Условия формирования правового государства в России

Стремясь предотвратить узурпацию  власти одним лицом или группой  лиц, Дж. Локк разрабатывает принципы взаимосвязи и взаимодействия ее отдельных частей. Приоритет остается за законодательной властью в механизме разделения властей. Она верховна в стране, но не абсолютна. Остальные власти занимают по отношению к ней подчиненное положение. Однако они не пассивны, а оказывают на нее активное воздействие.

Обязательным условием нормального функционирования властей Дж. Локк считал законность. Он полагал, что нет таких идеальных государств, которые были бы полностью гарантированы от опасности перерождения в тиранию, где строгое следование праву не превратилось бы в  «осуществление власти помимо права».

Для предотвращения этого Дж. Локк наделяет угнетенный народ правом «воззвать  к небесам». Это означает, что  допускается возможность применения народом силы против «несправедливой  и незаконной силы». Суверенитет  народа ставится гораздо выше суверенитета государства.

В широко известной работе «О духе законов» Ш. Монтескье доводит до своего логического завершения теорию разделения властей. Особое значение он придает системе сдержек и противовесов властей.  Монтескье справедливо полагал, что для того, чтобы создать стабильный механизм государственного управления, надо научиться «комбинировать власти, регулировать их, умерять, приводить их в действие, подбавлять, так сказать, балласту одной, чтобы она могла уравновешивать другую». Это такой шедевр законодательства, заключал Монтескье, который «редко удается выполнить случаю и который редко позволяют выполнить благоразумию».

Теория разделения властей оказала  огромное революционное воздействие  на умы людей, на их политическое мировоззрение. Ее идеи были отражены, например, уже в Декларации прав и свобод человека и гражданина, принятой в 1789 году  Национальным Собранием Франции. В этом документе провозглашалось: «Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции.

В дореволюционной  (до 1917 года) и  послереволюционной России теория разделения властей воспринималась в основном в критическом плане. Преобладали суждения, согласно которым государственная власть едина и неделима и принадлежит народу. В ст. 2 Конституции СССР 1977 года было записано, например, что «народ осуществляет государственную власть через Советы народных депутатов, составляющие политическую основу СССР. Все другие государственные органы  подконтрольны и  подотчетны Советам народных депутатов».

С началом перестройки в 1985 году, приведшей в конечном счете  к  развалу СССР, отношение официальных  кругов к теории разделения властей, так же как и к концепции  правового государства, существенно  изменилось. Вместо прежних идеологических штампов типа «общенародное государство», «развитой социализм»,  «власть всего народа» на вооружение были взяты во многом не имеющие у нас в стране своего реального содержания термины «правовое государство», «разделение властей», «политический плюрализм», «социальное государство» и.т.д.

В сфере теории государства и  права произошла довольно значительная смена политических и идеологических ориентиров.  Однако в практической политико – правовой жизни в отношении  того, что касается правового государства и принципа разделения властей, за последние годы здесь не произошло каких – либо существенных изменений. А реальные шаги в этом направлении свидетельствовали бы о движении государства и общества по пути к правовому государству и правовому обществу.

К важнейшим особенностям правового государства относятся  не только создание, но и поддержание  в обществе режима демократии, законности и конституционности, предотвращение попыток узурпации власти, сосредоточения ее в одних или нескольких руках.

Известно уже по опыту  веков, писал по этому поводу Ш. Монтескье, что «всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею, и он идет в этом направлении, пока не достигнет положенного ему предела. А в пределе – кто бы это мог подумать! – нуждается и сама добродетель». Чтобы не было злоупотребления властью, делает вывод мыслитель, «необходим такой порядок вещей, при котором различные власти могли бы взаимно сдерживать друг друга».

Наряду с этим в  правовом государстве должны быть реально  обеспечены права и свободы «рядовых» граждан. Должен быть создан механизм их полной гарантированности и всесторонней защищенности; последовательно приводиться в жизнь принцип оптимального обеспечения прав и свобод граждан с их конституционными обязанностями.

