Лирические циклы Вильяма Блейка: анализ текстов и переводов

  МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ

ДНЕПРОПЕТРОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. ОЛЕСЯ ГОНЧАРА

ФАКУЛЬТЕТ УКРАИНСКОЙ И  ИНОСТРАННОЙ ФИЛОЛОГИИ И ИСКУССТВОВЕДЕНИЯ

КАФЕДРА ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

 

 

Курсовая работа

 

Лирические циклы Вильяма Блейка: анализ текстов и переводов

 

 

 

 

Исполнитель:  «___» ___________ 2009г.  _________

студентка группы УА-08-02

Журавлёвская  Татьяна Юрьевна

(зачетная книжка №081849)

Руководитель:

преподаватель

Левченко  А.В.   «___» __________ 2009г.

 

Днепропетровск

2009

Реферат

Курсова робота складається з 2 розділів, введення, висновків та списку використаної літератури. Містить .. сторінки і 17 джерел.

Тема роботи: Ліричні цикли Вільяма Блейка: аналіз текстів та перекладів

Предмет досліждення: філологічний аналіз ліричних віршів Вільяма Блейка.

Об’єкт  дослідження: вірші В.Блейка «Тигр», «Лондон» та їх переклади.

Мета роботи: проаналізувати різні варіанти перекладів і знайти їх схожість і відмінність з оригіналом.

Одержані  висновки та їх новизна: в процесі аналізу літературознавчих робіт, присвячених творчості Вільяма Блейка, було виявлено, що творчості англійського поета у вітчизняній філологічній науці надають почесне місце; аналіз віршів «Тигр» і «Лондон» свідчить, що в цих віршах наявні риси романтизму.

Результати  дослідження можуть бути застосовані у курсі “Історія зарубіжної літератури ХІХ ст.”  та у спецкурсах з історії англійської літератури.

Перелік ключових слів: РОМАНТИЗМ, ПОЕТИКА, ПЕРЕКЛАДИ, XVIII і ХІХ СТОЛІТТЯ, БЛЕЙК, АНГЛІЯ.

 

 

 

 

Resume

The course work consists of 2 parts, introduction, conclusions and the list of used literature. It has .. pages and 17 bibliography items.

The theme of the work: William Blake’s lyric cycles: the analysis of poems and translations

The subject: philological analysis of William Blake’s lyrical poems

The object: poems "Tiger", "London" and their translations

The aim of the work: examine translations and find their similarities and differences between the original

Received conclusions and their newness: while studying and analyzing the researches devoted to W.Blake’s works it was estimated that his poetry was thoroughly studied in the philological studies of our country, and features of Romanticism are present in his poems.

The results can be used in a course “The History of Foreign Literature of XX century” and special courses of history of English literature.

Key words: BLAKE, ROMANTICIZM, POETICS, TRANSLATIONS, ENGLAND, XVIII and XІX CENTURY.

 

 

 

 

 

Содержание:

1. Введение ………………………………………...……………………..5
2. Часть 1. «Поэт трагической судьбы»……..…………………………6
3. Часть 2. «Анализ лирических произведений»…..............................14
4. Выводы………………………………………………………..……….29
5. Список использованной литературы………………………….…….31

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Данная работа посвящена  анализу текстов и переводов  английского поэта и романтика  В.Блейка. Будут анализироваться  лирические произведения и их переводы.

Целью работы является анализ различных вариантов перевода и их соответствия или различия с оригиналом.

Задача данной работы состоит  в том, чтобы изучить и систематизировать  работы, посвященные данной теме, а  также проанализировать тексты и  переводы отдельных произведений взятых из лирических циклов.

Предметом исследования является филологический анализ лирических циклов В.Блейка.

Актуальность данной темы заключается в неповторимости образов, которые использует автор в своих стихотворениях.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Поэт трагической судьбы

Вильям Блейк (1757-1827) –  первый поэт, в чьем творчестве новый  метод достиг зрелости. Его судьба была трагической, так как его стихи почти не печатались при жизни (и потому, что были странными, и потому, что он сам гравировал текст вместе с рисунками к ним, создавая графические шедевры, но обрекая себя на полную безызвестность), Блейк был открыт в 60-е годы ХІХ столетия и с тех пор привлекает всё более пристальное внимание исследователей.[13,..]

Творчество поэта и  художника, при всей неповторимости и несхожести его стихов и рисунков с лирикой и графикой его современников  и предшественников, возникало в  итоге противоречивейших и тем не менее органичных связей Блейка с искусством и поэзией своего времени. Важнейшие традиции просветительской литературы и искусства XVIII в. осваивались, преодолевались, ниспровергались Блейком-новатором.

Блейк отвёрг консервативную идеализацию вымышленного средневековья  и наивный деизм поэта-современника. Он переосмыслил и перестроил предромантическое  начало, формировавшееся на его глазах.

