Соотношение общих причин преступности и причин конкретных преступлений

Поэтому приведем еще одну классификацию причин преступности, которая нашла отражение в литературе. Представляется целесообразным классифицировать причины преступности по:

а) происхождению;

б) глубине воздействия;

в) природе;

г) сферам социальной жизни;

д) уровню действия.4

По своему происхождению причины преступности могут быть внешними и внутренними. Под внешними понимаются различного рода отрицательные явления, исходящие из-за рубежа нашей Родины. Эту группу причин нельзя признать определяющей среди причин преступности в нашем обществе, поскольку, во-первых, на основе их действия совершается сравнительно небольшое количество преступлений и, во-вторых, сила воз-

действия этих причин была бы существенно уменьшена, если бы они не попадали внутри страны на благоприятную почву. Вместе с тем нельзя и недооценивать общественной опасности отрицательного влияния враждебной деятельности представителей иностранных государств. Это и шпионская деятельность иностранных разведок, и вербовка граждан для занятия враждебной деятельностью, и контрабанда, и завоз наркотиков, и нарушение правил валютных операций, и др. Внутренние причины – это деформации, искажения экономического, социального, политического и духовного развития общества, порожденные закономерностями внутреннего развития общества.

По глубине воздействия на преступность все негативные криминогенные факторы подразделяются на причины и условия. Под причиной преступности понимают такие факторы, которые в реальной действительности привели к совершению преступления. Именно эти факторы обеспечивают превращение реальной возможности совершения преступления в действительности – в преступления. Реальная конкретная возможность полностью согласуется и с наличием всех других возможностей данного процесса. Реальная конкретная возможность может превратиться в новую по качеству действительность, тем самым лишая осуществления все остальные противоположные ей возможности. Так, деформация всего нашего общества в процессе строительства социализма, искажение сущности этого

строя, искажение путей осуществления социалистической идеи закономерно привели к совершению множества преступлений, явились причиной преступности в нашей стране. Условия, как и причины, – объективно существующие социальные явления, входящие в состав криминогенных факторов. Однако они сами по себе не порождают преступность, но способствуют формированию причин и их практической реализации. Например, низкий уровень жизни способствует развитию таких явлений, как корысть и стяжательство. А эти пороки нравственного воспитания в обстановке действия объективных причин преступности ведут к совершению отдельными лицами преступлений.

Разумеется, причины и условия нельзя противопоставлять друг другу. Конкретные факторы, являвшиеся условиями совершения преступлений одного вида, могут быть причинами другого вида. Так, занятие порнографией в различных ее видах может послужить условием, толкнувшим виновного на совершение корыстных преступлений (кражи, мошенничества), и причиной совершения половых преступлений (развращение малолетних, изнасилование).

По природе причины преступности могут быть объективными, объективно-субъективными и субъективными. Строго говоря, все причины, порождающие преступность, одновременно и объективны, и субъективны. Они объективны потому, что представляют собой объективно существующие социальные явления. Объективно существуют, например, чувства человека (корысть, ревность и др.) даже тогда, когда они еще внешне не проявились и находятся только в сознании лица. Они субъективны потому, что реально начинают действовать, только пройдя через сознание человека.

Криминологи считают, что объективными причинами являются те криминогенные факторы, которые существуют помимо воли человека, например, противоречия в нашем обществе (между городом и деревней, между умственным и физическим трудом и др.), отставание общественного сознания от общественного бытия.

Объективно-субъективными криминогенными факторами являются социальные явления, порожденные осознанной деятельностью людей с использованием объективных факторов. Например, реально существующие противоречия между нациями и народами сознательно разжигаются до межнациональной ненависти и вражды, ведущей к убийствам, погромам и т.д.

Субъективными причинами следует считать такие факторы, которые не являются проявлением объективных закономерностей и создаются сознательно деятельностью самих людей: бюрократизм части государственных и общественных работников, приводящий в реальной жизни к взяточничеству, хищениям, злоупотреблению властью и т.д.

Основные сферы жизни общества – это целостные подсистемы общества, имеющие свои законы, структуры развития и функционирования. По этому признаку выделяются четыре основные сферы: экономическая, социальная, политическая и духовная. Очевидно, что общие причины преступности в этих сферах не могут не иметь специфики, поскольку

специфичны общественные отношения, сложившиеся в них.

