Право на уважение частной и семейной жизни в стандартах Европейской конвенции прав человека

• снятие и хранение отпечатков пальцев, фотографий и других сведений о личности полицией, даже если полицейские архивы являются секретными;

• сбор медицинских сведений и ведение записей медицинского характера;

• принудительный сбор сведений налоговыми органами для выявления и детализации личных расходов (и, таким образом, интимных сведений, относящихся к личной жизни);

• система персональной идентификации, подобная тем, которые охватывают административные и гражданские сведения, включая состояние здоровья, социальные услуги и налоги.3

1.2 Понятие и сущность  семейной жизни в стандартах  Европейской конвенции прав человека

Понятие семейной жизни постоянно эволюционировало на протяжении всего времени действия Конвенции и продолжает развиваться с учетом современных изменений социальных и культурных моделей семейной жизни. Суд применяет гибкий подход к интерпретации семейной жизни, принимая во внимание разнообразие семейных взаимоотношений, возможности развода и успехи медицины. Семейная жизнь включена непосредственно в сферу личной жизни, где ей обеспечивается право свободного от произвольного вмешательства государства существования. Однако в ст. 8 не содержится упоминание о праве установления семейной жизни, например путем заключения брака, или о возможности иметь детей.

Что составляет семейную жизнь? Как правило, Суд решает вопрос о наличии “семейной жизни” на основе фактов, рассматриваемых в каждом конкретном случае, и общего применяемого принципа о существовании тесных личных связей между участниками отношений. Анализируя позицию Суда от прецедента к прецеденту, можно сделать вывод о том, что нельзя исчерпывающим образом определить какие же конкретно взаимоотношения могут быть отнесены к семейной жизни. В рамках дела Маркс Суд констатировал:

“Семейная жизнь” по смыслу ст. 8 включает по меньшей мере отношения между близкими родственниками, например отношения между дедушкой и бабушкой, с одной стороны, и внуками- с другой, поскольку такие родственники могут играть важную роль в семейной жизни” По делу Олсон суд заявил, что родные братья и сестры могут иметь право на семейную жизнь в рамках отношений между собой, не зависимых от отношений между детьми и родителями, констатировав нарушение шведским правительством ст. 8 в результате разлучения трех родных братьев, взятых под государственную опеку4.

В случаях, когда оспаривалось вмешательство в осуществление права на семейную жизнь Суд рассматривал кровное родство как исходную предпосылку для установления наличия семейной жизни. Вместе с тем, Суд придает значение и тому, что определенные межличностные связи должны наличествовать между лицами, до того, как можно будет сказать, что отношения между этими лицами представляют собой “семейную жизнь” в смысле ст. 8 Конвенции.

В целом, можно отметить, что страсбургское прецедентное право безусловно признает, что права по ст. 8 имеют малолетние дети по отношению к родственникам по восходящей линии родства. Суд даже не считает совместное проживание малолетних детей и их родителей необходимым условием существования “семейной жизни “между ними: “с момента рождения ребенка и в силу самого факта рождения между ним и его родителями, состоящими в браке, существуют узы, составляющие “семейную жизнь”, даже, если родители не проживают вместе - заключил Суд в решении по делу Беррехаб.

Вместе с тем Суд выступает с более жестких позиций при доказывании наличия семейных связей между взрослыми родственниками, особенно, когда заявители оспаривают иммиграционные правила.

Можно констатировать, что распространение “нестандартных” моделей проживания значительно усложнили для Суда определение существования семейной жизни и обязательств государства по отношению к личности, вследствие этого все более широкий спектр межличностных взаимоотношений Суд признает подпадающими под определение “семейной жизни”.

Семья, основанная на браке. Защита в соответствии со ст. 8 всегда распространяется на браки, которые можно охарактеризовать как законные и действительные. Отсутствие законного брака, либо его заключение без намерения создать семью (фиктивный брак), для того, чтобы обойти иммиграционные законы или получить гражданство, может исключить предоставление защиты в рамках действия ст. 8.

Ребенок, родившийся у родителей, состоящих в действительном и законном браке, является ipso iure частью этих отношений, поэтому с момента рождения ребенка и в силу самого факта рождения между ним и его родителями существуют узы, составляющие “семейную жизнь”. Таким образом, взаимоотношения между родителями, состоящими в браке, всегда подпадают под действие ч. 1 ст. 8.

Является ли брак необходимым для осуществления права на семейную жизнь? Статья 8 безусловно применяется к отношениям между матерью и ее ребенком вне зависимости от ее семейного положения. По делу Маркс Суд указал, что, гарантируя право на уважение семейной жизни, ст. 8 предполагает наличие семьи. Статья 8 не делает различий между семьями с “законными” и “незаконными” детьми. Подобное различие не соответствовало бы слову “каждый”. Суд обратил также внимание на то, что Комитет министров Совета Европы считает одинокую мать и ее ребенка единой семьей, ничем не отличающейся от других семей. Таким образом, по мнению Суда, ст. 8 применима к “семейной жизни” с “незаконными” детьми, равно как и семей с “законными” детьми. Следовательно, отношения между одинокой матерью и ее ребенком всегда подпадают под защиту по ст. 8.

