Распространение ядерного оружия в Азии и последствия близкого ядерного конфликта для Росии

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ В АЗИИ И ПОСЛЕДСТВИЯ БЛИЗКОГО ЯДЕРНОГО КОНФЛИКТА ДЛЯ РОССИИ

М.В. Братерский

профессор ГУ-ВШЭ

Последнее десятилетие стало концом монополии членов СБ ООН на ядерное оружие и началом новой эпохи ядерного распространения. Остановить этот процесс не удалось, повернуть его вспядь, видимо, также не удастся. Как представляется, традиционную научно-политическую дискуссию о проблеме нераспространения сегодня следует дополнить дискуссией о распространении ЯО и о том, какие угрозы для России создает появление ядерного оружия у ее соседей на Юге.

Через 10 лет к югу от российских границ, вероятно, могут находиться до 100 – 150 индийских ядерных боеголовок, 70 – 100 пакистанских, 200 – 300 израильских, 30 – 50 иранских. Нельзя исключить, что и Северная Корея все же не откажется от ядерной опции. Все эти страны будут обладать средствами доставки ЯО:

Пакистан - ракетами средней дальности семейства «Хатф» и самолетами F-16;

Индия – ракетами средней дальности «Агни», МБР «Сурья», авианосцами и возможно, БРПЛ;

Иран – ракетами средней дальности семейства «Шехаб»;

КНДР – ракетами средней дальности;

Израиль – ракетами средней дельности «Иерихон», возможно, МБР на базе ракеты «Шавит», крылатыми ракетами на подводных лодках  и самолетами разных типов.

В условиях ядерной дестабилизации Ближнего Востока ядерные амбиции могут появиться у Египта, Сирии, Алжира, Саудовской Аравии и Ливии, при отсутствии прогресса в отношении ядерной программы КНДР в Северо-Восточной Азии – также у Южной Кореи, Тайваня, Японии.

В ближайшие годы возрастет вероятность использования ядерного оружия в межгосударственных и идеологических конфликтах на расширенном Ближнем Востоке, Южной Азии и Северо-Восточной Азии.

Основная опасность применения ядерного оружия исходит из нескольких конфликтных ситуаций, где действуют несистемные по отношению к своему окружению режиму: государственно оформленные иранский, израильский, пакистанский, северокорейский и неоформленные пока государственно пассионарные исламские движения.

Основную угрозу для международной безопасности представляет не столько сам факт происходящего распространения ядерного оружия, сколько реальная возможность его использования экстремистами в хаосе развала существующего политического режима (Пакистан, КНДР), или, при превышении «разумного уровня самообороны», гипертрофированно революционным иранским режимом, или Израилем при угрозе уничтожения еврейского государства.

Ядерное оружие (или оружие с радиоактивным компонентом – «грязная бомба», диверсии на атомных объектах) может приведено в действие по одному из двух сценариев.

В первом случае, более вероятном, ядерный акт будет носить негосударственный, «анонимный характер». Радиоактивное заражение или ядерная атака будут организованы идеологизированными силами и не преследовать рациональных военно-стратегических целей. Такими актами могут стать «удары возмездия» рушащегося режима КНДР или действия исламистских пассионариев.

Второй сценарий носит государственный характер и имеет в своей основе эскалацию межгосударственного конфликта до уровня, когда одна из сторон применит ядерное оружие. Особенность данного сценария состоит в том, что уровень перехода конфликта в ядерную фазу  на Юге ниже, чем на Севере. На Севере уже более 40 лет в повестке дня не стоит вопрос выживания государств – такая проблема остро стоит перед Израилем, Ираном, Пакистаном и КНДР. Государства Юга (кроме Израиля, возможно) еще не выработали иммунитет против соблазна использовать ядерное оружие как инструмент войны. Наконец, и внутренняя, и внешняя политика указанных государств сильно идеологизирована, что вносит элемент иррациональности в процесс принятие решений по вопросам национальной безопасности.

Международная ситуация в Азии и перспективы возникновения и эскалации межгосударственных конфликтов в ядерные будет во многом определяться появлением на политической арене новых региональных держав – малоуязвимых в военном отношении, крупных, экономически и демографически  быстрорастущих стран, претендующих на лидирующую роль в своих регионов и обладающих (или стремящихся обладать) ядерным оружием. В настоящий момент на эту роль претендуют три страны: Иран, Пакистан и Индия.

1. РАЗВИТИЕ СИТУАЦИИ ВОКРУГ ИРАНА

К 2020 население Ирана составит около 80 млн. человек, он будет обладать самыми многочисленными ВС на Среднем Востоке (за исключением, может быть, Пакистана), средствами доставки ЯО – баллистическими ракетами «Шихаб» и собственно ядерным оружием (видимо, урановыми боеголовками.) Иран будет соперничать с Россией за распоряжение энергоресурсами Каспия и Средней Азии, находиться в напряженных отношениях с соседними арабскими странами, с Пакистаном и США и балансировать на грани войны с Израилем. Конфликт с применением ядерного оружия может развиться по любой из указанных ниже линий.

