Марксистская экономическая теория

Во-вторых, Маркс пытается проследить внутреннюю логику развертывания  экономического кризиса. Ключевую роль играют при этом три положения :

• Зависимость инвестиционной активности от нормы прибыли;
• Обратная зависимость между уровнем заработной платы и нормой прибавочной стоимости ( прибыли );
• Наличие «резервной армии труда», т.е. постоянное превышение предложения над спросом на рынке рабочей силы.

Логику рассуждений Маркса можно реконструировать следующим  образом :

• Период экономического подъема характеризуется наличием стимулов к накоплению капитала и, следовательно, растущим спросом на рабочую силу, который ведет к сокращению безработицы, повышению заработной платы и снижению нормы прибыли;
• Подъем обрывается кризисом перепроизводства, когда падение нормы прибыли достигает такой точки, что стимулы к накоплению капитала перестают действовать и чистые инвестиции прекращаются; кризис проявляется в резком падении совокупного спроса, прежде всего инвестиционного;
• Кризис ведет к резкому увеличению «резервной армии» и как следствие падению реальной заработной платы, а также снижению цен и обесцениванию накопленных капитальных запасов;
• Снижение зарплаты и обесценивание запасов в свою очередь вызывают повышение нормы прибыли, что восстанавливает стимулы к накоплению капитала, возвращая ситуацию к исходной точке.

Подобный воспроизводственный  цикл позволил Марксу совместить в  единой теоретической схеме идею регулярности воспроизводственного процесса с идеей системного процесса с  идеей системной обусловленности  экономических кризисов.

В-третьих, Маркс обратил  внимание на то, что, раз начавшись, подобный цикл закономерно приобретает  повторяющийся, регулярный характер, поскольку  получает материальную основу в виде цикла обновления основного капитала. Кризис синхронизирует выбытие оборудования, а с началом фазы подъема аналогичным образом создает условия для его новых единовременных массовых закупок и, соответственно, синхронизации процессов его изнашивания, последующего выбытия и новых массовых закупок. Выделение материальной основы 10 – летних циклов развития производства при капитализме – важное теоретическое достижение Маркса.

2. Политэкономия – наука о производственных отношениях

2.1 Отчуждение труда

«Отчуждение» - понятие гегелевской  философии. Непосредственно Маркс  заимствовал его у своего современника немецкого философа – гегельянца Л. Фейербаха, который использовал  это понятие при анализе религиозного сознания. По Фейербаху, религия –  продукт творческого воображения  человека. Но, будучи однажды придуманными, боги затем начинают «жить» собственной  жизнью – становится предметом веры, обретают своих служителей; те в  свою очередь организуются в церковную  иерархию , обзаводятся землями, имуществом и банковскими счетами. В результате религия, будучи сама продуктом человеческой фантазии, обретает власть над сознанием людей. Это превращение продукта в нечто господствующее над его творцом Фейербаха и называл отчуждением.

Маркс увидел здесь аналогию с социально – экономическими явлениями, а именно с отношениями  между трудом и капиталом. Как  и почему богатство общества, его  прогресс – все то, что создано  трудом человека, - оказывается чуждым, часто враждебным самим рабочим? Почему, например, фабричный труд ( наиболее  производительный во времена Маркса ) действовал на рабочих отупляюще, превращая их в простой придаток машин; почему замена ручного труда машинами нередко оборачивалась лишь ростом безработицы; наконец, почему созданное человеком материальное и культурное богатство находится в частной собственности меньшинства, тогда как его действительные творцы – трудящиеся лишены не только контроля над ним, но часто и доступа к нему?

Анализируя этот процесс  отчуждения, Маркс начинает с простого: рабочий трудится на фабрике, но продукт  фабрики принадлежит не ему, а  владельцу средств производства – капиталисту. Продукт труда  оказывается чужим для его  создателя – это первая, простейшая форма отчуждения труда. Но вслед  за этим чужой и чуждой рабочему становится и его собственная  деятельность – он не заинтересован  в том, что делает; его труд вынужденный  он приходит на фабрику только для того, чтобы заработать себе на жизнь. Эта жизнь начинается для него только за воротами фабрики. В результате происходит еще одно превращение: рабочий не воспринимает свой фабричный труд как нечто значимое, как свое участие в создании общественного богатства. Это ведет к утрате общественного, общекультурного смысла человеческой деятельности. Тем самым жизнь человека как полноправного представителя человечества или, по выражению Маркса, родовая жизнь человека – низводится до роли средства для поддержания его индивидуальной жизни.

