Публичное администрирование

Отсюда предельная актуальность государственной политики, которая  должна закрепляться государственно-правовыми  структурами, быть известной и понятной обществу. Когда-то, обобщая многовековой опыт человеческого развития, Карл Поппер писал: "Мы должны понять, что  все политические проблемы в конце концов носят институциональный характер ,что поэтому в политике важны не столько личные мнения, сколько юридическое оформление политических проблем, и что прогресс на пути к равенству можно обеспечить только с помощью институционального контроля над властью". В идеале государственная политика представляет собой оптимальный синтез объективных тенденций общественного развития и преобладающих субъективных суждений людей о своих интересах в нем. В известном смысле она дистанцируется от политики конкретных политических сил, даже составляющих в тот или иной момент большинство в представительных органах власти. Во-первых, необходимо, чтобы ее в какой-то мере разделяло и меньшинство, иначе будут непреодолимые трудности при ее реализации. Во-вторых, такая политика должна быть достаточно устойчивой, стабильной, обладать исторической перспективой. Втретьих, в ней должно содержаться объединяющее начало, направленное на позитивное развитие общества.

В каждом государстве его  политика формируется под влиянием многих обстоятельств, является стечением  определенных факторов, бывает весьма конъюнктурной и весьма персонифицированной. Но можно выделить и общие (широкие) социальные критерии, по которым государственная  политика может "измеряться" в  длительном временном интервале. Ведь как для человека, так и для  общества, государства существуют универсальные  явления и ценности, которые всегда нужны и в которых заключены  реалии жизни. С такой точки зрения конструктивность государственной  политики всегда можно оценивать  под углом того, насколько она  способна:

а)обеспечивать рациональное и эффективное использование наличного ресурсного, производственного, трудового и интеллектуального потенциалов страны;

б)активизировать труд, непосредственно выходящий на интересы человека и реально влияющий на уровень и качество удовлетворения человеческих потребностей;

в) изменять условия, производительность и социальную результативность труда  и, следовательно, увлекать за собой  людей и создавать факторы  роста их благосостояния.

Одним из недостатков этого  переходного процесса является

незавершенность построения коммуникативного взаимодействия гражданского

общества и структур публичной  власти. Встает задача не только укрепить

слабые общие управленческие коммуникации, но еще и добавить им

недостающее качество (в  том числе за счет гражданского ресурса,

самодеятельности местного сообщества). То есть, по сути необходимы новые коммуникативные средства.

В этой связи актуальность приобретает рассмотрение социальной

составляющей используемого  обществом и государством коммуникативного пространства в ином ракурсе и с иной мерой ответственности. В нашем современном обществе с удовлетворением констатируются революционный прорыв в сфере коммуникационных сетей и технологий, глобальность информационных

процессов и в то же время  весьма нерешительно предлагаются более

современные способы и  формы сотрудничества в этом новом  социальном

пространстве. Между тем  глобальные сети радикально изменили характер

общественных связей, информационного  обмена, степень открытости власти,политики, бизнеса, а с ней и качество и количество диалоговых форм вповседневной жизни, социальных групп и структур. Применительно

к отношениям власти и общества и в интересах социального  прогресса

возможности прямого диалога  расширяются несравнимо.

Эти обстоятельства определяют актуальность исследования

коммуникативного взаимодействия гражданского общества и структур

публичной власти с целью  повышения роли этого важного  ресурса в

управлении делами общества и государства.

 

Серьезное значение для последующего развития теории

коммуникативного действия имели фундаментальные работы по проблемам политической коммуникации, появившиеся в конце 1940-х начале 1950-х годов.

Основателями нового направления  выступили представители двух

американских научных  школ: сторонники использования кибернетики  в

анализе социальных систем (К. Дейч, ставший инициатором разработки моделей политической коммуникации) и сторонники структурно-функционального подхода к изучению явлений политической жизни (Г.

