Современная военная реформа

В новом 150-тысячном офицерском корпусе ВС РФ 40% (60 тыс. чел.) – это лейтенанты и старшие лейтенанты, то есть люди, прослужившие менее 5 лет и не успевшие еще стать профессионалами военного дела. Можно ли считать такую армию боеготовой и способной обеспечить военную безопасность государства? Ответ тех, кто полагает, что ядерного сдерживания достаточно для обеспечения военной безопасности в мирное время и что стратегические ядерные силы решат все задачи обороны в военное время, – «да». Но, скорее всего, это не так. Об этом свидетельствует решение Президента выделить в качестве актуальной задачи строительства Вооруженных Сил «повышение боеготовности сил общего назначения».[8]

Единственным оправданием  реформаторам, изгнавшим из армии и флота почти 150 тыс. офицеров^[29], которые составляли наиболее подготовленную и имеющую собственную гражданскую позицию часть офицерского корпуса, может служить их собственное видение роли и места вооруженных сил в системе государственных институтов и в целом в системе обеспечения национальной безопасности страны. Но «свои вооруженные силы» они создают, в основном, под старые задачи, если, конечно, понимать Доктрину-2010 как руководство к действию.

Очевидно, что «нового  офицера» должна готовить новая система  военного образования. Без этого  офицерского корпуса не создать. Президент поставил задачу военному руководству: «Надо совершенствовать систему военного образования». И министерство обороны выполняет эту задачу, правда, руководствуясь опять единственным принципом «эффективного использования финансовых возможностей государства». В 2010 г. набор слушателей и курсантов в военно-учебные заведения сокращен до минимума и не позволяет говорить о плановой замене офицеров, выбывающих с военной службы. Но это будет только завтра, а сегодня офицеров в избытке. Поэтому вместо «кремлевских курсантов», будущих командиров взводов, в Московском высшем общевойсковом командном училище будут готовить сержантов –командиров отделений.[8]

Задача подготовки офицерского  состава является составной частью более общей задачи – «уточнения системы комплектования ВС РФ и других войск». Данная задача намечена Стратегией национальной безопасности год назад. Прошедший год показал, что комплектование ВС РФ личным составом остается одной из главных проблем текущей военной политики государства. Фактическое признание провала программы комплектования армии и флота контрактниками и возврат к массовому призыву на военную службу является свидетельством ограниченных финансовых возможностей государства и низкого престижа военной службы.[4]

Поэтому военная политика России в целом не выходит за рамки «национальной обороны». Не растут показатели технического, научного, демографического и духовного потенциалов России, которые в современных условиях необходимо задействовать для обеспечения военной безопасности и значение которых в военных конфликтах будущего будет только возрастать.

Главная составляющая современного военного конфликта – информационно-идеологическая, то есть борьба за общественное мнение, за волю к сопротивлению после окончания начального этапа вооруженной борьбы на высоком технологическом уровне. Чтобы быть устойчивым в этом компоненте противоборства, одного «оборонного сознания» населения страны не достаточно. Необходимо реальное единство армии и народа. Защита общественного сознания должна стать одной из целей военной политики государства.

В последнее время  государством уделяется все большее внимание вопросам социального развития Вооруженных Сил, повышению уровня социальной защищенности военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей. Вместе с тем остаются нерешенными многие проблемы в военно-социальной сфере, в том числе вытекающие из новых задач военного строительства.

Так, размеры денежного  довольствия военнослужащих и заработной платы лиц гражданского персонала  Вооруженных Сил и тенденции  их изменения обусловливают усиление социальной напряженности, снижение мотивации к военной службе, отток кадров, особенно молодых специалистов. Средние темпы роста денежных доходов семей военнослужащих в 1,2 раза ниже, а доля семей военнослужащих, имеющих денежные доходы на одного члена семьи менее прожиточного минимума, в 1,6 раза выше чем в целом по Российской Федерации. Вследствие этого не удовлетворены своим материальным положением свыше 60 процентов военнослужащих.