Всеобщее отчуждение рабочего от окружающего его общества составляет главную тему экономических исследований Маркса. «Капитал» - это развернутый  ответ на вопросы, поставленные им в  теории отчуждение труда. В своей теории эксплуатации труда Маркс прослеживает всю «историю» прибавочной стоимости: каким образом она формируется из продукта труда, как она возвращается в производство в виде нового капитала и как замыкается этот цикл «самовозврастания» капитальной стоимости. Маркс показывает, что «самозрастание» капитала – это особая, присущая капитализму форма общественного прогресса. В ее рамках собственник капитала не только получает власть над трудом нанятого им рабочего, но и подчиняет своим целям сами условия его труда и найма: технологию и организацию производства, направленность технического прогресса, даже характер потребительского спроса. Извлечение прибыли становится самоцелью, подчинение труда капиталу приобретает устойчивый всесторонний характер.

2.2 Товар как вещевое отношение

Отчуждение, власть, господство и подчинение – темы, необычные  для классической политической экономии, и в то же время центральные  для Маркса. Именно с их разработкой  связана специфика марксистской политической экономии как теории, имеющей свой особый предмет –  производственные отношения.

Первоначально свой подход Маркс демонстрирует при анализе  товара как элементарной формы богатства  в рыночной экономике. На примере  понятия «товар» Маркс выделяет три уровня рассмотрения экономических  явлений.

Первый уровень – физическое бытие товара. Для обыденного сознания всякий товар – это прежде всего некоторая полезная вещь, конкретная потребительная стоимость. Изготовление ( заготовка ) таких вещей – конкретные технологические процессы, будь то сбор лесных ягод, выпечка хлеба, отливка металла или постройка дома. В любом случае это процесс труда, или, по определению Маркса, «целесообразная деятельность для созидания потребительных стоимостей, всеобщее условие обмена веществ между человеком и природой, вечное естественное условие человеческой жизни»¹³.

Второй уровень рассмотрения товара – стоимостный. В этом случае отдельный товар выступает уже  не сам по себе – он понимается как  составная часть совокупного  продукта труда общества. Как стоимости  все товары соизмеримы. Величина их стоимости определяется количеством  труда, затраченного на их производство. Данный подход – не что иное, как  рикардианская трудовая теория стоимости, наиболее совершена для своей  эпохи попытка осмыслить внутреннюю взаимосвязанность рыночного хозяйства. Это была теория «естественного состояния», т.е. теория, описывающая мир, в котором труд распределен между различными видами производств пропорционально, товары обмениваются на рынке в состоянии с их стоимостями, а затраты труда разного вида и качества сведены к единой мере. Короче говоря, отношения между людьми ( товаропроизводителями ) представлены здесь как технологически взаимно согласованные отношения их продуктов, а отношения между основными классами общества – как соотношение долей общественного продукта. Вспомним, что долгосрочная динамика нормы прибыли у Рикардо определяется изменением именно технической  пропорции – ростом удельных затрат в земледелии. Эту же систему жестких пропорций явно имеет в виду и Дж.Ст.Милль, когда пишет о независимости законов производства от воли людей.¹⁴

Экономисты – классики знали, что в хозяйственной практике теоретические предпосылки, как  правило, не соблюдаются, но они верили, что «естественное состояние» - эта  точка устойчивого равновесия, к  которой силы рыночной конкуренции  подталкивают реальную экономику. Сам  механизм рыночной конкуренции был  интересен для них лишь постольку он подтверждал, как предполагалось, их веру в «естественное состояние», а следовательно, и значимость их теории.

Согласно Марксу, оба эти  уровня рассмотрения товара недостаточны, так как они применимы к  продукту труда при любом типе общества и не отражают специфику  товара как предмета рыночного обмена. В дополнение к этим подходам Маркс  развивает принципиально иной взгляд на товар, представляя его как  производственное отношение между  людьми. Его трактовка товара включает два аспекта, которые можно условно  назвать структурным и функциональным.

