Когнитивная лингвистика

Частная методология -- это  методы конкретной науки, в данном случае -- лингвокультурологии.

Однако метод по отношению  к теории -- явление вторичное. В.А.Звегинцев  справедливо подчеркивает, что сам  по себе метод может быть лишь средством  познания объекта, причем именно в той  степени, в какой он обусловливается  теорией, поставлен ей на службу и  «выдает» факты для проверки и  корректировки выдвигаемых гипотез. Поэтому специфика метода определяется теоретическими взглядами на объект исследования и его целью.

Методы лингвокультурологии -- это совокупность аналитических  приемов, операций и процедур, используемых при анализе взаимосвязи языка  и культуры. Поскольку лингвокультурология -- интегратив-ная область знания, вбирающая в себя результаты исследования в культурологии и языкознании, этнолингвистике и культурной антропологии, здесь применяется комплекс познавательных методов и установок, группирующихся вокруг смыслового центра «язык и  культура». В процессе лингвокультурологического  анализа методы культурологии и  лингвистики используются выборочно.

Всякий конкретный метод  научного исследования имеет свои рамки  применения, т.е. аксиомой современной  науки является тезис об ограниченности любого метода. Взаимодействующие язык и культура настолько многоаспектны, что познать их природу, функции, генезис при помощи одного метода невозможно- Этим и объясняется наличие  целого ряда методов, находящихся между  собой в отношениях дополнительности.

В лингвокультурологии можно  использовать лингвистические, а также  культурологические и социологические  методы -- методику контент-анализа, фреймовый  анализ, нарративный анализ, восходящий к В. Проппу, методы полевой этнографии (описание, классификация, метод пережитков и др.), открытые интервью, применяемые  в психологии и социологии, метод  лингвистической реконструкции  культуры, используемый в школе Н.И.Толстого; можно исследовать материал как  традиционными методами этнографии, так и приемами экспериментально-когнитивной  лингвистики, где важнейшим источником материала выступают носители языка (информанты). Данные методы вступают в  отношение взаимодополнительности, особой сопряженности с разными  познавательными принципами, приемами анализа, что позволяет лингвокультурологии  исследовать свой сложный объект -- взаимодействие языка и культуры.

Аппарат анализа метафоры, предложенный Дж.Лакоффом, обладает большой  объяснительной силой и позволяет получить результаты, важные для решения проблемы языка и культуры. Так, когнитивная теория метафоры позволяет объяснить, почему одни иноязычные идиомы легко понимаются и могут даже заимствоваться, а другие не могут. Этот метод позволяет устанавливать когнитивно обусловленные несовпадения между сравниваемыми языками. Такие различия неслучайны и свидетельствуют о специфике осмысления фрагментов мира тем или иным народом.

В.Н.Телия предложила для  лингвокультурологического описания макрокомпонентную модель значения. Семимерное пространство этой модели включает в себя такие блоки информации, как сведения о пресуппозиции, денотации, рациональной оценке, мотивационном  основании знака, эмоциональной  и эмотивной оценках, а также  оценке условий употребления знака; каждый такой блок вводится когнитивным  оператором, указывающим на процедуру  обработки соответствующих ментальных структур.

Кроме макрокомпонентной  модели мы предлагаем активно использовать в лингвокультурологическом описании психосоцио-культурологический эксперимент, а также шире задействовать готовые  тексты разных типов, потому что культурная информация в языковых единицах имеет  преимущественно скрытый за их собственно языковым значением характер. Например, фразеологизм ни кола, ни двора, ни куриного пера имеет значение «не иметь  совсем ничего». Культурная информация здесь реализуется через культурную коннотацию на образ фразеологизма -- «недостойно человека не иметь  ничего». Именно благодаря ей появляется словарная помета -- «презр.».

Особая область исследования -- лингвокультурологический анализ текстов, которые как раз и являются подлинными хранителями культуры. Приобщение человека к культуре происходит путем  присвоения им «чужих» текстов. Будучи ничтожно малым элементом мира, текст (книга) вбирает в себя мир, становится всем миром, замещает собой весь мир  для читающего. Поэтому важен  анализ текстов в рамках герменевтической парадигмы (герменевтика -- наука о  понимании). Здесь применяются самые  различные методы и приемы исследования -- от интерпретационных до психолингвистических.

Объект и предмет исследования в лингвокультурологии 

Мы различаем объект и  предмет исследования. Под объектом исследования мы пониманием некоторую  область действительности, представляющую собой совокупность взаимосвязанных  процессов, явлений. Предмет исследования -- это некоторая часть объекта, имеющая специфические характеристики, процессы и параметры. Например, общим объектом для всех гуманитарных наук является человек, предмет исследования у каждой из этих наук свой -- определенная сторона человека и его деятельности.

