Соотношение субъекта права и субъекта правоотношения

Следует учесть, что очень спорно сводить проблему субъекта правоотношения только к наличию у него дееспособности, равно как и ограничивать понятие субъекта права фактом присутствия у него правоспособности. Известно, что под правоспособностью понимается абстрактная способность к обладанию правами и обязанностями (в общем виде способность быть субъектом права), дееспособность же подразумевает реальную способность к действиям, которые изменяют права и обязанности, способность своими действиями приобретать права и осуществлять обязанности (фактически способность быть субъектом правового отношения). Не в каждой правовой системе правоспособность и дееспособность различаются в терминологическом плане. Так, в США и Великобритании и правоспособность, и дееспособность определяются одним термином - "legal capacity" (в пер. с англ. - "правовая способность"). В римском праве также используется только категория "caput" (правоспособность). Поэтому представляется неточным проведение только с помощью указанных категорий параллелей между субъектами прав и субъектами правоотношений либо осуществление их дифференциации.

Учитывая факт разграничения  В.С. Нерсесянцем понятий "субъект  права" и "субъект правоотношения" [16, c. 509], стоит заметить, что под правосубъектностью им понимается способность быть именно субъектом права. Указанный подход считается распространенным в юридической науке, однако с таким пониманием правосубъектности можно подискутировать. Раз уж правосубъектность включает в себя и абстрактную способность иметь права и обязанности, и реальную способность эти права и обязанности реализовывать своими правомерными действиями, и помимо прочего способность отвечать за совершенные деликты, то все же под правосубъектностью следует понимать способность индивидов и их образований быть субъектами правоотношений. Р.О. Халфина правосубъектность называет общей предпосылкой участия граждан и организаций в правоотношениях.

В целом термин "субъект" в юридической литературе и законодательстве используется в самых разных аспектах: субъект права, субъект правоотношения, субъект правонарушения, субъект юридической ответственности. Хоть эти понятия и не равнозначны, они в определенной мере обусловлены взаимодополняющими кумулятивными характеристиками.

2 ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ  ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ

Правосубъектность принадлежит к той подсистеме механизма правового регулирования, которая охватывает юридические явления, концентрируемые вокруг правоотношения.

Под правоспособностью понимается способность иметь права и  обязанности, предусмотренные законом, т.е. конкретные позитивные права и обязанности участника различных правоотношений.

По своей роли, специфическим  функциям в механизме правосубъектность  выступает в качестве средства фиксирования (закрепления) круга субъектов –  лиц, обладающих способностью быть носителями субъективных юридических прав и обязанностей.

Наделение лиц правосубъектностью представляет собой первую ступень  в процессе воплощения юридических  норм в социальную жизнь. Уже здесь  нормы права в какой-то мере реализуются: реально определяется круг лиц, которые могут быть субъектами прав и обязанностей.

Еще в большей степени конкретизирующая роль правосубъектности проявляется  в отраслях права. Отраслевая правосубъектность (гражданская, трудовая, административная и т.п.) определяет область законодательства, действующую применительно к лицу, и, следовательно, конкретизирует круг правоотношений, в которых лицо может участвовать.

Именно таким путем (т.е. путем  наделения отраслевой правосубъектностью) фиксируется общее юридическое  положение лиц. Уже в силу своей правосубъектности лица ставятся в то или иное положение по отношению друг к другу. Отсюда – та роль, которую играет правосубъектность 'при характеристике отраслевых правовых режимов. Определяя общее юридическое положение участников общественных отношений, правосубъектность выступает в качестве главной черты соответствующего метода регулирования.

Следовательно, правосубъектность  на уровне отраслей права, конкретизируя  круг реальных субъектов, является вместе с тем такой первичной ступенью конкретизации правовых норм, на которой определяется общее юридическое положение субъектов: субъекты ставятся в то или иное отношение друг к другу.

Правосубъектность представляет собой  особое субъективное право, входящее в  состав общих правоотношений. Ведь способность - это и есть возможность, которая неотъемлемо принадлежит данному лицу и проявляется в его деятельности. Если же вспомнить, что правосубъектность – не естественное, а общественно-юридическое свойство, то значит – перед нами юридическая возможность. Юридические же возможности суть не что иное, как субъективные права.

