Лекции по "Истории политических и правовых учений"

Концепцию воспитания как средства перехода к разумному и справедливому  общественному строю разработал Клод Адриан Гельвеций (1715-1771). Основные сочинения мыслителя называются "Об уме" и "О человеке".

Социально-политическая доктрина сформировалась в полемике с Монтескье о причинах, определяющих общественную жизнь. Гельвеций  исключил из этих причин географические факторы. Опровергая учение Монтескье, он доказывал, что различия в законах и нравах обусловлены исключительно социальной средой. Люди повсюду рождаются с равными способностями и задатками, а отличаться начинают лишь под влиянием семьи, законов воспитания и ближайшего окружения. Возникновение государства и Гельвеций выводил из общественных интересов.

Социально-политическая доктрина Гельвеция, в целом, была идеалистической и  метафизической, ибо среди причин, вызывающих изменения в законодательстве и нравах, на первое место у него выдвигаются причины духовного порядка - форма правления, воздействие господствующих мнений.

Идеализм общественных воззрений  Гельвеций особенно ярко проявился  в его трактовке перехода к  разумной организации общества. Гельвеций  подчеркивал значение позитивных законов  в утверждении "разумного строя". Взгляды народа, утверждал он, можно изменить лишь при условии, что будет изменено законодательство. Преувеличивая возможности правового регулирования общественных отношения, Гельвеций доводил постулаты юридического мировоззрения до крайних выводов.

Целью законодательных преобразований Гельвеций считал создание правового  порядка, гарантирующего соответствия личных и общественных интересов. Надо так организовать отношения между  людьми, чтобы каждому индивиду стало  выгодно совершать добро для сограждан. Государство должно защищать интересы большинства.

Политический идеал просветителя - республика. Полемизируя с Монтескье, Гельвеций выступал против сохранения монархии (даже при условии сохранения власти) и высказывал мысль о возможности образования во Франции федеративной республики.

Концепция Гельвеция явилась значительным шагом вперед в плане теоретического осмысления социальной природы человека, его сознания, политической жизни  и нравов.

Систематизацию учения французских  просветителей завершил Поль Гольбах (1723-1789). Его перу принадлежит цикл атеистических произведений, а также трактат "Система природы", явившийся своего рода сводом материалистической философии XVIII в. Свои политико-правовые взгляды он обобщил книге "Естественная политика".

Осуществляя систематизацию концепций, созданных представителями демократического течения в просветительстве, Гольбах  вынужден был учитывать и те толкования, которые французский материализм  приобрел у сторонников идеи обобществления имуществ. Он последовательно и методично исключал из идеологии просветительства все положения, которые способны породить коммунистические выводы. Гольбах не поддержал поэтому ни представлений Дидро о коммунистическом быте древних народов, ни учения Гельвеция о равенстве умственных способностей людей, ни их демократических симпатий. Пересматривая эти идеи, Гольбах усиливает аргументацию в пользу частной собственности и наполняет свою доктрину постулатами естественного права. Собственность, утверждал он, существовала всегда и относится к числу вечных, неотъемлемых прав человека. В свою очередь, имущественное неравенство влечет за собой неравенство гражданских прав. Политическая программа Гольбаха воспроизводила требования, характерные для либерального просветительства (разделение властей, конституционной монархии).

6.Социально-политические взгляды  Руссо

Жан Жак Руссо (1712-1778), его социальные и политико-правовые взгляды изложены в таких произведениях, как: "Рассуждения  по вопросу способствовало ли возрождение  наук и искусств очищению нравов?", "Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми" (1754), "О политической экономии" (1755), "Суждение о вечном мире" (1782), "Об общественном договоре, или Принципы политического права" (1762). Проблемы общества, государства и права освещаются в учении Руссо с позиций обоснования и защиты принципа и идей народного суверенитета.