Алмонд, Дж. Коулмэн и др.). Свое отражение в выдвинутых ими  концепциях нашли те сущностные социологические аспекты, которые касаются оценки поведения больших масс людей и их отношения к процессам достижения и удержания власти в обществе, включая электоральные коммуникации.

Последовательное развитие теории межличностных, культурных, социальных, политических, массовых коммуникаций получили в трудах многих известных ученых — Х. Арендт, Ж. Дюрана, Ж.М.

 Коттре, П. Лазарсфельда, М.Маклюэна, Р. Мертона, Н. Лумана, Т. Парсонса, Ю. Хабермаса, Т.  Шибутани,А. Шюца и др.

Особое место в данном ряду занимают исследования Ю.Хабермаса  по теории коммуникативного действия, давшего трактовку такого

действия как мегатипа всех видов социального действия, а также выводы Н.Лумана о решающей зависимости понятия общества от понятия 

и интеракционистской моделью  Т. Ньюкомба.

Диалогическая модель социальной коммуникации приблизила научное сообщество к реализации идей, отражающих тенденции пореформенных лет и концепции развития социального, управленческого и государственно-частного партнерства, которые отвечают целям формирующегося в интересах граждан коммуникативного взаимодействия, диалога структур общества и публичной власти.                                             В целом, тем не менее, проблематика коммуникативных взаимодействий

гражданского общества и  структур публичной власти в аспекте  социологии

управления оказалась  разработанной недостаточно.

 

Гражданское общество и его  организации

При анализе нашего гражданского общества волей-неволей приходится решать разноуровневые задачи: применять  понятийный аппарат стандартной  теории к описанию далеких от «стандарта»  отношений между людьми, институтами  и организациями в российской социально-политической системе и  одновременно фиксировать те феномены, которые или ускользают из описания в терминах этой теории, или описываются  явно неадекватно. В политических дискуссиях о проблемах гражданского общества в России доминирует один мотив: в  России слишком громоздкое государство  и слишком слабое гражданское  общество. Без сильного гражданского общества не может быть реально сильного государства. Поэтому для процветания  страны надо укреплять государство, делать его более компактным (строить  вертикали власти), а наше гражданское  общество надо развивать по примеру  тех стран, где гражданственность  сильнее. В качестве образца для  подражания берутся европейско-американские гражданские общества, в которых  есть сильные организации гражданского общества, решающие проблемы граждан силами самих граждан — без участия государства или с его минимальным участием.

 

Развитие гражданского общества согласно доминирующему мнению, невозможно без импорта его образцов, осуществляемого сейчас иностранными организациями гражданского общества (в том числе оказывающими финансовую и организационную поддержку собственно российским организациям). Но в нашей стране, как считают политики и чиновники, нужно создавать отечественные образцы гражданских взаимодействий, в частности, как воплощений «национальной идеи» (которая много лет, оказывается, скрывалась от агрессивного государства в русском языке, в традициях, или, по версии некоторых идеологов, в «зонах»).

Однако почти двадцатилетний опыт импорта и самопальной разработки гражданско-правовых отношений показал, что организации гражданского общества, созданные государством или сделанные  по внешнему образцу, выживают только при постоянной внешней же финансовой и организационной подпитке, не врастают в наш быт.

Но нельзя сказать, что  их существование совсем уж никчемно. Наши граждане научились использовать отечественных и зарубежных благодетелей «конкретно», обращая разного рода помощь в свою пользу. Они прибедняются перед иноземными и отечественными организациями гражданского общества — точно так же, как прибедняются перед чиновниками, чтобы получить какое-то благо: грант, связи, юридическую  помощь, — которым может наделить благодетель. И естественно, они  хотят, чтобы халявы было побольше, а выбор побогаче.