Правосубъектности как субъективному  праву корреспондируют определенные юридические обязанности. Поскольку  лицо наделено правосубъектностью и  тем самым ставится в специфическое  отношение ко всем иным субъектам, постольку этому лицу принадлежит правомочие требовать известного поведения от других лиц, а именно: признания его субъектом права, воздержания от любых действий, которые могут нарушить правовое положение лица, умалить или нарушить его. Государственные органы обязаны обеспечить беспрепятственное и полное осуществление правосубъектности.

Правосубъектность обладает определенным конкретным содержанием. Лишь по своим исходным элементам она может быть охарактеризована как возможность данного лица быть субъектом права вообще. В законодательстве наряду с нормами о правосубъектности как таковой существует значительное число норм, регламентирующих содержание правосубъектности, конкретизирующих общее правовое положение субъектов. Этой цели служат, в частности, государственно-правовые нормы, устанавливающие основные конституционные, т.е. общие, права и обязанности граждан [2, c. 141].

Таким образом, между правосубъектностыю и другими общими правами и  обязанностями, характеризующими правовое положение субъектов, существует глубокое диалектическое единство, двусторонняя зависимость. Общие права и обязанности, складываясь и осуществляясь на основе правосубъектности и оставаясь самостоятельными явлениями, в свою очередь характеризуют и раскрывают содержание правосубъектности. Например, право на труд является особым, самостоятельным субъективным правом, но одновременно оно характеризует содержание правосубъектности граждан, отличающееся широкими и гарантированными возможностями в области трудовых отношений.

Правосубъектность в единстве с  другими общими правами и обязанностями  охватывается понятием правового статуса. В него включаются, следовательно, не все, а лишь конституционные (общие) права и обязанности, определяющие содержание правосубъектности и  неотъемлемые от личности [21, c. 162].

Нет ли противоречия в широко распространенном и в принципе справедливом положении  о том, что правосубъектность и примыкающие к ней конституционные права и обязанности являются общей предпосылкой конкретных прав и обязанностей и в то же время представляют собой особые субъективные права? Нет, противоречие здесь отсутствует. Нужно только учитывать особенности отраслей права и прежде всего государственного права.

Государственное право  – ведущая, основополагающая отрасль  права, которая в значительной степени предопределяет содержание других отраслей. А правосубъектность и примыкающие к ней конституционные права и обязанности – это субъективные права и обязанности, относящиеся к государственному праву. Будучи таковыми, они одновременно являются общей предпосылкой конкретных правоотношений, устанавливаемых на основе норм других отраслей – административного, гражданского, трудового права. В этом как раз и состоит ведущее значение государственного права по отношению к другим отраслям.

В юридической литературе все большее число авторов  склоняется к тому, что правосубъектность (правоспособность) является своеобразным субъективным правом («правом на право»). Правоспособность, писал еще в 1950 году С. Н. Братусь, - это право быть субъектом прав и обязанностей [3, c. 6]. «Правоспособность,- отмечает А. В. Мицкевич,- заключается в том, что субъект права обладает некоторыми общими правами, неотделимыми от него и означающими возможность иметь определенный круг конкретных нрав и обязанностей, предусмотренных нормами советского права для участников данного вида правоотношений» [15, c. 284].

Различается правосубъектность:

а) общая;

б) отраслевая;

в) специальная.

Общая правосубъектность  – это способность лица в рамках данной политической и правовой системы быть субъектом права вообще. Вопрос об общей правосубъектности представляет собой социально-политический вопрос, признает ли право данных индивидов, организации, общественные образования субъектами права или нет. В социалистическом обществе все люди с момента рождения обладают общей правосубъектностью.

Отраслевая правосубъектность  – это способность лица быть участником правоотношений той или иной отрасли  права. Различаются, в частности, правосубъектности: политическая (государственно-правовая), гражданская, трудовая, семейная, процессуальная и т.д.