Объектом лингвокультурологии  является исследование взаимодействия языка, который есть транслятор культурной информации, культуры с ее установками  и преференциями и человека, который  создает эту культуру, пользуясь  языком. Объект размещается на «стыке»  нескольких фундаментальных наук -- лингвистики и культурологии, этнографии и психолингвистики.

Предметом исследования этой науки являются единицы языка, которые  приобрели символическое, эталонное, образно-метафорическое значение в  культуре и которые обобщают результаты собственно человеческого сознания -- архетипического и прототипи-ческого, зафиксированные в мифах, легендах, ритуалах, обрядах, фольклорных и  религиозных дискурсах, поэтических  и прозаических художественных текстах, фразеологизмах и метафорах, символах и паремиях (пословицах и поговорках) и т.д.

При этом одна лингвокультурологическая единица может одновременно принадлежать нескольким семиотическим системам: стереотип ритуала может войти  в поговорку, а потом превратиться во фразеологизм; например, было время, когда клятву ели, т.е. ели землю, изображая породнение с ней, как  бы жертвуя собой при этом; данный обычай закрепился в языке во фразеологической единице (ФЕ) есть землю (ср. современное  употребление в воровском жаргоне); песня «Лазарь бедный», которую  пели нищие и обиженные, усиленная  семантикой самого имени Лазарь -- «бог помог», подкрепленная библейской легендой о Лазаре, который получил награду  за свои мучения на том свете (Евангелие  от Луки), трансформировалась во фразеологизм петьлазаря в значении «пытаться  разжалобить, вызвать сочувствие».

Иногда одна и та же лингвокультурологическая единица воплощается и в мифах, и в поговорках и во фразеологизмах: волк содержит в себе представление  древних славян о грабителе, убийце, резне, т.е. мифологему «волк-разбойник», которая накладывает отпечаток  на метафору волк зарезал. Неизменность разбойничьих привычек волка нашла  отражение в поговорке «Волк  каждый год линяет, но обычая не меняет», а затем закрепилась во ФЕ волчья хватка и др.

На фоне объекта исследования можно выделить несколько его  предметов, каждый из которых также  состоит из отдельных линг-вокультурологических единиц. Мы выделили много таких  предметов, но их количество может быть еще увеличено. Прежде всего это  следующие: 1) предмет лингвострановедения -- безэквивалентная лексика и лакуны, а поскольку лингвострановедение  является составной частью лингвокультурологии, то они становятся и ее предметом; 2) мифологизированные языковые единицы: архетипы и мифологемы, обряды и поверья, ритуалы и обычаи, закрепленные в языке; 3) паремиологический фонд языка; 4) фразеологический фонд языка; 5) эталоны, стереотипы, символы; 6) метафоры и образы языка; 7) стилистический уклад языков; 7) речевое поведение; 9) область речевого этикета. Указанные сущности не представляются нам гомогенной системой, скорее это гетерогенная совокупность, но именно они наиболее «культуроносны», а потому подлежат исследованию в первую очередь.

Рассмотрим подробнее  каждый из названных предметов.

1. Предметом исследования  в лингвокультурологии должны  стать слова и выражения, служащие  предметом описания в лингвострановедении  (см. лингвострановедческую теорию  Е.М.Верещагина и В. Г. Костомарова). Это слова и выражения типа  баклуши (бить баклуши), щи, каша, баня (задавать баню), пропал как  швед под Полтавой и т.д. 

В область страноведчески маркированных источников попадают цитации из русской классики (крылатые слова) -- человек в футляре, хлестаковщина, отцы и дети, а также лозунги  и политические дискурсы -- локомотив  истории, трудовая вахта, путевка в  жизнь, борьба за урожай, передавать эстафету и т. п. Это собственно национальные выражения, однако наличие во фразеологизмах или метафорах национальной реалии не всегда свидетельствует о наличии  культурной коннотации, способной воздействовать на мен-тальность народа (В.Н.Телия).

Безэквивалентные языковые единицы (по Е.М.Верещагину и В.Г.Костомарову, 1980) -- обозначения специфических  для данной культуры явлений (гармошка, бить челом и др.), которые являются продуктом кумулятивной (накопительной, закрепляющей опыт носителей языка) функции языка и могут рассматриваться  как вместилища фоновых знаний, т.е. знаний, имеющихся в сознании говорящих. Различия между языками обусловлены  различием культур и легче  всего они демонстрируются на материале лексических единиц и  фразеологизмов, поскольку номинативные средства языка наиболее прямо связаны  с внеязыковой действительностью.