В естественном состоянии, по Руссо, нет  частной собственности, все свободны и равны. Неравенство здесь вначале  лишь физическое, обусловленное природными различиями людей. Однако с появлением частной собственности и социального неравенства, противоречивших естественному равенству, начинается борьба между богатыми и бедными. Вслед за уничтожением равенства последовали, по словам Руссо, "ужаснейшие смуты". Выход из такого положения, инспирированный доводами богатых и вместе с тем обусловленный жизненными интересами всех, состоял в соглашении о создании государственной власти и законов, которым будут подчиняться все. Однако, потеряв естественную свободу, бедные не обрели свободы политической. Созданные путем договора государство и законы "наложили новые путы на слабого и придали новые силы богатому, безвозвратно уничтожили естественную свободу, навсегда установили закон собственности и неравенства, и ради выгоды нескольких честолюбивцев обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету".

Неравенство частной собственности, дополненной политическим неравенством, привели, согласно Руссо, в конечном счете, к абсолютному неравенству  при деспотизме, когда по отношению к деспоту все равны в своем рабстве и бесправии.

В противовес такому порочному обществу Руссо развивает свою концепцию "создания политического организма  как подлинного договора между народом  и правителем". При этом основную задачу подлинного общественного договора, кладущего начало обществу и государству и знаменующего превращение скопления людей в суверенный народ, а каждого человека в гражданина, он видит в такой "ассоциации, которая защищает и ограждает всею общей силою личность и имущество каждого из членов ассоциации и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде".

Каждый, передавая в общее достояние  и ставя под единое высшее руководство общей воли, превращается в личность и все свои силы превращает в нераздельную часть целого. Последствия общественного договора, по Руссо, таковы: "Немедленно вместо отдельных лиц, вступающих в договорные отношения, этот акт ассоциации создает условное коллективное Целое, состоящее из стольких членов, сколько голосов насчитывает общее Собрание. Это Целое получает в результате такого акта свое единство, общее Я, свою жизнь и волю. Это лицо юридическое, образующее, следовательно, в результате объединения всех других некогда именовалось Гражданскою общиной, ныне же именуется республикой, или Политическим организмом: его члены называют этот Политический организм Государством, когда он пассивен, Сувереном, когда он активен, Державою - при сопоставлении его с ему подобными. Что до членов ассоциации, то они в совокупности получают имя народа, а в отдельности называются гражданами, как участвующие в верховной власти, и подданными, как подчиняющиеся законам Государства".

Основываемая Руссо концепция  общественного договора выражает в целом идеальные его представления о государстве и праве. Основная мысль состоит в том, что только установление государства, политических отношений и законов, соответствующих его концепции общественного договора, может оправдать, с точки зрения разума, справедливости и права - переход от естественного состояния в гражданское.

В трактовке Руссо современный  ему феодальный строй, критически соотнесенный с буржуазно-демократическими принципами общественного договора, лишается своей  легитимности, справедливого и законного характера - словом, права на существование: он держится не на праве, а на силе. Руссо оправдывает насильственный, революционный путь низвержения феодальных порядков. Но сила, согласно Руссо, не создает права - ни в естественном, ни в гражданском состоянии. Моральное вообще не может быть результатом физической мощи. Основой любой законной власти среди людей могут быть лишь соглашения.

Условия перехода к государству  Руссо трактует следующим образом: то, что отчуждается у каждого  изолированного индивида в пользу образуемого по общественному договору целого (народа, суверена, государства) в виде естественного равенства и свободы, возмещается ему (но уже как неразрывной части целого, члену народа - суверена, гражданину) в виде договорно установленных (позитивных) прав и свобод. Происходит, говоря словами Руссо, как бы эквивалентный обмен естественного образа жизни людей на гражданский образ жизни.

Благодаря общественному договору все оказываются "равными в  результате соглашения и по праву". Не отрицая самой частной собственности, Руссо вместе с тем выступает за относительное выравнивание имущественного положения граждан и с этих позиций критикует роскошь и излишки, поляризацию богатства и бедности. В общественном состоянии, считает Руссо, "ни один гражданин не должен обладать столь значительным достатком, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один - быть настолько бедным, чтобы быть вынужденным себя продавать; это предполагает в том, что касается до знатных и богатых, ограничение размеров их имущества и влияния, что же касается до людей малых - умерение в скаредности и алчности".