В структурном аспекте  взаимоотношения товаропроизводителей Маркс противопоставляет отношениям между участниками производства в нерыночных экономиках. В любом обществе производство совокупности благ, удовлетворяющих человеческие потребности, складывается из определенного набора взаимосвязанных трудовых функций. Соответственно, в любом обществе возникает задача координации этих функций, прежде всего пропорционального распределения между ними совокупного рабочего времени. В гипотетическом хозяйстве Робинзона на необитаемом острове эта задача сводилась бы к распределению его собственного времени, а её решение было бы в его исключительной воле. В феодальном поместье и патриархальной крестьянской семье аналогичные трудовые функции распределялись между разными людьми, так что координация функций перерастала в координацию их исполнителей. Впрочем, в обоих случаях, как и у Робинзона, координатором выступала единая воля, будь то хозяина – феодала или главы семьи. Но здесь уже в отличие от хозяйства Робинзона воля координатора была отделена от воли координируемых, и между участниками производства складывались определенные общественные отношения, будь то отношения господства и подчинения между феодалом и его крестьянином или отношения семейного старшинства в крестьянском хозяйстве. И в том и в другом случая речь шла об отношениях личной зависимости, установившихся до и независимо от выполнения их участниками каких-либо производственных функций.

Иначе обстоит дело в обществе товаропроизводителей. Здесь, как и  в предшествующих случаях, труд каждого  товаропроизводителя – это звено  в общественном разделении труда, частица  совокупного общественного труда, поэтому каждый товар изначально предназначен для продажи, и каждый товаровладелец жизненно заинтересован в его обмене на другие товары, удовлетворяющие его собственные потребности. Однако в этом случае разделение труда не подкрепляется какой – либо координирующей волей. Речь идет об отношениях людей – атомов, лично друг от друга не зависящих, как правило, даже незнакомых. Единственный и непременный посредник в таких отношениях – товар. Координация деятельности осуществляется здесь лишь косвенно и задним числом, после того как произведенные товары вынесены на рынок. Именно  в этом смысле продукт, понимающий форму товара, предполагает особые отношения между участниками производства – отношения атомизированных частных производителей. Это структурный аспект товарного отношения.

Мысль Маркса не сводится ни к банальному выводу, что рынок  – необходимый механизм координации в условиях разделения труда, ни к столь же банальному наблюдению, что рыночная конкуренция имеет стихийный характер. Главный тезис Маркса состоит в том, что в обществе товаропроизводителей производственные отношения закономерно принимают форму вещных отношений ( в противовес личным отношениям в прежних типах хозяйства ). Причем речь идет вовсе не о стандартном приеме экономистов-классиков, сводивших отношения людей к соотношению их продуктов. Вещи в данном случае – не представители людей, а активные посредники в их взаимоотношениях. В этом случае товарное отношение рассматривается в аспекте его функционирования в процессе рыночной конкуренции.

Интерес к механизму рыночной конкуренции был характерен не только для Маркса. Инициаторы маржиналистской революции, приведшей в конечном счете к формированию современной микроэкономики, также стремились к теоретическому осмыслению этого явления. Однако их главный интерес был связан с процессом формирования рыночных цен, тогда как Маркс фокусировал внимание на другой стороне дела – на динамике отношений между самими товаропроизводителями. Колебания спроса и предложения, ведущие к установлению равновесной цены, сопровождаются драматическими процессами расслоения производителей: обогащением одних, массовыми разорениями других. Именно в этих процессах вещи ( товары ) как бы отделяются от их владельцев и начинают жить собственной жизнью: в рыночную конкуренцию вступают не сами товаровладельцы – только их товары. Судьба же товаровладельцев становится всего лишь ставкой в этой конкурентной борьбе. Маркса постоянно интересует вопрос о том, насколько устойчивы выявленные им производственные отношения, каковы механизмы, которые их закрепляют в динамичной хозяйственной среде или, напротив, подрывают, предопределяя направленность их эволюции или трансформации. Так, говоря об обществе товаропроизводителей, Маркс часто отталкивается от гипотезы простого товарного производства – экономического строя, в котором каждый товаропроизводитель создает свой продукт собственным трудом. Анализ этого гипотетического строя дает Марксу пример неустойчивой системы производственных отношений. В таком обществе те, кто в результате расслоения обогатился, не смогли бы развивать свое производство без привлечения дополнительной рабочей силы, а те, кто разорился, оказались бы просто без средств существования. Только возможность покупать дополнительную рабочую силу – для первых, и возможность её продавать – для вторых открывает путь к разрешению противоречия на почве рыночного хозяйства. Но это значит, что производственные отношения, складывающиеся между однородными контрагентами – товаропроизводителями, закономерно эволюционируют в сторону капиталистических производственных отношений, перерождаясь в отношения неоднородных контрагентов: тех, кто нанимает, и тех, кого нанимают.