Специальная правосубъектность  – это способность лица быть участником лишь определенного круга правоотношений в рамках данной отрасли права. Специальной  правосубъектностью, например, обладают юридические лица в советском гражданском праве, органы государственного управления и должностные лица – в пределах административных правоотношений [2, c. 145].

Специфические разновидности  имеет специальная правосубъектность  в отраслях права, регулирующих властеотношения (это касается прежде всего административного права). Здесь нужно различать: а) активную правосубъектность, т.е. правосубъектность, которой наделены субъекты власти – органы государственной власти и государственного управления, и б) пассивную правосубъектность, т.е. правосубъектность, которой наделены субъекты подчинения. Если пассивная правосубъектность в данном круге отношений одинакова и равна для всех субъектов подчинения, то активная правосубъектность, именуемая компетенцией, неодинакова для различных органов власти и управления, а главное всегда конкретизирована по содержанию.

Особенности правосубъектности  в отраслях права еще недостаточно изучены. Многие авторы, рассматривая правосубъектность в административном, трудовом, процессуальном праве, строят ее по такому же образцу, как и гражданскую правосубъектность, т.е. как общую, абстрактную предпосылку правообладания и несения юридических обязанностей.

Между тем гражданская правосубъектпость (правоспособность) представляет собой  специфическое правовое явление, выражающее своеобразие юридического режима гражданско-правового регулирования. В соответствии с требованиями товарного производства и обращения гражданская правосубъектность не только по исходным элементам, но и в целом имеет общий абстрактный характер, а конкретизирующие ее общие права и обязанности выражают общую, принципиально равную возможность тех или иных лиц быть субъектами имущественных отношений, которые складываются на основе товарного производства и обращения.

В других отраслях права  правосубъектность является общей, равной для всех предпосылкой правообладания лишь по своим исходным элементам, где правосубъектность представляет собой бланкетную возможность быть субъектом соответствующего круга правоотношений (административных, трудовых и т.п.). По другим же своим элементам правосубъектность в упомянутых отраслях права выражает различие в правовом положении субъектов.

В юридической литературе на своеобразие правового положения  субъектов в ряде отраслей права  обратила внимание Е.А. Флейшиц. Она убедительно показала, что в такой, например, отрасли, как административное право, правоспособность не может быть определена как общая абстрактная предпосылка правообладания [19, c. 281-282]. По из этого верного положения был сделан вывод, что «в административном праве правоспособности вообще не существует, ибо правоспособность всегда абстрактна и должна быть абстрактной возможностью правообладания и несения обязанностей» [19, c. 281-282]. Но почему? Не будет ли правильнее сделать другой вывод: поскольку в административном праве правосубъектность (правоспособность) не исчерпывается бланкетной возможностью (такая возможность, разумеется, есть и в административном праве), постольку, очевидно, в нем и ряде других отраслей права необходимо по-иному понимать эту правовую категорию.

Вишневский А.Ф. отмечает, что, исследуя правосубъектность, необходимо прежде всего исходить из того, что  это юридическое качество субъекта права включает в себя два элемента: правоспособность и дееспособность. Иногда к нему относят и правовой статус субъекта права [12, c. 392], но, как говорит Вишневский А.Ф., согласиться с этим едва ли можно, поскольку правовой статус - явление, относящееся к объективному праву (закрепленные в правовых нормах права и обязанности), а правосубъектность - субъективное свойство каждого отдельного лица [5, c. 443].

Итак, общая правосубъектность, а также правосубъектность в  ряде отраслей права существует как  единая праводееспособность, одновременно охватывающая два момента: 1) возможность  обладания правами и обязанностями и 2) возможность их самостоятельного осуществления.

Такой характер имеют, за определенными исключениями, трудовая, брачно-семейная правосубъектности. Правосубъектные  организации, а также иные общественные образования во всех случаях одновременно обладают возможностями иметь и осуществлять субъективные права и обязанности. В некоторых же других отраслях права (прежде всего в гражданском праве) правосубъектность как бы разъединяется, включает относительно обособленные структурные элементы: правоспособность и дееспособность [2, c. 146].