Использование арготизмов в романе Д. Селинджера "Над пропастью во ржи"

Таким образом мы можем сделать  вывод, что сленг используется различными слоями общества и социальными группами.

 

Вывод к первой главе

 

Арготизм как явление языка  и речи занимает отдельное место в лингвистике. Разнообразие точек зрения и мнений по вопросам терминологии и классификации данного понятия говорит о возможности унифицирования всех сведений по этому вопросу.

Из вышесказанного мы сделали вывод, что арготизмы – это слова, словосочетания и обороты речи, входящие в состав какого-либо арго и позже заимствованные оттуда в повседневную речь.

Несомненным является тот факт, что  арготизм является частью арго, особого  языка определенной профессиональной или социальной группы, создаваемого с целью сокрытия смысла произносимого, а также как средство обособления от остальной части общества, характеризуется специальной (узкопрофессиональной) или своеобразно освоенной общеупотребительной лексикой. Арго, наряду с жаргоном, относится к неформальному (разговорному) языку. Проблематика разграничения понятий жаргон, сленг и разговорный язык представляется хорошо изученной исследователями, но опять–таки не имеется единого мнения по вопросу о связи этих понятий между собой.

На наш взгляд, понятия нужно  разграничить следующим образом. Арго и жаргон можно считать составными частями сленга, так как и арготизмы, и жаргонизмы проникли в язык повседневной жизни и уже используются не только представителями определенного социального слоя или тайного общества людей, но и большинством обывателей. Сленг в свою очередь можно рассматривать как синоним понятия «разговорный язык», так как различия в определениях данного термина у приведенных исследователей несущественны.

В ходе исследовании было выявлено, что  арго, как и любое явлении е языка и речи обладает несколькими функциями, непосредственно соотносящимися с его ролью в системе коммуникации. Мы выделили следующие функции арго: конспиративная (являющаяся, по нашему мнению, определяющей и позволяющей отличить понятие «арго» от остальных социолектов), опознающая и номинативная.

Итак, мы можем говорить о том, что  понятие «арготизм» входит в систему  разговорной речи, то есть сленга, который проявляется множеством различных видов и употребляется практически всеми социальными группами и слоями общества.

По нашему мнению, социолекты как  таковые, в т.ч. сленг и его составляющие - это неотъемлемая часть любого языка. Он отражает специфичность современной  уникальной жизни. Существует нечто, что  притягивает людей к сленговым  и фразеологическим выражениям. Они могут использовать сленг в самых разных ситуациях – и для шутки, и для того, чтобы высказать свое дружелюбие и лояльность к собеседнику. Сленг может привлекать или вызвать отвращение. Он может быть популярным, либо его могут игнорировать. Но его действительно используют так, что это должно пробудить определенный интерес. Из-за своей точности, краткости, емкости и содержательности, сленг становится более предпочтительным в разговоре. Очень трудно отбросить или игнорировать какое-либо сленговое выражение, если оно как нельзя полно и точно отражает идею, мысль, состояние на этот момент речи.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Использование арготизмов в романе Джерома Дэвида Сэлинджера «Над пропастью во ржи»

 

2.1. Художественное и лингвистическое значение употребления арготизмов и других видов сленга в романе.

 

Рассмотрим теперь элементы разговорного стиля в романе в соответствии с видами сленга, выявленными в  первой главе данной работы.

 

Напомним, что в ходе анализа источников теоретического материала было выявлено 6 видов сленга.   Как показало исследование фактического материала, сленг, используемый автором, можно соотнести только с одним из выявленных видов: молодежный сленг (школьный жаргон, арго), что на наш взгляд является вполне обоснованным как временными рамками романа, так и особенностями главного героя, который в данном случае является основным источником неформальной лексики.

Итак, напомним, что же такой молодежный сленг.

Молодёжный сленг можно обозначить как язык людей в возрасте 12 — 22 лет, возникший из противопоставления себя не столько старшему поколению, сколько официальной системе. Бытует в среде городской учащейся молодёжи и отдельных замкнутых референтных группах.

Молодёжный, или подростковый сленг  сленг, как и любой другой, представляет собой только лексикон на фонетической и грамматической основе общенационального языка, и отличается разговорной, а иногда и грубо-фамильярной окраской. Наиболее развитые семантические поля — «Человек», «Внешность», «Одежда», «Жилище», «Досуг». Большая часть элементов представляет собой различные сокращения и производные от них, а также фонетические ассоциации.

Характерной особенностью, отличающей молодёжный сленг от других видов, является его быстрая изменчивость, объясняемая  сменой поколений.

 

Мы разделили все  единицы языка и речи, относящиеся  к молодежному (школьному) сленгу на две группы: 

1. Сленговые слова и выражения, широко употребляемые в разговорной речи.

2. Бранные слова, или  вульгаризмы

 

Хотелось бы остановиться подробнее на характеристике выделенных групп молодежного сленга.

 

К первой группе были отнесены слова и выражения, которые характеризуются  ярко выраженной фамильярной окраской, но, тем не менее, их употребление допустимо  в разговоре образованных людей, особенно молодого поколения.