Кроме названных, есть и другие особенности, характеризующие правовое государство и принципиально отличающие его от неправового. Их достаточно много, и они весьма разнообразны. В своей совокупности они и дают общее представление о том, что такое правовое государство и что не является таковым, каковы его сущность, содержание, основные цели создания и каково назначение правового государства и наконец, каковы условия его формирования и функционирования.⁶

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Развитие идеи правового государства в России.

Идеи правового государства, нередко именовавшиеся «государством  законности», «государством правопорядка»  и пр., наряду с идеями права, гуманизма, справедливости, играли значительную роль в формировании и развитии правового сознания российских граждан, в особенности интеллигенции, на протяжении весьма длительного периода истории, начиная со второй половины 19 века и вплоть до настоящего времени.⁷

Всю историю формирования и развития идей правового государства  в России можно разделить, с условной долей условности, на три периода или этапа: первый этап – со второй половины 19века и вплоть до Октябрьской революции 1917 года; второй – с 1917 по 1985 год; третий – с 1985 гола и до настоящего времени. Каждый этап соотносится с определенным периодом развития российского общества и государства и имеет свои особенности.

Характерными особенностями  первого этапа формирования и  развития идей правового государства  в России являются следующие. Во - первых, становление и развитие их под сильным воздействием западно – демократических идей. Речь при этом идет не только о традиционном влиянии на российскую политическую мысль, скажем, идей Вольтера, считавшего что «чем больше законы, созданные по договору между людьми, приближаются к естественному закону, тем более сносна жизнь», или учений Руссо, Дидро, Локка, Гельвеция, Гольбаха или Монтескье. Большое влияние оказывали также «рядовые» исследователи государственно – правовой материи, развивавшие идеи правового государства.

Среди большой плеяды западных авторов, разделявших идеи правового государства, в качестве примера можно указать на А. Ленинга, выступавшего против всесилия государства, в котором не может быть свободных граждан, а есть только «несвободные рабы». Можно сослаться также на К. Штаммлера, развивавшего идеи о том, что право есть такое правило поведения, которое должно соблюдаться не только рядовыми гражданами и их организациями, но и самой властью, его устанавливающей.

Во – вторых, формирование и развитие идей правового государства  в России в рассматриваемый период осуществлялось в условиях сохранения сильной самодержавной власти, в противоборстве с идеями просвещенного абсолютизма.

В сознании многих, в том  числе и весьма просвещенных для  того времени, людей по – прежнему доминировали автократические идеи о священности и неприкосновенности монархической власти, о единственном пути дальнейшего развития России через ее укрепление и самосовершенствование.

По – прежнему в  обществе были широко распространены и пользовались активной поддержкой, особенно в правящих кругах, идеи, высказанные еще Н. Карамзиным в его известной «Записке о древней и новой России», адресованной Александру 1, в которой он решительно выступает против какого бы то ни было законодательного ограничения самодержавия . Россия, писал он, всегда «основывалась победами и единоначалием», гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием». Власть монарха всегда должна быть выше закона.  Монарх может все, уверял знаменитый историк, и он не может ограничить свою власть законом. Даже сама постановка вопроса о подчинении самодержавной власти закону, не говоря уже о принятии конституции, ограничивающей эту власть, «грозит России гибелью».

К тому же, замечал маститый ученый, принятие конституции в условиях самодержавия – дело бессмысленное. Ибо кто посмеет помешать монарху нарушить ее? А в случае такого нарушения кто отважится предъявить ему претензии или объявить его преступником? Никто, заключал, автор, и добавлял для убедительности, что «всякое русское сердце содрогнется от сей ужасной мысли».

Идеи «просвещенного абсолютизма», в столкновении и противоборстве с которыми в России в рассматриваемый период зарождались и развивались идем правового государства, доминировали не только в сознании значительной части российских поданных, но и материализовались в массе законодательных актов.