В основе общественного договора и  правомочий формируемого суверенитета лежит общая воля. Руссо при  этом подчеркивает отличие общей  воли от воли всех: первая имеет в виду общие интересы, вторая - интересы частные и представляет собой лишь сумму изъявленной воли частных лиц.

Отстаивая господство в государстве  и его законах общей воли, Руссо  резко критикует всевозможные частичные  ассоциации, группы и объединения, которые вступают в неизбежную конкуренцию с сувереном. Их воля становится общей по отношению к своим членам и частной по отношению к государству. Это искажает процесс формирования подлинной общей воли граждан, поскольку оказывается, что голосующих не столько, сколько людей, а лишь столько, сколько организаций.

Проводимое Руссо различие воли всех и общей воли по-своему отражает то обстоятельство, что в гражданском  состоянии имеется различие между  индивидом как частным лицом (со своими гражданскими интересами) и тем же самым индивидом в качестве гражданина - члена "публичной персоны", носителя общих интересов.

Данное различие, которое в дальнейшем легло в основу концепции прав человека и гражданина, сыграло значительную роль в конституционно-правовом закреплении результатов французской буржуазной революции, по сути дела, имеется в виду раздвоение человека на члена гражданского общества и на гражданина государства.

Обязательства, связывающие людей  с общественным организмом (государством), непреложны лишь потому, что они взаимны, предусматривают равенство их прав и обязанностей. Вместе с тем, суверен, согласно Руссо, не связан собственными законами. Если бы суверен предписал сам себе такой закон, от которого он не мог бы себя освободить, это, по мысли Руссо, противоречило бы самой природе политического организма. Суверен "стоит выше и судьи, и Закона". Именно с таким пониманием роли суверена Руссо связывает представление о его праве помилования или освобождения виновного от наказания, предусмотренного законом и определенного судом. Власть суверена включает в себя его безусловное право на жизнь и смерь подданных.

В своей идеализированной конструкции  народного суверенитета Руссо отвергает  требования каких-либо гарантий защиты прав индивидов в их взаимоотношениях с государственной властью.

Соответствующие гарантии, согласно Руссо, нужны против подданных, чтобы  обеспечить выполнение ими своих  обязательств перед сувереном. Отсюда, по мысли Руссо, и проистекает  необходимость принудительного  момента во взаимоотношениях между государством и гражданином.

В целом общественное соглашение, по словам Руссо, дает политическому  организму (государству) неограниченную власть над всеми его членами. Эту власть, направляемую общей волей, он и именует суверенитетом. По смыслу концепции Руссо, суверенитет един, и речь вообще может и должна идти об одном-единственном суверенитете - суверенитете народа. При этом под "народом" как единственном суверенитете Руссо имеются в виду все участники общественного соглашения (т.е. взрослая мужская часть всего населения, всей нации), а не какой-то особый слой общества (низы общества), как это стали трактовать впоследствии радикальные сторонники его концепции народного суверенитета (якобинцы, марксисты).

С пониманием суверенитета как общей  воли народа связаны и утверждения Руссо о том, что суверенитет неотчуждаем и неделим. Как отчуждение суверенитета от народа в пользу тех или иных лиц или органов, так и его деление между различными частями народа, по логике Руссо, означали бы отрицание суверенитета как общей воли всего народа. Законодательная власть как собственно суверенная, государственная власть может и должна, по Руссо, осуществляться только самим народом-сувереном непосредственно. Что же касается исполнительной власти, то она "напротив, не может принадлежать всей массе народа как законодательнице или суверену, так как эта власть выражается лишь в актах частного характера, которые вообще не относятся к области закона ни, следовательно, к компетенции суверена, все акты которого только и могут быть, что законами".