Усилится противостояние иранской и арабской цивилизаций. Основным фактором, определяющим взаимоотношения Ирана и его арабских соседей, будут оставаться противоположные национальные интересы Ирана и арабских государств. Это противопоставление укрепляет иранское видение истории, согласно которому арабо-исламское завоевание Ирана в VII веке привело к трагической гибели выдающейся доисламской цивилизации Персии. Подобное отношение к арабам поддерживалось персидской литературой в течение веков, а военные конфликты последних десятилетий лишь укрепили его.

Другим фактором, усилившим антиарабские настроения в Иране, стало то, что многие арабские режимы считают Иран, единственную неарабскую страну региона, «периферией арабского мира». Неоднократные попытки арабских лидеров переименовать Персидский залив в «Арабский залив» только усиливали недоверие иранцев к арабским странам.

Все большее вовлечение «отдаленных» арабских государств в дела Персидского залива способствовало тому, что начиная с 1970‑х годов Иран должен был учитывать в своей внешней политике не только фактор стран-соседей, но и весь арабский мир. Особенно ясно это стало во время ирано-иракской войны 1980–1988 гг. Тогда все арабские страны, за исключением Сирии и Ливии, встали на сторону Ирака и оказали Саддаму Хусейну финансовую и военную помощь. Участие «внешних» арабских режимов в конфликте, во-первых, сгладило неравенство Ирана и Ирака в территории, населении и военной мощи. Во-вторых, с этого момента отношения Ирана с соседними арабскими государствами стали существенно зависеть от общеарабских политических процессов.

Другой аспект ирано-арабских противоречий – отношения с Лигой арабских государств. Цель Лиги – укрепление арабского единства и в конечном счете создание объединения арабских государств наподобие Европейского Союза. Иран, не будучи арабской страной, из этих процессов исключается, и это не может его не беспокоить.

Не будут разрешены территориальные споры Ирана с соседями. Многие годы отношения между Ираном и соседними арабскими государствами залива осложняются территориальными спорами. С точки зрения Ирана уже в течение двух веков происходит культурное и территориальное «выталкивание» Ирана из зоны Персидского залива.

Один из давних территориальных споров – так называемый «Арабистан» («Хузистан» в персидской терминологии) – территория в устье реки Шатт-эль-Араб. До XX века основную часть населения там составляли арабы, однако с началом разработки нефтяных месторождений туда переселилось много иранцев. До 1945 г. граница была открыта, и арабы из южной части Персидского залива свободно посещали эти территории. В 1950 г. Иран закрыл границу. В Иране считают, что до арабского завоевания эти земли принадлежали Персидской державе и являются иранскими. С точки зрения практически всех арабских государств «Арабистан» – такая же арабская территория как и Палестина, и так же незаконно удерживается иностранной державой. В течение всех 1970‑х годов Ирак поддерживал разнообразные фронты освобождения Арабистана, а одной из причин ирано-иракской войны как раз и было освобождение «исконных» арабских территорий.

До 1971 г. Иран претендовал на остров Бахрейн. Под давлением Великобритании он снял свои претензии, но сумел воспрепятствовать присоединению Бахрейна к Объединенным Арабским Эмиратам. Территориальный спор как таковой на сегодняшний день исчерпан, хотя при определенных обстоятельствах Иран может потребовать усиления своего экономического и политического присутствия на острове.

Еще один территориальный спор между Ираном и соседями идет вокруг островов Абу-Мусса и Большой и Малый Тумб. Исходя из стратегических соображений в начале XX века Великобритания приказала шейху Шарджи взять под свой контроль о-ва Абу-Мусса и Большой Тумб. Иран не признавал этого решения вплоть до ухода англичан из Персидского залива, и в 1971 г. занял их с молчаливого согласия Великобритании. Вопрос не решен и сегодня: ОАЭ настаивает на возвращении островов под свою юрисдикцию, мотивируя свое требование тем, что там живут исключительно арабы.

Еще более обострятся религиозные противоречия в регионе Персидского залива.. По Персидскому заливу проходят границы размежевания двух ветвей ислама: на севере залива преобладают шииты (в основном иранцы), а на юге – сунниты (в основном арабы). Следует принять во внимание несколько особенностей религиозной картины региона.

Во-первых, официальной религией в одной из мощнейших стран региона – Саудовской Аравии – является не просто суннизм, а ваххабизм, названный так по имени его основателя Мухаммеда ибн Абдаль Ваххаба. Ваххабизм – крайне догматичное течение, которое рассматривает шиитов (и арабов, и иранцев) не как заблудших мусульман, а как отступников. В свою очередь, правивший в Иране Аятолла Хомейни обвинял саудовцев в том, что они исповедуют не настоящий ислам, а «американский ислам», подчеркивая тем самым центральное противоречие политической жизни Саудовской Аравии между проамериканской внешней политикой и претензией на религиозное лидерство в исламском мире.

Во-вторых, во многих государствах Персидского залива существуют достаточно большие шиитские меньшинства – до 40% в Кувейте, а в Ираке и Бахрейне шииты составляют большинство. Правящие же элиты во всех здешних государствах принадлежат к суннитам и подвергают шиитское население дискриминации. Шиитские общины испытывают существенные ограничения в экономической области, в доступе к образованию и политической деятельности. Возникающая напряженность в отношении шиитов выливается в недоверие к ним и в подозрения по поводу симпатий шиитов к Ирану.