Несовершенство существующей системы исчисления военных пенсий ведет к увеличению разрыва между  темпами роста пенсионного обеспечения лиц, проходивших военную службу, и денежного довольствия военнослужащих.[3]

Остро стоит жилищная проблема. Свыше 122 тысяч военнослужащих и членов их семей нуждаются в  жилье. Почти тридцать процентов  семей офицеров и прапорщиков  не обеспечены служебным жильем. Около 40 процентов военнослужащих не удовлетворены своими жилищными условиями. Главная причина этого - отсутствие собственного жилья. Семьи военнослужащих находятся в очереди на получение жилья пять-шесть лет. Денежная компенсация за поднаем (найм) жилья военнослужащим не покрывает в полном объеме их фактические затраты на эти цели по всей территории дислокации воинских частей и учреждений Министерства обороны. Нерешенность жилищной проблемы военнослужащих приводит к их досрочному увольнению с военной службы и снижает привлекательность военной профессии.

Более половины военнослужащих не удовлетворены доступностью, полнотой и качеством медицинских услуг  и медицинского обеспечения в  целом. Свыше четверти военнослужащих отмечают изношенность материально-технической базы военно-медицинских учреждений, нехватку современного медицинского оборудования. Треть военнослужащих и более 40 процентов лиц гражданского персонала сталкиваются с отсутствием нужных медикаментов и лекарств, а также завышенными ценами на них. До сих пор не сформирована и не функционирует система медико-психологической реабилитации отдельных категорий военнослужащих после выполнения ими сложных и опасных учебных и боевых задач. Менее половины военнослужащих оценивают свое здоровье как удовлетворительное, что свидетельствует о недостаточности мер по профилактике заболеваний и охране здоровья военнослужащих.[3]

Теория и практика военной политики России сегодня  не являются взаимосвязанными и взаимодополняющими.

Военная теория не дает практике реальных ответов на вопросы:

• каков возможный характер военных конфликтов будущего и сценарии участия в них России;
• какие государства являются потенциальными противники, а какие союзниками;
• в чем сущность новых способов и форм применения группировок ВС РФ;
• каковы современные особенности организации взаимодействия всех элементов военной организации государства для парирования нетрадиционных угроз национальной безопасности;
• какие негосударственные субъекты международных отношений могут обладать потенциалом вооруженного насилия и т.д.

Практика военного строительства, в том числе последняя реформа ВС РФ, пока не дает военной науке практических примеров, требующих научного обоснования и внедрения.

Некоторые проблемы военной  безопасности (повышение авторитета вооруженных сил как надежного института государства, повышение авторитета самого государства, определение нового статуса Вооруженных Сил в российском обществе) не могут быть решены в рамках военной организации государства, поскольку сегодня военная организация РФ не является системой в классическом ее понимании. Это, скорее, набор отдельных элементов без эффективных функциональных связей.

Совершенствование военной  организации РФ не стало действенным  механизмом развития политической и  экономической системы государства, гражданского общества, а следовательно, не является пока фактором устойчивого развития России.[8]

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Итак, мы рассмотрели  тему «Современная военная реформа: ее плюсы и минусы», сделаем несколько выводов.

Основные внешние военные  опасности:

а) стремление наделить силовой  потенциал Организации Североатлантического договора (НАТО) глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приблизить военную инфраструктуру стран - членов НАТО к границам Российской Федерации, в том числе путем расширения блока;

б) попытки дестабилизировать  обстановку в отдельных государствах и регионах и подорвать стратегическую стабильность;

в) развертывание (наращивание) воинских контингентов иностранных  государств (групп государств) на территориях сопредельных с Российской Федерацией и ее союзниками государств, а также в прилегающих акваториях;

г) создание и развертывание  систем стратегической противоракетной  обороны, подрывающих глобальную стабильность и нарушающих сложившееся соотношение сил в ракетно-ядерной сфере, а также милитаризация космического пространства, развертывание стратегических неядерных систем высокоточного оружия; др.

Основные внутренние военные опасности:

а) попытки насильственного  изменения конституционного строя  Российской Федерации;

б) подрыв суверенитета, нарушение единства и территориальной  целостности Российской Федерации;

в) дезорганизация функционирования органов государственной власти, важных государственных, военных объектов и информационной инфраструктуры Российской Федерации.