4.  Научное исследование причин преступности

Научное исследование причин преступности было начато известными нам представителями нравственной статистики Кетле и Герри. Они выяснили влияние на преступность возраста человека, его пола, занятий, времен года, местожительства (в городе или деревне), образования и пр. Этот перечень причин преступлений, далеко не полный, выдвигает необходимость их разделения. Кетле и Герри обошли этот вопрос почти полным молчанием. Сделанная в 40-х годах попытка разделения факторов преступности на несколько групп не имела никакого успеха, так как преступность, как общественное явление еще не интересовала криминалистов. Зарождение антропологической и социологической школ выдвинуло этот вопрос на первое место. В настоящее время общепринятым делением является так называемое трехчленное, предложенное Энрико Ферри. Все причины преступности делятся на следующие три группы:

1) индивидуальные или антропологические, лежащие в самой личности преступника;

2) физические — влияние природы;

3) социальные — влияние общественной  обстановки.

К первым относятся пол, возраст, раса, наследственность, соматические (телесные) и психические, т. е. душевные, особенности преступника. К группе вторых причисляются: климат, температура, строение почвы и пр. В число социальных причин входят: богатство и бедность, жилища, занятия, образование, политическое устройство и др.

Уголовно-антропологическая школа, настаивающая на преобладающем влиянии индивидуальных причин, утверждает в лице своего представителя Ломброзо и его ученика Ферреро, что женщина является более преступной, нежели мужчина. Цифры уголовной статистики находятся в полном противоречии с таким утверждением. Процент женской преступности различен в разных государствах, но везде без исключения в несколько раз ниже мужской. Так, во Франции на сто тысяч населения мужского пола было 1611 обвиненных мужчин, а на сто тысяч населения женского пола всего 179 обвиненных женщин. В Бельгии на такое же число населения приходилось 1220 осужденных мужчин и 360 женщин. В Германии на сто осужденных мужчин приходится 18,3 осужденных женщин. В Англии по делам упрощенного производства этот процент повышается до 24,67.

Уголовно-антропологической школе не могли быть неизвестны эти цифры, но она полагает, что анатомические и психические особенности женщины ставят ее ниже мужчины и делают ее более преступной. Однако не все женщины, имеющие преступные наклонности, обращаются к преступлениям: значительная часть их идет по пути проституции. Проституция, таким образом, является для антропологов-криминалистов равнозначащей преступности. Иначе думает социологическая школа. Она не ставит женщину ниже мужчины, но и не превозносит ее. Она объясняет незначительное участие ее в совершении преступлений теми социальными условиями, в которых она находится. Отрешенность женщины от политической и общественной жизни и ее замкнутость в круг чисто семейственных обязанностей имеют решающее значение для ее роли, как преступницы. Сравнивая участие женщины в совершении преступлений по различным странам и по различным губерниям России, мы видим, что чем более приближается женщина к мужчине по ее социальному положению, тем более она походит на него и по своей преступности. В странах с приниженным положением женщины, как, например, в Сербии, Болгарии, Румынии, женщина совершает особенно мало преступлений.

Точно так же и в России наименьший процент преступности женщины дают губернии с магометанским населением. Наоборот, наибольший процент дает запад России и уезды, граничащие с Пруссией.

Рассмотрение вопроса о характере женской преступности приводит исследователя к выводу, что женщина, отрешенная от участия в политической жизни и от отправления различных должностей по государственной службе, почти совершенно не знает ни должностных преступлений ни политических. Наоборот, занятая профессией домашней прислуги и уходом за детьми, она обнаруживает высокую преступность против собственности (в частности домашняя кража) и против детей.

Из всего сказанного отнюдь не надо делать вывода о стеснении женщины, как средстве борьбы с ее преступностью. Задачею уголовного политика должно быть уничтожение тех условий, которые ведут к росту преступности безотносительно от пола преступника. Уничтожение существующей розни между разными классами и полами в борьбе за существование, стремление к общему равенству должно быть так же дорого криминалисту, как и общественному и политическому деятелю.

Несомненно, что и другая индивидуальная причина, возраст, не является, вопреки утверждению некоторых, космополитическою причиною, т. е. не везде один и тот же возраст одинаковым образом вкладывается в преступную деятельность. Кроме того, если бы возраст был причиною преступлений, распределение преступников по возрасту было бы одинаково по различным годам, но этого не наблюдается.