Готовя в свет «Песни невинности», Блейк впервые совершил эксперимент, которому следовал в дальнейшем в отношении всех своих поэм и  стихотворений. Пользуясь своим  мастерством гравера, он гравировал, буква за буквой, текст каждой страницы своих будущих «книг», а вокруг текста, а иногда и внутри него, располагались, также выгравированные, орнамент и  иллюстрации. Эти гравюры он отпечатывал  также собственноручно, нередко  – в красках; а затем разрисовывал рисунки акварелью. Возникавшая  таким образом «книга» не всегда даже брошюровалась.

Этот необычный способ публикации своих стихов делал Блейка независимым от издателей и книготорговцев, но вместе с тем фактически преграждал ему дорогу к массовому читателю.

 В «Песнях невинности» и «Песнях опыта» он нашел свой неповторимый поэтический голос; его талант проявился здесь во всём своеобразии и блеске.

Отделённые друг от друга  пятью годами(1789-1794), - и притом такими революционными годами, которые по своему социально-историческому содержанию равнялись многим десятилетиям мирного  развития, - эти два цикла, вместе с тем, могут рассматриваться  как единое художественное целое. Так  рассматривал их впоследствии и сам  поэт, объединивший их общим заглавием  с поясняющим подзаголовком –  «Изображение двух противоположных  состояний человеческой души».

В «Песнях невинности»  земля рисуется царством радости  и мира. Дети – главные действующие  лица этих стихотворений. Их дружелюбие, доверчивость, ясная и светлая  весёлость предстают в изображении поэта как проявление лучших естественных свойств человеческой природы. Этот цикл полон земной, человеческой жизнерадостности. В них нет места зловещей, антигуманистической идее «первородного греха», которую так настойчиво проповедовала господствующая протестантская церковь, как нет места и учению об умерщвлении плоти и о бренности земной жизни. Напротив, в стихах Блейка счастье предстает как естественное, нормальное состояние всего живущего на земле. В этом смысле он теснейшим образом связан с гуманистическими традициями Просвещения, провозгласившего право человека на счастье естественным законом самой природы, по которому должно равняться и общество.

«Песни опыта» резко  нарушают эту гармонию.

Глубокий внутренний драматизм  определяет соотношение обоих лирических циклов. Поэт как бы спорит с самим  собой. То, что утверждается в первом цикле, опровергается во втором.  Меняется в корне самое отношение  к жизни: радостное и светлое, детски простодушное восприятие мира в «Песнях невинности» сменяется  в «Песнях опыта» жестокой и страшной картиной бытия, внушающей и поэту, и читателю новую, горькую и печальную  мудрость опыта.

Сама природа – в  «Песнях невинности» полная ликования  и гармонии – теперь, в «Песнях  опыта», порождает на свет тёмные, нечистые и зловещие силы. Поэт пишет о  цветущем саде любви, превратившемся в  кладбище («Сад любви»), о розе, подточенной невидимым червем («Больная роза»), о древе ненависти, вспоенном страхом и слезами, плоды которого прекрасны, но смертельны («Ядовитое дерево»). Ласковому лепету счастливого ребёнка, который слышится в стихотворении «Ягненок», противостоят грозные и суровые интонации стихотворения «Тигр». Изумительный по своей выразительности образ злобного и страшного хищника вырастает здесь в своего рода обобщенный символ мирового зла.

Стихийная диалектика, проявляющаяся  в замысле «Песен невинности»  и «Песен опыта», была своего рода попыткой восполнить недостаточность просветительского  представления о мире, которую  остро ощущал поэт. В то время  как просветители считали, что человеческая природа повсюду одинакова и  что Разум диктует людскому роду единые для всех времён и народов  законы, Блейк стремится в этих лирических циклах уловить и воссоздать противоречивое течение и объективной  жизни, и поэтического сознания, её воспринимающего. Внутреннее движение от «Песен невинности» к «Песням  опыта» идёт путём борьбы, в ходе которой поэтическая мысль стремится  глубже и полнее постичь сущность человеческой жизни.[9,..]

При этом нельзя считать, что  в «Песнях опыта» Блейк начисто  отвергает или осмеивает ту радостную, сияющую картину земного бытия, которая была развёрнута в «Песнях  невинности». По убеждению Блейка, «невинность  живёт в содружестве с мудростью, но никак не с невежеством»[9, ..]. «Песни невинности» сохраняли свою поэтическую ценность в глазах художника и рядом с «Песнями опыта». Но «мудрость» первого из этих двух лирических циклов выглядела теперь скорее как мудрость утопического идеала, ещё не воплощенного в действительности. В свете трагических «Песен опыта», где жизнь Англии предстала в её действительном, мрачном, безотрадном, бесчеловечном виде, идиллический мир «Песен невинности» представал перед читателем как поэтическая утопия, как утверждение потенциальной гармонии и красоты, которые могут и должны стать естественным законом человеческой жизни.