доктрина

Стратегические цели совершенствования национальной обороны  состоят в предотвращении глобальных и региональных войн и конфликтов, а также в осуществлении стратегического  сдерживания в интересах обеспечения  военной безопасности страны.

Главными направлениями  военной политики России в рассматриваемый период были:

во внутренней военной  политике – реформа вооруженных сил и модернизация военно-промышленного комплекса страны;

во внешней военной  политике – сохранение режима обеспечения стратегической стабильности, укрепление военно-политического сотрудничества на постсоветском пространстве и улучшение отношений с США и НАТО.

Отметим основные результаты реализуемой военной реформы. Генеральный штаб освободился от дублирующих функций и стал полноценным органом стратегического планирования, который организует и осуществляет управление ВС при выполнении поставленных задач. Воинские части тылового и технического обеспечения сведены в бригады материально-технического обеспечения.

Программа предусматривает разработку новых образцов вооружения и военной техники: новой тяжелой жидкостной межконтинентальной баллистической ракеты для замены устаревших МБР РС-18 и РС-20, перспективного авиационного комплекса дальней авиации (перспективного российского стратегического бомбардировщика).

При практически неизменной численности личного состава (около 1 млн. чел.), потеряв 205 тыс. офицерских должностей и около 140 тыс. прапорщиков, Вооруженные Силы РФ, по словам министра обороны, имеют только части постоянной готовности (срок готовности – 1 час)^[22], способные выполнять боевые задачи.

Очевидно, что «нового  офицера» должна готовить новая система  военного образования. Без этого  офицерского корпуса не создать. Президент поставил задачу военному руководству: «Надо совершенствовать систему военного образования». И министерство обороны выполняет эту задачу, правда, руководствуясь опять единственным принципом «эффективного использования финансовых возможностей государства».

Поэтому военная политика России в целом не выходит за рамки «национальной обороны». Не растут показатели технического, научного, демографического и духовного потенциалов России, которые в современных условиях необходимо задействовать для обеспечения военной безопасности и значение которых в военных конфликтах будущего будет только возрастать.

В последнее время  государством уделяется все большее  внимание вопросам социального развития Вооруженных Сил, повышению уровня социальной защищенности военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей. Вместе с тем остаются нерешенными многие проблемы в военно-социальной сфере, в том числе вытекающие из новых задач военного строительства.

Так, размеры денежного  довольствия военнослужащих и заработной платы лиц гражданского персонала Вооруженных Сил и тенденции их изменения обусловливают усиление социальной напряженности, снижение мотивации к военной службе, отток кадров, особенно молодых специалистов. Средние темпы роста денежных доходов семей военнослужащих в 1,2 раза ниже, а доля семей военнослужащих, имеющих денежные доходы на одного члена семьи менее прожиточного минимума, в 1,6 раза выше чем в целом по Российской Федерации. Вследствие этого не удовлетворены своим материальным положением свыше 60 процентов военнослужащих.

Несовершенство существующей системы исчисления военных пенсий ведет к увеличению разрыва между  темпами роста пенсионного обеспечения  лиц, проходивших военную службу, и денежного довольствия военнослужащих.

Остро стоит жилищная проблема. Свыше 122 тысяч военнослужащих и членов их семей нуждаются в  жилье. Почти тридцать процентов  семей офицеров и прапорщиков  не обеспечены служебным жильем. Около 40 процентов военнослужащих не удовлетворены  своими жилищными условиями. Главная причина этого - отсутствие собственного жилья. Семьи военнослужащих находятся в очереди на получение жилья пять-шесть лет. Денежная компенсация за поднаем (найм) жилья военнослужащим не покрывает в полном объеме их фактические затраты на эти цели по всей территории дислокации воинских частей и учреждений Министерства обороны. Нерешенность жилищной проблемы военнослужащих приводит к их досрочному увольнению с военной службы и снижает привлекательность военной профессии.

В целом, совершенствование военной организации РФ не стало действенным механизмом развития политической и экономической системы государства, гражданского общества, а следовательно, не является пока фактором устойчивого развития России.