 

К этой группе относятся такие слова, как dough, buddy, to stink, а также выражения типа to give somebody a buzz, to shoot the bull, to hit the ceiling.

 

Ко второй группе были отнесены вульгаризмы, то есть слова  недопустимые в речи культурного  англичанина. Частое употребление главным действующим лицом Холденом бранных слов придает его разговорной манере достоверность и делает её более эмоциональной. Например, эмфатический эпитет goddam ( = god-damned ) , который, наряду с damn , выступает в сочетании с существительными любого характера. Здесь и subway, place, map, tie, prince,  и head, blood, и Cadillac, Elkton Hills, и многие другие.

Использование нелитературной лексики в романе, на наш взгляд определяется тем, что Сэлинджер пишет о подростке, и не просто о подростке, а об американском подростке конца сороковых-начала пятидесятых годов, воспитывавшемся в благополучных условиях зажиточной семьи. Книга написана от лица этого подростка. Отсюда и все своеобразие стиля Сэлинджера, и это обуславливает использование автором именно молодежного сленга и его составляющих.

 

Стилю речи главного героя, Холдена Колфилда, кажущемуся столь индивидуальным и своеобразным, присуща та универсальность, которая дает нам возможность составить представление о речевой характеристике всего поколения. Попутно следует отметить, что Холден Колфилд ни разу на протяжении всей книги не говорит языком автора, не сбивается на «взрослый» язык, хотя и употребляет иногда почерпнутые из книг обороты (см., например: I was a little premature in my calculations или I am still recuperating) и хвастает умными словами и даже модными специальными терминами.

 

С замечания о том, что весь текст книги строго выдержав в единой речевой манере, мы и  хотим начать наш анализ.

 

Что же, конкретно, характеризует речь Холдена Колфилда?

 

Прежде всего, это непринужденная «разговорность» его стиля достигаемая  такими приемами, как, например:

 

1. Постоянное употребление просторечных слов, или сленгизмов, и словосочетаний типа:

 

а) and all (и все такое прочее, и всякое такое). См., например, how my parents were occupied and all; they're nice and all; he's my brother and all; that was in the Revolutionary War and all; it was December and all; right in the pocket and all; I read a lot of classical books, like "The Return of the Native" and all; war books and mysteries and all; it's a pretty good book and all и т.д.

 

Иногда вместо and all Холден прибегает к эквивалентным по своему общему значению, но более эмоционально-оценочным словосочетаниям and stuff, и and crap,. См., например, goddam сheckups and stuff; tickets and stulf; while I was putting on my galoshes and crap; starches and crap;.and all that crap.

 

б) or something, or anything (или что-нибудь такое, или что-нибудь в этом роде). См., например, my whole goddam autobiography or anything; you were supposed to commit suicide or something; no gloves or anything; they didn't have a maid or anyhing; took them away to a zoo or something; he never cleaned it 
or anything; I oughta go down and say hello to her or something и т. д. Более эмоциональный вариант этого словосочетания выступает в таких примерах, как he was supposed to be a playwright some goddam thing.

 

в) sort of (вроде, как бы, немножко и т.д.) при прилагательных, чаще, при глаголах. См., например, you felt sort of sorry for her, she was sort of deaf; I sort of brushed my hair back; I was beginning to sort of hate him; I was sort of thinking of something else; I sort of wished; sort of nasty; I just sort of quit; I sort of put 
mу hand on his shoulder и т.д.

 

г) this, these, those (этот самый, эти самые). См., например, wrote this terrific book; right next to this crazy cannon; he wrote me this note; they bad this headmaster; one of those guys that wear those suits; I saw it in the window of this sports store; I said this very hoarse voice; he had these very broad shoulders; I once sat next to Ackley at this basketball game и т.д.

 

2. Разговорные повторы, как, например, в следующих случаях: what I was really hanging around for, / was trying to feel me kind of a good-by; where I lived at Pencey, I lived in the Ossenburger Memorial Wing of the new dorms; what he did he started these undertaking parlors all over the country; what she'd do when 
she'd get a king, she wouldn't move it; so all we did, we just had a couple of hamburgers; what I did was I went over... и т.д.

 

3. Отклонения от грамматической нормы. См., например:

 

а) употребление личной формы глагола после on account of, требующего герундия: on account of I was flunking four subjects and not applying myself and all; on account of I wasn't coming back, on account of it was Sunday.

 

б) употребление неправильных форм глагола: I'd woke him up; she's been laying here all night и т.п.

 

в) неправильное употребление личных местоимений в косвенном падеже: D.B. took Phoebe and I; told Allie and I; kept telling Stradlater and I; I woke he and his wife up; I used to play tennis with he and Mrs. Antolini.

 

г) нарушение синтаксических норм в виде:

- различных типов «незаконных» эллиптических конструкций: some girls you practically never find out what's the matter (вместо with some girls you practically never find out what's the matter); except Alice had a cold (вместо except that Alice had a cold); I don't like that type language (вместо I don't like that type of language); I can't stand looking at the other guy's face, is my trouble — где в качестве подлежащего выступает законченное предложение, которое по нормам должно быть придаточным дополнительным: my trouble is that I can't stand looking at the other guy's face. См. тж. предложения типа I know this guy down in Greenwicx Village that we can borrow his car for a couple of weeks.

