Определение места искусства в Советской Белоруссии -20-е годы

Введение

Эстетическое освоение действительности органиче­ски связано с жизнью художника. Без знания творче­ского пути мастера невозможно не только правильно понять его произведения, но и определить их место в искусстве. Именно поэтому исследователи, разраба­тывая те или иные теоретические проблемы, всегда соотносят произведения художника с конкретными фактами его биографии.

В последние годы у нас в республике издан ряд мо­нографических исследований о жизни и творчестве видных мастеров различных видов искусства. Насто­ящая работа посвящена балетмейстеру Константину Алексютовичу — человеку, с именем которого связано становление национальной хореографии.

Константин Андреевич Алексютович относится к тому поколению деятелей культуры, которые заклады­вали фундамент искусства Советской Белоруссии. Лю­бой разговор о белорусском танцевальном искусстве сегодня нельзя вести, не вспомнив Алексютовича — балетмейстера, педагога и общественного деятеля.

Хореографическая деятельность Константина Алек­сютовича, начавшаяся еще до революции, наиболее плодотворно развернулась в советское время. Она охва­тывает первые четыре десятилетия нынешнего века.

В отличие от театра белорусская хореография не смогла до революции выйти на профессиональную сцену. Попытка В. Дунина-Марцинкевича как-то изме­нить существующее положение к успеху не привела. Местная Терпсихора так и не перешагнула рамки лю­бительства, однако в будущем сыграла немаловажную роль в развитии национального танцевального искус­ства. Впервые сценическое воплощение белорусский народный танец получил в труппе Игната Буйницкого — профессиональном коллективе, репертуар которо­го включал различные виды искусства. Зрители Петер­бурга, Вильно, многих городов, местечек и деревень Белоруссии восторженно встречали белорусских тан­цоров. Газета «Наша Нiва» в одной из корреспонден­ции сообщала: «Начались на сцене танцы: «Лявонiха», «Мяцелiца», «Юрка» и «Верабей» под деревенскую белорусскую музыку. Нужно признаться, что они уда­лись на славу. По три-четыре раза пришлось танцевать один танец. Танцоры, ребята и девушки, под руковод­ством Буйницкого подобрались такие, что сцена дро­жала от лихого топота и в глазах мелькало, когда тан­цевали «Лявонiху», «Мяцелiцу» или когда 10 красиво одетых пар свивались длинным шлейфом в «Вераб'е».

Всевозможные препятствия, чинимые царскими властями развитию белорусской культуры, и экономи­ческие трудности вынудили Буйницкого оставить сце­ну. А вспыхнувшая вскоре первая мировая война надолго прервала развитие белорусского танца.

Великая Октябрьская социалистическая революция освободила белорусский народ от рабства, открыв но­вые горизонты для становления искусства. Сразу же после освобождения Белоруссии от буржуазно-помещи­чьей Польши Народный комиссариат просвещения БССР развернул большую работу по организации раз­личных очагов культуры. Начавшаяся гражданская война заставила деятелей науки и искусства республи­ки выехать в глубь России. В мае 1921 года вернув­шийся в Минск из Саратова Константин Алексютович назначается балетмейстером Первого Белорусского го­сударственного театра. Создав здесь балетную студию, Алексютович одновременно работает с драматическими актерами, ставит в спектаклях белорусские танцы, игры, хороводы, которые, будучи сами по себе интерес­ными хореографическими номерами, обогащали сюжет и придавали спектаклям особый колорит, красочность. Уже в первых постановках молодого балетмейстера. Отчетливо проявилась неразрывная связь его творчес­ких поисков с фольклором. Рисунок танца отличается непосредственностью, эмоциональной насыщенностью и прямо связан с народными традициями. Константин Алексютович вовлекает зрителя в стремительный вихрь танца, заражает его оптимизмом, пробуждает в нем высокую духовность.

Возникновение первого Белорусского Драматического театра.

Истоки белорусского танца восходят к древнеславянским игрищам, из элементов которых в период формирования белорусской народности образовались различные народные пляски (многие танцы до сих пор исполняются в синтезе с игрой и песней). Белорусские танцы разнообразны по тематическому содержанию и формам. Они насчитывают около сотни названий и отражают многие стороны жизни народа, богаты по композиционному рисунку и танцевальным ритмам, жизнерадостны по настроению. Преобладающий музыкальный размер — двудольный, построение танцующих — парно-массовое, сольные танцы встречаются сравнительно редко. Основу белорусской танцевальной лексики составляют мелкие партерные движения (перемещающийся шаг, па-де-баск, галоп, притоп и др.); женский танец существенно не отличается от мужского, исключение составляют лишь присядки и большие прыжки, исполняющиеся только мужчинами. Наиболее популярные белорусские танцы: «Лявониха», «Метелица», «Юрочка», «Крыжачок», «Микита», «Толкачики», хоровод «Подушечка», местные варианты польки, кадрили и др.