О парах, брак которых не зарегистрирован, которые проживают вместе со своими детьми, обычно говорят, что они могут считаться семьей. Это было определено в деле Джонстона где устойчивый характер взаимоотношений (заявителей) и тот факт, что они не отличались от семьи, основанной на браке, убедили суд в вынесении своего решения.

Является ли совместное проживание необходимым для осуществления права на защиту семейной жизни? По делу гражданина Марокко г-на Беррехаб против Нидерландов было установлено, что он состоял в браке с гражданкой Нидерландов. Незадолго до рождения дочери брак был расторгнут, вследствие чего власти Нидерландов отказались возобновить Беррехабу вид на жительство и выслали из страны. Заявитель утверждал, что отказ от предоставления нового вида на жительство после расторжения брака и, как результат, постановление о высылке его из Нидерландов является нарушением ст. 8 Конвенции. В решении по делу Суд указал, что не рассматривает совместное проживание как sine quaпоп семейной жизни родителей и малолетних детей. Суд считает, что отношения между супругами, возникшие вследствие законного и подлинного брака, и подобные отношениям между супругами Беррехаб, должны рассматриваться “как семейная жизнь”, даже если родители не живут вместе.

Конечно, как отметил Суд в решении, последующие события могут нарушить такие отношения, однако в данном конкретном случае все обстояло иначе. Действительно, г-н Беррехаб и его супруга, расторгшие брак, не жили вместе во время рождения дочери и не возобновили совместное проживание после этого, тем не менее до высылки из Нидерландов г-н Беррехаб виделся с дочерью 4 раза в неделю, причем каждая встреча длилась по несколько часов. Частота и регулярность свиданий с дочерью доказывают, что г-н Беррехаб придавал им очень большое значение. Поэтому Суд не может согласиться с тем, что между заявителями была прекращена “семейная жизнь” По этим основаниям Суд постановил, что была нарушена ст. 8 Конвенции и обязал Нидерланды выплатить заявителям 20.000 голландских гульденов в качестве справедливой компенсации.

Таким образом, члены семьи, которые не живут вместе из-за развода или из-за того, что отделены друг от друга, тем не менее, могут претендовать на защиту в соответствие со ст. 8.

Может ли семейная жизнь существовать без совместного проживания или брака? Подход Суда к проблеме может быть показан на примере дела Бугханеми против Франции. Заявитель, уроженец Туниса, прибыл во Францию в 1968 г. и проживал там вместе с семьей (родителями, братьями и сестрами) вплоть до высылки из страны. Заявитель находился в фактических брачных отношениях с гражданкой Франции, родившей ребенка в 1993 г., которого Бугханеми официально признал. Поскольку Бугханеми неоднократно привлекался к уголовной ответственности за совершенные им преступления, министр внутренних дел еще в 1988 г. подписал распоряжение о его высылке из страны на том основании, что его присутствие на территории Франции является угрозой общественному порядку, но заявитель вернулся во Францию и проживал там нелегально. По утверждению г-на Бугханеми, высылка его из страны, произведенная французскими властями, явилась вмешательством в его частную и семейную жизнь и нарушила его права, гарантированные Статьей 8 Конвенции. Суд счел, что сомнения Правительства Франции относительно наличия семейных отношений между Бугханеми и матерью его ребенка не лишены оснований: их совместная жизнь началась, по всей видимости, после его незаконного возвращения во Францию и продолжались один год, а на момент его повторной высылки и за много месяцев до рождения ребенка они уже не жили вместе. Тем не менее, как указано в решении Суда, нельзя прийти к заключению об отсутствии у заявителя частной и семейной жизни во Франции. Заявитель признал, хотя и довольно поздно, рожденного ребенка. В понятие семьи, на котором основана Статья 8, входят и узы, которые существуют между лицом и его ребенком, даже если мать и отец не проживают совместно и независимо от того, рожден ли ребенок в браке или вне его. Хотя эта связь может быть нарушена последующими событиями, это может происходить лишь при исключительных обстоятельствах. Кроме того, как отметил Суд, родители г-на Бугханеми и его братья и сестры проживают на законных основаниях во Франции, и ничто не доказывает, что их не связывают семейные узы. Из-за высылки заявитель оказался разлученным со своими родственниками и ребенком. Таким образом, Суд констатировал, что высылка может рассматриваться как вмешательство в осуществление права, предусмотренного ст. 8.