Относительно влияния на преступность расы мнения антропологов и социологов расходятся. Первые склонны придавать ей большое значение, а вторые отрицают его. Изучение этого влияния представляет почти непреодолимые трудности. Значение расы, как фактора преступности может быть определено лишь в том случае, если две различные народности поставлены в совершенно одинаковые исторические, экономические и социальные условия, если население в них одинаково распределяется по возрастам, полу, профессиям, вероисповеданиям и пр. Такого тождества положения различных рас не встречается. Объяснение высокой преступности некоторых расовых групп особенностями расового характера опровергается более тщательными исследованиями. Так, Анри Жоли показал, что корсиканец, дающий высокий процент преступлений против личности у себя на родине, не отличается этими недостатками, когда переселяется во Францию. Значительное участие евреев в преступлениях банкротства и торговых обманах нашло себе правильное объяснение проф. Листа, Ашаффенбурга и др. в том факте, что евреи преимущественно занимаются торговою деятельностью.

Особенности в строении тела и, главным образом, уродливости головы ставятся антропологами в причинное соотношение с преступностью. Эта часть учения уголовно-антропологической школы вызвала против себя наиболее сильные нападения и потерпела крушение. Критики антропологов указывали на многочисленные противоречия их выводов не только в вычислении процента случаев различных особенностей преступника (так называемые количественные противоречия), но и в определении их значения (так называемые качественные противоречия). Если существует тип преступника, то объяснение ему надо искать не в атавизме, а в окружающей его социальной обстановке. Занятие преступностью, как профессией, может выработать в преступнике особые характерные черты точно так же, как и занятие всякой профессией. При изучении антропологических особенностей преступного мира не следует опускать из внимания и тех в высшей степени неблагоприятных условий, в которых протекает жизнь слоев населения, поставляющих преступников. Если преступность вербует свою армию среди бедноты, то заразные болезни ищут своих жертв также среди нее. Недоедание, физическое переутомление, отсутствие света и воздуха в жилищах не могут способствовать правильному развитию организма человека.

Криминалисты-социологи произвели изыскания в целом ряде государств, с целью выяснить зависимость преступности каждой страны от ее экономических и вообще социальных условий. Исследованиями Берга в Германии, Колаянни в Италии, Мейера в Швейцарии, Дени в Бельгии, Тарновского в России и др. был доказан удивительный параллелизм движения преступности против собственности и цен на хлеб. Повышению цен на хлеб отвечает в том же году и иногда в следующем повышение преступлений, а удешевление цены сопровождается понижением преступности. Чем резче падение или повышение цены, тем резче и соответствующее изменение числа преступлений. Влияние социальных причин на преступность доказывается исследованием значения жилищных условий. Первый опыт в этом отношении был сделан в швейцарском городе Лозанне, где муниципалитет организовал подробное обследование квартирного вопроса в связи с распространением заразных болезней, смертности и преступности. Весь город был разбит на несколько участков. Все жилые строения были осмотрены, вымерены и было высчитано количество воздуха, приходящееся на каждого жителя в среднем по кварталам. Было определено также число преступлений, приходящееся по кварталам на 1.000 жителей. В результате такой сложной работы выяснилось, что кварталы с дурными жилищными условиями, с квартирами, отличающимися негигиеническими условиями дают наибольший процент преступлений. К таким же результатам пришли авторы работ о преступности и жилищных условиях в Риме, Вене и Москве.

Относительно зависимости между ценами на хлеб и преступлениями против личности существует большое разногласие исследователей. Некоторые сторонники уголовно-антропологической школы даже полагают, что эта зависимость обратная, т. е. удешевление хлеба ведет к увеличению преступлений против личности. Но трудно согласиться с таким предположением: непонятно, почему увеличение запаса жизненной энергии, на которое указывают эти авторы, должно толкать человека на оскорбления, драки, убийства и пр.? Не оправдывается и другое объяснение, указывающее, что в дешевые годы растет потребление алкоголя, который является могущественным фактором преступлений, особенно против личности. Наклонность к алкоголизму растет в различных слоях населения по мере безнадежности и безысходности их тяжелого материального положения. Это доказано работами германского ученого Бера, голландского Бонгера, бельгийца Вандервельда и мн. др.

Яснее связь между высотою культурного уровня в стране и преступностью против личности. Местности, в которых до сих пор еще не вымерла частная месть в борьбе за право, являются особенно склонными к кровавой преступности. Колаянни устанавливает зависимость числа убийств от числа неграмотных в стране. Его выводы разделяются и некоторыми другими исследователями.5