Будут усиливаться разногласия по поводу нефтяной политики между Ираном и арабскими странами Персидского залива. Основным богатством и источником экономического развития всех стран субрегиона является нефть. Вместе с тем, среди разных стран ее запасы распределены неравномерно, особенно если сравнить соотношение запасов нефти в разных странах к численности их населения. Иран при населении в 65 млн. человек обладает запасами в 89,7 млрд. баррелей, Ирак при населении 22 млн. имеет 112 млрд. баррелей, Саудовская Аравия с населением 21 млн. человек владеет 261 млрд. баррелей. Нельзя сказать, что Иран беден нефтью, но в сравнении с Саудовской Аравией по показателю запасов нефти на душу населения позиции Ирана выглядят достаточно скромно, в 12, 4 раза меньше. При нынешних темпах добычи Иран исчерпает свои запасы через два-три десятилетия. Осознание этого факта Ираном и арабскими государствами привело к возникновению различной ценовой политики на нефть и к противоречиям по вопросу об объемах добычи нефти. Уже с 1960‑х годов Иран настаивал на сокращении добычи и на повышении мировых цен на нефть, чтобы обеспечить более высокий уровень инвестиций в экономику и снизить свою зависимость от экспорта нефти. Арабские государства, в свою очередь, предпочитали держать мировые цены на низком уровне.

Обострятся отношения с Ирана с Пакистаном. Учитывая развитие событий в регионе, Тегеран обратил большее внимание на отношение со своими соседями на Востоке. С одной стороны, он пытается компенсировать американское военное присутствие в Ираке и Афганистане улучшением отношений с Индией, с другой стороны – развивает связи с Китаем и Россией.

              Исторически, ирано-пакистанские отношения полны противоречий. До конца 1970-х гг. Иран и Пакистан поддерживали хорошие отношения, входили в один военный блок и выступали в «холодной войне» на одной стороне. Эти отношения, однако, были нарушены антишахской революцией в Иране в 1979 г., когда  на первый план в отношениях двух стран вышли противоречия.

              Обе страны, и Иран, и Пакистан, являются исламскими, однако Иран является в основном шиитской страной, а Пакистан – суннитской. С приходом к власти в Пакистане генерала Зия-уль-Хака Пакистан сделал акцент на исламизации внутренней жизни и внешней политики страны. С точки зрения Ирана, однако, пакистанская политика отражала лишь специфическое суннитское видение проблем, и была неприемлема для шиитов. В Пакистане и прилегающих территориях рос суннитский экстремизм – обеспокоенный Иран стал в свою очередь экспортировать шиитский экстремизм, чтобы сбалансировать рост влияния суннизма в регионе. Обострившиеся взаимоотношения между соседями еще более ухудшились с началом войны в Афганистане. Иранский режим абсолютно не устраивала политика Зия-уль-Хака, который стал проводником американского военно-политического присутствия в Пакистане и Афганистане, но в той же степени Тегеран противился и военному присутствию СССР в Афганистане.

              Иран вооружал и поддерживал шиитские партизанские отряды, воевавшие против СССР, и сохранил с ними связи и после вывода советских войск из Афганистана в 1989 г. Приход к власти в Афганистане суннитского Талибана еще более усилил подозрения Ирана по поводу растущего влияния Пакистана в регионе и  обострил отношения между Ираном и Пакистаном.

              Иран, Индия (и Россия) поддерживали во внутри-афганском конфликте Северный альянс, что еще более укрепило Пакистан в его анти-иранской              политике. В свою очередь, Иран был крайне возмущен тем, что Пакистан не предпринял никаких мер, с тем чтобы предотвратить убийство талибами группы иранских дипломатов в г. Мазари-Шарифе в 1998 г.

              После свержения в Афганистане режима талибов и пересмотра Пакистаном своей про-талибской политики, в ирано-пакистанских отношениях появились элементы сотрудничества (были проведены совместные военно-морские учения, две страны поддерживают проект газопровода из Ирана в Индию через территорию Пакистана), но элементы соперничества все же преобладают. Иран обвиняет Пакистан в американском военном присутствии в Афганистане и в Средней Азии, подозревает Пакистан в сотрудничестве с США, направленном против Ирана. Пакистан, в свою очередь, видит руку Ирана в постоянных беспорядках в провинции Белуджистан. Несмотря на отдельные элементы сотрудничества, Иран и Пакистан являются соперниками в течение десятилетий, и в этом контексте весьма трудно объяснить пакистанско-иранское ядерное сотрудничество – имеется ввиду передача главой пакистанского ядерного проекта Абдул Кадир Ханом технологии обогащения урана Ирану в 1980-х – 1990-х гг. Не исключено, что объяснения этому сотрудничеству следует искать самое простое: Иран был готов заплатить большие деньги за технологии обогащения, а пакистанские военные хотели заработать и «наказать» США за то, что те прекратили сотрудничество с Пакистаном после вывода советских войск из Афганистана.