Ни задержка отцом признания своего ребенка, ни недостаточная финансовая поддержка своего ребенка, ни его решение оставить ребенка на попечение родственникам при эмиграции в одно из государств, участников Конвенции, не были в этой связи признаны в качестве исключительных обстоятельств. Презумпция того, что ст. 8 применяется автоматически к отношениям между одним из родителей и ребенком вне зависимости от их характера, была применена также в деле Содербека, касающегося усыновления. В этом случае было признано, что неженатый отец и его дочь имеют право на семейную жизнь вне зависимости от того факта, что они никогда не проживали вместе и у них не было регулярных контактов.

Применима ли ст. 8 к случаям воспрепятствования созданию семейной жизни? В том случае, когда один из родителей препятствует развитию семейных связей ребенка, возможность семейной жизни может быть достаточным основанием для привлечения к защите ст. 8. Это усматривается из дела Кигана против Ирландии где мать дочери заявителя начала процесс о ее удочерении без согласия или ведома отца, тем самым, лишая его возможности установить тесные личные связи с дочерью. Отношения между заявителем и матерью ребенка продолжались, как отмечено в решении суда, более 2 лет, в течение одного года они проживали совместно. Более того, зачатие ребенка было результатом продуманного решения, и они также планировали пожениться. Их отношения в то время подпадали под понятие семейной жизни в смысле ст. 8. Тот факт, что их отношения впоследствии испортились, меняет данный вывод не больше, чем если бы они были супружеской парой, законно зарегистрировавшей брак и оказавшейся в аналогичной ситуации. Из этого следует, указал Суд, что с момента рождения ребенка между заявителем и его дочерью существовала связь, образующая семейную жизнь. Обращает на себя внимание тот факт, что к такому выводу Суд пришел, несмотря на то, что у них была лишь одна возможность для встречи.

Может ли семейная жизнь существовать без кровной связи? Хотя Суд обращал большее внимание на социальные, чем на биологические аспекты проблемы при определении того, существует ли семейная жизнь, он лишь раз нашел, что семейная жизнь имела место между людьми, у которых отсутствовала кровная связь. В деле Х, У & Z против Соединенного Королевства Суд посчитал, что взаимоотношение между транссексуалом мужчиной (прежде бывшим женщиной) и его ребенком, родившимся в результате искусственного осеменения от донора (AID), составляли семейную жизнь При принятии этого решения Суд признал существенным, что, во-первых, в других отношениях их взаимоотношения были неотличимы от традиционной семейной жизни, а во-вторых, транссексуал, принимал участие в AID-процессе в качестве отца ребенка.

Суд еще не определился с тем, составляют ли сексуальные однополые отношения семейную жизнь. В деле Керкховена против Нидерландов Комиссия не нашла возможности определить, что устойчивые отношения между двумя женщинами и ребенком, рожденной одной из них при помощи AID-процесса, относятся к семейной жизни. Невзирая на то, что они жили вместе, как семья и делили между собой родительские обязанности в отношении ребенка, их требование легального признания было сочтено имеющим отношение только к личной жизни. При рассмотрении этого дела Суд мог бы следовать и созданному им же прецеденту для X, Y & Z, имея в виду, что семейная жизнь включала бы взаимоотношения одного пола вне зависимости от отсутствия кровной связи.

Является ли кровная связь достаточной сама по себе? Тогда как отсутствие биологической связи не препятствует признанию возникших взаимоотношений семейной жизнью, напротив, наличие исключительно кровной или генетической связи еще не является достаточным для данной цели. Таким образом, взаимоотношение между донором спермы и ребенком, родившимся в результате ее использования, обычно не будет достаточным для установления семейной жизни, в смысле ст. 8, до тех пор, пока не появится значимое свидетельство того, что имеются тесные личные связи в дополнение к кровной связи.

Какие другие взаимоотношения составляют семейную жизнь? В случае, когда на рассмотрение Суда попадают иные отношения. Суд устанавливает наличие семейной жизни в каждом конкретном случае, опираясь на представленные факты. В отношении к семье расширенного состава и другим “классификациям” прецедентное право говорит следующее:

• семейная жизнь может существовать между детьми и их бабушками и дедушками, поскольку они играют “значительную роль в семейной жизни”.

• отношения Родных братьев и сестер, как несовершеннолетних так и взрослых, также подпадают под понятие семейной жизни.

• взаимоотношение между дядей или тетей и его/ее племянником или племянницей могут подпадать под понятие семейной жизни в том случае, когда имеется конкретное свидетельство установления тесных личных связей. Так в случае Бойль против Соединенного Королевства заявитель жаловался на отказ в доступе к его племяннику, который был передан под опеку государства. По этому делу было признано, что семейная жизнь существует между дядей и его племянником на основе того факта, что мальчик оставался на уик-энд со своим дядей, который, как считали местные власти, был для него “хорошим отцом”.

• семейная жизнь может существовать между родителями и детьми, рожденными в результате вторичных взаимоотношений, или детьми, рожденными в результате еще одного брака или адюльтера, в частности, когда отцовство ребенка было определено, и у сторон имеются тесные личные связи.