытовыми условиями: общественным положением участников отношения, их имущественной состоятельностью, характером, взаимным расположением, нравственными и религиозными убеждениями и т. д. Разнообразием бытовых условий и создается особенная индивидуальная физиономия каждого отдельного конкретного отношения. Юридическая же форма всех однородных отношений, напр., всех браков, всех наймов, совершенно одинакова, потому что ко всем однородным отношениям применяется одна и та же общая юридическая норма.

Так как юриста непосредственно  интересует именно юридическая форма  отношений, то понятно, что для юридического исследования представляется весьма важным отделять общую юридическую форму однородных отношений от разнообразного фактического содержания. С этой целью юристы конструируют мысленно представление о таких юридических отношениях, которые бы всецело и исключительно определялись одними только юридическими нормами. В таком воображаемом отношении все конкретное разнообразие фактической обстановки отпадает: остается одна только общая для всех однородных отношений юридическая форма. Такие воображаемые, чисто юридические отношения называются юридическими институтами. Они представляют собою отвлечение, абстракцию юридической формы от конкретного фактического содержания отношений. Так как юридическая форма одинакова для всех отношений определенной категории, то юридический институт служит как бы общим типом для всех отношений известного рода.

Разнообразные интересы, составляющие содержание общественной жизни, так тесно переплетены  между собою, что юридические  отношения, имеющие    своим    основанием    столкновения    этих    интересов,    не представляются обособленными и разрозненными, а, напротив, составляют одно целое. Совокупность юридических отношений называют юридическим бытом. Соответственно с этим и юридические институты, как общий тип юридических отношений, составляют из себя также одно связное целое. Совокупность юридических институтов называется юридическим порядком.

Каждое юридическое  отношение, как мы видели, слагается  из права и обязанности. Но и право  и юридическая обязанность не могут существовать сами по себе. Они  непременно составляют принадлежность какого-нибудь субъекта. Поэтому необходимым элементом каждого юридического отношения являются субъекты права и обязанности. Однако этим не исчерпываются необходимые элементы юридического отношения. Право есть возможность осуществления интереса, а осуществление наших интересов предполагает непременно пользование для этого теми или другими средствами. Поэтому каждое право необходимо должно иметь свой объект, пользование которым и ведет к осуществлению интереса, составляющего содержание права. Таким образом каждое юридическое отношение предполагает субъекта права, субъекта обязанности и объект. Этими элементами и определяется структура юридических отношений.

Но учение об юридических  отношениях не может ограничиться рассмотрением одной только структуры. Юридические отношения не остаются неподвижными: с изменением интересов они возникают, изменяются, прекращаются. Поэтому, кроме их структуры необходимо рассмотреть также форму и условия их движения.

2.2 Субъекты юридических отношений

Юридические нормы, как  нормы разграничения людских  интересов приложи мы только к отношениям между людьми, потому что только в такие отношениях имеется столкновение людских интересов. Нравственные нормы устанавливают безусловные обязанности. Нравственный долг не обусловлен заинтересованностью в нем других лиц. Поэтому можно говорить с нравственных обязанностях в отношении к самому себе, поэтому во всех отношениях человека, хотя бы и не к людям, для него имеют обязательное значение нравственные нормы. Но право, устанавливая разграничение людских интересов, непременно предполагает столкновение их и следовательно отношение к людям¹⁷.

Нельзя поэтому согласиться  с теми, кто, как например Дернбург Регельсбергер, Муромцевъ, допускают  существование юридических отношений и к вещам. Отношение к вещи собственника, само по себе взятое ничем не отличается от отношения к ней лица, не имеющего на данную вещь никакого права. И собственник и незаконный держатель вещи, пользуясь ею руководятся одинаково соответствующими техническими правилами и личными своими вкусами. Таким образом, юридическими могут быть не отношения к, вещи, а только отношения к людям по поводу вещей¹⁸.

Итак, юридические отношения  возможны только между людьми, а, следовательно, и субъектами юридических отношений могут быть только люди. Современное правосознание и признает действительно правоспособность только за людьми. Но прежде это начало подвергалось сомнениям.

Завещательным распоряжением, конечно, можно дать имуществу какое  угодно назначение. Но действительно связанным этим назначением имущество будет лишь до тех пор, пока останется хоть один человек как-либо заинтересованный, в силу уважения к памяти завещателя или по другим соображениям, хотя бы только курьеза ради, в осуществлении на деле данного назначения. Как скоро никого заинтересованного в том среди людей не останется, интересы собаки или лошади ничем обеспечены не будут. Таким образом, в подобных случаях интересы животных не сами по себе, не прямо составляют содержание юридического отношения, а только условно, косвенно, насколько именно совпадают почему-либо с каким-нибудь людским интересом. Поэтому и действительным субъектом юридического отношения являются здесь люди, заинтересованные в исполнении завещания, сделанного в пользу животного.

То же самое должно сказать и о сверхъестественных существ, о бесплотных силах. Карательной репрессией религиозных преступлений охраняются не интересы божества, не нуждающиеся в такой охране, а религиозное чувство верующих. Имуществом, принадлежащим церкви, обеспечивается удовлетворение религиозных потребностей членов земной церкви, следовательно опять-таки людей.