 

За последние десятилетия  государством зарегистрированы сотни  тысяч разного рода общественных организаций. Часть из них выполняет  функции, которые нормативно приписываются  организациям гражданского общества. Это организации, может быть, и  не всегда зарегистрированные, но вполне действенные и не публичные. И  уж совсем не политизированные. Другие организации даже возникнув самочинно, вскоре превращаются в аналоги подразделений  государственного аппарата с их формальной иерархией, выполняющие прописанные  государством функции. Если организация  гражданского общества учреждается  государством, ее превращение в госконтору происходит в момент организации, что  усиливает сетования организаторов  на слабость гражданского общества и  стимулирует еще бoльшие государственные  усилия по его развитию. Заклинания на тему необходимости и важности развития гражданского общества стали  общим местом публичных выступлений  политиков и чиновников.

Тем не менее, не функциональность построенных по внешнему образцу организаций гражданского общества вовсе не равносильна отсутствию собственно гражданского общества. Вполне вероятно, что наше гражданское общество так устроено, что отторгает чужеродные организационные формы.

 

Гражданское общество: Первые шаги / Под ред. А.Сунгурова. СПб., 1999.

 

Гражданское общество: теория, история, современность / Отв. ред. З.Т.Голенкова. М., 1999.

 

Красин Ю.А. Публичная  сфера и публичная политика. Российские проблемы // Россия в условиях трансформаций. Историко-политологический семинар: Материалы. Выпуск №25. М., 2002.

 

Ловелл Д. Доверие и  политика в посткоммунистическом обществе // Pro et contra, 2002. № 3.

 

Перегудов С.П. Гражданское  общество как субъект публичной  политики // Полис. 2006. №2.

 

Политология в вопросах и  ответах: Учебное пособие для  вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. М., 2001.

 

Сморгунов Л.В. Сетевой подход к политике и управлению // Полис. 2001. №3.

 

 

Взаимодействие гражданского общества и структур публичной власти.

Предмет исследования – коммуникативное взаимодействие

гражданского общества и  структур публичной власти как управленческий

процесс. 

Рабочие гипотезы исследования:

1. Управление государственными  делами с применением коммуникаций

управленческого партнерства  гражданского общества и структур публичной

власти эффективнее информационной работы органов государственной  власти

среди неорганизованного  населения в части создания устойчивого

положительного отношения  к власти у значительной части  электората и

участия населения в управлении делами государства и общества.

2. В современных условиях, когда структуры гражданского

общества только формируются, приоритет в управлении взаимодействием

гражданского общества и  структур публичной власти принадлежит  органам

государственной власти, а  наиболее приемлемая форма такого управления —

коммуникативный диалог, осуществляемый путем разработки и принятия

целевых программ и осуществления  социальных проектов.

1. Концепция управления  коммуникативным взаимодействием

гражданского общества и  структур публичной власти, основное содержание

которой состоит в следующем:

а). Под коммуникацией  понимается системный процесс познания и

действия, связывающий средствами общения и обмена информацией  все

структуры общества с целью  воспроизводства жизнедеятельности  людей,

управления социальным порядком, ретрансляции социокультурного опыта,

поддержания и развития гуманистических  начал сотрудничества, партнерства,

широкого общественного  и гражданского диалога.

б). Обеспечение эффективности  коммуникации рассматривается как

исходная позиция при  постановке и решении управленческих задач

взаимодействия гражданского общества и структур публичной власти. Такое

взаимодействие имеет  не иерархический, а партнерский  характер. В

соответствии с этим управленческое партнерство характеризуется через

следующие организационные  принципы: единство звеньев властной

(управленческой) вертикали  независимо от их институциональной

принадлежности; субординацию и координацию компетенций субъектов

управленческого партнерства; консолидацию сил власти и гражданских  сил

общества (местных сообществ); паритет интересов федеральных, региональных

и муниципальных органов, принадлежащих к общегосударственной  системе

управления; баланс управляемости  в условиях координируемого

межорганизационного взаимодействия; совместимость разнозвенных

политических и управленческих практик; единство информационного

пространства в рамках управленческого партнерства; свободный  выбор форм

партнерства и его организации. Коммуникации управленческого партнерства