Национально-культурное своеобразие  номинативных единиц может проявляться  не только в наличии безэквивалентных единиц, но и в отсутствии в данном языке слов и значений, выраженных в других языках, т. е. лакунах -- белых  пятнах на семантической карте языка (Ю.А.Сорокин, И.Ю.Марковина). Часто наличие  лакуны в одном из языков объясняется  не отсутствием соответствующего денотата, а тем, что культуре как бы не важно  такое различие.

Кроме этих единиц языка, в  которых сама реалия национальна, и  поэтому слово, ее называющее, содержит национально-культурный компонент, мы относим к предмету лингвокультурологии  максимально широкий круг языковых явлений. Национально-культурное «присвоение» мира происходит под воздействием родного языка, так как мы можем подумать о мире только в единицах своего языка, пользуясь его концептуальной сетью, т.е. оставаясь в круге, описанным вокруг нас языком (В.Гумбольдт). Поэтому разные нации, пользуясь разными инструментами концептообразо-вания, формируют различные картины мира, являющиеся по сути основанием национальных культур (Л. Вейсгербер).

Необходимо подчеркнуть  при этом, что не все межъязыковые различия исследуются лингвокультурологией, ибо они не являются культурно-значимыми, т. е. не все различия в языках имеют  культурно обусловленные причины  и следствия. Эта мысль базируется на работах А. Вежбицкой.

Таким образом, нужно различать  случаи, когда языковые единицы сами играют роль культурных стереотипов, и  случаи, когда они называют предметы культуры. Оба они, будучи принципиально  разными сторонами отраженной в  языке культуры, являются предметами лингвокультурологии, хотя наши интересы связаны с первыми случаями, а  вторые уже изучаются лингвострановедением.

2. Предметом лингвокультурологии  являются мифологизированные языковые  единицы: архетипы и мифологемы, обряды и поверья, ритуалы и  обычаи, закрепленные в языке. 

В каждом конкретном фразеологизме  отражается не целостный миф, а мифологема. Мифологема -- это важный для мифа персонаж или ситуация, это как  бы «главный герой» мифа, который может  переходить из мифа в миф. В основе мифа, как правило, лежит архетип. Архетип -- это устойчивый образ, повсеместно  возникающий в индивидуальных сознаниях  и имеющий распространение в  культуре (С.Сендерович). Понятие архетипа было введено К.Г.Юнгом в 1919 г. в  статье «Инстинкт и бессознательное». К. Г. Юнг считал, что все люди обладают врожденной способностью подсознательно образовывать некоторые общие символы -- архетипы, которые проявляются  в сновидениях, мифах, сказках, легендах. В архетипах, по К. Юнгу, выражается «коллективное бессознательное», т.е. та часть бессознательного, которая  не является результатом личного  опыта, а унаследована человеком  от предков. Архетип -- это «психический орган», вырастающий в душе человека «как цветок». Современная наука  подтвердила, что архетип -- это глубокий уровень бессознательного.

В рамках генетической теории К. Юнг устанавливает тесную связь  архетипа с мифологией: мифология -- хранилище архетипов. Таким образом, первобытный образ, названный однажды  архетипом, всегда коллективен, т.е. он является общим для отдельных  народов и эпох. По всей вероятности, наиболее важные мифологические мотивы общи для всех времен и народов. Человек  находится во власти архетипов до такой степени, какой он себе и представить не может, т.е. современный человек даже не понимает, насколько он находится во власти иррационального. Например, в основе фразеологизмов с компонентом хлеб -- есть чужой хлеб, жить на хлебах у кого-либо, зарабатывать на хлеб, хлебом не корми -- лежит архетип хлеба как символа жизни, благополучия, материального достатка. Хлеб обязательно должен быть «своим», т.е. заработанным собственным трудом (вспомните слова из Библии, обращенные к первым людям Адаму и Еве: «Хлеб будете добывать в поте лица своего»). Если же есть чужой хлеб, то такое поведение осуждается обществом. Основой для осуждения является библейская установка на то, что хлеб должен добываться трудом, а также представление о хлебе (архетип) как о ритуальном предмете, способном оказать влияние на различные стороны жизни человека, -- с хлебом связаны весенние обряды, гадания, ворожба, заговоры. Хлеб -- символ солнечного Бога, он не просто дар Божий, а сам есть божественное существо. Таким образом, понятие архетипа -- важнейшее в феноменологии культуры.