Это приводит нас к  другому вопросу: не противоречит ли признанию субъектами юридических  отношений только людей понятие так называемых юридических лиц. Понятие это основано на том факте, что некоторые права и обязанности не приурочены к отдельным людям, а рассматриваются как принадлежащие целым сословиям лиц, корпорациям, или установлениям. Так различают имущество и долги отдельных акционеров и самого акционерного общества, отдельных сограждан и самого государства, директора богадельни или лиц, находящих в ней приют, и самой богадельни, как постоянного установления. Однако, согласно господствующему и до сих пор мнению Савиньи, такие юридические лица не реальные субъекты правоотношений, а только фикция; Бринц же идет еще дальше и вовсе отвергает самую надобность в такого рода фикции и считает самое понятие юридического лица совершенно ненужным. Но другие, как Безелер, Гирке, Дернбург, Регельсбергер, отстаивают реальное существование юридических лиц, признавая их не фиктивными, а действительными субъектами правоотношений. Регельсбергер так формулирует свой взгляд. Цель права ест обеспечение человеческих интересов, но многие из них не могут или вообще, или вполне быть осуществлены иначе, как соединенными силами отдельных людей. Поэтому имеются субъекты прав и кроме людей: это юридические лица. Они действительные субъекты, хотя и не имеют телесной индивидуальности. Их основание составляют социальные организмы.

Действительными субъектами разграничиваемых правом интересов остаются люди. Но интересы эти общи целой группе лиц, состав которой к тому же может быть изменчив, и поэтому юридические нормы, вместо того, чтобы в отдельности разграничивать тождественные интересы целого ряда личностей, рассматривают однородные интересы, как одно целое, как один общественные, вытекающие из несовместимости известных юридических отношений, и, наконец, карательные.

Под естественными ограничениями  разумеются ограничения, установленные по поводу естественных различий субъекта, каковы: пол, возраст, цвет кожи, физическое уродство. Так, женщины признаются неспособными иметь вообще политических прав; не достигшие 16-ти летнего возраста не могут иметь должностей на государственной службе; глухонемые не могут быть присяжными заседателями.

Ограничения несовместимости  обусловлены возможностью быть одновременно субъектом известных юридических  отношений. Например, лицо, состоящее  в браке с кем-нибудь, не может  одновременно вступить въ брак еще и с другим лицом; лица, занимающие высшие государственные должности, не могут находиться на частной службе.

Последняя категория  ограничений правоспособности - ограничения  карательные. Они являются последствиями  судебного приговора и составляют как бы часть налагаемого на осужденного наказания.

Правоспособность означает только, что лицо может иметь известные  права, но это еще не значит, чтобы  оно действительно обладало ими. Правоспособность и правообладание не одно и то же. Каждый способен иметь  право собственности на недвижимое имение, но отсюда еще не следует, чтобы каждый обладал имением. Многие права для усвоения их субъектов, кроме правоспособности, требующее наличности особых фактов, событий (например, смерть наследодателя) или человеческих действий (например, покупки), устанавливающих связь прав с данным именно лицом.

Правоспособность начинается с момента рождения и кончается  с моментом смерти. Только живые  люди правоспособны. Поэтому мертворожденный  ребенок не может быть субъектом  юридических отношений. Юридически он считается несуществующим. Правда, и за утробным младенцем охраняются известные права. Но это делается условно в предположении, что ребенок родится живым, и выражается в наложении на других людей обязанности не мешать развитию и рождению ребенка (наказуемость вытравления плода) и возможности, если он родится живым, участвовать в наследстве после отца (отсрочка определения наследственных прав до разрешения беременной вдовы от бремени). Но если окажется, что ребенок не может родиться живым, например, по причине чрезмерной узости таза его матери, тогда вытравление плода ненаказуемо.

Итак, правоспособным человек  признается с момента рождения, т. е. полного отделения от матери, до момента смерти. Моментом смерти считается  при этом момент исчезновения последних признаков жизни, чувствительности, сердцебиения, дыхания. К смерти приравнивается также долгое безвестное отсутствие.

2.3 Правомочие и правообязанность

Выяснение понятия права  в субъективном смысле или правомочия составляет самый трудный и самый спорный вопрос во всем учении об юридических отношениях. Влияние юридических норм на условие осуществления наших интересов представляется довольно разнообразным и различные формы влияния имеют столько точек соприкосновения, так незаметно переходят одна в другую, что разобраться в них и выделить с достаточною определенностью правомочие от других последствий регулирования наших интересов юридическими нормами - дело не легкое.

Юридические нормы прежде всего запрещают известные способы  осуществления человеческих интересов и этим создают различие юридически запрещенного и дозволенного¹⁹. Запрещение ограничивает фактическую возможность осуществления интереса, суживает ее. Дозволение же само по себе никаких изменений в фактических условиях осуществления интересов не производит²⁰. Дозволенное, незапрещенное можно совершить только в пределах фактической возможности. Закон никому не запрещает ничего не делать, но воспользоваться этим дозволением может только тот, чье существование уже обеспечено достаточными материальными средствами. Всякому дозволено ездить в коляске; но может это делать только тот, кто имеет необходимые для этого средства. Юридическая норма тут не создает и не обеспечивает возможности, а только не препятствует ей, если фактически она имеется налицо.