Впервые белорусский народный танец был выведен на сцену в белорусской комической опере С. Монюшко «Селянка» (либретто В. И. Дунина-Марцинкевича, пост. 1852). В начале 20 в. белорусские народные танцы исполнялись в спектаклях труппы И. Т. Буйницкого. Профессиональные танцевальные коллективы были созданы только в советское время: Ансамбль белорусской народной песни и пляски в Минске (1937), Белорусский ансамбль песни и танца в Белостоке (1940). В Б. работают (на 1970): Государственный ансамбль танца БССР (создан в 1959) и Государственный народный хор БССР (организован в 1952), а также несколько самодеятельных народных ансамблей танца.

Первыми профессиональными исполнителями народных танцев были скоморохи (12 в.). В 18 — 1-й половине 19 вв. в поместьях и некоторых городах функционировали крепостные театры (Несвижский, Гродненский, Слонимский, Шкловский), где выступали белорусские танцовщики.

Профессиональный балетный театр возник в Б. после Октябрьской революции. В 1920 в Минске открылся 1-й Белорусский драматический театр (ныне Белорусский театр им. Янки Купалы), который имел небольшую балетную труппу (балетмейстер К. А. Алексютович). В 1930 была создана в Минске Государственная студия оперы и балета, реорганизованная в 1933 в Белорусский театр оперы и балета. Были поставлены балеты: «Красный мак» Р. М. Глиэра (1933), «Коппелия» Л. Делиба (1935), «Лебединое озеро» П. И. Чайковского (1938) и др. В 1939 балетмейстер А. Н. Ермолаев поставил первый национальный балет «Соловей» М. Е. Крошнера; в новаторской хореографии этого балета выразительно прозвучала тема борьбы белорусских крестьян за свободу. В лексике «Соловья» слились в единое целое классический танец и народная хореография.

Белорусский хореографический фольклор широко использовался в одном из лучших национальных балетов «Князь-озеро» В. А. Золотарёва (1949), а также в балете «Подставная невеста» Г. М. Вагнера (1958) и в др. В 1961 поставлен белорусский балет на современную тему «Мечта» Е. А. Глебова, в 1963 — «Свет и тени» Г. М. Вагнера, в 1967 — одноактный балет Е. А. Глебова «Альпийская баллада», в 1969 — его же балет «Избранница».

В репертуаре театра балеты: «Жизель» А. Адана (1953), «Лебединое озеро» (1948, 1967), «Спящая красавица» (1954), «Щелкунчик» (1956) П. И. Чайковского, «Тропою грома» К. Караева (1960), «Дон Кихот» Л. Ф. Минкуса (1962), «Спартак» А. И. Хачатуряна (1964), «Золушка» (1965) и «Ромео и Джульетта» (1968) С. С. Прокофьева и др.

В балетной труппе театра работали: народные артисты БССР А. В. Николаева, 3. А. Васильева, С. В. Дречин, Л. М. Ряженова, В. И. Крикова, В. П. Миронов, Н. К. Шехов; заслуженные артисты БССР Н. Ф. Млодзинская, Б. 3. Карпилова, Е. М. Глинских и др.; балетмейстеры народный артист СССР и БССР А. Н. Ермолаев, народный артист РСФСР Ф. В. Лопухов, заслуженный деятель искусств БССР К. А. Муллер и А. Л. Андреев. В республике ставили спектакли балетмейстеры: заслуженный артист БССР и заслуженный деятель искусств Литовской ССР К. Я. Голейзовский, заслуженный артист РСФСР В. И. Вайнонен, народный артист СССР Р. В. Захаров. В балетной труппе театра (1970): артисты балета — народные артисты БССР Н. С. Давыденко, А. А. Корзенкова, И. Н. Савельева, В. К. Давыдов, заслуженный артист РСФСР К. Н. Малышева, заслуженные артисты БССР И. Д. Дидиченко, Р. Е. Красовская, Л. С. Чеховский и др.; балетмейстер заслуженный артист РСФСР О. М. Дадишкилиани и др. Среди ведущих балетоведов республики — Ю. М. Чурко. Национальные кадры артистов балета готовит Белорусское хореографическое училище (основано в 1944).

Истоки творчества К.А. Алексютовича.

Константин Андреевич Алексютович родился 20 мая 1884 года в деревне Бахаревичи Игуменского уезда (ныне Пуховичского района) Минской области. Его отец, как и все безземельные крестьяне, вынужден был с утра до вечера гнуть спину на помещика. Недоедая, с трудом сводя концы с концами, семья ютилась в покосившейся, вросшей в землю хатенке с тремя под­слеповатыми окошками.

Единственное, сохранившееся с детства, светлое воспоминание было связано с учебой в церковно-приходской школе, куда зимой вместе со своими ровесни­ками бегал и маленький Костик. Школа находилась в соседней деревне, и всю, в несколько верст, дорогу стайка ребятишек не умолкала ни на минуту, переска­зывая друг другу услышанные от старших сказки и страшные истории, а то и просто незамысловатые де­ревенские новости и происшествия.