Так возникает в творчестве Блейка столь важная для всех его  позднейших «пророческих» книг социально-утопическая  тема золотого века человечества.

Наследие мастера при  всей близости романтизму не укладывается полностью в строгие рамки  определенного направления или  стиля. Его композициям присуща  непостижимая диалектика мощи и безволия формы. Текучая материя словно возникает  и растворяется на глазах у зрителя. В телесных образах нагих и  задрапированных фигур, с крупно, по-микеланджеловски моделированной мускулатурой, но как бы лишенных костяка, увлекаемых в некий вселенский водоворот, воплощена  идея рождения и смерти как постижение высших сокровенных тайн мироздания. Трепетная, порой напоминающая язык пламени линия контура; нежный, прозрачный, лишенный темных теней колорит, еще  более смягченный отказом от черного  цвета рисунка в пользу синего, коричневого и пурпурного; замена реального пространства некой универсальной  средой, которая не подчиняется законам  линейной перспективы, — все эти  особенности стиля художника  воплощают изобразительными средствами образную и философскую сущность его загадочной поэзии.

К.Д. Бальмонт, назвавший  свой этюд о Блейке «Праотец современных  символистов», обосновал этот заглавный  тезис, искусственно выключая из поэзии Блейка её общественное содержание, представляя  её сводом расплывчатых и бесформенных мистических вещаний. Он молчаливо  игнорировал противоречивость творчества Блейка(ту противоречивость, в которой  сам английский поэт видел необходимый залог движения), приписывая ему, напротив, бездумную «цельность» нечеловечески-примитивного, пассивного восприятия мира. «Блейк и был исключительно цельным»,- писал Бальмонт – «Его душа была как несмятое растение, как весёлый зверь, как цельная глыба льда»[10, ..].

Этого вымышленного Блейка – мистика-примитивиста, «освобожденного» от его общественно-политических и  нравственных убеждений и поисков,- Бальмонт «изымал» из истории революционно-романтической  английской поэзии, резко противопоставляя его, в частности, Байрону: «Эти мистические  дети, рождающиеся в Вечности, быть может для того, чтобы стать  обвинителями, эти нестройные вопли зверей, бьющиеся, как Хаос, о раскинутый в Вечности берег, красивее и трагичнее Байроновского пафоса и своею широкозахватывающей лиричностью становятся в уровень с поэзией космогоний»[10, ..].

Соответственно отбирая  и манерно стилизуя в своих  переводах стихи Блейка, Бальмонт представлял его русским читателям  как приторного и жеманного поэта-декадента.

В том же духе было истолковано  творчество Блейка и в очерке З.А.Венгеровой «Вильям Блэк. Родоначальник английского  символизма». В отличие от Бальмонта, Венгерова, правда, до некоторой степени считалась с противоречивостью английского поэта. Но и она преуменьшала роль Блейка как деятельного участника общественно-политической и идейной борьбы его времени, рассматривая сочувствие поэта французской революции лишь как частный и скоропреходящий эпизод его творческой биографии[10, ..].

Как и у Бальмонта, Блейк  представал в её трактовке как  «прародитель современного символизма в английском искусстве», соединивший  в себе «мистика-оккультиста с  поэтом, для которого его таинственные видения являются лишь отражениями отвлечённых истин»[10, ..].

В вводной статье к однотомнику избранных произведений Блейка, рассчитанному на широкого читателя и  выдержавшему несколько переизданий, американский критик Альфред Кэйзин не скупился на аналогии и параллель стараясь представить Блейка прямым духовным предком современных декадентов. «Блейк сочетает… чопорное благочестие английских диссидентов с интеллектуальной храбростью Ницше, де Сада и Фрейда» [10, ..],- уверяет Кэйзин не считая нужным подкреплять какими-либо доказательствами эту «похвалу», более похожую на диффармацию.

Впрочем, та «храбрость», которую  приписывает Блейку его американский толкователь, оказывается в конце  концов… трусостью. Главным у  Блейка, по мнению Кэйзина, было чувство  страха, «недоверие ко всему, что не ведёт к личной безопасности»; «боязнь  сознания»; «потребность обороняться  против общества» [10, ..]. Блейк предстает у Кэйзина очень похожим на героев современных экзистенциалистских романов и пьес, с их озлобленным и аморальным эгоцентризмом и полнейшей внутренней опустошенностью. Сам Кэйзин не находит ничего лучше, как уподобить Блейка «нигилисту Верховенскому из «Бесов» Достоевского» [10, ..]. Художнику, убеждённому в «божественности» человека, - т.е. в его способности к безграничному развитию и творческому созиданию, страстно влюблённому в жизнь во всех её малых и великих проявлениях (связанных, для Блейка, едиными законами противоречивого и органического поступательного движения), - Блейку – гуманисту и демократу Кэйзин приписывает «абсолютную» изоляцию от общества и от мира[10, ..].