Так, по – прежнему продолжало сохраняться  «метаюридическое», по определению  С.А. Котляревского, «права монарха  спасать Россию». По – прежнему законодательно закреплялось и строго соблюдалось  положение о том, что «особа государя священна и неприкосновенна», а сам монарх обладает законодательной и исполнительной властью. В соответствии с теми же упоминавшимися ранее «Основными государственными законами», он являлся «державным вождем российского армии и флота», верховным «руководителем всех внешних сношений Российского государства с иностранными державами» имел право объявлять войну и заключать мир, равно как и договоры с иностранными государствами, обладал полномочиями на «объявление местности на военном или исключительном положении».

И в - третьих, формирование и развитие идей правового государства в России на рубеже 19 – 20 веков осуществлялось на фоне и в контексте бурных академических дискуссий о соотношении государства и права не только на современном этапе, но и на самой первой, изначальной стадии их возникновения и развития.

Констатируя данный факт, Г. Ф. Шершеневич писал, что в юридической науке  сложилось два диаметрально противоположных  мнения по данному вопросу о том, что является первичным, а что  вторичным, государство или право. Что изначально предшествует чему: государство – праву или же, наоборот, право – государству?

Сторонники первой точки зрения, исходящей из того, что государство исторически и генетически предшествует праву, рассуждают следующим образом. Норма права всегда есть не что иное, как требование государства. Государство, являясь источником права, очевидно, само не может быть обусловлено правом, «государственная власть оказывается над правом, а не под правом». Государство есть явление первичное, право – вторичное. Такова теория первенства государства, на которой строится «определение права по признаку принудительности», - обобщал Г.Ф. Шершеневич.

Противоположного мнения придерживаются  сторонники теории изначального первенства права над  государством. Их кредо, по мнению автора, состоит в следующем: государственная  власть по своей природе носит  правовой характер. «В основе государственной власти лежит не факт, а право. Государство не может быть источником права, потому что оно само вытекает из права. Над государством находится право», которое изначально его ограничивает и сдерживает.

В зависимости от того, какая в юридической науке  и общественном сознании доминирует точка зрения, могут последовать и соответствующие далеко идущие практические выводы.

В том случае, когда  в юридическом сообществе и в  официальных, правящих кругах преобладает  представление о том, что государство  по своей природе первично, а право – вторично, что государство – это все или почти все, а право – ничто по сравнению с государством или почти ничто, то можно с полной уверенностью говорить о возможности наступления таких практических последствий подобного видения государства, которые неизбежно будут связаны с тоталитаризмом, авторитаризмом или иным такого рода «измом». Разумеется, нужно говорить не о правовом, а скорее противоположном ему по своему характеру государстве.

Совершенно иные практические последствия, вероятнее всего, будут иметь место в другом случае. А именно – когда в теории и на практике возобладает принцип приоритетности права перед государством и его отдельными органами. В этом случае со значительной долей уверенности можно будет говорить если не о правовом, то о весьма близко стоящем к нему государстве.

Конкретное выражение  это нашло, например, в переходе ряда авторов – твердых сторонников  теории первоначального возникновения и последующего доминирования государства над правом и соответственно противников концепции верховенства права над государством на более мягкие, промежуточные позиции.

Весьма удобной и  приемлемой в данном случае оказалась  идея Г.Еллинека об одновременном возникновении  и параллельном развитии государства  и права, а также попытка сблизить между собой два различных воззрения на природу и характер взаимоотношения государства и права.

Ученый утверждал,  что «право есть исключительно социальная функция  и поэтому всегда предполагает человеческое общение». Даже по теории естественного права, «исходившего от изолированного человека», право возникает лишь в человеческом обществе. А существование любого человеческого общества с неизбежностью предполагает как определенной организации, так и существование определенного государственного образования.

При этом имеется в виду не только и даже не столько современное общество и государство, сколько раннее человеческое сообщество. В нем всегда одновременно с правом возникало и существовало, по мнению Г. Еллинека, «эмбриональное государственное образование» и никогда не отмечалось существование так называемого «догосударственного права».

Признаки перехода все  большего числа российских юристов  на рубеже 19- 20 веков на позиции теории «первенства права» перед государством и государственной властью наблюдались  и в других отношениях. Например,  при оценке так называемого чрезвычайно – указного права.