Свой первый кусок хлеба босоногий подпасок зара­ботал в восемь лет у того же помещика, на которого батрачил и отец. Жизнь рано приучила его к самосто­ятельности, выработала в нем упорство, сильную волю.

Крестьянские дети сызмала входили не только в круг интересов и забот семьи, но и вбирали в себя чу­десный и необъятный мир богатой народной поэзии. Как ни тяжел был труд, как ни горька участь белорус­ского крестьянина, задушевная песня и искрометный танец, меткое слово и сказка сопровождали его с пе­ленок до смерти. Да и о себе, о своей жизни он прав­диво и в то же время с легким юмором говорил: «Жы-ву — часам з квасам, а парою з вадою».

Весь этот наполненный невзгодами, чрезвычайно сложный мир не мог пройти мимо впечатлительного, вдумчивого мальчика, не мог не оставить глубокий след в его восприимчивой душе. Он мог часами, словно завороженный, слушать чарующие белорусские песни, которые исполняли деревенские женщины на посиделках. Форми­рованию образно-ху­дожественного воспри­ятия мира во многом содействовала и обста­новка в семье. Мать Константина Андрее­вича знала много пе­сен и любила петь, отец хорошо играл на небольшой самодель­ной дудочке. Мальчик быстро овладел этим незатейливым инстру­ментом и легко вос­производил любую ус­лышанную мелодию. Знакома ему была и пастушеская  свирель. Но больше всего Кос­тю привлекали танцы.

На семейных вечерах и народных празднествах он ли­хо отплясывал белорусского «Казачка», был как бы солистом, а остальные, старшие ребятишки, танцевали вокруг, подражая ему. Этот танец позже, в 1926 году, был сценически разработан и поставлен Константином Алексютовичем в ансамбле танца при Доме комсомола.

«Кастусь подолгу любовался красотой природы,— писал его друг, в будущем известный композитор И. Любан,— полюбил народные песни, сказки, на ко­торые большими мастерами оказались старые пастухи, увлекался прекрасными, полными отваги и лихости народными танцами. В деревне Кастусь был первым заводилой на вечерах. (Приходилось иногда краем глаза видеть танцы на балах у графа)... Единственной его мечтой стало — быть танцором» .

В 1900 году Кастусь против воли родителей, не желавших и слушать о мечте сына, тайком уезжает в Киев, где, как он слышал, существует танцевальная студия. В большом незнакомом городе пятнадцатилет­ний деревенский подросток, как и следовало ожидать, не смог ничего добиться — сына батрака нигде не принимали. Но неудача не разочаровала его, а, наоборот, еще больше укрепила желание осуществить свою меч­ту. Этому в значительной степени способствовало зна­комство с уже известным в то время молодым танцором М. А. Соболем, первым увидевшим в мальчугане талант и поверившим в его будущее. Случайная встреча пере­росла в большую многолетнюю творческую дружбу.

Вернувшись в Белоруссию, Константин поступает в Минскую хореографическую студию и школу бально­го танца Н. Соколовского, известного в прошлом артис­та Петербургского балета. Опытный мастер сразу же обратил внимание на новичка, который с первых дней занятий обнаружил незаурядные способности, выде­ляясь среди учеников.

Учитель был в преклонном возрасте, часто недомо­гал и вскоре стал охотно поручать Константину Алексютовичу проведение уроков, практических занятий, вечеров танцев. Юноша проявил неплохие педагогичес­кие и организаторские способности. За сравнительно короткий срок он закончил курс обучения, получил диплом преподавателя хореографии и бальных танцев.

Вскоре молодой балетмейстер почувствовал, что по­лученное образование уже не удовлетворяет его, что для успешного творческого роста необходимо дальней­шее профессиональное совершенствование. Его бывший педагог советует учиться дальше. И вот в 1903 году они вместе едут в Петербург. Несмотря на то, что Кон­стантин Алексютович был старше многих абитуриен­тов и не обладал необходимой общей подготовкой, его, благодаря яркой сценической одаренности, зачисляют в Петербургское театральное училище, где под руковод­ством известных мастеров столичного балета он овла­девает искусством танца. С Петербургом — одним из самых крупных центров русской культурной жизни — были связаны долгие годы творчества Константина Андреевича.

Обогащенный профессиональными и общекультур­ными знаниями и навыками, Алексютович в 1906 году возвратился в Минск и начал работать танцмейстером, преподавателем пластики и танца в женской гимназии. Одновременно он открыл хореографическую студию и школу бального танца, которые вскоре приобрели в го­роде известность, а их основатель и руководитель заво­евал авторитет одного из лучших преподавателей хореографии в Белоруссии. Начинается концертная деятель­ность К. Алексютовича. Его студия дает концерты, осуществляет постановки для дивертисментов. Это вре­мя и следует считать началом творческой биографии Константина Андреевича как балетмейстера-поста­новщика. Тонкое чувство стиля танца, его рисунка и большой вкус, соединенные с высокой требователь­ностью, позволяли педагогу точно и умело осущест­влять свои художественные замыслы.