- «двойного сказуемого»: I hardly didn't even know; didn’t hardly say anything; I hardly didn't even show it; I ain't got no time for no liquor ; nobody's tryna chisel nobody. См. тж. нарушение норм сочетаемости в Nobody kept answering.

- выраженные на письме слэнговые отклонения от фонетической нормы (в речи Холдена и других персонажей) типа:

а) отпадения конечного g (calliri', comin', hurtin', roughin’ )

б) стяжения безударного them (cut'em, for'em, got'em, tell'em и т.п.) и др.

 

4. Употребление слэнговых выражений типа to shoot the bull,  to chew the rag, to chew the fat, to shoot the crap, to shoot the breeze — трепаться, трепать языком, болтать (см. тж. такое употребление этих выражений, как interested in the bull hit father was shooting; to have a bull session); to give smb. a buzz — позвонить (звякнуть) кому-либо по телефону; damn near (вместе almost): damn near sent a telegram — чуть было не послал телеграмму; I damn near got my coat back — я чуть было не взял свое пальто; I damn near broke my knee — я чуть было колено не сломал; she was damn near yelling at me — она прямо-таки орала на меня, и др.

 

Вторым, и весьма существенным, моментом, вытекающим из стилистической задачи автора и характеризующим речь Холдена Колфилда, является эмоциональность. Автор находит словесное ее выражение в употреблении, например:

 

1. Постоянного набора  оценочных эпитетов типа:

а) phony — «липовый» (phony bastard, phony smile, phony handshake, a phony kind of friendly и т.д.);

б) lousy — «поганый», «вшивый» (lousy teeth, lousy manners, lousy childhood, lousy movie, she was worried that it might make her legs lousy, he was lousy at writing compositions);

в) terrific, который может выступать в качестве положительной оценки с общим значением «замечательный» (terrific book, terrific friend, terrific guy, terrific sentence, terrific legs, she looked terrific и т.д.), в качестве отрицательной оценки с общим значением «отвратительный» (terrific bore, terrific lecture) и просто как усилительное слово (ср. русск. «ужасный», «страшный» — a terrific liar, terrific patience, terrifically bored, terrifically tired, he was terrifically intelligent).

 

Кроме того, такие оценочные прилагательные, как crude (a crude thing to do), crumby (crumby nails, crumby old razor, crumby toilet articles и т.п.), corny (corny shoes — старомодные башмаки, corny jokes — анекдоты с бородой и т.п.),

 

Такое употребление прилагательных как бы расширяет семантические рамки слова, оно приобретает в речи, в зависимости от контекста, целый ряд дополнительных значений. Ярким примером этому служит прилагательное funny: it was really funny, it was sort of funny (смешной), a funny look, a funny guy (странный), she started getting funny (она начала вести себя неприлично), she was getting funny (она  начала сердиться).

 

2. Десемантизированного, и вследствие этого приобретающего лишь эмоционально-усилительное значение, прилагательного old, которое определяет людей независимо от возраста и может быть использовано в качестве определения к неодушевленным предметам. Например, old Ackley, old Haas, old sadist, the little old goddam Governor's son, the old peak of my hunting hat, I could shoot the old bull to old Spencer — я мог заливать старику 
Спенсеру и т.д.

3. Большого количества восклицаний типа:

a) boy (=Ого!). Например: boy, did I get in that house fast; boy, I know it; boy, you can't imagine how sorry I was getting; boy, was I excited и т.д.

б) for Chrissake =for Christ's sake, которое, большей частью, означает возмущение. Например: for Chrissake grow up — господи, и когда ты, наконец, вырастешь! I don't know for Chris ke — да не знаю я, черт возьми! for Chrissake, I only just met ‘er — да ведь мы только что с ней познакомились! Это восклицание — как и следующее Jesus Christ, иногда просто Jesus, а в одном случае Jesus Н. Christ => Jesus Holy Christ — имеет особенно сильный эмоциональный «заряд» в устах подростка, т. к. является «запрещенным» вследствие религиозных ассоциаций.

 

Также, по нашему мнению необходимо обратить внимание на употребление Холденом вульгаризмов, которые одновременно придают разговорной манере достоверность и делают ее более эмоциональной. Например:

1. Эмфатический эпитет goddam (=god-damned), который, наряду с damn, выступает в сочетании с существительными любого характера. Здесь и subway, house, place, book, map, tie, и сheckups, equipment, composition, и prince, panther, family, head, shoulders, blood, и Cadillac, Elkton Hills, hint, attitude, light, thing и мн. др., причем степень эмоциональности зависит обычно от контекста и, следовательно, goddam можно переводить различным образом: чертов, чертовский, проклятый, идиотский, дурацкий, паршивый, вонючий и т. п. Кроме того, damn, или его эвфемистический эквивалент darn, часто встречается в оборотах типа not to give a damn — наплевать, (not) worth a damn — ни черта (не стоит)